Однако "приступать к делу" она не спешила. Выбралась на обочину и стала бродить по ней, время от времени нагибаясь. Хагбард увидел, что она сорвала несколько травинок и подобрала два-три прутика. С этой добычей она вернулась на дорогу, уселась прямо в пыль и принялась выкладывать из своих приобретений какие-то узоры. Было совсем не похоже, что она собирается впасть в транс или что-то подобное, хотя лицо у нее было весьма сосредоточенное. Наконец узор, по-видимому, сложился как надо. Тогда Венена произнесла несколько отрывистых фраз. Иные из них весьма напоминали. Хагбарду то, что он привык слышать в церкви, а некоторые звучали глухо и жестко, и он мог бы поклясться, что это ни в коем случае не латынь. Выждав несколько минут, она поднялась на ноги и с тем же сосредоточенным видом шагнула вперед. Потом отшвырнула травки-веточки и сообщила будничным голосом:
- Все. Путь открыт. В час перед закатом, честь по чести… - Последняя фраза показалась Хагбарду строкой из песни или стихотворения.
Он посмотрел вперед. Ничего не изменилось. Небо было чистое, по обеим сторонам дороги шумел лес.
- А если бы ты этого не сделала, что бы тогда произошло?
- Ничего особенного. Просто дали бы кругаля.
Когда стемнело, остановились на ночлег. По совету Венены костер разводить не стали. Она указала на ручей, бивший из-под корней бука. Хагбард напоил Гнедого и оставил его пастись на поляне. Потом они разломили пополам лепешку, лежавшую в его седельной сумке, и запили ее водой из ручья.
- Я бы с удовольствием предложил бы тебе вина, но его у меня нет.
- Я знаю. Тебе на этой дороге положено пить воду. - Непонятно было, серьезна она или насмехается.
- Венена…
- Да?
- Ты когда-нибудь бывала в Брошенной часовне? Она ответила без колебаний:
- Рядом - неоднократно. Untra muros - никогда.
- Почему?
Она посмотрела на него с удивлением:
- Ты что, не слышал? Говорят, в часовню может войти только добрый человек, чистый сердцем и примерный христианин. Я - ни то, ни другое и ни третье.
- А многие ходили?
- Насколько мне известно, последнее время в ту сторону вообще никто не ходит.
- Почему? Боятся?
На сей раз она промедлила с ответом.
- Не думаю. По-моему, дело не в отсутствии храбрости. В Заклятых землях трусы не выживают.
- Так в чем же дело?
- Magister dixit, то есть старый прохиндей говорит, что все люди в наших краях сильно переменились. Он здесь давно живет, ему виднее, хотя он и соврет - недорого возьмет. И все ли… насчет рыцарей сказать не могу, это по твоей части, а вот среди нас… все чаще за Открывателей выдают себя обычные бандиты… Впрочем, это вполне естественно, а в домыслах Посвященных я не разбираюсь…
- Не разбираешься - пусть. Но что ты думаешь на сей счет?
- А ничего я на сей счет не думаю. Что мне они - часовни, алтари, заклятия, Зеркала Истины! Мое дело - по дорогам ходить, viresque acquirit eundo.
Помолчали.
- Ладно, - после паузы произнесла Венена. - Наступает ночь. Стеречь будем по очереди. Заклятые земли вовсе не так опасны, как о них болтают, но не для беспечных. Первой буду я. Ночью разбужу.
- Почему ты?
- Луна выйдет - поймешь. Здесь ложные светила. И только опытный взгляд выделит настоящую луну и определит ход времени.
- Солнце-то здесь вовремя встает?
- На солнце заклятие не распространяется. В этой части леса.
Ложные луны он увидел, когда Венена разбудила его ночью. Медленная вереница их плыла над самыми верхушками деревьев. Он сидел, приглядываясь и прислушиваясь. Долгие ночные стражи были ему не в тягость, он привык к ним при службе на границе. Правда, там опасности были известные… Венена лежала на земле. Лица ее не было видно, но, судя по ровному дыханию, она спала. Что это - уверенность, что он будет соблюдать ритуальную чистоту, бесстрашие или глубокое равнодушие? А может, она вообще не спит и исподтишка наблюдает за ним?
Он не стал проверять.
С рассветом, наступившим когда и подобает, они снова двинулись в путь. Окрестности незаметно менялись. Дорога стала шире. Лес неуловимо отступал в сторону. Между деревьями виднелись прогалины. Но из уверенности, с которой продвигалась Венена, он заключил, что все идет правильно. Беседа продолжалась.
- А веревку ты зачем с собой таскаешь?
- Может понадобиться ex abrupto. Река там встретится. Или скалы.
Не успела она договорить, как словно из-под земли раздался свист и несколько голосов завопили:
- Эй, ты, отдавай коня и кошелек!
Прежде чем успели докричать, Хагбард был уже в седле и протянул руку, чтобы подхватить Венену, но она руки не приняла.
