- Вы получаете рубидий из людей, - сказал он, - а я тоже человек, из которого выжали рубидий. Меня не спросили, хочу ли я его вам отдать. Я своё вернул.
Бальзамо презрительно усмехнулся.
- Ты пытаешься сказать, - заметил он, - что рубидий добыт из твоего народа. Но не можешь, потому что я спрошу, что это за народ. Советский - так уже не говорят, у вас это вышло из обычая. А ничего другого ты сказать не сможешь. Вам запрещено быть народом, и вы на это согласились. Вы предали себя и своих предков. Поэтому вы заслуживаете того, как с вами обращаются. Но ты меня развлёк. Я дарю тебе эту каплю. Можешь теперь...
Тут Александра пробило. Он внезапно понял, что ему здесь было нужно на самом деле.
- Я очень прошу, - перебил он Бальзамо, подавляя в себе сразу два желания: встать на колени и бежать без оглядки. - Ещё одну каплю. Одну. Пожалуйста.
Великий старец приподнял бровь и посмотрел на Привалова очень внимательно.
- Хм-м-м... - протянул он. - Прав был этот ваш писатель насчёт милосердия и тряпок. Хотя всё-таки странно. Почему именно он? Ты ему чем-то обязан?
- Нет, - признал Александр. - Просто... ну... остальные хоть как-то... С ним получилось очень паршиво, а я считал, что всё нормально... и теперь... ну в общем... вот.
- Неубедительно, - сказал Бальзамо.
Привалов вздохнул, как перед прыжком в холодную воду. Решительно подтянул брюки и опустился на колени, склонив голову.
- Я очень вас прошу, уважаемый доктор, - сказал он. - Не для себя прошу.
- Хм, - протянул Бальзамо, щурясь. - В самом деле, не для себя просишь... и выгоды никакой себе не ищешь. Встань.
Александр неловко поднялся, машинально отряхнул брюки.
- Смотри на ладонь, - приказал волшебник.
Руку обожгло, и Александр успел увидеть крохотный пузырёк с красной каплей внутри. Он тут же зажал его в кулаке - и правильно сделал, потому что оказался в кабинете Кристобаля Хунты.
Они были все в сборе: сам Хунта, Володя Почкин, Эдик, Роман. Витька Корнеев сидел в углу на своём кресле с продавленным сиденьем и курил, пуская дым между колен.
Все молчали. Сесть Александру никто не предложил.
Привалов каким-то краешком сознания понимал, что сейчас ему должно быть очень плохо - от этих страшных взглядов и этого ужасного молчания. Настолько плохо, что он должен провалиться сквозь пол или превратиться в мокрицу. Но он ничего такого не чувствовал. Впрочем, не чувствовал он и праведного негодования. Это были просто люди, которые сумели когда-то обмануть его и отъели у него хороший кусок жизни. Они сделали это потому же, почему кошка ест мышей или оводы откладывает яички под кожу животным. Они были так устроены.
И ещё одно он почувствовал: они ничего толком не знали. Кроме того, что он, Привалов, сорвался с крючка. Вот это они чуяли - своим насекомьим инстинктом. И намерены были снова воткнуть в него свои крючки.
"Это вряд ли" - решил Александр. Сотворил себе стул и сел.
Присутствующие переглянулись.
- Н-да, - сказал, наконец, Почкин. - И что ты теперь мемекать будешь в своё оправдание?
- Не хами, пожалуйста, - ответил Привалов.
- Ты чё бля себе позволя... - Почкин привстал, набычился, будто собирался ударить. Напрягся и Корнеев - то ли держать Эдика, то ли поучаствовать.
- Я попросил мне не хамить, - сказал Александр, медленно проговаривая каждое слово. - Это сложно?
- Где я тебе хамил? - Володя явно собирался добавить ещё что-то нелестное, но сдержался.
- Ты сказал, что я мемекаю. Козлы мемекают. Ты хочешь сказать, что я козёл?
Привалов ничего особенного в виду не имел, но понял, что задел что-то, для Почкина значимое. Во всяком случае, тот как-то осёкся.
- Вот только без этого давай, - пробурчал он. - Грамотные все стали. То-сё за понятия...
- Ну так чего вам от меня надо? Я вас слушаю внимательно, - перебил его Александр.
- А ты не слушай, тебе сейчас слушать не надо, - вступил Хунта. - Ты говори. Рассказывай. Всё.. Про сегодня. Подробно.
- Я пришёл на работу, - сказал Привалов. - Через полчаса перегорела вводил... вводное устройство "Алдана", - ему показалось, что сейчас нужно говорить официально. - Техники сказали, что они смогут им заняться только завтра. Всё.
- Что значит всё? - Хунта повысил голос.
- Всё, - повторил Привалов. - Потом я был занят своими делами.
- Какими своими делами, уродец? - снова не выдержал Почкин. - Какие у тебя свои дела?
Привалов встал и направился к двери.
- Куда пошёл?!! - заорал Почкин. - Тебе кто разрешил?!!
- Не ори, к себе иду, - ответил Привалов, пытаясь открыть дверь. Та была то ли заговорена, то ли заперта изнутри.
- Ну чё, далеко ушёл? - глумливо спросил Корнеев. - Тут заклинание Ауэрса...
