- Вы ни разу не подводили меня, Ризер’и’Стеллен. Желаю безопасного пути и удачной охоты.
Всё время, пока последователи Хазадриель проживали в долине, существовал Эбрадос - отряд Охотников Белой Дороги - и все пятьдесят восемь прошлых лет Ризер’и’Стеллен был одним из них.
Эбрадос редко приходилось браться за дело: то поколение, что переселилось в эту долину давно вымерло, а большинство нынешних не высовывали носа из-за гор, защищавших от всех напастей. Порой кое-кто из предприимчивых юнцов пытался воспользоваться проходом. Если стража не успевала их перехватить, в дело вступал Эбрадос и возвращал их обратно.
За последнюю сотню лет было всего несколько более серьёзных случаев, и всегда, кроме одного раза, охота бывала успешной.
Исключением была Ирейя Шаар, чьё имя в клане иначе как с горечью не произносилось. Она связалась с тирфейе: этот факт вскрылся только с рождением ребенка, ибо у фейе никогда не бывало светловолосых детей с глазами цвета зимних сумерек.
Никому было не ведомо, каким образом она встретила того человека и что заставило её предать свой народ и выносить запретного полукровку, знали только, что она во имя спасения передала дитя его отцу. Её собственные братья убили её, а тирфейе в свою очередь убил их. Ни его, ни ребенка найти так и не удалось.
Капитаном тогда был Сьялл’и’Контус, и он потратил целое лето на поиски загадочного тирфейе и его ребенка, но всё безуспешно. На протяжении многих месяцев после Сьялл продолжал охоту, даже после того, как кирнари отозвал их и никто из Эбрадоса уже не выезжал вместе с ним. И так было до того весеннего дня, когда его лошадь вернулась в конюшню клана без своего седока. Пятна засохшей крови на её холке и на седле красноречиво свидетельствовали о том, что он всё же нашёл добычу, или же какое-то иное несчастье приключилось с ним во внешнем мире. Как бы ни было, он уже никогда не вернулся. Охотники не раз пытались выти на след его или полукровки, который, должно быть, теперь совсем уже взрослый, учитывая его смешанную кровь, но их неизменно ждала неудача.
Старшие сыновья Сьялла - Рейн и Тирен - избранные в Эбрадос для этой поездки, немного настораживали Ризена, заставляя сомневаться в чистоте их помыслов и подозревать, что ими движет жажда мести. А ведь эмоции недопустимы в их деле.
Остальные - Новен, Сона, Тегил, Морай, Релэн, Соренгил, Кальен, Алья и Хазадриен - выезжали с ним уже не раз за последние годы. То были лучшие в клане всадники, фехтовальщики и лучники, признанные мастера и храбрецы. Исключая, пожалуй, Хазадриена, но этот давний приятель Ризена имел другие неоспоримые достоинства. Не было в клане другого мужчины или женщины, кому Ризен мог настолько же доверять.
След, который предстояло им взять на этот раз, успел простыть двадцать лет назад, к тому же дело было связано с тем переселением пятисотлетней давности. Задачка была не из лёгких, и это очень воодушевляло.
Наутро Ризен собрал своих людей во дворе главного дома клана. Кирнари и Турмай уже поджидали их там. Рета’ной облачился в одежды из овчины, его плащ украшали звериные клыки, нашитые узором по краю. На лошади Турмая было ауренфейское седло с притороченным к нему узелком, а за спиной на лямках висел у’лу. Ризер ещё ни разу не встречал колдуна, у которого бы не было у’лу.
Он кивнул Турмаю.
- Рад снова видеть Вас, дружище. Так значит, будете нашим проводником?
- Да, мы вместе проследуем Белой Дорогой и отыщем бледное дитя.
Ризер удивленно заморгал: чужакам никогда не говорили о белой дороге. Хотя, Турмай ведь колдун, а значит хранить от него что-то в тайне, кажется, бесполезно.
Сенет благословила их в путь, и Ризер во главе своих всадников выехал из внутреннего двора и галопом погнал лошадь вниз, в сторону речки. Турмай скакал рядом, держась в седле столь же уверенно, как и любой из них.
Дорога была укатана санями, а потому вдоль долины до самого перевала ехать было легко. Там они спешились, чтобы напиться воды и ополоснуть руки и лица в священном источнике и дотронуться на удачу до каменной Головы Дракона, того, что умер тут и, как и большинство древних драконов, окаменел - ещё задолго до того, как они здесь обосновались. Большая часть его останков рассыпалась в прах, и лишь огромная голова оставалась по-прежнему безупречной - до последнего зубца на своей совершенной морде. Даже в зимнюю стужу она оставалсь тёплой на ощупь, как и вода в источнике. И Хазадриель посчитала это знаком, указывающим на долину, как на место, где они должны поселиться, ведь в их жилах текла кровь Величайшего из Драконов - их бесценный дар и одновременно проклятье.
Тайан’джилы, которых удалось создать после некоторой очистки крови хазадриэльфейе, лишь подтвердили это родство. У них были драконьи крылья и способности исцелять, как и положено драконам из преданий и от которых они происходили.
