- И вы это называете сотрудничеством! Вы даже не потрудились меня предупредить, что таксист, - между прочим, весьма уголовного вида, - что он с вами заодно! Могло ли хотя бы это одно не вызвать подозрение к вам?.. А коль уж вы заговорили насчет общего дела, которое связывает нас, по вашим словам - то как раз мое дело за это время ничуть не продвинулось! Нет, вместо него вы решили заниматься другим, используя меня как приманку!
- Вы не правы, клянусь вам, не правы! - вмешался Небрат. - О, если бы вы знали, насколько все это связано в том числе и с вашим делом! Не забывайте, что Нина Кшистова тоже загадочным образом исчезла, так же, как, между прочим, и ваша супруга. Неужели вы сами не чувствуете, что все это кончики одного клубка? Что же касается таксиста… Да, он наш сотрудник, причем один из лучших - между прочим, бывший капитан МУРа, превосходный оперативник. Видимо, я вправду должен был вас предупредить, но вы вспомните ваше тогдашнее состояние! Вспомните, как вы артачились - даже меня не желали брать с собой. И не было времени вам объяснять, в какое поистине звериное логово мы отправляемся.
- Звериное логово? - удивился Еремеев. - О чем вы? Божий одуванчик старик-антиквар и девчушка пятнадцати-шестнадцати лет!
- Ну, что это за девчушка, вы, надеюсь, уже получили возможность понять, - сказал Небрат. - А насчет, как вы изволили выразиться, божьего одуванчика… Да будет вам известно, что таксист, он же капитан милиции в отставке Владимир Варенцов, мастер по самбо, между прочим, и обладатель черного пояса по каратэ, так и не довез его до больницы. Вот так-то, господин защитник одуванчиков!
- И что же случилось? - не понял Еремеев.
- А то, что по дороге пропал Варенцов. Наше агентство уже наводило справки - ни в одну больницу они со стариком не заезжали. Ладно бы один старик пропал - но Варенцов!.. Да его умыкнуть - взвода спецназа не хватит! Однако оба словно растворились в воздухе. И вы при сем изволите говорить - божий одуванчик!
На какое-то время Еремеев примолк, потрясенный. Потом спросил:
- А в лавку к старику не наведывались?
- Уж без вас бы никак не догадались! - отозвался Небрат. - Еще позавчера!.. Только нет уже там никакой антикварной лавки. Дверь нараспашку, все барахло антикварное исчезло, и в подвале пусто. Как вам нравится такая оперативность?
Еремеева только и хватило проговорить озадаченно:
- Да-а…
- Ладно, - махнул рукой сыщик, - мне вас еще на ноги подымать надо. Отравление газом, поверьте, не шутка. Вам нужно жидкости пить побольше, чтобы вся эта гадость из организма поскорей ушла. Я сейчас… - С этими словами удалился из комнаты, и было слышно, как он за дверью открывает погреб.
Лишь теперь Еремеев как следует пригляделся к обиталищу Небрата. Обстановка комнаты была самая что ни есть спартанская: кроме шаткого кресла, в котором он, Еремеев, сидел, и заправленной раскладушки - видимо, того единственного ложа, о коем сыщик упоминал - да развалюхи-шкафа, никакой другой мебели не было. Убогость жилища усугубляли серые стены, некрашеные дощатые полы, задернутые холщовые занавески и голая лампочка под потолком. Не за что было уцепиться взглядом, чтобы сделать вывод о каких-нибудь пристрастиях или привычках сыщика, кроме разве что его привычки к аскетической донельзя жизни.
Еремеев с трудом встал, раздернул занавески, чтобы определить, в каком районе столицы он находится… и не увидел за окном Москвы. Поляна, пруд и лесок за ним - вот и все, что он смог узреть. Господи, куда завез его этот Небрат? Еще более, чем тогда, в подвальной зале на Щитораспределительной улице, во время разговора с вундеркиндом Ниной, он почувствовал себя исчезнувшим из реальной жизни.
Детектив вернулся через минуту с литровой банкой холодного кваса в руках.
- Постарайтесь выпить все целиком, - сказал он, - должно полегчать.
Еремеев последовал его совету. После того, как осушил банку, - при этом сыщик приговаривал: "Вот так, молодцом! До дна, до дна! Увидите, как сейчас полегчает", - головная боль в самом деле начала понемногу отступать. Правда, голова теперь стала слегка покруживаться, и это кружение мешало ему ухватить то, что давно уже процарапывалось у него в сознании смутным беспокойством.
- Вы здесь живете? - спросил он.
- Да, с некоторых пор, - ответил Небрат. - Пришлось, знаете ли, не так давно уйти из семьи, бывают такие ситуации. Вот сюда и переселился. Моя, так сказать, фазенда. Место называется Неваляево, совсем, кстати, недалеко от Москвы.
- Неваляево?.. - проговорил Еремеев. - Что-то никогда не слыхал про такую станцию.
- А станции такой и нет, - сказал детектив. - Железнодорожная ветка отсюда километрах в пяти, а ежели знать дорогу вон через тот лесок, то и вовсе получится километра три, никак не больше. Я уж к этому неудобству привык, даже приятно утречком пройтись до электрички. Зато воздух, согласитесь, воздух какой!
