Глава вторая
- Кричи. - Ваявус мазнул прутом по бревенчатой кладке. - Ну, громче кричи!
Валь ойкнул.
- Еще пару раз. Давай. И не забудь почесать свой зад, когда мы вернемся в школярную.
Валь, сутулясь и хмурясь, поплелся за мастером и уселся в углу на лавку. Ученики захихикали. Ваявус бросил на Валя делано гневный взгляд:
- Щенок, глинопек недосушенный! Я тебе покажу, как лапать творение мастера! - Потом оглядел других и рявкнул: - Молчать, глиномазы!
Ученики притихли. Теперь от Ваявуса требовалось перейти к торжественной части. Он поправил свой фартук, выложил грязную тряпку из кармана на стол, а другую, еще не досушенную, сунул зачем-то в карман. Наконец посмотрел исподлобья на сидевших на лавках и сказал то, что требовалось сказать:
- Важи, вчера я преподал вам последний урок - показал, как создать равновесие в барельефе. Надеюсь, вы уварили…
Ученики загудели. Петрикс поднял три пальца вверх. Ваявус не ждал ничего хорошего от этого наглеца. Отец у этого Петрикса - владелец трех мастерских. На него работают мастера - не меньше десятка. Подмастерьев и не считают. Сам давно ничего не делает. Даже не помнит, как это - скатывать шар из глины. И мальчишка такой же: сразу в хозяева метит. Такой ученик только ищет, как бы поддеть учителя.
- Петрикс, что надо?
Петрикс вальяжно поднялся, почесывая себе ухо:
- Важ, а который урок мы должны уварить - тот, что вашей руки, или где еще рука Валя?
Ваявус насупился, но ответил почти спокойно:
- Где увидели равновесие, тот и запоминайте. Вы учитесь на мастеров, а не чтобы позлить Ваявуса.
- Петрикс для этого учится!
Ученики заржали. Петрикс пожал плечами - плевать ему на равновесие! - и плюхнулся на скамью.
- А ну, всем заткнуться! - Ваявус стукнул ладонью по столу, снова поправил фартук, откашлялся и с трудом заставил себя говорить торжественными словами:
- Важи, смена светил - и вы станете мастерами. Вас примут в гильдию. Так что больше я вам не нужен. - Он выдохнул. - А теперь - проваливайте отсюда. И передайте папашам, что с долгами за обучение в гильдию не принимают.
"Глаза б мои больше на вас не смотрели!" - пробурчал он себе под нос и укрылся в кладовке.
Ученики зашумели и повскакали с мест.
- Свобода! Ура свободе!
- Ну, уж прям и свобода. Как вкалывать-то начнешь, как будешь горшки обжигать от смены до смены светил, запоешь по-другому.
- А ты найми подмастерьев. Пусть они обжигают.
- Это ты у нас из богатеев. Твой папаша за все заплатит. Даже если ты пальцем пошевелить не захочешь.
- А чего ему шевелить? Только глину переводить! У Петрикса руки кривые!
- Эй, а хочешь кривую рожу - за такие слова?
- Ой, я тебя испугался! и твоего папашу! Ты все равно дерьмо. Хоть всех мастеров скупи, а Валь все равно будет лучше.
- Валь даже лучше Ваявуса!
- Заткнись. Ваявус услышит! Твой зад давно не чесался? Ваявус его нагреет!
- Уже не нагреет. Все кончилось!
Петрикс, однако, решил не прощать оскорбления. Значит, он хуже Валя? Ну, переросток, держись!
- Кончилось? Как же так? и для нашего Валя кончилось? Он же у нас лучше всех? - Петрикс почти вплотную приблизился к месту, где примостился Валь, и состроил жалостную гримасу. - Он что же - больше не будет месить Ваявусу глину? и подметать в мастерской? и воду таскать не будет? Духи! Не вводите нас в заблуждение! - Петрикс возвел глаза к небу. - Бедный маленький Валь! Разве на этот раз у него есть деньги на взнос? Разве он сможет оплатить вступление в гильдию?
У Петрикса тут же нашлись союзники:
- Ничего он не сможет.
- А что же с ним теперь будет?
- Снова пойдет учиться!
- Это в который же раз?
- Кажись, уже в третий. А может быть - и в четвертый, - те, кто стоял рядом с Петриксом, громко захохотали.
- Бедный маленький Валь! - захныкал Петрикс. - И откуда ты только взялся? Где твой добрый отец? Почему о тебе не печется?
- Нет у него отца. Его Ваявус нашел. На задворках, в гнилой капусте.
- Неужели? - Петрикс делано удивился. - Я так и думал! А он его как нашел - прямо с дурацким именем или отдельно? Я слыхал, так зовут недобитков из древорубов…
Валь, до этого безучастный, резко вскочил и двинул Петрикса по уху.
- Ребята, мастера бьют!
Ученики разделились. Одни окружили Петрикса, другие были за Валя. Скамьи, столы, недосохшие глиняные пластины пострадали безвинно. Шум заставил Ваявуса выскочить из кладовки.
- Карахундра, мелкие Духи! Бешеные школяры!
