Глава 12 Алтайские призраки
А рано утром Петро поднял команду и они поехали в урочище Асу-Булак – самую красивую котловину на подступах к священной горе Белухе. День обещал быть ветреным и пасмурным, вот-вот должен был пойти снег – резко потеплело и небо висело низко, а на дне ущелья стелился туман.
Вооруженные скорее для забавы, чем для настоящей охоты с выстрелами, дичью и томительным выжиданием, парни с интересом слушали наставления старого чекиста, оказавшегося еще и опытным охотником. Он показал на заснеженном склоне цепочку следов группы диких свиней и сказал, что зверь этот крайне опасен и путать его с домашними хрюшками категорически не стоит!
Данила – истый бой-скаут – тут же обратил внимание и на цепочку человеческих следов, убегающую вверх по склону. И вновь Никиту царапнуло смутное воспоминание: нога у этого человека была непривычно огромной… Петро присвистнул:
– Если бы не обувки, подумал, что снежный человек или как там его – "бигфут" – тут прошел! Но не это страшно – снежных людей не бывает, – а вот не дай Бог встретить здесь Хранительницу Гор! Говорят, она изредка появляется, обычно перед бедой какой, словно упредить хочет…
– Это что еще за Хранительница? – Настя в миг забыла об усталости: все мистическое притягивало ее, как магнит.
– Да вроде живет тут старуха, не то призрак, вроде Хозяйки Медной Горы, не то из последних шаманок местных… Мало кто ее лично видел, а тем, кто говорит, что видел, особой веры нет. Со страху да по пьяни не то еще привидеться может! Здесь же все на грудь принимают, прежде чем в горы идти, и для сугрева, и для храбрости. Да только разве есть на свете горы, чтобы без всех этих "черных альпинистов" и прочей нечисти дело обошлось?
Обычно немногословный Петро весело рассмеялся.
– Н-да… Это ж надо было такие "лыжи" отрастить! Но это уж точно не "Хранительница" ваша непонятная тут бродила, – бормотал себе под нос Данила, карабкаясь вверх. Особо, впрочем, таинственными призраками и необычными следами не заморачиваясь. Ну, следы и следы, мало ли тут еще охотников бродит? Вон, в стороне и нормальные следы видны – двое недавно проходили. Но Никита еще больше напрягся и стал внимательно озирать окрестные склоны. Однако ничего странного или неожиданного так и не заметил.
А охотничий азарт уже гнал Петра все дальше, ребята едва поспевали, а Настя и вовсе стала задыхаться и отставать. Горы высились вокруг уже не радостно-мажорно, как на поздравительной новогодней открытке, а мрачно, даже зловеще. "Ведь Новый Год скоро! – пронеслось в голове Никиты. – Совсем забыли мы о нем среди всего этого кошмара…" Свистел ветер, и тучи, казалось, цеплялись клочковатыми краями за скалистые вершины.
Вдруг начальник маленькой экспедиции внезапно остановился и приказал тихим голосом:
– Стоп! Видите там, впереди? Да вон там, у деревьев! Кабаны… Молодые совсем, почти поросята…
И точно: за редкими кустиками на полянке рыли стылую землю мощными клыками – искали коренья? – пара заросших черной редкой шерстью животных, с виду таких мирных и не особенно-то огромных. Даже и мелких каких-то. Ветер дул с их стороны и запаха человека они не почуяли. Зато запах почувствовал Никита – тот, леденящий! Он начал озираться, пытаясь понять, откуда может нагрянуть опасность. Но сумеречное ущелье молчало, казалось, ничего ужасного и неожиданного произойти не могло. Просто мрачно и как-то странно тихо было…
Петро неслышно сдернул с плеча ружье, вскинул его, прицелился и… Раздался треск выстрела, показавшегося оглушительным. Один из кабанчиков пронзительно взвизгнул и ткнулся рылом в снег, а другой, испуганно хрюкая, опрометью кинулся напролом в кусты. Раскаты прогремели по горам, где-то глухо заворчало, сначала едва-едва, потом все сильнее… По ставшему серым лицу наставника молодые охотники поняли: что-то не так! Вернее, Никите смотреть на лицо старого особиста нужды не было: за минуту до выстрела вдруг почувствовал, как перстень под меховой варежкой резко отяжелел, стиснув палец и завибрировал. И запах, металлический, мерзкий запах беды, принесенный ветром сверху – он стал нестерпимым, перехватывал дыхание и щипал глаза…
– Лавина! – прошептал Петро сдавлено. – Вот ведь! Не надо было стрелять мне, старому дураку! Но не бывает же в это время лавин, а здесь их и вовсе сто лет не было! Быстро все назад, к машине!!
Но безбашенно-бесстрашному Даниле было запад ло бросить добычу вот так, почувствовав лишь тень опасности. Как это – князь вернулся с охоты без добычи?! Подумаешь, лавина! Вот тьфу на нее, – отбежим, да и переждем! Так часто бывает, когда опасность не похожа на придуманный тобой "образ врага". Европа тоже когда-то настолько боялась коммунистов, что не захотела поверить в истерическую злобу и гнусь нацизма.
