До вечера прождали пришлецов, но так и не дождались. К ночи выставили новый дозор, а казаков отправили в казарму. Когда Михаил возвращался, он отстал от остальных, его Кудлат неспешно переставлял ноги, мерно цокая копытами по булыжной мостовой, опустив голову и глядя под ноги. Грива его спадала на глаза и он иногда встряхивал головой. Казаки уже исчезли в конце улицы, когда Кудлат вдруг, всхрапнув, остановился и ударил по булыжникам передними копытами.
- Ну, чего ты, Кудлатка? - Михаил успокаивающе похлопал его по боку.
И вдруг он увидел ту самую собаку. Ту белую с рыжими подпалинами собаку, которая вчера сопровождала убитых казаками пришлецов. Она осторожно кралась вдоль дороги, прячась в кустах. Ничего странного в ней не было, собака как собака. Если вчера она спокойно шла посередине дороги, то сейчас старалась быть незаметной, чтобы и ей тоже голову не снесли.
- Эй, пес, - сказал Михаил и собака, напрягшись, остановилась и посмотрела в его сторону. У нее был затравленный вид, один бок испачкан спекшейся кровью, хвост поджат.
- Иди сюда! - позвал ее Михаил, спешившись и привязав коня к штакетине покосившегося забора.
Кудлата такое соседство не устраивало, он нервно храпел, ржал, с его губ слетали белые хлопья пены.
- Поди сюда, - повторил Михаил.
Собака, прижав уши, медленно приблизилась к нему.
- И откуда же ты взялся, такой? - спросил кузнец.
Собака села у его ног и посмотрела в глаза. Взгляд ее был печальный, оно и понятно, казаки убили ее хозяев, а она не смогла их защитить.
- Ну, и как же мне тебя назвать? - сказал Михаил, присев перед собакой на корточки.
- Лопе де Пух, - вдруг услышал он.
Оглянувшись, кузнец удостоверился, что рядом никого не было. Говорила собака. Вернее, не собака, а пришлец по виду очень на нее похожий.
- Чего? - воскликнул Михаил, подскочив, и напугав коня.
- Лопе де Пух, это мое полное имя.
- Говорящая собака!
- Я не собака, вернее, я не собака в вашем понимании.
- И ты не послан дьяволом?
- Ни дьяволом, ни богом. Я сам по себе. Подрабатываю охранником и проводником. Ваши люди вчера убили моих клиентов. А ведь они только хотели наладить с вами контакт.
- Какой контакт?
- Рынок открыть в порту хотели, а вы их убили. И не только их, скольких до них угробили!
- А зачем рынок?
- Торговать. Только здесь могут собраться все внеземельцы, только в порту вашего города есть портал для всех миров.
- Портал? Какой еще портал? - Михаил даже забыл, что он говорит с собакой.
- Окно, или дверь, как вам удобней называть. Окон много и каждое ведет в один из миров внеземелья.
- А ты, значит, проводник?
Лопе де Пух кивнул.
- И ты, Лопух, знаешь, где находится Парижское Королевство, конфронтирующее с Российским Триединством?
Очередной кивок.
- И ты, Лопух, сможешь меня туда провести?
Еще один кивок.
- Ну так веди! Э, постой, а вывести назад в случае чего ты меня сможешь?
- Смогу, - сказал Лопе де Пух. - Для нас, представителей клана Неспящих, нет невыполнимой задачи. Правда, если вас там примут за нечисть, навряд ли я смогу спасти.
- Пошли! - кузнец поднялся на ноги. - Где находится дверь?
- Везде, - ответил пес. - Положите руку мне на спину. Вся беда Неспящих, что мы не можем путешествовать без спутников. Иначе я давно бы уже вернулся домой.
Михаил почувствовал ладонью тепло живого тела. Несколько секунд спустя они оба растворились в сумерках.
***
Михаила Стожарова искали три дня. Нашли только его перепуганного
Кудлата, привязанного к забору брошенного дома. На четвертый день кузнец появился в порту с огромной псиной, которую он называл Лопухом. Собравшимся вокруг казакам он рассказал, что с ним случилось, и объявил, что пришлецы никакие не исчадия ада, что они такие же божии твари, только другой расы, что нельзя их безнаказанно убивать. Они просто хотят мирно торговать - товара у них диковинного целое море.
- Был я, Коля в Российском Триединстве, дюже там хорошо. - сказал
Михаил французу. - И если хочешь, могу тебя отправить в твое Парижское Королевство.
- А что же вернулся, раз тебе там понравилось? - спросил его Никола
Миньон.
- Негоже наслаждаться красивой жизнью, коли дома такой беспорядок.
Вот если бы добиться того, чтоб и здесь и царь, и бог, и народ едины были…
Тяжело мне было все это время, пока я там отдыхал. В Российской Империи царит несправедливость, а я стало быть, дезертир, сбежал от трудностей. В общем, решил я вернуться.
