* * *
Жить на основице Грюнштайн действительно умеет. И волшебник, не смотря на свою дурацкую палочку, толковый. Но соединить магический и технический миры в единое целое у него не получается. В Троедворье он уже неделю, но до сих пор теряется, когда видит эльфов за компьютером или волшебную противоугонку на машине.
Вот и сейчас он с некоторым испугом посматривает на домового, вразумляющего по телефону бестолковое чадо, которое никак не может освоить алгебраическую формулу, потому что лень внимательно прочитать учебник.
Одет посол в элегантный зеленовато-серый офисный костюм, классические ботинки в тон, волосы стянуты в хвостик, палочка спрятана во внутренний карман, так что вид у Грюнштайна вполне приличный, можно выводить в люди.
- Нина Витальевна, - сказал он, - вы обещали показать мне Шамбалу.
- Сейчас поедем, - я протянула послу российский паспорт с его фотографией и билет на самолёт.
Посол глянул на него с опаской.
- В каком смысле "поедем"? - не понял он.
- В транспортном. До аэропорта на машине, дальше самолётом, из ташкентского аэропорта в город опять на машине. Вы когда-нибудь на самолёте летали?
- Да.
- Вот и отлично. - Я позвонила в гараж, сказала, чтобы подавали машину. Роберт поднялся со своего кресла в углу кабинета, встал у двери.
- По преданиям, - сказал Грюнштайн, - Шамбала расположена в горной долине к северу от реки Сырдарьи.
- Если ехать из Дели, - ответила я, - или из Пекина, так и есть.
Добраться до Шамбалы нетрудно, из Камнедельска в Ташкент и обратно прямые авиарейсы четыре раза в сутки, но послу такая доступность легендарной потайницы показалась обидной. Он стал похож на маленького ребёнка, который узнал в Деде Морозе и Снегурочке актёров.
Погода паршивая, но рейсы пока не отменили, до Ташкента мы долетели без задержек. В Камнедельске злая февральская метель швыряет снег в лицо, а здесь уже весна - на деревьях появились крохотные листочки, показалась первая травка, так что я отпустила машину - послу захотелось пройтись пешком, посмотреть город. Теперь можно и в Шамбалу. Мы с Робертом показали Грюнштайну нужную улицу.
- Это здесь, - сказала я. - Переключайтесь на срединное зрение.
Менять режимы восприятия Грюнштайн научился, но получается у альянсовца пока очень плохо и медленно.
Посол увидел ворота и сдавленно охнул. Я глянула на него с любопытством - было бы чему удивляться. Обычные бронированные раздвижные ворота с интеркомом в косяке, как и в любой военной части. Хотя призрачный, словно сотканный из тумана воротный каркас с дверьми, торчащий посреди улицы, выглядит действительно странновато.
Я сотворила магическую перчатку, ткнула пальцем в кнопку звонка. Перчатка рассыпалась прашней - у нулевиков никогда не получается вытянуть концовку волшебств. Я вытерла руку о джинсы.
- Кто? - неприветливо буркнули из интеркома.
Я назвала код допуска. Полутораминутная пауза, пока дежурные сверяются со списком кодов, и призрачные ворота обретают материальность, а в правой створке распахивается маленькая калитка. Мы входим на КПП.
Пропускники одинаковы в любой точке земного шара. Двое вооружённых солдат у ворот. Длинная неширокая комната перегорожена стеной из пуленепробиваемого стекла с узкой дверью-вертушкой. В первой половине комнаты две обычные двери в помещения для личного досмотра и десяток пластиковых кресел для очередников у противоположной стены. За перегородкой - кабинка дежурного, комната охраны и пара бойцов у ворот в потайницу.
Мы с Робертом сдаём оружие - Шамбала считается нейтральной зоной. Последняя проверка аур и документов, - и мы в самой знаменитой потайнице волшебного мира. Но ничего интересного здесь нет. На шестьдесят тысяч квадратных километров только один город, Калапа, и тот размером с камнедельский микрорайон. Всех достопримечательностей - дворовые резиденции да единственная на всё Троедворье каторжная тюрьма, где заключённые перерабатывают сырую магию в очищенную.
Мы стоим на смотровой площадке на вершине горы, вся Калапа видна как на ладони. Крохотный городишко величиной с ту же ладонь. Разделён на три сектора - Тьмы, Сумрака и Света. В каждом секторе высокая и узкая башня дворовой резиденции. На площади в центре города высится башня Совета Равновесия, такая же длинная и узкая как и дворовые. Прочие здания в основном казённые, трёх- и пятиэтажные - НИИ, КБ, мини-фабрики талисманов. Есть немного одноэтажных жилых домиков-коттеджей.
- Их слишком мало, - замечает Грюнштайн. - Такое количество учреждений требует гораздо больше работников, чем могут поместиться в этих домиках.
