- Если вы считаете, что я виновна в предательстве, всеповелительница, - спокойно ответила Рижина, - то выносите смертный приговор. Но второй раз я поступила бы так же. И третий. И триста тридцать третий.
У Иштвана дрогнули крылья, но лицо осталось бесстрастным.
- И вы позволите убить собственную дочь? - спросила я.
Вампир склонил голову.
- Молю всеповелительницу о замене. Моя вина гораздо больше.
- Да вы с ума посходили! - ответила я.
- Вампиров понять можно, - сказал Егор. - Но ты, Элик, сволочь.
- Ты себе и не представляешь, что значит для меня Багряная корона! - огрызнулся Элунэль.
- Зато человек, который её носит, значит меньше плевка. Но для Дивного было бы нелепо видеть в человеках людей, а не ходячие инструменты.
Хелефайя дёрнулся как от пощёчины, побледнел резко и сильно. Сжались мочки, верхушки ушей отвернулись к затылку. И тут же выпрямились.
Он достал дальдр, рукояткой вперёд протянул на ладони Егору.
- Если нужна такая вира, я согласен.
- Прекратите! - оборвала я. - Все разборки закончены.
- Ошибаешься, - сказал Егор. - Не закончены. Беда в том, что других кандидатур действительно нет. И у тебя никакой другой работы нет.
- Кандидатур по меньшей мере две, - возразила я.
- Нет, - отрезала Рижина. И с интонацией Роберта добавила: - Нет.
- Он знал? - спросила я.
Рижина отрицательно помотала головой.
- С Робертом мне ещё только предстоит объясняться.
- Работы у тебя всё же нет, - продолжил своё Егор. - Никакой, потому что ничем другим ты путёво заниматься всё равно не сможешь. Выбирай, что ты хочешь - быть добротным, но заурядным лингвистом, или толковым правителем, таким, о котором подданным не стыдно будет вспомнить.
Я фыркнула.
- А это уже зависит от тебя, - усмехнулся Егор.
Он был прав во всём. Вампиры действительно предлагали работу, которая могла стать делом моей жизни. Именно к этому я всегда и стремилась - найти себе дело, ради которого можно будет жить. Их выбор - огромная честь и величайшее доверие. Ведь они давали мне право самовластно распоряжаться их жизнями и судьбами. Но корону надели на меня обманом. И ложь обидела очень больно.
Я подошла к цветочной стене, прикоснулась к душистым лепесткам. Судя по шороху, за ней всё ещё прятался Амарено.
- Выходите, - сказала я. - Вас никто не тронет.
- Нет, - шепнул он. - Боюсь. Всеповельницу вампиры послушают, обычную людю - нет.
- Правителя, которому так лгут, тем более никто не станет слушать.
- У них не было выбора, госпожа. На самом деле не было. По своей воле они никогда бы не стали лгать королеве. И никогда не солгут в будущем. Вампиры физическим не могут лгать своим правителям. Как и все стихийники.
Это я знала. Но сказать "Да" всё равно было очень трудно. Я обернулась к ждущим моего решения людям.
- Посол Хелефайриана ар-Кидан, посол Цвергара Даммар, - сказала я Элунэлю и Каварли, - предлагаю вашим правителям и вашим народам союз дружбы с Алым Кругом. Люди Алого Круга, вы согласны заключить союз с Хелефайрианом и Цвергаром?
Вампиры переглянулись. Моё предложение круто меняло расстановку сил в волшебном мире. Элунэль и Каварли пытались осмыслить свой внезапный посольский статус.
- Воля всеповелительницы неоспорима, - осторожно ответил Иштван.
- Не пойдёт, - отрезала я. - Отныне в Алый Круг входят только те общины, которые сами этого хотят. Их повелители в обязательном порядке участвуют в принятии решения путём прямого тайного голосования - как в большемирских парламентах. Общины, которые не хотят принимать членство Круга, могут жить совершенно самостоятельно.
- Ты это серьёзно? - шагнула ко мне Вероника. - Я действительно могу уйти?
- Да, как и любой вампир. Хочешь, уходи одна, хочешь - со своей общиной. Точнее, с той её частью, которая захочет составить тебе компанию.
Вероника подошла ко мне вплотную.
- Я русская, - сказала она. - Я родилась в России, значит - русская. Я хочу остаться в России. И мне по-прежнему нужен Свет. Так же думают многие вампиры Белодворья.
- И не только Белодворья, - ответила я. - И они правы. Отныне каждый вампир сам будет выбирать себе судьбу.
