* * *
Это кафе было словно специально придумано так, чтобы никто никому не смог помешать. Уютные кабинки могли вместить четырех человек, но собеседников было двое.
- Думаю, по рюмочке можно, - усмехаясь, говорил Цибуленко. - По рюмочке, по две… Полагаю, не думаете, что здесь нам поднесут отраву?
- Нет, я так не думаю, - спокойно проговорил Рэкки. - Но от спиртного откажусь.
- Не пей в доме врага своего? Но это - не мой дом. Ладно, очень обрадовались смерти Реброва?
На сей раз в голосе Цибуленко не было и тени напускной шутливости.
- Сказать по правде - очень. Хотя о нем давно никто ничего не слышал.
- Ну, было бы странно, если бы вы по нему объявили траур. Ладно, если не хотите - можете не говорить, где и как произошло покушение на кого-то из ваших? Или, на вас лично, Ростислав Всеволодович?..
- Нет, на меня никаких покушений не было, - Рэкки пришлось все же смириться с тем, что его враг будет называть его по имени-отчеству.
- Отрадно, отрадно, хотя здравствовать вам я не слишком желаю, - кивнул Цибуленко. - Хотя… Не стало бы вас, на вашем месте был бы кто-то другой - только-то и всего. Поймите, мы - народ достаточно мирный, нас почти все устраивало. И общая ситуация, и даже ваше существование. Вы разгромили питерское Сообщество? Что ж, неприятно, конечно, зато теперь оно потеряло автономию. А вот в этом ничего неприятного для меня нет… У нас - свое дело, у вас - свое.
- Давайте к делу, - напомнил Рэкки.
- Можно и к делу, - согласился Сергей Святославович. - Как я понимаю, почерк убийств - не ваш. Из этого делаю вывод - имеется третья сила. Возможно, это один человек, возможно - не один, и его цель - столкнуть нас лбами…
- Или - покарать тех, кого он выбрал.
- Ну, может быть, оно и так. Я бы и эту версию принял, если бы… Так что, ни на кого в "Третьей Страже" не было за это время ни одного покушения?
- А если б даже и было, что бы это поменяло…
- Это бы отменило версию о том, что кто-то решил покарать нас и только нас.
- Предположим, была одна неприятная ситуация, - проговорил Рэкки.
- Ну-ну, так я, в общем-то, и думал, когда звонил вам. Из морга звонил, между прочим. Лежит там одна ситуация - якобы, связанная с кислотой и ожогами. Ну, официальное следствие разочаровывать мы не станем. Смех сказать, мои определили то же самое! Но вы-то были в Дакии лет пятнадцать назад, совсем недавно, ваши воспоминания еще свежи…
- Хотите сказать, что это были…
- "Чернильные пятна"? У нас их зовут так. Чрезвычайно редкие маленькие тварюшки. И очень, очень опасные.
- Согласен. Хорошо, что ваши любимые экологи не создали конвенцию об их защите. А то бы здесь и ее подписали - вслед за Киотским протоколом и за всем прочим…
- Не трогайте святого! - обиженным тоном протянул Цибуленко, и тут же рассмеялся. - Я готов подписать конвенцию о защите… наших людей от этих тварюшек. Причем, готов признать второй договаривающейся стороной даже вас.
- А если я скажу, что подумаю?
- Думайте. Когда у вас кого-нибудь все-таки убьют - не поленитесь позвонить мне. Ну, надо же будет попрыгать от радости и покричать: "А я же говорил! А я предупреждал!"
- И что вы предлагаете? - Рэкки слегка склонил голову набок.
- Предлагаю разделение труда. Вы понимаете, что милые маленькие зверушки могли быть пронесены только с кромки - и ниоткуда еще? А мы на кромку, как правило, не выходим. Мы действуем иначе.
- А кто сказал, что у вас нет никаких вещей с кромки? Ни зелий, ни артефактов… Даже не смешно это, Сергей Святославович.
- Есть, отчего же. И вы можете прекрасно отрабатывать свою любимую версию: убийца - провокатор из Сообщества. И хорошо бы, если бы так и оказалось, и этот тип попался бы мне в руки.
- А вы отбросили версию о нас?
- Ну что вы, нет, конечно. Мы с удовольствием будем развивать версию: убийца - провокатор из "Стражи". Но поверьте моему опыту - я вижу, что вы лично не имеете к этому отношения. А вы - все же более компактная организация, чем мы, хотя вас и гораздо меньше. Словом, я предлагаю начать с того, что мы не станем мешать работе друг друга. Вы - на кромке, мы - в мире реальности. Поймите, убийцу найти необходимо и вам, и нам…
- Вам хочется отомстить? - в голосе Рэкки прибавилось яду.
- Ну, поскольку некто попытался оборвать… да вы и без того можете догадываться, что он попытался оборвать, уничтожив Руонга Чеа.
- Полагаю, некоторые финансовые потоки?