И "светлейший" бросился к кабаньей тушке, схватил ее за ногу и потащил за собой, отдуваясь.
– Брось, брось немедленно! – голос особиста зазвенел гневом. – Скорей, уходить надо! Нас же здесь заживо лавина похоронит! Вы что, ничего об этой напасти не слыхали?!
Никита бросился к другу.
– Брось тушу, чучело кабинетное! Я на Кавказе был, там страшные лавины случались! Это дико опасно, понимаешь! Брось все, быстро!
А треск и грохот нарастали и только оставалось непонятно, куда бежать – вперед или назад? Решили все же – назад, не так далеко ведь от машины ушли.
Уже казалось, что опасность позади, хотя все ущелье наполнилось оглушительным гулом. Вот-вот станет видна машина, оставленная за этим поворотом… Или за вон тем? Никита подхватил обессилевшую и смертельно напуганную Настю на руки и бежал, то и дело оскальзываясь на тропинке. Данила замыкал шествие, оглядываясь в тревоге: до него дошло наконец, что дело нешуточное!
И вдруг страшный треск раздался впереди – там, где нависала гигантская скала. Ребята еще полчаса назад любовались ее причудливым силуэтом… Петро уже успел скрыться за громадой, он торопился добежать до машины первым и завести ее. Сквозь этот дикий грохот ребята едва услыхали крик, совсем недалеко… Мимо, ломая деревья и кусты, неслась чудовищная масса снега вперемешку с валунами и стволами деревьев. Она погребла под собой их несчастного гостеприимного хозяина… Он никак бы не успел проскочить…
Вперед дороги не было. Лавина унеслась вниз по склону и постепенно гул ее затих на дне ущелья, словно ничего такого не случилось, словно Петро вот-вот вернется и скажет, весело щурясь: "Ну, что, испугались?! Пронесло!"
Никита медленно опустил драгоценную ношу на землю и стянул с взмокшей головы шапку… Данила, бледный, как смерть, последовал его примеру… А Настя навзрыд заплакала, причитая: "Вот как знала, знала! Не хотела я этой охоты вашей дурацкой! Ой, мамочка, что ж теперь делать-то-о…" Начавшийся снегопад равнодушно заглушал ее рыдания.
Никто из ребят не смог бы сказать, сколько прошло минут?., часов?.. Когда затих первый приступ отчаяния, стало понятно, что надо как-то выбираться, надо попасть обратно на зимовье, а потом в город, сообщить о трагедии и… Бедная ласковая Анна, как, как ей сказать?
Но до города было далеко.
Глава 13 Волки – не самое страшное
Идти можно было только назад.
– Как думаешь, с другой стороны можно выбраться на хоть какую-нибудь дорогу? – Никита взял себя в руки, и, пока Настя всхлипывала, принялся искать выход из западни.
Данила, все еще бледный от пережитого, пожал плечами. Обычный оптимизм, казалось, покинул его.
– Надо разведать. Ты был прав, Никита, – кабинетный я, ни в горах, ни в лавинах, ни даже в охоте ничего не понимаю… Надо идти вверх, только тихо. Вдруг за этой лавиной начнется другая?
Настя утерла слезы и от помощи отказалась – пошла сама, понимая, что в этой ситуации никак нельзя становиться обузой. Надо было видеть, как она, бедняжка, ползла по тропке, съежившись и пряча зареванную мордочку от колючего ветра!
Дошли до брошенной тушки кабанчика – снег уже успел запорошить его… Было по-прежнему тихо и повторения ужаса вроде бы не предвиделось. Только тучи надвинулись еще ниже, потемнело и ветер раскачивал верхушки деревьев. В грустных глазах девушки мелькнул упрек: мол, не стреляли бы в неповинное животное, – не приключилось бы трагедии.
Решили сделать привал. Еда осталась в машине, так что опытный Никита приказал друзьям собрать валежник и соорудить костер на камнях, под нависающей скалой, а сам мастерски разделал тушку и нанизал куски мяса на прутья. Пришлось делать это в стороне, чтобы подруга не видела первобытных кошмаров. Хорошо, нож нашелся в карманах. Нашлась там и зажигалка, и курево, и, пока мясо жарилось, парни судорожно затянулись, пытаясь отойти от трагической картины…
Настя, честно намучившись с костром, хотела "гордо и смело" отказаться от трапезы, но запах жареного мяса был слишком аппетитным, да и голод – не тетка. Только запах этот и помешал Никите быть начеку, как всегда!
Но от души насладиться первобытными радостями жизни не получилось. Во-первых, в мясе очень не хватало соли! Во-вторых, к вою ветра стал примешиваться посторонний звук, словно ветру кто-то пытался подпевать… Тут даже до дремучих по части неандертальских развлечений Насти и Данилы дошло: волки.
Однако эта беда была еще далеко, вой долетал со склонов гор лишь с порывами ветра. А вот другая – стояла невдалеке.