"Что я творю?!" - ужасался Рассудок, пока пальцы беспокойно теребили застежку наряда Мишель.
"Я схожу с ума!" - твердил голос Разума, а непокорные губы уже впились в освобожденное от платья плечо девушки.
А вскоре исчезли и мысли… погасли угрызения совести… осталась только… страсть?.. Рок?
И сама Мишель - она отвечала! Она не сопротивлялась! Она целовала, ласкала, - она хотела того же!
…Назар пришел в себя от резкого толчка. Очнувшись, он осоловело завертел головой, стараясь понять, где находится и что происходит. События последних пяти минут слились в беспорядочную череду цветных вспышек.
Кажется, он на полу… в разорванной рубашке… Но пока еще в брюках (слава тебе боже!). А где Мишель?
Она была рядом - в растерзанной шелковой комбинации, заплаканная, с растрепанными золотыми кудрями… хорошенькая, как никогда…
- Что… что произошло? - сипло пробормотал Назар. Только сейчас воспоминания принялись складываться в относительно устойчивую картину.
Мишель яростно замотала головой, то ли отказываясь отвечать, то ли не в силах подобрать слова. Натянув порванное платье, она метнула на цыгана испуганный взгляд, подобрала туфли и торопливо бросилась к двери.
А Назар снова откинулся на пол и закрыл глаза. Ему хотелось умереть или хотя бы провалиться сквозь землю.
* * *
Мишель захлебывалась слезами. Свежий утренний ветер трепал ее волосы, рвал их, бросал в лицо пыль и песок… напоминал о совершённом грехопадении. Ну, почти совершённом… Хотя какая, по сути, разница - она ведь хотела довести дело до конца! Хотела! Как, как она могла дойти до такого?! Она никогда не отличалась особым темпераментом, никогда не была страстной! И вдруг - подобная метаморфоза!
Невольно вспомнилась гостившая у них какое-то время назад красавица-путана. Как, бишь, ее звали? Кажется, Ирэн. Томная, гибкая, пухлогубая… роскошная…. И порочная от кончиков наманикюренных ногтей до последней надушенной пряди черных, как смоль, волос… Что она говорила им с Таисией про страсть и животное желание?
"Это как лавина… - потягиваясь всем своим ладным телом, мурлыкала она. Ее миндалевидные глаза поблескивали подобно кошачьим. - Трудно удержаться. Как нестерпимый голод"
Мишель тогда откровенно ужаснулась и, глянув на Таисию, с удивлением обнаружила на лице эльфа вместо ожидаемой брезгливости зачатки понимания. Сама же она испытала только отвращение. Ее тянуло к Жозефу, конечно, тянуло, но это не было основополагающим в их взаимоотношениях! Никогда не было! И что же теперь?! Она изменила своим же принципам?!
Продолжая тихо всхлипывать, Мишель опустилась на мраморную скамью. Поколебавшись, отбросила туфли в сторону (балансировать на неустойчивом каблуке не было сил!) и принялась со стыдом исследовать растерзанное платье.
Левый рукав полностью оторван… лиф на груди буквально разодран, словно в него впивались когтями… подол напоминает лохмотья… И это не считая синяков и ссадин!
- Вау, какая красотка! - внезапно прервал мысленные стенания Мишель чей-то хриплый голос. - И уже вся готовая…
Мишель вскинула голову и с ужасом уставилась на незнакомого мужчину, остановившегося в нескольких шагах от нее. Среднего роста, поджарый, со спутанными каштановыми космами и загорелым, блестящим от пота, телом, он алчно взирал на нее и даже, кажется, облизывался.
Девушку чуть не вывернуло наизнанку от отвращения, и она, судорожно закашлявшись, торопливо закрыла тыльной стороной ладони рот. Лоб покрылся липкой испариной, стало трудно дышать, сердце забилось, как приговоренное, и сделалось до одури душно…
Незнакомец, облаченный в одни лишь старые безразмерные брюки, подбоченился и оскалил в кривой ухмылке гнилые зубы.
- Не боись… это приятно… - хрипло прошептал он.
"Доигралась! - в панике подумала Златовласка. - Это меня боги наказывают!"
Она наконец-то сумела совладать с собственным телом и, поднявшись на ноги, сделала неуверенный шаг в сторону дома. Тотчас перецепилась о какую-то корягу и распласталась на земле, умудрившись в кровь разбить губу о камень.
"Точно божья кара!" - вспыхнула отчаянная мысль, пока незадачливая беглянка силилась встать.
Незваный гость расхохотался, наблюдая за ее неумелыми потугами.
- Хорошее начало дня! - весело сообщил он, приближаясь к девушке расслабленной вальяжной походкой. - Эй, красотка, смотри бодрей! Поверь моему опыту - ты еще останешься довольна!
Из рассеченной губы по подбородку струилась теплая кровь, рыжая челка прилипла к вспотевшему лбу, а к горлу опять подкатила тошнота… Мишель торопливо отползла к ближайшему дереву и, прижавшись спиной к шершавому стволу, тяжело и с натугой задышала. Силы были на исходе…
- Чудно, детка, так даже удобнее! - он навис над нею, и теперь она видела каждую черту его искаженного похотью лица и ощущала резковатый запах пота и давно немытого тела.
