* * *
Лён почувствовал неладное. Оторвался от подушки и взглянул на соседние кровати. Он не высыпался ночью, поэтому дневной сон был для него спасением. Товарищи отсутствовали. Конечно, ничего особенного в этом не было: Чугунков и раньше презирал почивать днём. Но, тревога не оставляла.
Тут в окно стала биться птица. Глядя, как серая ворона колотит крыльями в стекло, Лёнька окончательно проснулся. Он встал и начал обуваться. Ворона утихла и только смотрела одним глазом. Он торопливо надевал новую куртку и шапку, не зная, куда собрался бежать и что желать. Вышел в коридор и, удивляясь сам себе, отправился на улицу.
Ворона поскакала по дорожке, потом взлетела. Лён пошёл в сторону поляны.
"Прогуляюсь." - решил он.
Едва выйдя из-за сосен, он подумал, что всё ещё спит. Наверно, как тогда - когда вышел босиком на снег. Тогда он тоже шёл через эту же поляну. Его позвала Фифендра. В тот раз за одной из ёлок, он увидел слабый огонёк. Может, и теперь его вызвала волшебница? И тут же понял, что ошибся.
На другой стороне поляны он увидел двух чёрных сидмурийских жеребцов, великолепных вороных - бешеных коней Лембистора.
У старого кострища замер и стоял столбом Федюн, а Костя шёл, протянув руки, к ближайшему коню.
Лён хотел крикнуть, но осёкся. На седло сел Вещий Ворон. Чугун застыл. Лён бросился к нему бежать.
- Костик, нет!!! - кричал он.
Товарищ не слышал. Он протянул руку и коснулся воронова крыла, и в тот же миг всё исчезло: и кони, и Вещий Ворон, и Костя Чугунков.
Лёнька с воплем ужаса подбежал. Секунду назад Костян был тут! На свежевыпавшем снегу не было иных следов, кроме чугуновских гриндеров. Подошёл, как сомнамбула, Федюн и уставился на пустое место.
- Куда он подевался? - очумело пробормотал бедняга.
- Федюня, - с тяжёлым сердцем обратился к нему Косицын, - я думаю, произошла беда. Выслушай меня и сделай всё так, как я прошу. Возвращайся в лагерь, и не оставайся один ни на минуту. Если случится что-то необычное, как сейчас, драпай изо всех сил и ни на что не соглашайся. Тебя обманут, как и Костяна. Чем ты умнее будешь, тем мне будет легче. А я сейчас уйду и без Чугункова не вернусь.
С этими словами он достал с шеи перстень Гранитэли. Федюн не успел ничего сказать, как Лён исчез.
* * *
- Бубенцовский, - с неприязнью сказала Катя, - где твои дружки - Косицын и Чугунков?
- Я им не нянька. - мрачно ответил Бубен. - Гуляют где-нибудь.
И удалился, стараясь не показывать свой страх: происходило нечто странное и Фёдор уже сомневался в своём рассудке. Такого быть не может, просто не должно. Может, сон не кончился? Может, ему только привиделось, что они вышли из Селембрис? А на самом деле обкурился какой-то дряни и теперь валяется на койке и храпит? И откуда она взялась, эта идиотская волшебная страна?
- Эй, Бубно! - весело позвал Миняшин. - Чего, твои дружки без тебя гуляют? А ты теперь в шестёрках? Говорил я тебе, не вяжись со скином.
Тоже сон?
* * *
Он сразу очутился в лете. Моментально стало жарко, и Лён расстегнул куртку. Одежда не преобразовалась и это было очень скверно. Теперь придётся думать о её сохранности.
Да, это всё та же поляна, но ни коней, ни Костика не было в помине. И кострище старое. Лён поспешно снял с пальца перстень Гранитэли. Достаточно того, что он был вынужден прибегнуть к нему, чтобы перенестись следом за Костяном. Похоже, что его втягивают в какую-то игру и вынуждают прибегать к услугам магической вещицы, а он не знает, что из этого последует. Приходится ли ждать хорошего?
Куда идти? Прошлый раз с этого места его унесла река, и он попал в преобразованную зону, в нелепо искажённую сказку. Теперь не хочется лезть в воду. И Лён решил идти вдоль берега пешком.
Вскоре он снял куртку и понёс её под мышкой. В зимней обуви было дико жарко, но приходилось всё терпеть. Кто-то должен был его встретить, не зря же его заманивали в этот мир. Путь был недолгим и вскоре показался знакомый мост, под которым недавно едва не утонул этот придурышный маркиз. Речка в этом месте становилась уже, а течение - быстрее. Вот и кусты, в которых барахтался злополучный Карабас. Лён встал у моста и огляделся. Ничего не изменилось. Всё тот же лес, всё те же деревеньки вдалеке. Так же виднеются над деревьями далёкие купола церквей. Та же одинокая дорога.