Михаил отстегнул пояс с ножнами и вместе с ружьём отдал их есаулу.
Развернулся и медленно побрёл к кузнице.
Дэн Шорин
Бутылочка профессора Клейна
Профессор вступил в Южную Пристань с севера, по Каменному Тракту.
Это само по себе уже могло стать сенсацией местного масштаба - после злополучного землетрясения город был отрезан от континента, и путники прибывали сюда только по морю, да "чертовыми вратами", как в обиходе называли пространственные аномалии. Профессору было "за пятьдесят", причём насколько сильно "за" не смог сказать даже намётанный глаз
Павла Смельцова, служащего швейцаром в Гранд Отеле. Предупредительно распахнув дверь, Павел учтиво поклонился - за что тут же получил мелкую ассигнацию "начайных". Профессор подошел к стойке и опустил на пол туго набитый пехотный ранец из телячей кожи.
- Чего изволите-с? - словно по волшебству за стойкой появился сорокалетний управляющий Гранд Отелем Игорь Иванов в безукоризненно белой сорочке и галстуке-бабочке. Излишняя, на взгляд Павла полнота, ничуть не мешала Игорю с соответствующим уровню заведения изяществом принимать постояльцев. Вот и сейчас он широко улыбался, в полной мере демонстрируя профессору дружелюбие и открытость.
- Моё внимание привлекла ваша мансарда, правильно ли я понимаю, сударь, что там расположены апартаменты?
- Разумеется-с. Осмелюсь заметить, роскошные апартаменты, которые сейчас совершенно пустуют. Они будут стоить вам…
- Устраивает, - буднично сообщил профессор, оборвав управляющего на полуслове. -
Поднимите наверх мою кладь.
- Как вас записать, сударь? - почтительно склонился Иванов.
- Профессор… - здесь он на секунду замялся. - …Ричард Клейн.
- Родственник? - неожиданно заинтересовался управляющий.
- Всего лишь однофамилец. Не ожидал, что вы знакомы с трудами Феликса Клейна.
- Он читал мне в Гёттингенском Университете теорию чисел. Между нами, он единственный тамошний преподаватель, на чьих лекциях студентов не клонило в сон.
- Математика - это царица наук, - профессор указал пальцем в потолок. - К сожалению, нынешняя молодежь этого не понимает. Совсем не понимает.
- Всецело разделяю ваше мнение, сударь. Не сочтите за невоспитанность, что привело вас в наш городишко?
- Императорская Санкт-Петербургская Академия наук, пропади она пропадом. Оторвали от научных изысканий, предлагают исследовать здешнюю аномалию.
- Не вы первый, не вы последний, профессор Клейн. Академия наук, убедившись в своём бессилии, шлёт к нам самых разных специалистов: физиков, географов, ботаников… Даже специалист по оккультным наукам у нас как-то останавливался. Правда, надолго не задержался - на следующий же день отправился обратно в столицу, даже вещи оставил, дюже ему наш порт не понравился. Надеюсь, сударь, вам повезет больше.
- Мне непременно повезет больше, - профессор натянуто улыбнулся. - Если вы не возражаете, я хотел бы пока прогуляться. Эти клёны на площади…
- Платаны.
- Не суть важно. Они напомнили мне интересную топологическую задачу, над которой я бы с удовольствием поразмышлял некоторое время. Вот недельная плата за апартаменты, - профессор положил на стол пачку ассигнаций. - Южная Пристань - красивый город.
Когда профессор вышел на улицу, Игорь Иванов кивком подозвал Павла.
- Что думаешь?
- Ты про профессора? По-моему, типичный чудак, с головой ушедший в свою математику. К тому же, не шибко преуспевающий, коли путешествует без ассистента, а вся его кладь умещается в армейский ранец.
- Вот именно, типичный. Я бы даже сказал архетипичный, такой, коими профессуру видят мещане. Слышал, как он удивился, когда я сказал, что знаком с трудами его однофамильца?
- Думаешь, врёт, и на самом деле никакой он не математик?
- Обрати внимание, сам он ни разу не сказал, что он математик. Хотя, полагаю, в математике он вполне себе разбирается.
- С чего ты взял? Тыкать пальцем в потолок, с умным видом заявляя, что математика - царица наук, могу и я.
- Он оплатил апартаменты ровно на неделю. Копейка в копейку, учитывая наценку выходного дня и пятничную скидку. Это притом, что стоимость номера я так и не назвал. Не прост наш профессор, ох не прост. Не удивлюсь, если он, помимо прочего, служит в Тайной канцелярии.
- Так она ж упразднена Александром Павловичем. Уж почитай сотню лет как упразднена.
- Это у нас упразднена, а в Триединстве, говорят, по сей день существует и даже процветает. Да и не одно Триединство на Южную Пристань завязано. Короче, присматривай левым глазом за профессором, дабы не стряслось чего. Знаем мы этих сумасшедших учёных.