Заметив, как обладательница тициановских кудрей неприязненно морщится, парень зло сощурился и, вцепившись в ее кучерявую золотистую прядь, с силой притянул к себе. Мишель невольно вскрикнула и начала отбиваться, чем только усугубила положение: сопротивление всегда распаляет насильников… Вот и этот молодой человек (на вид ему было около двадцати пяти) лишь с еще большей страстью принялся стягивать с ее плеча потрепанное стараниями Назара платье.
- Чего нос воротишь, цыпа? - прильнув потрескавшимися губами к самому уху Мишель, жарко спросил мужчина. - Запашок не тот? Ну, так это от желания!
Девушка завопила - оглушительно, яростно, звонко… Парень невольно поморщился и торопливо, с алчным блеском в глазах, рванул истончившуюся ткань легкого наряда, и та тут же треснула по шву, обнажив сахарно-белое плечо Мишель. Насильник издал какой-то животный возглас и сунул руку в образовавшуюся прореху, явно намереваясь добраться до нежной девичьей груди.
- А ну отпусти ее, скотина! - голос Назара звенел от бешенства.
Никогда еще Мишель не испытывала подобного облегчения. Спасена!
В разорванной и смятой сорочке, в криво сидящем жилете, лохматый, Назар производил впечатление незадачливого любовника, который только что выбрался из окна, спасаясь от не вовремя вернувшегося супруга своей ненаглядной.
- Отпусти ее! - повторил цыган.
Незваный гость ослабил хватку, и Мишель, воспользовавшись этим, собрала остатки сил и стремительно откатилась в сторону, окончательно "добивая" платье. От его парадного вида остались одни лишь воспоминания.
Оказавшись на относительно безопасном расстоянии, Мишель приняла сидячее положение и, прижимая к практически обнаженной груди оторванный кусок материи, посмотрела на оставленное "поле битвы".
Несостоявшийся насильник рывком поднялся и остановился напротив цыгана. Мишель не видела его лица, но напряженная поза свидетельствовала о сосредоточенности и готовности немедленно действовать.
Впрочем, Назар тоже выглядел отнюдь не расслабленным. Его выразительные черные глаза презрительно щурились, ноздри красиво очерченного носа подрагивали, а между широких смоляных бровей пролегла морщинка. Он поудобнее перехватил столовый, остро наточенный нож с внушительным лезвием и облизал воспаленные губы.
- Тоже мне, вооружился! - хохотнул горе-насильник и потянулся к карману брюк. - Таким разве что хлеб резать!
Он вынул собственный кинжал и демонстративно взвесил его на ладони. И хотя Мишель совершенно не разбиралась в холодном оружии, даже она ощутила исходящую от этого клинка смертоносную силу. Им наверняка уже убивали! Нервно сглотнув, девушка с испугом взглянула на цыгана. Тот остался на удивление равнодушным.
- Подумаешь… - высокомерно процедил он. - В этом деле все решает мастерство.
- Тем более, - усмехнулся шатен.
В этот миг, словно был дан слышимый им одним сигнал к атаке, противники стали быстро сближаться. Еще секунда - и они сошлись в рукопашной.
- Остановитесь! - надрывно закричала, приподнимаясь на локте, Мишель. - Стойте!
Но ответом ей послужило лишь жадное сопение обоих парней. Их тела переплелись столь тесно, что, казалось, они вовсе не дерутся, а, скорее, слились в любовном объятии. Правда, исходом подобных "объятий" могла стать чья-то смерть…
"Жозеф… - лихорадочно размышляла девушка, ползком подбираясь к дерущимся. - Позвать его? Но он болен…"
Да, болен, или даже мертв - благодаря ей! И если Назар погибнет - виновата будет опять-таки она!
"Ты что, нарочно меня соблазняешь?" - всплыл в ее памяти сердитый вопрос цыгана.
"Нет, не нарочно! - мысленно взмолилась девушка. - Я никогда не умела соблазнять! Ну, какая из меня роковая женщина?! Я ведь не Диана!"
Что делать, что делать?! Может, вылить ведро воды?
Опираясь о скамейку, Мишель с трудом поднялась, намереваясь немедленно отправиться на поиски подходящей тары и запасов воды. Но реализовать свое намерение девушка так и не успела - хитросплетение мужских тел распалось, и к ногам Златовласки упал окровавленный, измазанный в грязи Назар. Второй противник выглядел немного лучше, хотя тоже видимо пострадал: лицо в синяках, загорелый торс испещрен ссадинами, на правом локте - внушительный порез. Хрипло закашлявшись, парень встал на четвереньки и энергично, на манер собаки, отряхнулся.
Назар кое-как поднялся и прикрыл собою девушку. На ногах он держался с явным трудом.
- Не тронь ее… - чужим непослушным голосом выдавил цыган. - Или я тебя убью… клянусь…
Собеседник тоже принял вертикальное положение, причем сделал это с большим изяществом. Да и стоял он прямо и уверенно, лишь иногда болезненно морщась.