Смотреть на человека Вальтер боялся и с преувеличенным тщанием принялся красить стену.
- У нас нет души, - ответил через несколько взмахов кисти. - Мы живые убитые. Знаешь ведь, как зомбаков делают - сначала убьют, потом воскресят модифицированным. Переделанными.
- Либо живые, - сказал Иван, - либо убитые. И то и другое сразу не бывает. Раз что-то делаешь, значит живой. Мертвяки только лежат да смердят. А живыми убитыми в Земле Кемет рабов называли. Тех, кто не живёт, а только существует.
- Земля Кемет - это Древний Египет? - уточнил Вальтер. - Ты говоришь как вампир.
- Привык, - слегка смутился Иван. - У меня друзья-вампиры всегда говорят "Земля Кемет", ну и я привык.
- Странно ты себе знакомства выбираешь - вампиры, зомбаки.
- Гоблины, хелефайи, человеки, гномы. Все, кто живёт в мире.
- В каком смысле? - глянул на него Вальтер.
- В обоих.
Зомбак долил в баночку краски.
- Живые убитые… - повторил он. - Ты действительно думаешь, что мы можем считать себя живыми? Ведь мы - сделанные.
- Остальные волшебные расы тоже не на пальме выросли. Однако не смущаются.
- Но человеки…
- Но человеков ты можешь назвать сырьём, - перебил Иван. - Заготовками для более совершенных зомбаков. Но у тебя и твоих соплеменников хватает ума и порядочности называть нас людьми.
Иван опять красит стену - ровно и аккуратно. Словно и не ведётся самый странный разговор в жизни Вальтера - и прошлой, и нынешней. Ему что, такие беседы не в диковинку?
- А душа? - спросил Вальтер. - Я могу сказать, что у меня есть душа?
- Это тебе решать. Если считаешь, что она тебе нужна, значит есть. Не нужна - нету.
- А у тебя душа есть?
- Раньше была. А теперь - не знаю. Скорее нет, чем есть. Сгорела.
Вальтер настороженно глянул на человека. Заявленьице.
- Иван, а кем ты был в прошлой жизни?
- Агрономом. Точнее - студентом.
Откуда прошлая жизнь у зомбака, понятно. Но у человека она появляется, только если происходит нечто, раскалывающее жизнь на "до" и "после".
Иван докрасил стену, перешёл к следующей. Всё те же спокойные, ровные, уверенные движения. Вальтеру бы сотую долю такой уверенности. Но то, что Иван говорит…
И не лжет.
Что же с тобой случилось, человек? Почему ты совсем один?
- А кто ты сейчас? - спросил зомбак.
- Именно это я и пытаюсь решить. Кто я такой сейчас, и кем я стану дальше.
- Трудные вопросы, - проговорил Вальтер.
- Но отвечать-то надо.
Иван глянул на часы. Приближалась сиеста.
- Иди уж, - сказал Вальтер. - Сам докрашу.
Иван смутился, стал ещё аккуратнее водить кистью.
- Иди, - повторил Вальтер. - Не заставляй свою женщину ждать.
Парень ответил благодарной улыбкой, быстро оттёр руки, метнулся к сходням.
- Постой, - окликнул Вальтер. - На счёт твоих вопросов… Могу немного подсказать. Правда, только на счёт себя и Алисы, но это ведь лучше, чем совсем ничего, верно? И для меня, и для неё ты морской товарищ. Тебе можно доверять и в бурю, и в штиль, и в большой лов. Нам ты тоже можешь доверять во всех трёх морских судьбах. Клянусь пред изначалием.
- Спасибо, - ответил человек. И ушёл. Всё правильно, после таких слов каждый должен немного побыть один.
Зомбак взялся за кисть.
* * *
По обычаям Средин-Мадагаскарских моряков, корабль на воду спускают на закате. После всю ночь празднуют, а на рассвете выходят в первое плаванье. И на праздничных столах должна быть только сухопутная пища, никакой рыбы и морепродуктов, - удачи рыбакам не будет.
Имя баркасу придумала Кармела - "Соловей", говорила, что у них не корабль получился, а песня. Алиса - высокая рыжекосая красавица двадцати пяти лет на вид - раздобыла две бутылки прекрасного шампанского, одну - баркасу и морю, вторую - им. Вальтер поджаривал мясо. Рыбаки втыкали в песок столбы, подвешивали гирлянды из фонариков, расставляли столы. Музыканты настраивали инструменты. Спуск на воду нового баркаса, рождение новой морской тройки - всегда большой праздник, пришли даже рыбаки из человечьей деревни, принесли вино и пирожные, принялись помогать обустраивать праздничную площадку. Только Славян чувствовал себя не у дел.
Море тоже его не приняло. Славян не слышал его так, как слышали рыбаки, не чувствовал. Море ему нравилось, но не влекло, так и осталось далёким и ненужным. Пустота в груди никуда не делась. Даже красавец "Соловей" не вызывал никаких особых чувств - всего лишь мимолётное удовлетворение от хорошо сделанной работы.
- Опять грустишь? - Кармела прикоснулась к плечу.