- В Калапе, высокочтимый посол, живут только приезжие вахтовики, - ответила я, - как учёные, так и вспомогательный персонал. Местные предпочитают Ташкент. Даже дехкане.
- Кто?
- Так здесь называют крестьян-земледельцев.
- Да знаю я! - сказал Грюнштайн. - Но разве дехкане живут не рядом со своими наделами?
- Они каждый день ездят сюда на работу. Видите, за городом поля начинаются? Дехкане выращивают лекарственные и волшебные травы, зарабатывают очень даже неплохо. Но живут в Ташкенте. Там школы для детей, хорошие магазины, развлечения. А на поле всё равно ездить нужно, в городе ты живёшь или в деревне. В Калапе очень хорошая троллейбусная сеть, от КПП до самых окраинных полей можно доехать за полчаса. В пригородных деревнях Ташкента или Камнедельска земледельцы на дорогу больше времени тратят.
- Но чему маленьких волшебников могут научить в простеньских школах? - с оттенком возмущения спросил посол.
- Жить на основице, - буркнул Роберт.
Посол смутился.
- Столько земли пустует, - проговорил он.
- Там дальше испытательные полигоны есть, - сказала я. - Ещё дальше - каторжная тюрьма размером с обычную ИТК на основице, а туда вглубь - палаточные посёлки магодобытчиков, они вынуждены постоянно переезжать с места на место. Но вы правы, Шамбалу Троедворье почти не использует. Как-то так получается, что нам она не нужна. Единственное обжитое место - Калапа.
- Понятно, - кивнул Грюнштайн. - Наши предания и простеньские легенды нисколько не солгали. Калапа - действительно волшебный город величайших мудрецов, ведь абы кого в специализированные академические поселения не приглашают. Кстати, здесь тоже есть электростанция?
- Разумеется, - ответил Роберт. - Иначе как бы троллейбусы ездили?
- Вон она, - показала я, - за чернодворскими пятиэтажками. Видите, ветряки торчат? В потайницах довольно ветряно, а город маленький, поэтому строить что-то мощное смысла нет.
- Столько пустой и никому не нужной земли, - повторил посол. В голосе явственно прозвучала злобная зависть. Он коротко вздохнул и сказал: - Даже если наши стихийники не смогут научиться жить вместе с вами на основице, они могут поселиться здесь как нейтралы. Шамбала способна принять не менее ста общин, которые никого не стеснят своим присутствием. Особенно если сделают себе нычки.
- Исключено, - ответила я. - Шамбала - потайница с твёрдоструктурным пространством. Попытка сделать нычку вызовет инфернальный взрыв. Надеюсь, вы знаете, что это такое?
- Знаю, - поёжился посол. - Но пусть и без нычек… Переселенцы калапцам ничем не помешают, будут тихо и смирно сидеть в своих городках и деревнях, вы даже не заметите их присутствия. Пользы от них не будет, согласен, но и ни малейшего вреда они причинить не способны.
Я пожала плечом. Слова посла звучали разумно, но уверенности в том, что хелефайям, гномам и гоблинам действительно нужно Троедворье, у меня нет. Их мнения по этому вопросу я не слышала.
Грюнштайн опасливо оглянулся на полупрозрачную золотистую стену, которая окружает потайницу. Сквозь неё смутно виднелась ташкентская улица. Верхний край стены уходил выше зоны облачности.
- У нас стены закрывают щитами, чтобы людей не пугали картины чуждого нам мира, - сказал он и вдруг спросил: - Что будет, если пройти сквозь неё?
- Мясное пюре, - ответила я. - Войти в потайницу можно только через щель. Это правда, что в некоторых бывает по нескольку щелей?
- Обычно у потайницы три щели, - ответил Грюнштайн. - Одновходные встречаются редко. А из космоса Шамбалу видно? - заинтересовался он.
- Если посмотреть на фотоснимок магическим зрением или открыть файл изображения специальной программой, то будет видно стык пространственной складки. Вернее, встроенные в неё ворота.
- А как вы получали такие снимки?
- Через насовские спутники, - сказала я. - Там система безопасности паршивенькая, если умелый хакер не будет наглеть и лезть в запретные зоны, сумеет много чего полезного нафотографировать.
- Почему-то именно так я и подумал, - хмыкнул Грюнштайн.
- Так мы будем Калапу смотреть, - кивнул на фуникулёрную линию Роберт, - или будем умнее и вернёмся в аэропорт? Надо успеть на вечерний рейс. К полуночи метель усилится, и Камнедельск закроют минимум на сутки.
- Дождёмся темноты, - сказала я. - Ночные огни Калапы - единственное, ради чего стоило сюда лететь. Легенды нисколько не лгали, когда расхваливали дивное сияние Шамбалы, наоборот, нагло преуменьшали истину.
Ночь в горах наступает быстро, и прекрасное зрелище мы ждали не более десяти минут.