Мечущийся взгляд его внезапно сфокусировался на полочке, привинченной к стене. На ней стояло маленькое сложное устройство с колбочками и трубочками. Центральная колбочка была на треть заполнена тёмно-красной жидкостью, очень напоминающей по виду кровь.
Думать и гадать было некогда. Саша подскочил к полочке, вытащил колбочку. Та оказалась неожиданно тяжёлой. Осмыслить этот факт Привалов не успел, да и не собирался. Он сотворил заклинание фигурной проекции, спроецировал на лист подпись Амперяна и наклонил колбочку над страницей.
Капля скатилась и коснулась старой бумаги.
Грохнуло так, что заложило уши. Перед глазами пробежали фиолетовые радуги. Потом стало неудобно заднице. Привалов немного поёрзал и понял, что сидит на перегоревшем вводном устройстве "Алдана" с колбочкой в руке.
- Ну ёб твою мать! - донеслось сверху. - Кто так трансгрессирует? Кому кишки на яйца намотать?
Саша тем временем слез, быстро открыл сейф и спрятал туда колбочку. Что-то подсказывало ему, что светить таким трофеем перед дружбанами было бы опрометчиво.
- Эй? - послышалось сверху. - Кто там?
- Я это, - сообщил Привалов, не понимая, в чём дело. - Не узнал?
Затрещало, и появился Витька в кресле. Вид у него был какой-то встревоженный.
- Слы, - сказал он, - я чо-та не поял. Тебя тут Почкин искал. И вообще с тобой не всё в порядке. Ты где был вообще? Где пропадал?
- Так, дела разные, - отговорился Саша. Вдаваться в подробности ему очень не хотелось.
- Ты мне зубы-то не заговаривай! - Витька форсировал тон, показывая, что он настроен серьёзно. - Я тебя конкретно спросил. Где? Ты? Был?
Привалов, прижатый к стенке, открыл было рот - и в него влетела очередная светлая мысль. Ему вдруг пришло в голову, что он ведь совершенно не обязан отчитываться перед Витькой. Более того - ему вдруг стало непонятно, отчего это вдруг он раньше на любой вопрос любого дружбана отвечал развёрнуто и честно, в то время как на робкие попытки поинтересоваться их жизнью получал ответы типа "занят был" или "дела у меня".
Видимо, рот он открыл очень удачно. Потому что в него успела влететь и вторая идея: похоже, Витька не может рыться у него в голове, что раньше ему давалось довольно легко.
Решение пришло само.
- Вить, - сказал Привалов извиняющимся тоном. - Ну я к тебе в таких случаях не приёбываюсь, правда? Кстати, - он сделал вид, что пытается перейти в контрнаступление. - это от твоего закусона, небось.
- Просрался, что-ли? - спросил Витька всё так же озабоченно. - Нет, хуйня. Ты чё, столько времени на очке прыгал? Или жопу вытереть не мог?
- Не мог, - оскорблённо сказал Саша. - И давай закроем тему, - он намеренно повысил голос, добавив в него немного истерических ноток.
Ситуация с бумагой в туалете в Институте была простой - её элементарно не было. Считалось, что такой пустяк, как бумагу для подтирания задницы, может сотворить каждый сотрудник. На практике это удавалось далеко не каждому, в силу общего дефицита туалетной бумаги в СССР. Однако газету "Правда", особенно вчерашнюю-позавчерашнюю, умели создать из ничего даже младшие научные сотрудники. Правда, типографская краска пачкала задницу и оставляла на трусах чёрные следы - но эту неприятность все как-то переживали. В случае появления каких-нибудь высоких гостей Камноедов доставал из заначки рулончики финского пипифакса, с наложенным на них особым заклятьем, чтобы сотрудники и не пытались попробовать редкую диковинку в деле. Понятно, что Привалову, с его косорукостью и неумением творить, приходилось туго: даже "Правда" у него получалась отпечатанной то на картоне, то на фанере. В конце концов он приучился брать с собой распечатку. Это обстоятельство служило неистощимым источником дружеских шуток, подначек и подколок. Но сейчас оно оказалось очень кстати.
- Закроем так закроем, - сказал Витька и тут же спросил: - А бумажку с собой взять Заратустра не позволил?
- Взял, - буркнул Привалов. - Не рассчитал.
- Бывает-бывает, - пробормотал Корнеев, творя какое-то заклинание, видимого эффекта не имевшее. Нахмурился, повторил ещё раз. Привалов почувствовал, что его как бы касаются липкие, холодные пальцы.
- Это что такое? - покосился он на приятеля.
- Да у тебя кое-что сбито, - туманно высказался Витька. - У тебя с проходом в Институт проблемы быть могут, - добавил он уже более определённо. - Подойди к Почкину, скажи - Витя сказал, что у тебя антенна погнулась и не слышно. Вот так и скажи. Он поймёт. А лучше к Хунте, если найдёшь его.
- Я лучше к Камноедову обращусь, - сказал Привалов, вспоминая, что Модест всегда требовал обращаться по административным вопросам исключительно к нему.
- К Камноедову не надо, - забеспокоился Витька. - Вообще, что-то ты сегодня какой-то не такой. Из-за Стелки, что-ли? Да говорю ж тебе, не стоит она того...
- Витька, - попросил Привалов. - Извини. Мне действительно не очень хорошо. Я всё сделаю, но не сейчас. Давай потом поговорим?