Вероника шепнула "Нина, ты моя самая лучшая подруга", обняла, пожала руку и встала у двери террасы. Белодворке надо было знать, что решит Алый Круг.
Остальные, включая Элунэля и Каварли, молча ждали неизвестно чего. Егор едва заметно улыбался.
- Вы не ответили, - сказала я.
Вампиры неуверенно переглянулись.
- Союз - это хорошо, - озвучила коллективное решение Рижина. - Если Хелефайриан и Цвергар согласятся скрепить его высшей клятвой.
Элунэль вернул дальдр в ножны.
- Я не могу решать за всевладыку, - ответил он, - но постараюсь убедить его сказать Алому Кругу "да".
- Аналогично, - проговорил Каварли, посмотрел на меня с удивлением и некоторой растерянностью, ему не верилось, что всё происходящее - реальность. Он мгновение поколебался и добавил: - Только знаешь, Нина… Простите, всеповелительница Хорса, - торопливо пробормотал он и продолжил: - Мне необходимо ваше личное рекомендательное письмо. Без него меня в Цвергаре и слушать никто не станет.
- Разумеется, вы получите письмо, высокочтимый посол Даммар, - заверила я.
Каварли с достоинством поклонился, посольскую роль он освоил быстро.
- Вторая новость, - сказала я. - Всем вампирам Алого Круга, от алдиров и до повелителей, запрещается носить ограничитель силы и ленту покорности.
На пол, к ногам вампиров упали узкие ленточки из полосатого семицветного шёлка. На многих были прицеплены тонкие и плоские осиновые кругляшки.
- Нина, - от потрясения Каварли забыл об этикете, - ладно, снимаешь ограничитель силы, но как ты собираешься править вампирами без ленты покорности?!
- Как-нибудь сумею. Если я умудрялась держать дисциплину в самой безбашенной бригаде наказателей, то с вампирами и подавно слажу.
- Да, - кивнул Элунэль. - Это правда.
Он грустно и немного виновато улыбнулся. Я кивнула в ответ.
Из-за цветочной изгороди вышел Амарено.
- Наденьте корону, всеповелительница.
Я глянула на диадему.
- Корона - замкнутый круг. А это венец.
- Пусть венец, - не стал спорить Амарено. - Наденьте его, королева.
Я улыбнулась.
- Венец бывает только у царицы.
- Царица так царица, - опять озвучила вампирское решение Рижина. - Надевайте венец, всеповелительница вампирского царства.
Я взяла диадему, повертела в руке. Посмотрела на Егора, на вампиров, на Каварли и Элунэля. Венец - это всего лишь символ. А решение - оно давно принято всеми участниками, в том числе и мной. Дело сделано, и символа бояться глупо.
Я надела венец.
Вампиры слаженно, как по команде, опустились на колени.
- Поднимайтесь, - велела я. - И чтобы никогда этого больше не было. Развели средневековье.
Стоявшая у двери Вероника ободряюще кивнула и одними губами сказала: "Справишься!".
Вместе с вампирами с колен встал и Амарено. По имени он меня тоже не называл - сначала нейтральным словом "госпожа", после - только титулом. По обычаям волшебного мира титул без имени позволено произносить только подданным правителя.
Амарено молча поклонился. Я пожала плечом. Если ему так хочется войти в царство проклятых - его право.
К тому же первое, что я сделаю в качестве правительницы - избавлю моих людей от проклятия.
Я глянула на Егора. Он улыбнулся, вынул карманное зеркало и с размаху саданул его о каменные плиты террасы. Брызнули мелкие осколки.
Элунэль, Иштван и Каварли одобрительно кивнули, они троедворское поверье знали. Остальные ждали объяснений.
Егор предложил мне руку, и мы в сопровождении вампиров вернулись в зал. Иштван успел растолковать суть непонятного обычая, и по залу побежал быстрый шепоток, что некое тайное астральное зеркало напророчило удачу всему Алому Кругу.
Я подошла к Веронике.
- Мои родители, - сказала я. - И родители Егора. Нельзя, чтобы они оставались в Троедворье. Слишком велик риск, что Люцин сделает их заложниками.
- Да, - кивнула она. - Я сейчас же поеду в Камнедельск, и уже утром, самое позднее - в час дня мы будем в Праге. Пока никто толком не опомнился от новостей, и препятствий с выездом не будет.
Я пожала ей руку. Хорошо, когда есть надёжные друзья.