"Кого я люблю?" - пришло в голову резкое. - "Я люблю того мальчишку из детства, но этого незнакомого мне человека любить я не могу! Я ведь ничего о нем не знаю. Чем он жил, как он жил, чем занимался, как работал. Он не читал половину моих писем, и… не знает огромный пласт из моей жизни. Мы сейчас два незнакомца, которым только предстоит познакомиться сначала. Но он в отпуске, у Лешки не так уж и много времени на это. А у меня работа, полуночный мир. Человек, меня хорошо знающий, никогда не предложил бы мне бежать от того, что составляет важную часть моей новой жизни! Ведь я… я…"
На смену резкому настрою пришла грусть.
Она не знала этого.
Лида больше не знала, кто она. Человек. Несостоявшаяся Баба яга. Дочь женщины, попробовавшей плоть русалки. Матушка полуночного мира. Участковая для нечисти. Валькирия по характеру, как называл ее Шторм.
Кто она?
Ни то, ни се.
Поэтому и была недостаточно хороша для Миши.
Поймав мысль за краешек хвоста, Лида рассердилась сама на себя.
Можно подумать, это самое важное!
Можно подумать, нет…
"Нет, так не пойдет", - отставив в сторону опустевшую кружку, Лида подошла к зеркалу, взглянула на себя. - "У тебя сегодня свидание с Лешкой. Театр и ресторан. А на улице осень, а вечером холодно, и твое осеннее вечернее платье нуждается в глажке, а ты сама - в ванной с молоком и травами, а то похожа безо всякого полуночного волшебства на натуральную бабу ягу. Марш приводить себя в порядок!"
Бросив взгляд на шкаф, Лида застелила постель, прихватила бутылочку с апельсиновым эфирным маслом, пару ароматических свечей и отправилась в ванную, сделав себе строгое внушение. О могущественном Мельнике сегодня не думать и постараться получить удовольствие от свидания.
Постараться!
Ну, хотя бы приложить к этому хоть какие-то усилия!
…Положа руку на сердце, к театральным постановкам по классике можно относиться по-разному. Можно считать, что поскольку это бессмертные произведения, то их ничего вообще не испортит. Можно кинуться в другую крайность и высказывать мнение в том смысле, что поскольку - это классика, всемирно известные произведения, а значит, у каждого его читателя есть уже свое мнение и свой устоявшийся стереотип. Соответственно, продолжая эту линию, можно заключить, что любое отклонение от канона - новое прочтение, как модно сейчас говорить, может привести к тому, что произведение будет безвозвратно испорчено.
Можно рассматривать ситуацию с другой стороны и обратить внимание в первую очередь на того, с кем именно это произведение ты смотришь. Так и самая жуткая постановка начинает блистать играть новыми красками. А в компании, в которой человеку ужасно некомфортно, даже самая прекрасная постановка обретет тысячи плохих моментов - все, ради того, чтобы появился повод уйти.
Таким образом, отправляясь на свидание, Лида надеялась, что постановка будет достаточно интересной, чтобы в случае, если ситуация пойдет по самому плохому пути, можно было отвлечься. Хоть немного, хоть чуть-чуть!
Ситуация по самому худшему пути не пошла.
Лешка появился ровно в шесть двадцать пять, в темно-синем костюме с искрой, на черном мощном джипе, на котором можно было протаранить, кажется, слона и при этом не пострадать. В руках (и откуда только взял?!) у Гусара был букет красивых розовых роз.
Лида, до последнего сомневающаяся в том, было ли это хорошей идеей, все-таки растаяла.
Степан Викторович на крыльцо не вышел, Тимофей был на кухне, занимался ужином для мужской половины семейства Скворцовых, поэтому Лида, приняв букет и скользнув губами по щеке Лешки, понесла букет сама в свою спальню.
Когда она вернулась, Лешка уже смог взять себя в руки.
Он уезжал от симпатичной молоденькой девчонки. Да, Лида в школьные годы была очень симпатичной. И эти две косы, и задорная улыбка, и совершенно шальные серые глаза. Мальчишеская фигура и манера пинать мяч в дворовый футбол с мальчишками.
Когда он вернулся, ему показалось, что она ничуть не изменилась. На смену неизменным джинсам пришли штаны-хаки, рубашки и водолазки, пиджаки и разгрузочные жилеты.
Он был уверен, что все так же, она все та же.
Но к тому, что Гусар увидел, готов он не был. К этому нельзя было подготовиться!
Да, безусловно, Лида присылала фотографии. И в той половине писем, что он открывал, они встречались. Но ни одна фотография на свете не может передать красоты юной женщины, застывшей на пороге своего полного расцвета. Никакая фотобумага не может передать тонкого румянца смущения и ясности улыбки.
Она появилась на пороге не в классическом брючном костюме, хотя от Лиды этого можно было ожидать. Не выбрала она и юбку, что-то до колен, к которой она привыкла в своей форме. Девушка была в платье.
