Не обращая внимания на его слова, детектив бесцеремонно полез к нему в задний карман.
- Так будет лучше, - бормотал он, - поверьте, так оно, ей-Богу, будет лучше…
Сопротивления Еремеев оказывать не стал - во-первых, на всякий случай надо было показать, что он вправду совсем плох и тем самым усыпить бдительность этого чертова Небрата, ибо он, Еремеев, уже начинал помышлять о побеге отсюда, а во-вторых, в заднем кармане брюк в самом деле, он не сомневался, ничего не было.
Когда, однако, сыщик извлек руку у него из кармана, в ней что-то явно было зажато.
- Что там? - удивился Еремеев. - Покажите! - Он попытался разжать руку Небрата, отчасти ему это даже удалось, и он смог увидеть край бумажки со строкой, написанной явно все тем же старательным Нининым почерком.
Небрат без особого труда выдернул руку и вновь сжал кулак с запиской.
- Нет-нет, уж позвольте, позвольте, - сказал он. - Боюсь, это вообще адресовано вовсе и не вам… А вы, помнится, только что квасу хотели - так это я сейчас, мигом…
"Шут с ней, с запиской, - подумал Еремеев. - А вот насчет того, что мигом - это ты ошибаешься, любезнейший. Только сунься в свой погреб!"
Сыщик вышел из комнаты. Делая вид, что слаб в ногах, Еремеев поплелся за ним.
В прихожей он увидел обитую железом крышку люка, ведущего в подпол. На крышке имелись петли для замка. И еще он увидел стоящий в прихожей табурет с тонкими железными ножками. Тут же ему стало ясно, как дальше действовать.
Между тем Небрат откинул крышку и стал по лесенке спускаться в погреб. Еремеев внутренне напрягся, выжидая удобный момент.
Вот он, этот миг! Сыщик исчез в дыре с головой, и только рука его - по счастью, та самая, в которой как раз и была зажата записка - еще оставалась на поверхности.
Еремеев сколь мог быстро подскочил и обрушил крышку всей тяжестью на эту руку.
Небрат вскрикнул, рука разжалась, и скомканная записка выкатилась на пол.
Не дав ему прийти в себя, Еремеев чуть приподнял крышку, ногой спихнул руку сыщика, затем снова захлопнул люк и быстро сунул в замочные петли железную ножку табурета.
Детектив забарабанил по крышке изнутри:
- Что вы делаете?!.. Прекратите эти глупые шутки!.. А ну открывайте немедленно! - Он барабанил с такой силой, что табурет ходил по полу ходуном, но ножка была достаточно крепкая и никакой возможности выбраться у сыщика не было.
- А вот теперь давайте, если угодно, поговорим по душам, господин Небрат, - злорадно сказал Еремеев. - Или, может быть, вы предпочитаете, чтобы я вас наконец называл вашим подлинным именем, а, многоуважаемый господин Сидорихин Владимир Ильич?
Тот перестал барабанить и произнес:
- Черт, узнал все-таки!.. Ладно, вижу, предстоит серьезно поговорить.
- Что ж, - согласился Еремеев, - я готов. Сами будете говорить или вам удобнее отвечать на вопросы? Для затравки давайте-ка расскажите, как и зачем вы исчезли, а там уж перейдем к вещам, более меня интересующим.
- Поговорим, поговорим, - пробурчал Небрат. - Только, пожалуйста, без этих шуточек. Ну-ка, открывайте немедленно! Тут, между прочим, холодно, а у меня, да будет вам известно, ревматизм.
- Тем больше должно быть ваше желание поведать мне обо всем как можно быстрей, - сказал Еремеев. - А мне вполне удобно слушать вас и отсюда.
- Извольте открыть! - Сыщик снова стал колотить по крышке. - Хватит играться, мы с вами в конце концов не дети! То, что вы делаете, попросту смешно!
Еремеев отозвался спокойно:
- Не бережете вы, я вижу, свой ревматизм, Владимир Ильич - много времени тратите на пустую болтовню. А ведь чем скорее расскажете все, что меня интересует, тем скорее окажетесь в тепле… Однако вам, очевидно, надо собраться с мыслями. Что ж, я человек терпеливый, могу и подождать. Вы только скажите, сколько ждать-то. Если долго, то я, пожалуй, домой съезжу, побреюсь, ванну приму, а к завтрашнему дню подъеду - при вашем ревматизме, устраивает вас такая перспектива?
- Не говорите ерунды, - угрюмо сказал из подпола горе-сыщик. - Никуда вы не уедете. Без меня вам все равно не выбраться отсюда, ключ-то от входной двери у меня.
Дверь вправду была железная, сейфовая, такую плечом не вышибешь, но неужели бывший школьный учитель впрямь полагал, что благовоспитанность помешает его пленнику воспользоваться для выхода окном? Еремеев вполне твердо пригрозил:
- Если за ближайшие пять минут не созреете для откровенного разговора, сделаю так, как я сказал. - С этими словами он подобрал скомканную записку и перешел из темной прихожей в комнату.
Первая часть Нининой записки предназначалась и в самом деле не ему. В верхней части листка был довольно мастерски нарисован большой кукиш, а написанный под ним текст гласил:
"Г-н Небрат.