- Да… - из вежливости согласился Еремеев, хотя как раз воздуха-то он и не ощущал. В комнате пахло пылью и затхлостью, а окно было наглухо закрыто да и вообще, кажется, не открывалось, поскольку не имело ни створок, ни форточки. Пейзаж с прудиком и лесом также не особенно радовал его: в Москве он чувствовал бы большую уверенность в себе и защищенность, чем в этом неведомом, оторванном от мира Неваляеве.
Однако все-таки что так неотвязно беспокоило его?..
- Ну как, лучше вам? - заботливо поинтересовался Небрат.
- Пожалуй, - кивнул Еремеев. И спросил: - Так по-вашему, исчезновение Нины Кшистовой и моей жены каким-то образом связаны?
- Во всяком случае, - ответил сыщик, - моя версия именно такова. И согласитесь, она отнюдь не беспочвенна. Во-первых, одинаковая загадочность обоих исчезновений, во-вторых, то обстоятельство, что из всей десятимиллионной Москвы Нина Кшистова отчего-то не с кем иным, как именно с вами, вышла на связь. Такие вещи - вы, надеюсь, не станете возражать - никак нельзя отнести к числу случайных совпадений.
- Но Нина, насколько я понял, - проговорил Еремеев, - исчезла в некотором смысле добровольно. Неужели вы хотите сказать, что и моя жена?..
Лицо сыщика мигом нахмурилось.
- Стоп! - сказал он. - Стало быть, Нина Кшистова все-таки успела поведать вам кое о чем существенном. Давайте-ка извольте - все по порядку, не опуская ни одной детали. Что именно успела она вам сообщить о своем исчезновении?
Еремеев замялся. Почему-то не хотелось передавать этому все-таки весьма подозрительному Небрату то, что осталось в памяти из той беседы с умненькой и прелестной девушкой.
- Да в сущности… - промямлил он, - в сущности-то и не помню ничего… Нет, практически ничего, право же…
Небрат, сердито сверля его взглядом, сказал:
- А вот по-моему, дело обстоит как раз ровно наоборот. Вы отлично все помните, но отчего-то снова не желаете со мной сотрудничать. Извольте немедленно сообщить все, что вы знаете, не то…
Еремеев со школьных лет не любил, когда на него так беспардонно наседают. Он спросил:
- Не то - что?
- Не то, боюсь, мне придется по-иному с вами разговаривать.
Точь-в-точь так, помнится, разговаривал когда-то с ним, с Еремеевым, завуч.
- По-другому - это как? - спросил он. - Родителей вызовете или из школы исключите?
Неожиданно при этих его словах в глазах сыщика промелькнул некоторый испуг.
- Из школы?.. - пробормотал он. - При чем тут школа?.. Не понимаю, почему вы…
Вдруг Еремеев перестал слышать его бормотание. Лишь сейчас он понял, что при виде этого сыщика все время в подсознании постоянно беспокоило его.
Ну конечно! Вовсе это не детектив, и фамилия у него вовсе не эта нелепая - Небрат! Это же исчезнувший в туалете Сокольнического парка школьный учитель Сидорихин Владимир Ильич, чье лицо промелькнуло тогда, перед самым выстрелом, на сайте "Исчезновения". Только прическа другая и усы сбрил, а в остальном - безусловно, тот самый Сидорихин! И стало быть он, Еремеев, угодил в круговерть каких-то странных донельзя событий, где одни исчезнувшие почему-то охотились на других. Быть может, и это Неваляево, наподобие града Китежа, тоже давно исчезло с лица земли и лишь на короткое время вынырнуло наружу, чтобы захватить и его, Еремеева, в свое небытие? И тот укол, после которого он провалялся двое с лишним суток, действительно был, не примерещился, и сделал его именно этот субъект, сейчас он в том уже совершенно не сомневался.
Стало жутковато. И все же, приложив к тому немалые усилия, он постарался не подать виду, что вспомнил про укол, а тем более что узнал в Небрате учителя Сидорихина.
- Так что вы там говорили про школу?.. - все еще в растерянности снова спросил тот.
- Нет, я просто… - тусклым голосом произнес Еремеев. - Просто снова неважно что-то вдруг себя почувствовал…
Небрат-Сидорихин, похоже, не уловил никакого подвоха, к нему вернулась прежняя уверенность.
- Ничего, сейчас еще принесу кваску - авось опять полегчает, - сказал он. - Однако, поскольку все же вы явно не желаете сотрудничать, я - поверьте, для вашего же блага! - прежде должен вас, уж не сердитесь, хорошенько обыскать.
- Уму непостижимо, что вы себе позволяете! - все-таки взорвался Еремеев.
- Право, на то есть причины, - невозмутимо отозвался сыщик, или кем он там был в действительности. - Когда вы почивали, я обнаружил в вашем кармане записку девицы Кшистовой. Однако я ограничился тем, что осмотрел лишь боковые карманы ваших брюк, поскольку вы лежали на спине, и мне не хотелось нарушать ваш сон. Но у вас в брюках имеются еще и задние карманы.
- Никогда в них ничего не держу, - проговорил Еремеев. - Да и вообще не кажется ли вам, любезный, что это уж чересчур?