* * *
Совет "сходить в Храм", услышанный второй раз за сутки и от разных людей, не мог оставить Егора Славина равнодушным. Правда, интерес землянина носил скорее профессиональный, чем религиозный характер. Опираясь на новые факты, Славин смог легко выстроить логическую цепь, включавшую в себя три звена. Странные сны, исчезновение (вернее, дезертирство) землян и пресловутый Храм Матери.
Эти соображения спецагент не преминул поведать диктофону, после чего стал обдумывать дальнейшие действия. Его первой мыслью было сообщить военным о встрече с Рамиресом. Однако Славин почти сразу отказался от этой затеи, сочтя ее бесполезной.
Он подумал, что военные предпочтут держаться прежней линии - даже услышав "добрую весть". Хоть похитили землян, хоть они сами ушли - для "людей в погонах", для их своеобразного мышления, это было не столь важно.
В конце концов, кто гарантирует, что новый десант, высаженный хотя бы для эвакуации Рамиреса, тоже не исчезнет… вернее, не захочет "добровольно уйти"? Никто. Да и сам тезис о "добровольности"… Как-то неправдоподобно он звучит - особенно в связке с навязчивыми лоранскими кошмарами. И с Храмом Матери - тоже.
Факт оставался фактом: на Лоране имело место загадочное явление, послужившее причиной заварки всей этой каши. И пока это явление остается загадочным, детали были не важны. Хоть похитили земных космонавтов и десантников, хоть мозги промыли, хоть они сами заразились какой-то местной болезнью… Все это при данном раскладе не имело значения.
С другой стороны, за неполные сутки пребывания на Лоране, Славин все же продвинулся по пути к разгадке. Во-первых, у него не осталось сомнений во взаимосвязи пропажи-дезертирства с пресловутыми кошмарами. Во-вторых, связь вышеупомянутых кошмаров и Храмов Матери рождала в голове спецагента одну любопытную версию. И Славин был полон решимости ее отрабатывать.
Суть же этой версии состояла в следующем. Большинство жителей Лораны действительно было безобидно и миролюбиво. Ко всем странностям, творящимся на их родной планете, эти люди и впрямь были непричастны - и даже имели к ним врожденный иммунитет.
Другое дело, что большинство, по большому счету, ничего не решает - никогда и нигде. Даже на Земле с ее "всепланетарной демократией" существует понятие "элиты" - политической, экономической, интеллектуальной. Она-то и принимает решения за все человечество; принимает - но подает его в нарядной подарочной упаковке. Подает вышеназванному "большинству" как конфетку - и не важно, из чего сделанную.
На Лоране, на первый взгляд, ничем подобным и не пахнет. Здесь нет войн - следовательно, нет и необходимости в штыках. А коли нет штыков, то нечем подпирать трон… равно как и президентское кресло. Ни участники 32-ой межзвездной, ни лично Славин, не обнаружили на планете никаких признаков власти. Ни полиции, ни судов, ни бюрократов. Но означало ли это, что Лорана - воплощенная мечта анархиста? Что люди на ней живут исключительно, как им вздумается?
Нет, и еще раз нет.
По долгу службы Славину доводилось бывать в так называемых "городах анархии" - или "вольных городах". На Земле, с ее бесконечной чередой мятежей, всегда находилось место хотя бы для нескольких таких городов. Где полиция была разгромлена, администрация бежала, а население оказалось предоставленным само себе.
Славин все видел "живьем" - каково это. Видел "человеков разумных", за считаные дни превратившихся в диких животных. Видел стаи двуногих хищников, обнаглевших от безнаказанности и одуревших от вида крови. Видел вчерашнего офисного клерка - доселе не обидевшего и мухи, но вынужденного убить за банку консервов. И соседей, вцепившихся друг другу в глотки, тоже видел.
Все это, повиданное в "вольных городах", не имело ничего общего с мирной лоранской идиллией. Ибо, в последнем случае, отсутствие официальных властей и писаных законов было с успехом компенсировано. Чем - конечно же неписанными правилами, всевозможными обычаями, традициями и тому подобным. Источником же всех этих неписанных правил в значительной мере служит религия.
Нечто подобное имело место и на Земле - в частности, в средневековой Европе. Тогда, в условиях номинального характера государственной власти и произвола "удельных князьков", именно религия служила своего рода "цементом" для общества. Духовенство же, в свою очередь, превратилось в элиту общества, отодвинув дворян и королей на задний план.
