Таким голосом говорят, наверное, боги или демоны. Гвалт унялся сразу, все уставились на мага, будто сам Морской Старец объявился на палубе. Зимородок сделал навстречу братве два шага, сжимая в руке невесть откуда взявшийся посох, и этот посох сиял ровным блеском. Меня мороз по коже продрал при виде такого зрелища, неудивительно, что на палубе наступила мертвая тишина, лишь плеск волн нарушал ее.
- СЛУШАЙТЕ МЕНЯ! - Голос мага прогремел над палубой. - ВАС НАНЯЛ СВЕТЛЫЙ КРУГ. ЗА ЭТО ОН ВАМ ПЛАТИТ. МЫ ПРИБЫЛИ НА МЕСТО, И С ЭТОГО МОМЕНТА ВЫ БУДЕТЕ ДЕЛАТЬ ТОЛЬКО ТО, ЧТО СКАЖУ ВАМ Я. ПОНЯТНО? СЕЙЧАС МНЕ НУЖНЫ ШЛЮПКА И ГРЕБЦЫ. Я ОТПРАВЛЯЮСЬ НА БЕРЕГ, А ВЫ БУДЕТЕ ОЖИДАТЬ ОТ МЕНЯ РАСПОРЯЖЕНИЙ.
Шлюпку спустили быстро. Руду отобрал четверых, они спрыгнули в нее и сели на весла. Зимородок легко перемахнул через борт следом. Маг поднялся в полный рост на носу, посох сверкал в его руке. Гребцы взмахнули веслами, и шлюпка направилась к берегу.
Возле лодьи тоже была сумятица: видать, раскаты Зимородкова голоса долетели и до них. Матросы сгрудились возле самой кромки воды, яростно взмахивая руками. Страсти кипели и там. На "Касатке" все же прилипли к бортам, провожая глазами удаляющуюся шлюпку. Ожерелье стоял на баке, ковыряя носком сапога палубу. К нему подошел Три Ножа. Шлюпка быстро покрыла половину расстояния, уменьшаясь на глазах.
- БРОСЬТЕ ОРУЖИЕ! Я - МАГ СВЕТА ЗИМОРОДОК. ВАМ НИЧЕГО НЕ УГРОЖАЕТ, - прогремело над берегом. Над шлюпкой сверкнул ярчайший сполох, затмевающий дневной свет.
Люди с потерпевшей крушение лодьи стали медленно отступать от воды. Блики от оголенных лезвий в их руках постепенно исчезали один за другим, пока не пропали совсем. Шлюпка пристала к берегу, гребцы выскочили из нее, ухватились за борта и вытолкнули на песок. Маг продолжал стоять на носу. Толчок должен был получиться сильным, но Зимородок даже не шелохнулся. Он покинул шлюпку и направился к матросам с разбитой лодьи. Толпа матросни заволновалась, от нее отделился человек, который пошел навстречу магу. Они остановились друг против друга: Зимородок и этот, из матросни. Стояли так довольно долго, а потом маг вернулся к шлюпке. Лодейщик же смешался со своими. Маг приблизился к гребцам. Шлюпку столкнули с песка, наши запрыгнули в нее и дружно заработали веслами, нацелив нос на "Касатку". Зимородок остался на берегу.
Я вглядывался в песчаный пляж, аж зенки чуть на лоб не повылазили, и голос мага, внезапно прозвучавший в моей голове, заставил меня вздрогнуть от испуга.
- Даль, - позвал Зимородок. Я поежился: не по себе как-то. Голос мага звучал спокойно и явственно, будто он стоял рядом. - Слушай внимательно и запоминай. Передай Ожерелью вот что: "Касатку" можно подвести к берегу - это раз. Другое: пусть посылает людей на разгрузку лодьи - ее груз теперь ваш. Третье: матросов с лодьи не трогать. Кто нарушит этот приказ, будет наказан мной. Повтори, - потребовал голос мага.
О боги, как!?
- Просто повтори в уме все, что я тебе сказал.
Я остолбенел. Оказывается, он меня слышит.
- Да, слышу, - подтвердил маг. - Повтори, что я тебе передал.
Я повиновался.
- Молодец, - похвалил Зимородок. - Теперь выполняй.
Распираемый гордостью, я поспешил без промедления: сунул пальцы в рот и засвистел. Ожерелье обернулся, задрал голову и прищурился на гнездо. Я объяснил ему знаками, что мне надо спуститься, и показал в сторону берега. Что пришло в голову капитану, не знаю, но вскоре на смену мне по вантам полез Мачта. Я дернулся было выбраться из гнезда, забыв, что привязан. Чертыхаясь, я распустил узлы на лине. Над краем гнезда появилась взлохмаченная шевелюра Мачты.
- Давай проваливай, - сказал он, болтая серьгами в ушах.
Я так торопился, что сиганул на палубу с высоты в два моих роста. Зашипев от боли в пятках, я помчался на бак. Братва выпучила на меня глаза, ничего не понимая. Ожерелье поджидал меня с мрачным видом.
- Ожерелье, у меня к тебе послание от Зимородка, - выпалил я.
Капитан моргнул, шрам у него на левом виске дернулся.
- Говори, - велел он. Три Ножа стоял рядом с каменной рожей - его ничем не проймешь.
Я зажмурился, чтобы сосредоточиться, боялся ошибиться.
- "Касатку" можно подвести поближе к берегу… послать людей для разгрузки лодьи… груз купца теперь наш… матросов трогать нельзя… - Я декламировал слова Зимородка, как виденный мною однажды бродячий гусляр нараспев читал длинную былину. А о чем была эта былина, я уже и не помню.
- Не вой! - осадил меня Ожерелье.
Я поперхнулся.
