Но ведь могу, – нахмурился и покосился за плечо. Он буквально спиной чуял присутствие разумных существ, далеко не животных. И решился. Поднялся и мысленно приказал подойти к нему тех, кто прячется в чаще.
Он даже не напрягался, скорее баловался, до конца не веря в собственные выводы. Но они подтвердились. Навстречу Шаху вышли двое мужчин его возраста, не старше. Один, пожалуй, и много моложе, с луком и стрелами за спиной, хмурый, как грозовая туча. Взгляд парня и давил и винил, но ноги несли к бойцу. Второй, с косами у висков и мрачной физиономией, все тянулся к мечам за спиной и будто передумывал. Руки поднимались, опускались, а шаг к мужчине упорный, хоть и неохотный.
– И что за херня? – прикусил зубочистку Шах, взглядом приказывая незнакомцам отвечать.
– Мы стражи. Охраняем. Тебя. Тебе здесь опасно, – через силу, будто каждое слово из него клещами тянули, процедил молодой.
– А ты силен, – бросил с долей недовольства и растерянности второй. – Горлан. А это Хайхи, – кивнул на товарища.
Шах выплюнул зубочистку, прищурил глаз: разыгрываете?
И потер шею обалдев от того что понимает "охранников" без всяких лингвоанализаторов и переводчиков. Слов не было, а те, что вырвались сами, были нелитературными…
Самхату не повезло сразу.
Он шел, сторожась, почти крадучись и то и дело ждал нападения, западни. И просмотрел капкан. Железяка с хрустом сомкнула свою "челюсть" на его ноге. Мужчина взвыл сквозь зубы и не устоял, припал на колено.
С трудом разжал хватку железяки и высвободил ногу. Рухнул на листву и обтер лицо от липкого пота, выступившего от боли. Взгляд ушел к лодыжке и стало ясно – сломал. Хуже не придумать.
Самхат выругался сквозь зубы и вытащил аптечку. Четыре шприца с обезболивающим – четыре дня жизни. Вполне достаточно, учитывая, что им три отмеряно.
Мужчина вколол нанол и прикусил руку, сдерживая крик боли и ярости.
Надо же так вляпаться! Чего только ногу подставил, а не голову?!
Поднялся и замер.
Перед ним как из-под земли вырос мужчина. Один взмах клинка и голова Самхата покатилась по траве и прошлогодней листве. Он даже не понял, как умер.
Сутки прошли более или менее. Не считая паршивых мыслей и не менее паршивых предчувствий, Радий чувствовал себя нормально. Однако на вторые сутки его уже поколачивало от приступов озноба и чудились тени, сжимающие вокруг кольцо, крадущиеся, приближающиеся, несущие смерть.
Мужчина упорно гнал страх, давил с помощью "нотика", но победа оказывалась временной, успех переменным. Добивало и молчание в эфире. Правда весть от Эры приободрила, особенно после сухого от Самхата: "тихо. Никого, ничего. Лажа полная. До связи."
После такого доклада хотелось залезть под дерн и там остаться. Радий был уверен, что к нему возвращается безумие, а это было хуже смерти.
Но Эра подарила надежду и дала занятие.
Мужчина начал долбить эфир позывными, вызывая бойцов. Самхат и Шах упорно молчали, а Самара отозвался ближе к вечеру.
– Связь хреновая, – бросил.
– Дисциплина! Должны каждые четыре часа выходить, а вы молчите! Сам приказал и не выполняешь!
– Не гунди. Что слышно?
– Эра встретила аборигена. Или с базы чебурашку – я не понял. Суть в другом. Есть база, значит, есть шанс на переправу. Должна выдать координаты, но пока вестей нет. Возвращайся, лейтенант.
– Не могу, – бросил тихо и глухо через долгую паузу. – А вы уходите…
Самара отключил связь и без сил уставился в небо, вытянувшись на траве. Но не видел плывущих облаков – видел летящих на него всадников и блеск клинков…
Он вышел на опушку.
Дальше было огромное поле, ровное как шоссейка. Солнце со своим дублем жарило на всю катушку и мужчина оттер пот со лба, прикидывая что, пожалуй, и свариться недолго, если тени не держаться, а двинуться напрямую через поле. Но выхода не было – галс проложен без кривых забегов в сторону.
И нехотя зашагал по траве. Высокая, в пояс, остролистая и пахучая, дурманила и липла к брюкам, но гнулась под ботинками.
Солнце слепило, плавило, сливаясь с собратом. Самара смотал бандану и обвязал лоб, спасая глаза от пота. Попил, оглядывая местность. Далеко впереди виднелась темная полоска – наверняка еще один лесок. Сколько он их уже прошагал? И хоть бы один признак жизни, не считая мышей и прочей мелкой живности типа того.