- И некоторые международные связи… Одним словом, если бы я, узнав о гибели Могильного по своим каналам, не отправился бы немедленно сюда, меня бы все равно вынудили это сделать. Обстоятельства… - Цибуленко тяжело вздохнул. - Что вы можете сказать о личности убийцы? Склонность к театральным эффектам, не так ли?
- Думаю, так, - с сомнением произнес Рэкки.
- Да уж, более театрально, нежели Могильного… Кстати, как вы полагаете, почему сразу несколько "акул пера" оказались на месте… ну, скажем, самоубийства. Я уже слышал выступление в ваших новостях. Журналистов в городе не так уж много, ничего там, вроде, не планировалось - а вот успели заблаговременно… Как вы думаете, к чему бы это?
- Полагаете, их кто-то вызвал? Или они причастны?
- Ну, последнее - вряд ли. Но кто-то наверняка о них позаботился. Кто-то, кому потребовалось поднять шум. Заодно - развалить это сборище.
- Вы, кажется, сами их презираете и не терпите? Но ведь он был вашим человеком?
- Ростислав Всеволодович, я вижу, вы проявляете наивность. Да, презираю. Но - терплю. Потому что вся эта экстрасенсорно-сектантская шатия служит нашему делу. Если хотите - делу человечества, уставшего от нестабильности. А вас, уважаемый, я отнюдь не презираю. Но терплю, только поскольку у нас сейчас - одна беда. Такова жизнь… В общем, так или иначе, нам с вами придется подписать временное перемирие. Неформальное, разумеется.
Самое поганое во всем этом было то, что глава Сообщества Москвы был прав, абсолютно прав. Но искать убийцу на кромке - это искать иголку в стоге сена. И Рэкки отлично об этом знал.
- Итак, кого мы ищем, - говорил Цибуленко, допивая принесенный коньяк. - Театральные эффекты - это раз. Желание любым способом покончить с тем, что ему особенно сильно не понравилось - это два. Возможность выйти на кромку либо получить оттуда что-либо - это три. А есть и четыре… - он замолчал, надолго задумавшись.
- Что же в-четвертых? - напомнил Рэкки.
- А в четвертых - неплохая осведомленность о наших делах. И, судя по вашему задумчивому лицу - не только о наших…
* * *
Прийти днем в Собачью Слободу - наглость неслыханная. Этим любой пришедший как бы подает сигнал - я готов к тому, что меня здесь ждет. Но уж тогда, увидев жителей Слободы, не следует делать ноги. Это не поможет: догонят и разорвут на части без разговоров. Самое разумное - вовремя убраться с кромки. Но именно этого пришедший и не стал делать.
Больше того, он даже не стал принимать свой истинный облик - мантикора. Просто стоял и смотрел, как к нему приближаются три здоровенных пса.
Будто хотел ближе познакомиться с Адскими Гончими.
Псы молча взяли человека в клещи - двое начали обходить его, средний шел прямо. Но человек (а точнее - оборотень) продолжал стоять на набережной канала, за которым виднелась полуразрушенная крепость.
Отступать ему было некуда, разве что он сумел бы взлететь. Конечно, можно было бы прыгнуть в сам канал, но лучше было бы этого не делать. Конечно, Адские Гончие могли бы управиться с несколькими обитателями канала, но и их шансы не оказались бы стопроцентными. Прочие же - хоть люди, хоть оборотни - погибли бы очень быстрой, но мучительной смертью.
Тем не менее, пришедший и не думал пугаться. Стоял, скрестив на груди руки, и внимательно смотрел на псов. Мер для обороны он также не предпринимал.
Первыми не выдержали Гончие. Угольно-черный пес, шедший на чужака, остановился и зарычал низким голосом, словно бы спрашивая, кто такой этот человек и чего ему здесь надо.
- Твоего вожака, - спокойно произнес оборотень. Разумеется, не просто произнес, а транслировал в мозг псов картинку. - Он знает меня. Мне нужно с ним встретиться…
Пес снова заворчал, но остался на месте. Пожалуй, не следовало уничтожать пришельца сразу, не разузнав о его намерениях.
- Значит, его здесь нет?! - почти что утвердительно сказал оборотень. - Так я и думал. Тогда у меня есть нечто для него. Когда он вернется…
Средний пес возобновил движение.
Теперь в руках оборотня появился какой-то сверток.
- Возьмете и передадите, - говорил человек. - От этого зависит его жизнь.
Вот последнее для жителей Слободы было очень существенно.
- И чем скорее он это возьмет, тем лучше будет для него, - подтвердил пришедший.
Пес, словно загипнотизированный, подходил все ближе и ближе. Сейчас он был практически во власти пришедшего, но эта власть была не слишком-то нужна. Важно было одно - передать записку этому свихнувшемуся собачьему вождю.
Пес осторожно взял зубами сверток.
- Теперь можете идти. Вожаку зла не будет. Вам - тоже. Разрешаю удалиться…
А вот это было уже запредельной наглостью. Но сейчас псы не могли ослушаться мысленных приказов пришельца. Важность этого визита для их вожака они отлично осознавали, хотя и не понимали, в чем именно эта важность.
К тому же, этого пришельца Гончие видели и прежде.
Записка гласила: