- Вы хотите сказать, что копия моя останется такой же, как я сейчас?
- Копия? Гм… Точнее, это в новой голове будет копия, а в старой - оригинал.
- Вы хотите сказать, что какое-то время, пока рак мой меня не доконает, будут два Петра Григорьевича?
- Именно.
- И они смогут общаться между собой?
- Да сколько им вздумается. Мы, знаете, и в одном экземпляре часто сами себе изрядно надоедаем. Так что, если вы не будете уж очень раздражать друг друга, общайтесь, сколько влезет. Мы ведь так или иначе все представляем из себя… представляем из себя… что? Коктейль разных личностей, вот что, Григорий… э… Петрович. Правильно?
- Я уже толком не знаю, кто я. Может, я уже Евгений Викторович? Женечка?
- Это кто? Ваш донор?
- Гм… донор. Донор - это тот, кто добровольно готов поделиться своей кровью. А Женечка вряд ли горит желанием поделиться со мной своей… жизнью.
- Меньше рефлексий, Григорий… фу ты, черт, Петр Григорьевич. Назвался груздем - полезай… Ну да бог с ним, с груздем. Кто его, груздя, спрашивает, куда ему лезть. Пока что в своем нынешнем, так сказать, обличье вы на вашего Женечку не тянете. И даже на Петеньку… Женечка - это… догадываюсь… ваше новое имя?
- Да.
- Тогда потерпите еще немножко. Помолодеете, станете и Женечкой.
- Постараюсь, Семен Александрович. Тогда… ну, как минимум неделя мне понадобится, чтобы узнать и запомнить хотя бы какие-то сведения и привычки, биографические данные Евгения Викторовича и так далее. А то позвонит мне, допустим, его мамаша - жены у него, как я знаю, к счастью, нет - и спросит: как ты там, сынок? А мне как ей отвечать? Простите, мадам, вас как величать?
- Освоитесь. Вы, деловые, народ ушлый. И без того, надо думать, только тем и занимаетесь, что мозги друг другу пудрите. К тому же - я, признаться, и раньше подумывал об этих трудностях - можете устроить себе небольшое ДТП. И вопросов не будет, ну сотрясение у человека, амнезия небольшая, пройдет. Посмотришь передачу "Жди меня" и такое впечатление иной раз, что у нас полстраны не помнит, кто они, откуда и где прописаны. А вторая половина не знает, где искать первую.
- Разумно. Тогда последний вопрос. Ну, допустим, к вам привезти моего… так сказать… сменщика можно. Вы, кстати, где живете?
- Станция Удельная по Казанской дороге. Домишко мне там от мамы достался.
- Прекрасно. Скажу ему, что сделал один человек интересное усовершенствование в, скажем, конструкции мобильных телефонов. Такой умелец-самородок. Электронный Левша.
- Разумно.
- А вот как дальше быть? Как ему нахлобучить на голову ваш шлем, чтоб он не брыкался, не кусался и не орал благим матом на всю вашу Удельную?
- Как-то и не задумывался над этим… Этим, этим, этим… да, вопросом. Ну, можно было бы, например, сунуть ему под нос ватку с хлороформом. Как? Или угостить его чашечкой кофе с клофелином…
- А это не отразится на… на его умственном состоянии?
- Вон вы как уже рачительны стали к своей новой головенке. Да нет, нисколько. Но позвольте спросить у вас… из чистого, смею уверить, любопытства: человек-то симпатичный?
- Очень. Статный такой, молодой, тридцать один год, волосы русые на пробор, бородка такая чеховская.
- Ну что ж, могу вам только позавидовать.
- И сколько приблизительно времени займет вся эта процедура?
- Часа полтора-два, не более. В этом-то, без ложной скромности, и гениальность моего алгоритма, потому что даже если и уметь считывать информацию с мозга, объем ее чудовищен и можно было бы заполнить ею не одну сотню или даже тысячу дисков. Есть вещи, которые мы просто не в силах как следует осознать. Например, всего одна человеческая хромосома содержит информацию, равную по объему четырем тысячам толстенных томов. Представляете? И записывать ее пришлось бы если не месяцами, то уж неделями наверняка. А так полтора-два часа, как я вам сказал, и вся недолга. Извольте расписаться в получении новой головы.
- Спасибо, Семен Александрович. Даже не знаю, как отблагодарить вас.
- Придумаете что-нибудь. А сумму благодарности определите сами.
- Но все-таки… Понимаете, у меня ж не лежит на тумбочке несколько миллионов рублей. Переводить вам, думаю, некуда. Поэтому надо как-то заранее собрать их.
- Э… э… ну, миллион соберете?
- Вы что, смеетесь?
- В каком смысле? Много слишком?
- Наоборот. Может, с точки зрения нормального человека это и звучит глуповато, но я бы настаивал хотя бы на трех. А то как-то выходит, что слишком дешево я себя ценю.
- Гм, я вижу вам головку сменить надо и по другой причине. Что? А, да… Я всегда думал, что нормальный человек старается заплатить поменьше и купить побольше. Это ж, можно сказать, основа цивилизации. Тем более что вы бизнесмен. То есть человек, который норовит ближнего вообще задаром обобрать. Ну, смотрите, вам виднее. Жду вашего звонка.