Народ рета’ноев тогда уже жил здесь, но они со своими стадами придерживались высокогорья и встретили чужаков из долины достаточно дружелюбно, особенно когда Хазадриэль убедила их, что ауренфейе не причинят им зла.
Турмай пить не стал, вместо этого он плеснул водой из источника на свой у’лу.
- Зачем ты делаешь это? - поинтересовался Рейн.
Турмай скользнул влажной рукой вверх и вниз по древку своего рога.
- Затем, чтобы ваш бог луны тоже помогал мне в поисках белого ребенка. Моя Мать не возражает, чтобы я молился вашему Ауре, обращаясь к нему за поддержкой в поисках того, кто нужен нам обоим.
- Почему это ты назвал его ребенком?
Турмай пожал плечами.
- Потому что он мал, как дитя.
- И ты можешь это определить? Даже без крыльев?
- Мать знает. И она говорит мне.
Всё это было очень странно. Последний найденный тайан’джил был, как и все другие, нормального роста и имел крылья.
Младшие из всадников, пускаясь в долгий переход по горам, взволнованно переговаривались между собою. Этот рейд, первый в их жизни, уводил так далеко за пределы знакомого им мира, быть может даже назад, в сам Ауренен.
И даже Ризер испытывал некоторое волнение от перспективы увидеть давно покинутую родину, несмотря на не слишком веселую цель их поездки.
Ризер оглянулся на Хазадриена: тот, как всегда, держался по левую руку.
Чары действовали безотказно: он выглядел совершенно обычным, как и все остальные, и пока всё шло своим чередом, был совершенно безопасен.
- Ну что, поохотимся, старина?
Конечно, вопрос был больше привычкой и Ризер не ждал, что Хазадриен ответит, улыбнётся, или хоть как-то проявит эмоции. Тот лишь слегка двинул плечами, чуть расправив едва угадывающиеся под туникой бледные жёсткие крылья. Всё остальное было тщательно укрыто чарами, наложенными на него.
ГЛАВА 5
Удача и Тревоги
В ДЕНЬ, когда они покидали Гедре, темные обложные тучи низко нависли над горизонтом, а ледяной ветер предвещал дождливое плаванье и качку. Ветер раздувал их плащи, колотя по ногам, и пытался сорвать капюшоны, пока Алек и остальные прощались с кирнари. С нападения на них прошла почти неделя, и с тех пор все было тихо.
- Спасибо за предоставленную возможность укрыться, - сказал Серегил, прикладывая руку к сердцу. - А также за дружелюбие и заботу, которой был окружен не только я, но и мой талимениос. Если вдруг вам понадобится наша помощь, дайте знать, - мы примчимся быстрее ветра.
- Если сами сумеете уцелеть к тому времени, - ответил Риагил.
Прижав покрепче Себранна, Алек изобразил улыбку.
- Пока что нам это удавалось.
Кирнари сегодня был явно в приподнятом настроении и Алек подозревал, что тот был втайне рад, что они, наконец, уезжают.
- И ещё раз спасибо вот за это, - добавил он с искренней благодарностью: узнав, что Алек потерял свой Чёрный Рэдли, когда на него напали работорговцы, Риагил вручил ему новые лук и колчан. Это был плоский лук ручной работы, сделанный из лимонного дерева с южного Ауренена с пергаментной обмоткой. То был один из лучших луков, что Алеку когда-либо приходилось держать в руках: отлично сбалансированный, лёгонький и в то же время весьма мощный. Плечи его были натянуты идеально, а по весу он был почти такой же, как утраченный Рэдли.
Покончив с прощаниями и подарками, они взошли на борт корабля и поскорее отплыли.
Терпкий солёный бриз ласково обвевал лицо Алека и теребил прядки его косички, когда он, стоя на носу корабля рядом с Серегилом и пристроившимся между ними Себранном, наслаждался знакомым волнением, охватывавшим его всякий раз, когда кучки белых домов и затем сама гавань постепенно таяли и наконец исчезали в тумане за кормой.
Начало любого пути переполняло восторгом нетерпения, а сегодня они плыли в Боктерсу!
Серегил накрыл одетую в перчатку ладонь Алека своей рукою и склонился к нему.
- Ты задумчив, тебя что-то тревожит?
- Да нет. Просто беспокоюсь, как бы поскорее…
- Нет, молчи! - Серегил в притворном ужасе распахивая свои серые глаза. - Ещё накличешь на нас беду.
Алек усмехнулся.
- Ладно. Надеюсь, Астеллус будет благосклонен к этому путешествию. Так лучше?
- Я бы не стал искушать судьбу.
- Ты же не веришь в судьбу.
Серегил в задумчивости уставился на стайку краснокрылых крачек, вьющихся впереди.
- Возможно теперь я начинаю думать иначе. Я очень много размышлял над тем, что произошло в Пленимаре.
- С этим покончено, тали, - тихо сказал Алек, взяв руку Серегила и поднеся её к губам - весьма смелый жест для северянина, особенно здесь, на палубе, где каждый мог их видеть.