Недолго думая, он схватил ведро, в котором еще оставалось немного грязной воды, и окатил дерущихся:
- Вон из моей мастерской. Чтобы духу здесь вашего не было! Мучители глины! Все расскажу про вас председателю гильдии. Будете штраф платить - вместе с мастерским взносом.
Бывшие ученики, размахивая руками, выкатились на улицу. Ваявус успел за ворот выдернуть Валя из кучи, затолкал в мастерскую и громко захлопнул дверь. Но Валь расслышал, как Петрикс, отмахиваясь от противников, крикнул в сторону двери:
- Отщепенец вонючий! Ты еще приползешь наниматься ко мне в подмастерья!
Валь подошел к рукомойнику и плеснул водой на лицо. Вода, стекавшая в таз, сделалась розоватой. Он утерся разорванным рукавом и снова уселся на лавку, глядя на барельеф. Мастер вчера неудачно расположил цветы: правый угол внизу оказался слишком тяжелым - так что весь барельеф словно перекосило. Решение было простым. Но Ваявус его не видел. Валь промучился до утренней смены светил: сказать или не сказать? Ваявус очень обидчивый. Так что лучше не говорить. Лучше взять и исправить. Никто ничего не заметит.
Утром Валь улучил момент, когда никого еще не было, а Ваявус возился в кладовке. И Валь все уж было закончил, все теперь оказалось на месте: барельеф перестал заваливаться и смотрелся легко и нарядно, - но мелкие Духи подгадили. Петрикс почему-то притащился раньше других и увидел Валя в окошко - как он правит работу мастера. Ну, и выдал его. Да как подло! Дождался, когда все рассядутся, когда Ваявус наденет фартук и начнет разглагольствовать об изящных ремеслах, и с нагло-наивным видом прервал его на полуслове:
- Важ! Наши родители платят за обучение. Мой отец всегда говорит, будто вы много умеете.
Ваявус насторожился:
- Твой папаша платит столько же, сколько другие.
- Ну, да. Вы такой уважаемый мастер. А кто-то так не считает и потихоньку от вас исправляет ваш барельеф. Мой отец удивится, когда об этом узнает. Он отдавал меня в обучение мастеру, а не вшивому ученику.
Ваявус опешил. Он уставился на барельеф и тут же увидел ошибку, которую кто-то исправил - несколькими мазками, одной удачной деталью. Кто-то? Известно, кто!
- Решил поумничать, да? - Ваявус извлек из кармана тряпку и, нещадно ее теребя, стал приближаться к Валю. Тряпка спряталась в кулаке. Кулак с громким звуком опустился на стол перед Валем.
- А ну, топай в кладовку. Я тебе преподам равновесие!
Валь послушно побрел в кладовку. Ваявус прошел за ним, громко захлопнул дверь и небольно шлепнул ученика по затылку.
- Решил опозорить мастера перед этими сопляками? - Ваявус казался несчастным и теперь неловко промокал пот на лбу.
- Я думал сделать, как лучше.
- А просто сказать не мог? Подошел бы, шепнул на ушко.
- Вы бы сразу обиделись.
- Ну, обиделся бы. И что?
- Хлопнули бы меня.
- Я и так тебя хлопнул. И толку?
- Я думал, никто не увидит. Не знал, что Петрикс припрется…
- Не думал! Не знал! Не увидит! Вот как врежу прутом - будешь знать! - Ваявус тяжко вздохнул. Он уже очень давно не наказывал Валя - с тех пор, как тот отучился у него первый срок.
…Теперь они сидели друг против друга - Валь с разбитой губой и сердитый Ваявус.
- Утерся? На, выпей. - Ваявус поставил перед Валем кружку с горячим питьем.
- Что это?
- "Хвойная бодрость". Горячая. Я ее разогрел. Так быстрее пойдет.
- Я не люблю.
- Привыкай. Не все тебе здесь столоваться. Будешь ходить в трактир. А в трактирах, знаешь, не жалуют чистоплюев.
Валь решил быть послушным и взялся за кружку. Ваявуса это как будто бы вдохновило. Он тоже немного отпил и, не глядя Валю в лицо, чуть ворчливо сказал:
- Я не могу тебя больше держать. Люди будут смеяться. Ученик поучает учителя - какое тут равновесие? И нечего притворяться: никакой ты не ученик.
- Но куда ж я пойду?
- Станешь мастером, заведешь свое дело. И не рядом, а где-нибудь там… чтоб не путаться под ногами. Строй там свое равновесие, - Ваявус махнул рукой куда-то в сторону Леса. - Каждый должен жить своей жизнью.
Валь опустил глаза, сделал глоток "Хвойной бодрости" и невольно скривился: нет, ему не привыкнуть!
- Ничего, ничего. Помаленьку… Ты хоть денег скопил?
Валь сделал еще глоток: нет, это пить невозможно. Он копил. И думал, что хватит. Но ему из селенья прислали почтовую птицу: кто-то в семье заболел. Нужно платить за лекарства. Отец с тех пор, как гильдию распустили, перестал зарабатывать. Говорил, что лучше отрубить себе руку, чем рубить дрова по указке - там, где Совет позволяет. Древорубы - старейшая гильдия. Ее члены сами решают, что им делать и чем заниматься. Он сердился, когда ему осторожно напоминали: гильдии не существует. Он позволил семье разориться.