- Еще раз. И нормально! А то взвыл, как пес по покойнику, - сказал он и повернулся к Три Ножа. - Давай Руду и кормчего сюда.
Меня бросило в краску.
Когда Руду и кормчий появились, Ожерелье вкратце объяснил им, в чем дело, и потребовал от меня повторить послание Зимородка. Никто, кроме капитана, пока не знал, что я - маг, поэтому воззрились они на меня, как на невиданную доселе диковину, даже у Три Ножа всегдашняя бесстрастная маска слегка дрогнула. Я в третий раз передал послание мага.
- Руду, - сказал капитан. - Пошли кого-нибудь с лотом.
- Уже не надо, - отмахнулся палубный. - Я сунул лот Заике, когда они пошли с магом. Видишь, - показал он, - промеряют.
- А-а, - сказал Ожерелье. - Хорошо. Тогда объясни нашим ухарям что к чему, а то у меня от речей уже в глотке першит. - Капитан поморщился. - И чтоб у этих, с лодьи, ни один волос с головы не упал, понятно! Магов сердить опасно. И темных и светлых…
- Да уж… Навалилось нам на шеи, - согласился Руду.
- Ладно, - вздохнул Ожерелье. - Скажи ватаге, что груз наш без единого выстрела. Пусть порадуются…
- Ожерелье, а что маг надумал с фризружской матросней? - поинтересовался Три Ножа.
- А мне-то откуда знать? - удивился капитан и призадумался.
- Смекаешь? - Три Ножа посмотрел на остров.
- Нет, - еще больше удивился капитан.
Три Ножа наклонился ко мне.
- Даль, маг не говорил, что будет дальше с матросами лодьи?
- Нет, - ответил я.
- Похоже, я тебя понял, Три Ножа, - вдруг произнес Ожерелье.
- Во-во, - протянул баллистер.
- Даль, ты можешь спросить мага? - Ожерелье заглянул мне в лицо.
Я вспомнил о своей недавней попытке, которую предпринял в гнезде, и мне стало не по себе: вдруг он там занят и снова меня таким макаром шуганет.
- Не знаю, - запинаясь, сказал я.
- А ты попробуй, - предложил Три Ножа. - Не бойся.
Да, подумал я, хорошо говорить "не бойся"…
- Ну, - нетерпеливо подначивал меня Ожерелье.
Я вздохнул и сказал:
- Попробую.
Я зажмурился и, внутренне отчаянно сдрейфив, мысленно позвал Зимородка. "Я слушаю тебя, Даль, - зазвучал в моей голове голос мага. - В чем дело?" Обрадовавшись донельзя, я стал объяснять. Видно, трясло меня изрядно, потому как маг попросил успокоиться и не бояться. Выслушав, он ответил: "Люди с лодьи будут взяты на борт "Касатки". Своими товарами они расплатятся за спасение. Отлично, парень, из тебя выйдет толк. Все".
Разговор окончился. Я стоял и млел, чувствуя себя таким счастливым, каким еще ни разу не был. Ожерелье сдернул меня с небес, помахав перед моим лицом ладонью:
- Эй, Даль, очнись.
Я открыл глаза. Кормчий смотрел на меня, раскрыв рот. Ну да, он ведь себя за мою няньку считает.
- Что сказал маг? - спросил Ожерелье.
Я передал ответ Зимородка.
Кормчий шумно вздохнул и огрел меня лапищей по спине.
- Да ты и взаправду маг, Даль, - сказал он с восхищением. Он мной гордился.
- Угомонись, Сова, - бросил ему Три Ножа.
- Все слышали? - произнес капитан.
- Угу, - угрюмо пробурчал палубный.
- Пять тысяч колец золотом на долю, - сказал Ожерелье. - Помните?
Я тоже вспомнил про плату светлых магов, и мне стало смешно: на пять тысяч колец можно купить десять таких лодий и еще останется, а мы бой собирались затевать.
- А теперь по местам, - приказал Ожерелье.
- Нет! - вдруг заявил Руду. Голос его повысился. - Его что, этого мага - чайка в темя клюнула? Ты посмотри на берег, Ожерелье, какая там кодла песок топчет. Никакого уговора про это не было. А темные маги? Срать я хотел на его пять тысяч! Либо он держится прежнего уговора, либо…
- Заткнись! - рявкнул Ожерелье.
Руду умолк на полуслове. Братва с палубы начала оборачиваться на бак. Ватага и так головы ломает, не зная, что и подумать, а тут еще палубный орет не своим голосом. Ожерелье вцепился в рукоять меча, чуть-чуть обнажил лезвие и с лязгом вогнал назад в ножны.
Он повернулся к ватаге и закричал:
- Братва! Лодья наша! На абордаж пошел маг. Один. Они ему сдались без единого выстрела. Матросню не трогать - они пленники мага! Ясно?
Все заревели, празднуя победу. Ожерелье продолжал надрывать глотку:
- Повторяю: матросню не трогать!
- Э, капитан! - заорал с палубы Скелет. - Что ж это маг-то? Решил выкуп в одиночку прикарманить?
- Спроси об этом у Зимородка, - ответствовал Ожерелье. - Или тебе светлые маги мало заплатили?
Скелета тут же заткнули.
Палубный, пока капитан держал речь, двигал нижней челюстью, разевая рот, как выброшенная на сушу рыба. Кровь прилила к его лицу и отхлынула, Руду побледнел до синевы.
- Ладно, Ожерелье, - процедил палубный, - ты еще мои слова попомнишь. Три Ножа, похоже, капитан спятил, как и любезный ему маг.
- Вижу, - сказал баллистер.
Молчавший до сих пор кормчий решил вмешаться:
- Общий совет собрать надо.