Глава IX
В полдень Роже де Турневиль собрал Совет.
- Благодарение Создателю, - сказал он, - нам удалось выиграть время. Мы вынудили противника посадить корабли, заставили уважать нас. Теперь мы обязаны использовать отпущенное время с наибольшей пользой, нужно тщательно обыскать крепость - найти нужные нам книги, карты - словом, любую информацию. Мы должны в короткий срок сравняться с версгорцами в военном искусстве. Но все приготовления надлежит сохранять в строжайшей тайне, если версгорцы пронюхают о наших замыслах, тогда… - Сэр Роже выразительно провел ребром ладони поперек горла и обворожительно улыбнулся.
- В самом деле? - Добрый отец Симон слегка позеленел.
Сэр Роже утвердительно кивнул.
- Для вас, отец Симон, у меня тоже есть дело. Брат Парвус, мой переводчик, всегда должен быть при мне, но Бранитар изъясняется на латыни…
- Это слишком громко сказано, милорд, - вмешался я. - Его склонения ужасны! А то, что он вытворяет с неправильными глаголами, в приличном обществе и повторить - грех великий.
- Возможно, - сэр Роже развел руками, - но пока он в достаточной мере не овладел английским, мы можем общаться с ним только посредством священника. Меня интересует, на что годны наши пленные, наверняка придется прибегнуть к их услугам.
- А если Бранитар откажется помогать нам? - спросил отец Симон. - Он безнадежный язычник, если, конечно, у него вообще есть душа. Несколько дней назад, надеясь смягчить для веры его сердце, я читал ему Родословие Адама, но не добрался я и до Иареда, как он уснул.
- При ведите-ка его сюда, - приказал барон оруженосцу. - А заодно отыщите одноглазого Губерта и передайте, что я немедленно хочу его видеть в полной экипировке.
- А вас что беспокоит, брат Парвус? - полюбопытствовал Альфред Эдгардсон, видя мое озабоченное лицо. - По-моему, бояться нечего - что мы, недостойные воины, в первый раз держим в руках оружие?! Ну, попотеем немного в чистилище, зато потом наверняка присоединимся к воинству Святого Михаила и будем вместе с ним охранять священные стены Храма Небесного. Или не так?
Я не хотел высказывать свои тревоги, но, уступив настойчивым расспросам, сказал:
- Быть может, все мы, увы, великие грешники.
- Ну! - вдруг рявкнул сэр Брайен, - чего это вы нюни распустили? В чем дело?
- Мы, - почти шепотом начал я, - даже не потрудились в пути отмечать время. Песочные часы и без того не очень точны, но надо же было их хоть изредка переворачивать. Сколько времени здесь длится ночь? Сколько - день? Какое время сейчас на Земле?
- Не знаю, - удивился сэр Брайен. - Но что с того? К чему вы клоните?
- Ну вот вы, сэр Брайен, - отвечал я, - наверняка завтракали отменной бычьей ляжкой, а уверены ли вы в том, что сегодня не пятница?
Глаза всех присутствующих округлились.
- А воскресенье! - вскричал я. - Кто мне может ответить, когда надо поститься? Как соблюсти Великий Пост, если двоелуние этого мира спутало все? Мы ничего не знаем наверняка!
- Мы погибли! - премного набожный Томас Баллард воздел руки к небу.
- Постойте, - сэр Роже встал. - Я, конечно, лицо не духовное, но разве не сам Господь сказал, что суббота создана для человека, а не человек для субботы?
Отец Симон посмотрел на него с сомнением.
- При чрезвычайных обстоятельствах я могу давать особое отпущение грехов, но в данном случае даже не знаю, имею ли я право…
- О, как мне это не нравится, - вздохнул сэр Баллард. - Дурной знак. Господь отвернулся от нас, мы теперь не можем отмечать посты и праздники.
Роже де Турневиль побагровел наблюдая, как мужество оставляет его товарищей, словно вино - разбитую чашу, но, овладев собой, громко рассмеялся и воскликнул:
- Разве не сказал Господь уверовавшим в него: "Ступайте по всему миру и проповедуйте слово Божее твари всякой… Я с вами во все дни до скончания века…" Возможно, в чем-то мы и согрешили, но грех этот, верую, нам простится. Не пристало христианину пресмыкаться во страхе - нужно стремиться выправить положение. Тяжко нам, да, но мы будем вознаграждены! Мы получим богатую дань, как согнем в дугу Версгорскую Империю, мы еще возрадуемся, увидя, как вылезут из орбит желтые глаза их Императора! И тогда ни у кого не повернется язык сказать, что не сам Господь Бог направил нас на этот путь. - Выхватив меч, блеснувший молнией в свете дня, сэр Роже поднял его над головой крестообразной рукоятью вверх и молвил: - Оружием моим, которое есть и знак креста, клянусь бороться до последнего вздоха во славу Господа! Этим клинком, я добуду победу!
Всеобщий торжествующий клич сотряс палатку, и только Томас Баллард по-прежнему был хмур. Сэр Роже наклонился к нему, и я услышал его свистящий шепот:
- И в доказательство своей правоты я, как собаку, убью каждого, кто вздумает мне перечить.