Зная, что Вы не побрезгуете рыться в чужих карманах, оставляю это послание там, где Вы его, не сомневаюсь, найдете - в кармане у Дмитрия Вадимовича.
Имейте в виду, что своей настырностью Вы меня изрядно рассердили. Посему предупреждаю: если ваша гоп-компания не прекратит охотиться за мной, то всем вам скоро придется туго. А поймать меня вам все равно не удастся по причине острого дефицита серого вещества.
Настоятельно рекомендую внять моим словам, которые, как Вы, должно быть, знаете, я на ветер не бросаю.
Н. К."
Впрочем, ниже была приписка:
"Уважаемый Дмитрий Вадимович!
Если сия эпистола все же каким-либо образом попадет к Вам в руки, то, во-первых, великодушно простите меня за фокус с газом - поверьте, это было вызвано необходимостью, а во-вторых, вспомните двенадцатую главу одной из тех двух книг, на которые Вы обратили внимание в моей библиотеке - это поможет Вам сообразить, как следует действовать дальше."
На какие же две книги он обратил тогда внимание? Ах, да, конечно! В первую очередь, разумеется, на свои собственные!
Что там было? Сборник рассказов "Баловни судьбы" и роман "Трубы Иерихона". "Баловней" надо отбросить, никаких глав там нет, а вот в "Трубах"…
Да, да, именно в двенадцатой главе главный герой романа Веня Ухтырский прочитывает текст, прогладив письмо утюгом.
Срочно нужен утюг! Где-то здесь он, без сомнения, должен быть, ибо недавно им пользовались - в комнате до сих пор пахло глажкой, а на брюках у Небрата были свежие стрелки.
Еремеев открыл шкаф. К одежде бывший учитель относился так же пренебрежительно, как к обстановке своего жилья - на единственной вешалке висел плащ, зимняя куртка и нитяные тренировочные штаны, тем гардероб Сидорихина-Небрата целиком исчерпывался.
Внизу лежали две картонные коробки. В первой Еремеев обнаружил большой, похоже что заряженный револьвер системы "Магнум" - это значилось на рукоятке. Как пользоваться револьвером, Еремеев знал только по фильмам, да и стрелять ни в кого не собирался, но на всякий случай положил его в карман.
Зато во второй коробке оказался предмет, куда более необходимый сейчас, тот, что он и искал: электроутюг. Еремеев тут же включил его в розетку и прямо на полу принялся проглаживать Нинино послание.
Ай да молодчина эта Кшистова! Прежний текст сразу начал исчезать, а на его месте стал появляться новый. Когда он проступил целиком, Еремеев прочел:
"Дмитрий Вадимович.
Раз Вы читаете эти строки, значит, Вам все же удалось каким-то образом нейтрализовать Небрата, в чем я, к слову сказать, была уверена, ибо Вы превосходите его по коэффициенту интеллекта на добрых двадцать пять пунктов, а весь опыт человечества показывает, что разум всегда одерживает верх над скудоумием.
Поскольку действия Небрата не так уж трудно просчитать, то могу догадаться, что в настоящий момент Вы находитесь на вспомогательной спецбазе "Ковчега" в Неваляеве. Знаю, как трудно оттуда выбраться, но все-таки надеюсь, что Вам удастся.
В этом случае обогните пруд справа и идите через лес, ориентируясь по приложенной схеме. Крестиком обозначено место, куда Вам надлежит попасть.
В случае погони забирайте влево от камня - он тоже обозначен на схеме. Там преследователей ожидает небольшой сюрприз.
Желаю удачи.
Ваша Н.К."
Еще ниже следовало:
"P.S. Будьте осторожны! И ради Бога не медлите. Если Вы нейтрализовали Небрата не слишком радикально, он вполне может связаться с центром и вызвать подмогу. Будьте уверены, они прибудут быстро, и тогда Вам…"
Дочитать записку Еремеев не успел, ибо в этот самый момент услышал голос Небрата-Сидорихина, доносившийся из подпола. Тот явно с кем-то разговаривал. "Мобильник! - вспомнил Еремеев. - Черт, у него же есть мобильник!" Он подскочил к люку и теперь сумел расслышать слова:
- …необходимо задержать живым! Через него возможен выход и на Кшистову, и, предполагаю, на Вольного Охотника. Передайте второму!.. Алё, второй, слышите меня? Нахожусь на спецбазе в Неваляеве. Ситуация номер шесть!.. Да, внештатная. Срочно требуется подмога!..
Уже не задаваясь мыслями, что это за Вольный Охотник такой, Еремеев метнулся назад, в комнату, и, не мешкая, с размаху саданул по окну утюгом.
Утюг, однако, отскочил, а на стекле не образовалось ни трещинки. Еще несколько ударов - тот же результат. Стекло было бронированное, и значит, он в западне. Услыхавший звук этих ударов Небрат-Сидорихин теперь злорадствовал из погреба:
- А вы еще головой, головой постучите, Дмитрий Вадимович! Говорил вам - не выберетесь без меня, а вы-то не верили! Ничего, через пяток минут ребятки подъедут - все вам втолкуют…
Еремеев не стал тратить время на пререкания. Он увидел вбитый в стену у входной двери гвоздь, и сразу в голове промелькнул план спасения. Если только повезет и эти неведомые "ребятки" окажутся лопухами…