Он оглянулся: не едет ли карета? И увидел Ворона.
Не было сомнений, что эта большая нахохленная птица, мрачно поблёскивающая чёрным глазом, и есть Вещун.
- Полагаю, не рады видеть? - спросил тот.
- Нет, отчего же, - сдержанно отозвался Лён, - я ждал чего-либо подобного.
Он собрался ступить на мост.
- Советую не торопиться. - совершенно человечьим голосом проронил Вещий Ворон. - Требуется кое-что обдумать.
Лёну очень хотелось дать предателю пинка, но тот взлетел и опустился на вершину одного из двух столбов у основания моста.
- Во что вляпался Костян? - задал вопрос Лён, стараясь не показывать досады.
- А много ты ему оставил выбора? - спросил в ответ Вещий Ворон. - Вторая история, если не ошибаюсь, была про лягушку-путешественницу. А первая…
- Добрыня Никитич! - воскликнул Лён. - И что всё это значит? Как мне до него добраться? Что я должен сделать, чтобы вы от него отстали?!
- Ты знаешь, я врать не могу. Ты, Лён, попал, как кур в ощип. Тебя вынуждают обращаться к перстню Гранитэли. Ты спасёшь Костяна. Потом в беду попадёт Федюня. Потом ещё кто-нибудь. Твоя мама, Семёнов, Наташа Платонова. И всякий раз тебе придётся вытаскивать их из тех историй, в которые они полезут по своей беспечности. В конце концов ты подчинишься перстню и далее станешь выполнять волю Лембистора. Нет, демон не погиб - ведь лимб его среда. Он лишился материальной оболочки, но это дело наживное.
- Другого пути нет? - горько спросил Лён.
Ворон завозился на своём насесте.
- Говори, Вещун, ты не можешь лгать.
- Есть, конечно. Тебе это вполне доступно. Ты дивоярец. Пройди сказку вместе с Костяном в качестве его спутника. И выведи его, пока он не углубился в неё. Проблема, видишь ли, не в этом. Твой друг не спал, когда ушёл со мной.
- Что?! Значит, он утратил память?! - закричал Лён.
Ворон закивал, почти втыкаясь крепким клювом в дерево.
- Да. Он теперь Добрыня. Поди вот, убеди его, что нужно возвращаться в прежний мир.
- Ну ты, комок мяса, - с ненавистью проговорил Лён, - однажды ты мне попадёшься!
- Да на, дери! - с неожиданной злостью ответил Ворон и спрыгнул наземь. - Чего раздумал?! Правильно! В этой сказке нет кота, зато ворон навалом. Давай, дивоярец, решай, кем будешь. Не больно велик у тебя выбор. Можешь быть князем и руководить всей операцией из стольного Киев-града. Можешь стать богатырёвой мамой и давать дельные советы. Хочешь, пойдём, поклюём вместе мертвечинки. Только Добрынюшка советам воронов не внемлет.
- Нужен кто-то, кто постоянно будет с ним. - подумал вслух Лён. - А герой всегда один.
- Ну, не совсем. - небрежно обронил Вещий Ворон. - Есть одно животное, правда, без права голоса. Та ещё задачка!
- Что?! Лошадь?! - в ужасе воскликнул Лён. - Нет, ни за что!
Ворон удручённо молчал.
Лён думал. Былину он почти не помнил. Говорил конь с Добрыней или нет? Вот Паф не постеснялся возить его на себе. В самом деле, не Змеем же становиться! Тем более, что должность наверняка уже занята одной прехитрой сволочью.
Он в задумчивости поднял глаза. Вещий Негодяй сидел на столбе и под лапами у него виднелось кое-что. Лён засмеялся про себя: всё продумано!
- Давай сюда. - сказал он, вставая с травы.
Это был его старый учебник математики, а в нём - обгрызенный летучей мышью карандаш.
У речки думалось легче, чем на мосту. Внизу с весёлым журчанием бежали струи, колыхались зелёные прибрежные заросли. Ветерок был свеж. Ничто не напоминало Сидмур.
Демон учится очень быстро. Он более не порождает унылый, безжизненный, побитый лимбом мир. Просто берёт часть Селембрис и потихоньку переделывает её. Возможно, в этой сказке по замыслу Лембистора погибнуть должен не Змей, а как раз Добрыня.
На странице учебника быстро создавался рисунок. Это был не слишком изящный конь. Куда ему до чёрных сидмурийских жеребцов! Но, зато крепконогий. Ему ведь предстоит возить на себе Костяна, а тот гораздо тяжелее Лёна.
Сказка быль, да в ней намёк,
Добрым молодцам урок!
Костик, подожди меня!
Вот я, вот я превращаюся в коня!
Ворон перелетел на спину Лёна.
- Ну, Бурко, - сказал он, - шагай на мост.