Утром Костя приехал к шефу и, не докладывая, спустился в подвальный гараж. Сколько ни допытывался он у шефа, что стоило ему место в этом роскошном гараже, шеф только улыбался. "И не пытай, просто язык не поворачивается такие цифры вслух произносить. Непристойная цена. И то, за такие деньги и квартирку небольшую можно, наверное, купить где-нибудь в спальном районе".
Гараж на шестнадцать машин и впрямь был царский, под стать самому дому, перестроенному из какого-то особнячка еще в девяностых под два десятка роскошных квартир: кафель кругом, кондиционеры. И машины соответствующие, среди которых их "лексус" если и не выглядел совсем уж гадким утенком, то уж наверняка был не самым дорогим. Рядом стоял "порше кайен", тысяч, поди, под двести баксов, с другой - распластался пятисотый "мерседес". Не гараж, а Женевский автосалон.
- Привет, Василий Егорович, - кивнул он вахтеру, который как всегда шумно, с причмокиваньем, пил чай из огромной цветастой кружки. Сколько он, интересно, литров за дежурство высасывает? С таким номером в цирке можно было бы выступать. Одним махом десять литров выпивахом.
- Привет, - буркнул старик, скорее, не Косте, а своей кружке.
Очень не терпелось Косте побыстрее проверить два приборчика, что ему накануне дал Вундеркинд. Один должен был определить, не ухитрился ли кто-нибудь засунуть куда-нибудь жучок подслушивающий. "Тут и уметь нечего, - объяснил Яша, - главное - не торопись. Води им по всем местам, где можно жучок спрятать. Если запищит прибор - значит, нашли".
А второй приборчик был еще поинтереснее. Следуя Яшиным инструкциям, Костя накануне приклеил его под приборной доской скотчем. Если, сказал Яша, кто-нибудь попробует машину открыть и включится сигнал тревоги, приборчик это зарегистрирует с указанием времени на экранчике, когда это произошло.
Костя внимательно осмотрел все четыре дверцы "лексуса" и даже крышку багажника. Как будто никаких следов попыток открыть машину не было. Он сел на свое место и вынул маленькую коробочку из-под приборного щитка. Ага, и правда, на экране мигали цифры: 025. Ну и Вундеркинд. Выходит, не подвела шефа интуиция и на этот раз. Это ж надо так тонко всё просечь, всё прикинуть. Так на то он и президент компании. Интересовались, интересовались их "лексусом". И, похоже, вовсе не для того, чтобы угнать его. Ну, положим, и открыть его было не так-то просто. Обычным брелоком он не пользовался, теперь умельцы со своими сканерами могли и на расстоянии определить код брелока. Их машина запиралась только контактным брелоком - нужно было прижать его к замку.
Как и каждое утро, он тщательно проверил днище и колесные арки, нет ли где небольшой аккуратненькой коробочки, которая по сигналу взорвет их машину вкупе с пассажирами и водителем. Всё чисто, слава богу.
Он подошел к дежурному:
- Василий Егорович, ночью к машине нашей никто не подходил?
- Не-а, - буркнул старик и сделал такой глоток чая, что поперхнулся и долго откашливался.
- Значит, никто из посторонних в гараж ночью не заходил?
- Ну чего привязался, говорю ж - нет.
- И в полпервого никого не было?
Старик зло посмотрел на Костю:
- Словами же говорю, нет. Или ты глухонемой?
- Точно?
- Ну, вы тут совсем оборзели! - зло закричал старик неожиданно тонким голосом. - Рабочему человеку уж совсем от вас житья не стало!
- Да ты не волнуйся, Егорыч, - примирительно сказал Костя, достал тысячерублевую купюру и стал ее внимательно рассматривать.
- Это чего? - сразу успокоился рабочий человек Егорыч.
- Это тебе. За хорошую работу.
- Ну, спасибо, Костя. - Егорыч привычным жестом подсунул деньги под термос. Подумав немножко, он добавил: - Ты не обижайся, Костя. Это я от давления. Скачет, сука. То нормальное, а то под двести подпрыгнет, словно Бубка с шестом. Ты парень хороший, вежливый. А что ты спрашивал… Я вот сейчас вспомнил. Спускался тут ночью один. Ну, не через ворота, а по внутренней лестнице. Какую-то доверенность мне сунул, я и не рассмотрел как следует. Очки было лень доставать. От Надежды Федоровны, говорит, эта, у которой "мерседес" рядом с вашим. Просила, говорит, хозяйка посмотреть, что-то она там забыла в машине. Вообще-то у нее водитель другой, да ты его видел, Валерка, тощенький такой, всё на живот жалуется, язва, что ли, у него. А этот… Да у нее мужиков цельный взвод, и как она их помнит и в графике не путается… Я вот свой телефон не всегда сразу вспомнить могу. - Старик засмеялся и опять чуть не поперхнулся чаем. - Вот я и говорю…
- Ну спасибо, Василий Егорович, - сказал Костя и пошел к машине.
Юрий Степанович подошел к окну. Вид на Красную площадь из номера в гостинице "Балчуг-Кемпински" был просто необыкновенный, прямо с рекламного буклета. Господин Фэн согласно кивнул - прямо читал его мысли китаец.