Длинном, бархатно-сером. Исчезла полицейская, несущая свой долг.
Исчезла матушка для полуночников, была только красавица, в одеянии из тумана. Волосы были убраны в сложную ракушку, несколько прядей щекотали шею и качались вдоль щеки, и их безумно хотелось сдвинуть в сторону.
Туфли лодочки, белоснежная накидка на плечах, что-то вроде вязаной шали - Гусар в этом не разбирался. В конце концов, когда раздеваешь женщину, не думаешь о том, как называется то, что на ней надето.
Сейчас он об этом немного жалел.
Открыв перед своей прекрасной спутницей дверь машины и предложив ей руку, чтобы Лиде удобнее было сесть, Лешка с какой-то усталой злостью подумал о том, что не стоило ее оставлять одну.
Мысль пришла и ушла, он сел за руль, закрыл дверь, повернул ключ зажигания и бросил взгляд на спутницу.
- Включить печку?
- Нет. Не настолько холодно, чтобы ее включать, - девушка, пристегнувшись, мечтательно взглянула в сторону близкого леса. Золотой колер радовал взгляд своим теплом. Бархатные сумерки еще только-только запутались в ветвях, и багровый шар солнца еще катился к горизонту, взбивая себе перину из облаков. - Ночью будет дождь.
- Как ты к нему относишься? - спросил Лешка.
Лида улыбнулась:
- Не люблю. До сих пор не люблю. А ты полюбил?
- Научился находить в нем свою прелесть. Он тихий. Успокаивающий. А еще его запах…
- Запах?
- Дождь пахнет свежестью. После дождя, помнишь из школьного курса естествознания, пахнет озоном? Один из способов определить рядом большое скопление полуночников - это дождь. Если он прошел, а озоном не запахло - значит, они рядом.
- Страшно? - спросила Лида тихо.
Лешка пожал плечами:
- Первое время, когда я только узнал, что по распределению попадаю в отряд полуночного спецназа - было жутко. Не страшно, а именно вот эта жуть. Она заглядывала ко мне в кровать, желала мне доброго утра. Смотрела на меня со дна обязательной кружки кофе. В такие моменты я думал, что ты бы не оценила мою трусость, и брал себя в руки.
- Неужели нельзя было отказаться от этой работы?
- Солнышко, - Лешка протянул руку и все-таки сделал то, что хотелось, качнул завитой локон у щеки. - Такая взрослая, а еще такая наивная. Эту работу тоже должен кто-то делать. И лучше, если это будут делать лучшие из лучших. Или, как в моем случае, те, кто до этих лучших под хорошим началом может дорасти.
- Ты смог?
- Кто знает. И… Скворцова, - вернулся безмятежно-легкий тон в разговор, - давай мы поменяем тему? О днях моего боевого прошлого и настоящего, мы поговорим в другой раз.
- Хорошо, давай тогда… о…
- И не о полуночниках.
- Даже не думала! - открестилась Лида.
Гусар хмыкнул.
- А глаза бегают. Врешь, Скворцова.
- Не вру! Стратегически утаиваю информацию, не ты ли говорил, что это разные вещи?
- Это говорила ты. Перед уроками математики, списывая у Димки контрольную работу.
- Да? - Лида засмеялась. - Ну, это вина математика, что я утаивала от него свои незнания в некоторых темах.
- А не твоя разве?
- Нет! Я была пацанкой, мне в принципе математика не могла быть интересна!
- Как история, литература, музыка, русский язык…
- Это все были временные помехи на пути к величию! - ухмыльнулась девушка. - Ну, знаешь, когда эти предметы отвлекали меня от того, что мне действительно было интересно.
- А потом весь преподавательский состав хватался за голову. Скворцова Лида заняла первое место по стрельбе из пневматической винтовки! Скворцова Лида заняла второе место по лыжам. Команда нашей школы заняла первое место в школьных сборах, благодаря Скворцовой Лиде, отлично разбирающейся в спортивном ориентировании.
- Ага, а к этому прилагалось, "разбила окно", "перевернула парту", "поставила Диме из Б-класса фингал под глазом", и как венчающий аккорд - "курила за углом клуба!"
- Последнее было неожиданностью для всех, - согласился Лешка.
- Первый и единственный раз попробовала, - фыркнула девушка, - и по закону подлости, на нем поймали, отругали, лекции читали, папе настучали.
- Чем, кстати, закончилась та история?
- Папа разрешил сесть верхом, чтобы у меня еще меньше свободного времени оставалось! Он, наивный, считал, что это поможет!
- Не помогло?
- Чтобы лишить меня своеволия? Нисколько!
- Чтобы ты не упрямилась… - Гусар задумался. - Нет, даже не могу себе представить, что надо тебе посулить, или что нужно сделать, чтобы этого добиться.
- Вот и не представляй! - заменила Лида просящиеся на язык слова "быть Мельником".
- Ладно-ладно, упрямая моя, этот ответ я тебе еще припомню!