Я вскинула руку. Слабенькое, но болезненное заклятие сорвалось с пальца, угодив ему прямо в глаз. Володя, охнув, выпустил меня и согнулся, прижимая руки к лицу. Я схватила куртку и шапку, ещё одним коротким заклинанием отперла дверь и выскочила из комнаты. Бегом добралась до соседнего домика, влетела в нашу комнату и тут же заперлась - и на замок, и магией. Я была готова к тому, что он ломанётся за мной следом, но и за дверью, и на улице было тихо. Некоторое время я напряжённо прислушивалась, потом села на свою кровать и сжала ладонями виски.
Сказать, что случившиеся потрясло меня, значило ничего не сказать. Я никак не могла понять, как получилось, что славный, весёлый парень, давно и хорошо мне знакомый, вдруг в одну минуту превратился в грубое животное. Да ещё порошок этот… Ну зачем Володя стал его нюхать?! Не он ли сам удивлялся, что количество наркоманов не уменьшается, несмотря на то, что все знают, к каким последствиям это приводит? И как же так получилось, что он сам оказался в их числе?
Не знаю, сколько я так просидела. В чувство меня привёл настойчивый стук в дверь. Я пошла открывать, и в комнату ввалились весёлые и довольные соседки.
- Чего это ты заперлась? - спросила Катя. - Да ещё так мощно, что мы открыть не смогли.
- Вы не смогли? - удивилась я.
- Ага. Где ты этому научилась? Я даже не смогла понять, по какому принципу построено заклинание.
Мне оставалось только развести руками. Ночь подходила к концу, и девочки явно собирались ложиться. В их обществе я почувствовала себя спокойнее, и тоже решила, что мне пора спать.
А спустя несколько часов нас разбудил громкий голос, раздавшийся прямо под потолком нашей комнаты:
- Студентка Чернова, немедленно зайдите в больницу. Повторяю, студентка Чернова, немедленно зайдите в больницу.
- Что им от тебя понадобилось? - сонно пробормотала Катя.
- Не знаю, - и я, подавляя зевоту, начала одеваться. Заснуть мне удалось совсем недавно, и сейчас я самой себе казалась варёной рыбой.
Впрочем, прохладный воздух на улице привёл меня в чувство, и к больнице я подходила, чувствуя себя уже довольно бодрой.
- Вам в пятый кабинет, - не отрываясь от вязания, сказала женщина за стойкой.
Пятый кабинет находился чуть дальше по коридору. Я постучалась и вошла. За столом сидела женщина-врач, а на стуле у стены - незнакомый мне волшебник.
- Входите, Чернова, - сухо сказал он. - Вам надлежит сдать кровь на анализ. Госпожа Ламбрехт, прошу вас.
- Крови не боитесь? - деловито спросила врач.
- Нет.
Крови я и в самом деле не боялась. У меня взяли немного, как в обычной больнице, и госпожа Ламбрехт тут же вышла.
- Чернова, скажите, вы знали, что Владимир Праченко принимает наркотики? - спросил маг, как только за ней закрылась дверь.
- Нет, - с недобрым предчувствием ответила я.
- А что его друг, Хинер Саяр, принимает наркотики, знали?
- До вчерашнего дня - нет.
- Праченко и Саяр сегодня утром отправились по домам. Вы читали Устав Школы? Помните, что там есть пункт, запрещающий применение наркотических веществ?
Я кивнула. Устав я действительно читала, но он был написан таким суконным языком, что в памяти у меня не задержалось практически ничего.
- Мало вам водки? Пива? Сигарет? - маг поднялся и принялся расхаживать по кабинету. - Возможности напиться в дым вам уже недостаточно, надо накуриться или нанюхаться! Да будь моя воля, я и за водку бы гнал в три шеи, но руководство Школы решило, видите ли, проявить либерализм! Но вы его не оценили и решили злоупотребить нашим доверием!
Я слушала эти несправедливые, не мне адресованные упрёки молча. Язык словно отнялся. Не знаю, до чего бы он договорился, но тут в комнату заглянула врач:
- Господин Мартинес, всё чисто.
- Хорошо, - отрывисто сказал Мартинес. - Чернова, вы можете идти. И запомните - если вас когда-нибудь увидят хоть с косяком, хоть с дорожкой, хоть с таблеткой, вы пробудете здесь ровно столько, сколько вам понадобится, чтобы собрать вещи.
Я встала и, не прощаясь, вышла. Улицы городка были ещё пусты, ночью выпал мокрый снег и теперь неторопливо таял. Я шагала по брусчатой мостовой, глубоко засунув руки в карманы. На душе было так гадко, словно меня всё же поймали с этими чёртовыми наркотиками. Придя в наш домик, я снова разделась и забралась под одеяло, не отвечая на вопросы подруг.
Следующие несколько дней стали для меня самыми тяжёлыми за всё время, что я провела в Школе. Слухи о причинах исключения Владимира и Хинера гуляли вовсю, и мне казалось, что все шепчутся у меня за спиной. А может, и показывают пальцем. Но потом мне стало не до переживаний. Начались экзамены, и мои мысли переключились на них. И вдруг мне снова напомнили о том происшествии, причём самым неприятным образом.