- Ну лана, как хочешь, - Корнеев хлопнул в ладоши и пропал вместе с креслом.
Практически в ту же секунду хлопнула дверь, и ворвался Эдик Амперян. Вид у него был чрезвычайно озабоченный.
- Саша, - спросил он, - ты Почкина не видел?
- Нет, - Привалов сделал вид, что удивился. - А что случилось?
- Он пропал, - мрачно сказал Эдик. - И не просто пропал. Пропала одна ценная вещь... Так ты точно не видел? - он всмотрелся в Привалова, потряс головой, потом помассировал виски. - Кстати, с тобой не всё в порядке. Скажи Хунте... хотя нет, сам сделаю... - он встал в третью заклинательную позицию и протянул руки к Привалову, нацеливая пасс.
- Погоди-погоди, - Привалов спрыгнул с вводилки и отошёл в сторонку, сбивая прицел. - Я тебе разрешал надо мной колдовать?
- Саша, помолчи, - поморщился Эдик, - ты мне мешаешь.
- Эдик, - Саша снова переместился, - ещё раз говорю! Я тебе не разрешал накладывать на меня заклятья!
Амперян посмотрел на Привалова как на говорящую лягушку.
- Ты чего? - спросил он. - Я же русским языком сказал, у тебя проблема. Стой на месте...
- Ты сначала скажи, в чём она, а потом колдуй, - нажал Саша.
- Я твоих эмоций не слышу, - объяснил Эдик. - У тебя, похоже, с антенной что-то случилось.
- С какой ещё антенной? - не понял Привалов.
Определённо, день был необычный: Александра в очередной раз осенила идея. Неприятная, но многое объясняющая.
- Постой-ка... - сообразил он. - Вы это что? На меня заклинание повесили, чтобы мысли мои читать?
- Дурак, что-ли? - вежливость Эдика куда-то испарилась. - Это всем ставят. Ты же бумаги подписывал, когда допуск получал.
- И там было сказано про мои мысли? - не понял Привалов.
- Да какая разница, что там было сказано... - Эдик вышел из позиции, сел. - Ну что ты как маленький? Теперь я буду тратить время на объяснение тебе банальных вещей. Институт - режимный объект. Сотрудники подвергаются спецпроверкам. Антенна - это заклинание, позволяющее проводить спецпроверку. Так понятно?
- Нет, - сказал Привалов. - Непонятно, почему это вдруг мои мысли доступны не только проверяющим, но и всем вообще. Тебе, например. Или ты сотрудник первого отдела? Или ещё чего-нибудь сотрудник?
- Нет, ну ты чего, - Эдик отчего-то смутился. - Мысли мы не читаем. Это первый отдел, его дела. А вот чувства через неё фонят. Просто антенна так устроена... ну, в общем... я же маг. И я твой друг. Мне так проще с тобой общаться. Ты же мне доверяешь? Тогда в чём проблема?
В этот момент сознание Привалова как будто раздвоилось. Одна половина полностью соглашалась со всем, что говорит Эдик, и ей было мучительно стыдно за своё неприглядное поведение перед старым приятелем. Однако была и другая - которая говорила, что Эдик несёт чепуху. Да, похоже, ещё и подколдовывает, чтобы эта чепуха казалась убедительной.
Напрямую бодаться с Эдиком не хотелось: тот всё-таки был сильный маг, а сегодняшней утренней сцены Привалову хватило с головой. Однако и терпеть наматывание лапши на уши не хотелось.
- Эдик, - начал Привалов наугад. - Ну конечно, ты мне друг. Ну так и я тебе друг. Мы ведь все друзья. Дружба - это же наша дружба. Она дороже, Эдик, как сам-то думаешь?
Непонятно, в чём тут было дело - возможно, в интонации, которая у Саши вышла какая-то уж очень многозначительная - но Эдик чуть попятился, и ощущение подколдовывания прекратилось.
- И сейчас сложилось так, - продолжил вдохновлённый успехом Привалов, - что без этого мне проще с тобой общаться. Ты же мне доверяешь? Тогда в чём проблема? В Почкине, что-ли? Тут проблема системная. Понимаешь, о чём я?
И опять-таки: одной половиной сознания он понимал, что несёт бред, говорит логически не связанные друг с другом вещи. А другая половина, наоборот, считала, что он в кои-то веки говорит что-то дельное.
- Системная, говоришь? - Эдик потёр нос. - Это в каком смысле?
- В том самом, Эдик, в том самом, - сымпровизировал Саша.
- Ну-ну, - сказал Амперян, но как-то неубедительно. - Пойду-ка я.
- Куда это ты собрался? - дожал Саша.
Эдик посмотрел на него большими глазами и закрыл дверь с другой стороны.
"И чего я?" - задумался Привалов. Точнее, об этом он думал одной стороной головы. Другая, столь ярко себя проявившая, задалась другим вопросом - "а что это я только что сделал?"
В этот момент в комнату влетел - непонятно откуда, но точно не из двери - попугай Фотончик. Вид у птички был лихой и придурковатый, перья взъерошены, хвост - неубедительно тощ.
- Рррррубидий! - заорал он. - Кратеррр Ричи! - и тут же нагадил на распечатки.
- Ну что тебе? - устало спросил Привалов. - Сахарок?