Ни о каких шутках не могло быть и речи.
Привели Бранитара.
- День добрый, - добродушно поприветствовал его барон. - Ты, Бранитар, должен помочь нам допросить пленных и разобраться в оружии и механизмах.
Версгорец гордо выпрямился и произнес:
- Не будем тратить время на слова. Убей меня и покончим на том. Я недооценил вас, и это стоило многих жизней моему народу. Больше от меня вы ничего не услышите.
- Ну, что ж. Я ожидал этого. Где одноглазый Губерт?
- Я здесь, сэр. Ваш старый добрый Губерт явился по первому зову своего господина. - Вперед выступил палач де Турневиля, подпоясанный прочной пенькой, в костлявой руке он сжимал топор. - Я как раз бродил тут, неподалеку, цветы искал для меньшей моей внучки. Да Вы ее знаете - прелестная златокудрая малютка, ее головку так бы украсил венок из маргариток! Думал найти хоть что-нибудь, напоминающее наши дорогие линкольнширские маргаритки, я бы сплел ей веночек. Да где уж там…
- Для тебя есть работа, - прервал его сэр Роже. - Этот синелицый вздумал упрямиться. Надо развязать ему язык. Как, сможешь?
- О, сэр! - Оценивающе обходя вокруг замершего пленника, Губерт с видом крайнего удовольствия громко причмокивал беззубым ртом. - Конечно, сэр. Да благословит Небо моего хозяина. Кое-что я прихватил с собой: тисочки, там, для пальчиков, щипчики и тому подобное. Это займет не много времени, все будет в лучшем виде, не извольте беспокоиться. Вот хорошо бы еще маслица. Я всегда говорил, что в холодный пасмурный день нет ничего лучше пылающей жаровенки с кипящим котелком масла. Лучше способа согреться не сыщете! О, сэр, на мой единственный глаз навернулась слеза благодарности. Да, сэр. Позвольте-ка взглянуть на него получше. Так… так-так… - Распоясавшись, он принялся хозяйственно обмерять пенькой Бранитара.
Версгорец отшатнулся: он уже достаточно знал английский, чтобы понять суть дела.
- Вы не посмеете! - вскрикнул он. - Ни одна цивилизованная раса…
- Ну-ка дайте-ка ваши пальчики, сеньор. - Губерт извлек из сумки тиски и примерил их к голубым пальцам Бранитара. - В самый раз будет!
Палач достал связку ножей, Бранитар судорожно сглотнул.
- Вы, дикари… - задыхаясь, прошептал он. - Хорошо, я согласен. Будьте вы прокляты, дикая стая! Когда придет мой черед…
Сэр Роже торжествовал. Но вдруг лицо его омрачилось, он повернулся ко мне.
- Брат Парвус… - Он взглянул на палача, глуховатый Губерт продолжал готовить орудия труда. - Я не смею огорчать его. Не возьмете ли вы на себя труд сообщить ему…
Пришлось утешить старика, пообещав, что при первой провинности Бранитар будет без промедления отдан в его руки. Губерт, естественно, огорчился, но решив, на всякий случай, закончить приготовления, отправился поискать где-нибудь котелочек масла, о чем не преминул сообщить Бранитару.
Глава X
Наступило время встречи.
Дабы не отвлекать капитанов, занимающихся изучением версгорской техники, сэр Роже, помимо меня, взял с собой десять разряженных в пух и прах дам. Кроме того, нас сопровождал десяток безоружных солдат в медных чеканных доспехах.
Когда мы пересекали поле, направляясь к перламутровому строению, воздвигнутому версгорцами не более чем за два часа, барон наклонился к миледи…
- К сожалению, - проговорил он, - я вынужден подвергнуть Вас опасности, дорогая, ибо выбора не имею. Мы должны поразить их роскошью и богатством.
Лицо леди Катрин словно окаменело, остекленевшими глазами она смотрела на гороподобные зловещие корабли версгорцев.
- Я рискую не больше, - промолвила наконец она, - чем мои дети там, в палатке.
- О, Боже, - простонал барон. - Да, я ошибся, не след мне было соваться в этот проклятый корабль. Теперь Вы всю жизнь будете попрекать меня за это?
- Из-за Вашей, как Вы выразились, ошибки эта жизнь будет не такой уж и долгой.
Сэр Роже натянул поводья.
- Но Вы поклялись мне во время венчания!..
- А что, я разве не сдержала клятву?! Я отказала Вам в повиновении? - На ее щеках вспыхнул легкий румянец. - Но в чувствах моих волен один Господь Бог!
- Более, дорогая, я Вас не побеспокою, - ответил барон и отъехал в сторону.
Издали все это выглядело очень благопристойно - пылкий влюбленный рыцарь и его прекраснодушная возлюбленная. Леди Катрин превосходно владела своими чувствами, как и подобает столь высокородной особе. Когда мы приблизились к чудо-шатру, на ее тонком лице не отражалось ничего, кроме высокомерного презрения к врагу. Изящно подав руку барону, она спешилась с необыкновенной грацией и мягко ступила внутрь беседки.