- Спасибо что предупредил, - ответил Саша и принялся стучать ногой по плинтусу. На шестом ударе из-под него выскочило несколько гномов.
- Проводите меня до рабочего места, - попросил Привалов.
- Э, нет, куда... - начал было Почкин. Гномы тем временем отворили дверь, - на них, как на подчинённых непосредственно Камноедову, никакие заклинания не распространялись, - и стали делать приглашающие жесты.
- Счастливо оставаться, - сказал Александр и сделал шаг за порог. За спиной полыхнуло какое-то заклинание, но цели не достигло: гномы растянули над Приваловым защиту. Они действовали по инструкции: вели заблудившегося сотрудника на его место работы. И намерены были довести дело до конца.
Тут перед Приваловым материализовался Корнеев.
- Ты чего ваще? - спросил он с какой-то презрительно-недоумённой интонацией. - Ты охуел ваще? Ты чё себе позволяешь?! Ты чё, решил, с тобой цацкаться кто-то будет?
- Витька, - сказал Привалов. - Я тебя слушать не хочу. Иди... - он помедлил, подбирая нормальные слова: матом не хотелось, - куда хочешь.
Корнеев исчез, - будто кто-то утянул его за шиворот - а на его месте возник Эдик.
- Саша, тебя какая муха укусила? - спросил он почти вежливо. - Это что, из-за Стелки?
- И это тоже, - подтвердил Александр ровным тоном. - А теперь исчезни, герой-любовник. Добром прошу.
Эдик растаял, но появился Хунта.
- Саша, - сказал он, - нам надо серьёзно поговорить.
- Если насчёт статьи, - сказал Привалов, - то я вам вышлю. Когда будет готово. Сейчас у меня дела, так что обещать заранее ничего не могу.
Хунта посмотрел на него как солдат на вошь.
- Я сказал: серьёзно поговорить, - повторил он.
- А какие у нас с вами ещё серьёзные дела? - спросил Александр. - У вас все серьёзные дела не со мной. Я в ваших серьёзных делах не участвую.
- Ты тут работаешь, забыл? - спросил Хунта.
- Я увольняюсь, - сообщил Привалов.
Хунта секунды четыре думал.
- Вот что, - сказал он, наконец. - Даже если ты так настроен - удели нам пять минут. А потом ломай дрова, хлопай дверьми, разрушай свою жизнь...
- Хорошо, пять минут у меня в машинном зале, - разрешил Александр. Он обошёл Хунту и в сопровождении гномов спустился вниз по лестнице. Какая-то часть его сознания вопила от стыда и ужаса. Но целому Привалову страшно не было - так, слегка противно.
Когда он вошёл в машинный зал, то увидел всё ту же компанию. Все сидели кто на чём - напряжённые и злые. Привалов по привычке сел на вводилку.
- Ну и как всё это понимать прикажешь? - с места в карьер начал Почкин.
- Во-первых, - сказал Привалов, - я не понимаю, что вам от меня надо. Кроме того, что вы все чем-то недовольны и хотите меня запугать. В-вторых, - он повысил голос, заметив, что Корнеев собирается что-то сказать, - я больше не сотрудник Института. Я подал заявление, и Камноедов его подписал. Задним числом, - добавил он. - Так что этот рабочий день у меня последний. С завтрашнего дня я свободен.
- Это как же Камноедов подписал? - прищурился Хунта. - Да ещё и задним числом? У него же допуск по третьей форме...
- Вот так и подписал, - пожал плечами Привалов. На самом деле он не знал, как Преображенский выбил из Камноедова бумагу, но обсуждать этот вопрос с Хунтой считал совершенно излишним.
- Выясни потом, - бросил Хунта Почкину. - Думаешь убежать, Привалов? И куда же ты побежишь?
- Бежать от кого? - спросил Привалов. - От вас, что-ли? А зачем? Вообще, какие ко мне претензии?
- Тут не ты с нами разговариваешь, тут мы тебя спрашиваем, - Хунта включил свой страшный свистящий шёпот. - Давай, миленький, рассказывай. Или мы с тобой по-другому говорить будем...
Тут Привалов внезапно понял, что у Хунты нет никакого реального повода с ним расправляться - ни магически, ни административно. Кристобаль Хозевич просто-напросто ломал перед клевретами обычную комедию: изображал сильную личность.
- Я уже всё сказал вам лично, - отбил он подачу, усилив голосом слово "лично".
- Ты мозги нам не еби, - начал Ойра-Ойра. - Мы всё знаем. Про твои дела с Бальзамо.
- Ну знаете и хорошо, - Привалов пожал плечами.
- Дела с Бальзамо? - заинтересовался Эдик. - Какие же это дела с Бальзамо?
- Никаких, - честно ответил Привалов. - Мы с Джузеппе Петровичем всё закончили. Да вы у него сами спросите, если мне не верите.
- Закончили? Что закончили? - прицепился Эдик.
- Всё закончили, - в том же тоне ответил Привалов. - Все вопросы к Джузеппе Петровичу.
- Ты не это самое тут, - скривился Ойра-Ойра. - Джузеппе Петро-о-ович, понимаешь, у него. Кто он тебе и кто ты ему, хоть осознаёшь?