- Нет, что ты, - ответил Славян. - Вздрючился немного, - сказал он правду, лёгкая тревога и в самом деле была. - В первый раз идём на собственном корабле.
- Всё будет хорошо, - ответила Кармела.
- Да, - обнял её Славян, повёл к празднику.
Староста разбил о борт "Соловья" бутылку шампанского. Славян, Алиса и Вальтер бросили в море по ломтику хлеба. Загодя прикормленные чайки расхватали угощение. Зрители восторженно завопили, захлопали в ладоши - море приняло жертву, признало новую команду. Католический священник прочитал молитву, окропил корабль. Сплясал на палубе шаман. Оба культовых служителя старательно делали вид, что не замечают друг друга, и нежно поглядывали на столы с угощением.
Баркас спустили на воду, Славян, Алиса и Вальтер выписали на море положенную восьмёрку, подвели корабль к причалу. Когда сошли на берег, Кармела, муж Алисы и староста налили им шампанское.
Праздник начался. Славян танцевал, ел поджаренное на углях мясо, метал в нарисованную на деревянной доске мишень рыбацкие ножи и выиграл для Кармелы главный приз - коралловые серьги и ожерелье.
Человеки смотрели на него с удивлением и восхищением: нашёлся человек, способный метнуть нож лучше зомбаков. Есть чем загордиться. Славян едва заметно усмехнулся. Наивные рыбаки и представить себе не могли нормативы спецподразделений Весёлого Двора. Сегодняшние броски - так, мелочь, криворукий середнячок.
С неменьшим удивлением поглядывали и зомбаки: почерк Соколиной спецуры они узнали сразу. Только ни один Сокол, хоть бывший, хоть настоящий, не пойдёт в морскую тройку к зомбакам. Взгляды стали ещё настороженней.
К полуночи Славяну пляски, вино и угощение надоели. Захотелось немного тишины. Он ушёл с площадки, сел на скамейку у сарая для сетей.
К нему подсели Вальтер и Алиса.
- Ты чего загрустил, морской друг? - спросила Алиса. - Сегодня наш праздник.
- Не загрустил, а задумался. Крепость опять снизила расценки на рыбу.
- Иван, - попросил Вальтер, - не нужно. Сегодня праздник.
- Есть надо и в праздник. Даже зомбакам - надо. А с такими расценками мы не то что прибыль получить - "Соловья" содержать не сможем, придётся идти в наёмники к Ястребам.
- Как будто есть выбор, - зло ответила Алиса.
- Есть, - сказал Славян. - Отвезти улов на рыбный рынок в Майнтирани или Техисополис. Там цену дают хорошую, даже оптовики. А если продать без посредников, сразу в рыбные лавки, то заработаем ещё больше.
- Умный ты… - пробурчал Вальтер. - Мы же зомбаки. У нас никто не купит. Нам даже в городе не по каждой улице ходить можно. На двух третях магазинов и ресторанов надпись "Трупаков не обслуживаем".
- Ничего себе, - только и сказал Славян.
- А ты думал…
- Переживём, - отмахнулся Славян. - Я-то человек. Поговорю с торговцами сам. Кстати, - сообразил он, - а кому продаёт улов человеческая деревня?
- Ястребам, - сказал зомбак. - Для них расценки повыше, но тоже фигня.
- А они почему в город не привозят?
- Не знаю, - удивлённо ответил Вальтер. - Боятся, наверное.
- Чего?
- Не знаю, - с не меньшим удивлением ответила Алиса. - Ястребов.
- И что конкретно они могут сделать?
- Никто не рисковал проверять, - ответила зомбачка.
- Если объединить улов обеих деревень, - задумчиво сказал Славян, - мы смогли бы открыть в городе сеть собственных рыбных магазинчиков. Таких, что обслуживают спальные районы. "Всегда только свежая рыба и морепродукты, цены от производителя" - что-нибудь в таком роде.
- Иван, - вздохнул Вальтер, - это звучит красиво. А на деле - зомбаки не имеют права заниматься коммерцией до тех пор, пока не получат гражданство Мадагаскара.
- Не понял, - Славян удивлённо посмотрел на него. - Так у зомбаков нет гражданства?
- Почти у всех. Сначала надо доказать свою лояльность Братству Небесного Круга, прожить в единственной его стране, которая предоставляет вид на жительство зомбакам, сто лет, не нарушая закон. И только потом будет гражданство. А до тех пор мы никто.
- Ничего себе! - только и выговорил Славян.
- Поэтому мы так все и удивились, - сказала Алиса, - когда ты остался в Белой Рыбе. Пока ты здесь, на тебя распространяется всё тот же столетний ценз проживания.
- Чёрт с ним, с цензом, - ответил Славян, - об этом потом. Сейчас надо с рыбой разобраться. Везём её в город?
- Ну давай, - неуверенно ответила Алиса. - Попробуем. Вальтер, ты как?
- Везём, - ответил зомбак.
- Вот и ладно, - подытожил Славян. - А сейчас пошли к гостям. Глупо получается: хозяева праздника - и сидим чёрт знает где.