На пригорок высыпало пятеро - четверо пеших и один верховой. Один из пеших голосил:
- Уходи, Ядовитая! Не мешай!
Уразумев, что девушка нападавших не интересует, Хагбард бросил:
- Венена! В лес! Я с ними справлюсь!
Из пятерых только один верховой был в кольчуге, шлеме и при хорошем вооружении. Но он-то как раз и не стремился в бой, а наблюдал за развитием событий. Его пешие подручники бросились на Хагбарда с двух сторон. Он без труда подцепил мечом топор ближайшего, отчего тот описал дугу в воздухе и бесшумно воткнулся в песок, отбил щитом удар другого и оглушил его, двинув мечом плашмя по голове. Венена тем временем и не думала убегать в лес.
Она кинулась в ноги одному из нападавших и, когда он ткнулся носом в землю, сцепленными в замок руками ударила по загривку. Вырвала меч, но не спешила пускать его в ход в драке со следующим, а просто врезала ему ногой под дых и, когда он согнулся пополам, нанесла еще один удар - в подбородок, которым и завершила дело. И только когда все четверо были выведены из строя, окольчуженный всадник двинулся на Хагбарда, едва успевшего развернуться ему навстречу. С первым же ударом Хагбард понял, что этот противник - совсем не таков, как остальные, которым кто-то сунул в руки оружие, показал, за какой конец его держать, и тем ограничился. Перед ним был боец сильный, умелый и расчетливый. Мечи скрестились со звоном, но ни один конец не переломился, всадники пронеслись друг мимо друга и разъехались, чтобы сшибиться вновь, но в это мгновение между двумя занесенными клинками блеснул третий.
Венена стояла между противниками с мечом в правой руке и ножом в левой.
- Ты с кем связался, Колченогий? - Такого голоса у нее Хагбард еще не слышал. - С ошметками банды Зубаря! Или не видишь, что человек идет со мной? - Она перевела дыхание. - Ты уже в третий раз пытаешься мне помешать. Я не забыла, что мы когда-то слушали одного учителя. Поэтому сейчас я тебя не трону, но, если ты еще раз встанешь у меня на дороге, я выпущу тебе кишки!
- А ты с кем связалась, Ядовитая? - Всадник усмехнулся. Из-под решетки шлема можно было разобрать, что он еще не стар, у него высокие скулы и острый подбородок. - Кто кричал на весь лес, что ненавидит рыцарей, и проклинал эту породу кровопийц, - может, я? А теперь не брезгуешь, значит, одним из них? Я тоже не забыл, Ядовитая, что без тебя остался бы без ноги. Но с кем мне вести дела, я знаю сам. Ты мне не нужна. Уходи, а этим господином я займусь сам.
- Черта с два! Он сейчас уедет по дороге, а я прикрою его отход. Надеюсь, ты еще не дошел до того, чтобы стрелять в спину Открывателям?
- Я никуда без тебя не поеду, Венена, - сказал Хагбард.
- Поедешь, - процедила она.
- Нет!
Колченогий захохотал - совершенно искренне. Неожиданно Венена вскочила на коня позади Хагбарда и ударила Гнедого пятками в бока. Норовистый жеребец рванул с места, и Венена, чтобы не свалиться, вынуждена была ухватиться за плечи Хагбарда. Он обрадовался, что она передумала и не осталась, а потом сообразил, что она все-таки прикрывает его спину. А ведь на ней нет никакой брони! Но не было слышно ни пения стрелы, ни свиста боевого топора.
- Я хуже думала о Колченогом, - пробормотала Венена. - Он еще не совсем скурвился.
Столь же неожиданно она соскользнула на землю. Хагбард обернулся, ожидая увидеть Колченогого, не особенно, впрочем, беспокоясь, потому что соратнички того вряд ли оклемались, и разбойник мог быть только один. Но того не было видно - то ли не догнал, то ли вообще не стал за ними гнаться. Глянув за плечо Венены, Хагбард заметил, что она, стоя на коленях, лепит из песка какие-то детские башенки, а между ними лежат два скрещенных прутика. Венена подняла голову, весело скалясь:
- Порядок. Даже если он не попрет напролом, а попробует вспомнить, что выучил, у нас не менее суток в запасе.
- Это как?
- Тот, кто умеет открывать пути, - дидактически произнесла она, - должен уметь их закрывать.
"Закрыв путь", Венена никуда не торопилась. Она была явно уверена, что больше им никто не помешает. Сидя на земле, она отмотала конец от своей веревки и принялась ладить петлю для рукояти меча, захваченного у незадачливого разбойника.
Обихаживая коня, Хагбард поглядывал на Венену и чувствовал, что до него впервые начало доходить, что ее "ремесло" - не просто колдовские пассы для отвода глаз, а реальное изменение пространства. И это было не слишком приятное чувство. Но больше его тревожил другой вопрос: что связывает Венену и Колченогого? "Мы слушали одного учителя". Головастого? "Едва не остался без ноги". При Большой Резне? Однако это было не главное…