Это случилось сразу после первого экзамена - по истории. Я успешно сдала его, став пятой в нашей группе, и пришла в наш домик, пребывая в прекрасном настроении. Бросила на стол сумку с конспектами, сняла куртку, села на стул, чтобы переобуться, и тут насторожилась. Что-то было не так. Я огляделась по сторонам, но всё было точно таким же, как всегда. Не сразу я поняла, что темнота на краю зрения, к которой я так привыкла, что перестала её замечать, сгустилась и запульсировала. Что-то висело на мне, чьи-то слова, сказанные в запале и со злостью, и человек, их произнёсший, был мне очень хорошо знаком. Я встала, оделась и вышла из дома.
Наталью я отыскала во втором корпусе, идя по следу проклятия, как собака на запах дичи. У её группы только что кончился экзамен по алхимии, и теперь ребята стояли в коридоре, ожидая объявления результатов. Я подошла прямо к ней.
- Наталья, за что ты меня прокляла?
- Что? - с искренним удивлением переспросила она. - Ты о чём?
- Ты только что произнесла проклятие. Я хочу знать, почему. Вроде бы я перед тобой ничем не провинилась.
На лице девушки мелькнуло некое понимание, но колоться она не спешила.
- Да ты с ума сошла! - она оглянулась на остальных, с интересом прислушивавшихся к нашему разговору, словно призывая их в свидетели. - Я произнесла проклятие? Да с чего ты взяла?
- С того. Наталья, я ведь его и отразить могу. На тебя. И тогда то, что ты пожелала мне, случится с тобой.
Я не блефовала. В тот момент я действительно была уверена, что смогу это сделать.
- Чокнутая! - воскликнула Наталья. В это время дверь аудитории открылась, и в дверном проёме показался господин Гурзо, председатель приёмной комиссии у алхимиков.
- Что случилось? - мгновенно уловив витавшее в воздухе напряжение, спросил он.
- Да вот Чернова меня обвиняет непонятно в чём.
- Она меня прокляла, - повторила я. - И я хочу знать, почему.
- Так, - господин Гурзо внимательно посмотрел сперва на меня, потом на Наталью. - Скажите, вы и в самом деле произнесли проклятие?
- Да я вообще не знаю, о чём она!
- Она пожелала Черновой вылететь из Школы, не закончив обучения, - сказала одна из девушек, которую я знала в лицо, но не помнила по имени. - Может быть, это и есть проклятие?
- Это правда?
- Ну…
- Правда, - спокойно сказал господин Гурзо.
- А чего она… Володя же из-за неё вылетел! Нюхались вместе, а исключили только его!
- Если бы студентка Чернова хоть раз употребила наркотик, можете не сомневаться, она бы здесь не осталась, - господин Гурзо обвёл взглядом всех присутствующих. - И запомните, молодые люди, вам нужно быть осторожнее со словами, особенно сказанными сгоряча. Вы все маги, и ваши слова имеют силу.
- А проклятие действительно можно отразить на того, кто проклял? - спросил кто-то.
- Не знаю, - господин Гурзо покачал головой. - Маг, обладающий большой чувствительностью, может понять, что проклят, но чтобы отразить… Александра, это вы пообещали?
- Да. Но я не стану это делать. Попытаюсь просто его рассеять.
- А вы сможете?
- Не знаю, - я пожала плечами. - До сих пор не пробовала.
Господин Гурзо снова качнул головой.
- А теперь результаты экзамена, - сказал он. Я повернулась и пошла прочь.
После этого случая что-то сломалось в моих отношениях с Натальей. Врагами мы не стали, но между нами выросла стена отчуждения, и ни она, ни я не пытались её проломить.
А сессия шла своим чередом. По теоретической магии и волшебным существам я стала пятой, по языку и алхимии - девятой и десятой. После небольшого перерыва следовали практические испытания. Первыми шли иллюзии. Я без особого труда сотворила в классе небольшой водопад, но поскольку для меня все иллюзии выглядели полупрозрачными, мне было трудно определить, насколько убедительной получилась моя картинка. Экзаменаторам пришлось мне подсказывать, и в результате я заняла восьмое место. На вещественной магии мне досталось пресловутое расширенное заклятие поиска с пентаграммой, и я стала четвёртой. Далее следовал экзамен по практической магии под председательством госпожи Фримэн.
На этот раз приёмная комиссия состояла из пяти человек, и все они, кроме моей наставницы, были мне незнакомы. Войдя в класс, я обвела глазами экзаменаторов и невольно задержала взгляд на одном из них. В первый раз я увидела в Штернштадте обычного человека. И что он делает на магических испытаниях? Быть может, я ошибаюсь, и он всё же маг? Я всмотрелась попристальней, но никаких признаков Дара не увидела.
- Студентка Чернова, прекратите меня зондировать, - невозмутимо сказал человек.
- Извините, - ответила я, чувствуя, что краснею. Значит, всё-таки маг…
- Что ж, начнём, - госпожа Фримэн сцепила пальцы в замок. - Давайте, Александра.
- Что, госпожа наставница?