Правда и те времена не были для священников безоблачными. Упоминавшиеся выше короли и дворяне отнюдь не всегда мирились со своим подчиненным положением. Нередки были проявления инакомыслия и в самой Церкви. И, тем не менее, власть Святого Престола длительное время казалась непоколебимой. Еретиков жгли на кострах, а против непокорных правителей устраивались так называемые "крестовые походы". В них подбивались участвовать все, кому не лень - в надежде на отпущение грехов, а также на богатую добычу.
Ситуация изменилась, когда на смену "лоскутному одеялу" из мелких феодов пришли крупные государства. С законами, но главное - с отнюдь не номинальными правителями. Которые не намерены были терпеть чье-либо главенство над собой. Некоторые из них даже покровительствовали еретическим течениям; последние, благодаря этому, со временем превратились в "государственные религии".
Свою власть новые правители утверждали и подтверждали "железом и кровью"; Церковь же, опасаясь и того и другого, сама была вынуждена смириться. Смириться - и распрощаться со своим былым могуществом.
Но это все - на Земле. А на Лоране положение у культа планеты-Матери таково, что средневековые церковники лопнули бы от зависти. А как не завидовать, если вышеупомянутый культ не имеет даже формальных соперников? Ни светских правителей (хоть и номинальных), ни еретиков, ни даже иноверцев.
В общем, в пассиве у этого культа - ноль. А в активе - Сила, настоящая, с большой буквы. Могущество, против которого не устояла даже военная машина Земли. Бравые, вооруженные до зубов десантники просто разбежались, испытав действие этой Силы на себе.
И в ее понимании Славин видел ключ к раскрытию "лоранского дела".
По этой причине один из лучших сотрудников Управления отправился… нет, не в Храм Матери. В городскую библиотеку, как в основной кладезь знаний на этой планете. Там он вознамерился как можно больше узнать об этом культе. И о лоранском общественном укладе в целом.
* * *
Библиотека располагалась совсем недалеко от рыночной площади - в одноэтажном, но обширном по площади, здании. Внутри большая часть этой площади была заставлена стеллажами с книгами; целым лабиринтом из стеллажей.
Книги выглядели почти по-земному - стопками бумаги в картонной обложке. На родной планете Славина, даже в век межзвездных полетов, их не вытеснили ни гаджеты, ни специальные программы. Последние разве что заменили бумажные газеты, да еще учебники и справочники.
Пожаловав в библиотеку в компании сумки консервов, Славин поставил последнюю в угол, а сам стаскал к одному из свободных столиков целую кучу книг. Благо, последние размещались по тематическому признаку, так что найти нужные томики не составило труда.
Удивительный местный закон - тот, что прошлым вечером сделал читабельной вывеску у гостиницы, продолжал работать как часы. И распространялся на все надписи на Лоране. Не стали исключением и местные книги: всего мгновение текст в них выглядел начертанным диковинными значками. А затем он словно подернулся дымкой… и принял привычный для Славина вид.
Данное обстоятельство не могло не порадовать землянина - и вызвало у него прилив трудового энтузиазма. Жадным и цепким взглядом Славин буквально впился в текст. В первую очередь его интересовала история лоранского общества - вернее, ее специфика и отличие от земной истории.
Сведения о временах пещер и каменных топоров Славин пролистал по диагонали. Чуть большего внимания (но именно "чуть") удостоилась информация о первых городах и государствах, о завоевательских походах и о местном варианте средневековья. Век за веком, тысячелетие за тысячелетием цивилизации Земли и Лораны шли "ноздря в ноздрю". Выполняя, по большому счету, один и тот же сценарий.
Пути двух планет разошлись около шестисот лет назад. На Землю в ту пору пришли большие перемены, а так называемый "традиционный уклад жизни" впервые серьезно зашатался. Мелкие княжества сбивались в великие державы, мечи и копья уступали дорогу огнестрельному оружию, а отважные мореплаватели устремились на поиски новых земель. Точнее, богатств, хранимых этими землями. Наука, подгоняемая запросами того бурного времени, сделала колоссальный скачок; религия же, напротив, была выхолощена и отодвинута на задний план.
Иначе складывались дела на Лоране. Во-первых, на планете имелся всего один континент, жмущийся ближе к экватору. По понятным причинам, к описываемому времени, на материке уже не осталось неизведанных земель. Борьба же за место под Антаресом была куда менее ожесточенной, чем за место под солнцем. Отчасти этому поспособствовал более мягкий климат, а отчасти - высокая плодородность местной почвы.
Так или иначе, к началу "эпохи перемен" на планете царило обычное средневековье. С мелкими княжествами, вольными поселениями и лишь холодным оружием. А еще - несколькими религиозными течениями, схожими между собой и при этом враждующими. Порох изобретен не был, баллистика также не спешила развиваться. Соответственно, такие фундаментальные науки как физика и химия были, в лучшем случае, на стадии зарождения.