– Тьфу, – сплюнул в сторону: занесла нелегкая!
Сверчок или какое другое насекомое забился в тревожной трели, оглушая мужчину. И тот поморщился – надо же так громко верещать!
Птица заклецала будто прямо над ухом. Самара дернулся и посмотрел вверх – в небе парил огромный орел.
– Хм, хрум, – выдало под ногами и мужчина подпрыгнул от неожиданности. Мышь ринулась меж ботинками прочь в траву, пища, как в микрофон.
Самара заткнул уши и рванул к темной полосе на горизонте, думая, что слух обострился из-за жары. Мысль о "вирусе" он гнал осознанно. И не обратил внимание на дикий грохот в стороне.
Гроза и хорошо, а то дышать даже нечем, – подумал только и притормозил через пару минут, сообразив, что монотонный грохот не может быть громом. Тем более таким от которого сотрясается земля.
Самара явственно почувствовал, как трясет почву. Обернулся и снял автомат с предохранителя. На него неслись пять всадников. Они были еще далеко, но у мужчины не возникло сомнений – хорошего от встречи ждать не нужно. Первый уже натягивал тетеву.
Стрела, свистя рассекла воздух и устремилась к Самаре. Тот видел, как она приближается, а слышал, словно она уже вонзилась и точно знал, куда нацелена. Чуть отклонился и наконечник прошел мимо уха, воткнулся где-то за спиной мужчины в землю с глухим "хмак"!
– Зря, – вздохнул "гостям" и нажал на спусковой крючок. Две очереди сняли одного всадника и перешибли ноги лошади под вторым. Тот полетел в траву и пополз, громко шурша.
Самара поморщился от резких звуков, ему галопа хватило. Копыта били будто в голове.
– Задолбали! – рявкнул, злясь. Снял еще одного всадника и ушел от следующей стрелы.
Какого хрена?!! Я вас трогал?!! – прицелился в ретивого. Снял, но понял, что не убил. Мужчина слетел с лошади, рванул к Самаре. Тот видел решительность на лице, горящий взгляд и оголенный меч. Принял его на ствол автомата и душевно врезал придурку меж ног. Перехватил клинок у рукояти, и свернул его хозяину шею. Отправил на землю не глядя. На звук отправил сталь в траву и понял что в цель. Последний выдох "ползуна" прозвучал как раскат грома. И слился со свистом и ударом в спину.
Стрела вонзилась в лопатку с хрустом пробивая кость.
Самара успел обернуться и получил вторую в грудь.
Очередь прошила стрелка, прекратив набег, но не спасла. Самара тяжело осел на колено, вытянул древко скрипя зубами, и рухнул в траву. Лежал, собираясь с силами. Заставил вколоть себе нанол и минут двадцать возился, пытаясь вытащить и отправить зонд.
Разговор с Радием лишил его последних сил.
Тот потер лоб – что за фигня происходит? Перед глазами как наяву проплыло падение лейтенанта в траву, залитое солнцем поле, а в нос ударил запах мертвой плоти.
Родион перевернулся на спину и хмуро уставился на кроны деревьев – он точно сходит с ума. В ветвях блазнились прозрачные фигуры и что-то шептали.
– Мать вашу!! – заорал, зажимая уши и зажмуриваясь. – Пошли все нахрен!!!
И ощутил холод слева. Покосился и опять зажмурился, закричав:
– На хре-ее-нн!!!
Пятно тумана плавало слева от него буквально в паре метров и выказывало лицо улыбчивой женщины в возрасте.
Родион жмурился, содрогаясь от приступа нервной лихорадки, но стоило открыть глаза, перед ним опять маячило пятно, теперь уже с личиком ребенка.
Отвернулся и увидел две тени, плывущие к нему.
– Аааа! – не выдержал и с воем ринулся прочь, забыв аппаратуру и себя самого.
Что-то сбило его с ног, и он не думая вцепился в это нечто, оскалился, готовый бить до смерти.
– Тихо! – приказал вполне реальный голос, и сильные руки вдавили его в землю. Радий бы взбрыкнул, но услышал глухой топот копыт.
– Тихо. Замри, – приказал голос. Мужчина покосился на "говоруна" и встретившись взглядом с совершенно реальными глазами, послушно кивнул. Вдвоем уже не страшно, вдовеем уже можно избежать безумия.
– Радий, – представился еле слышно.
– Харн, – усмехнулся крепкий мужичек с обветренным лицом, отчего шрам над губой стал ярким. И Родион увидел, чего не мог – блеск клинка, удар по касательной, спарывающий наискось щеку до губы. Самый глубокий разрез пришелся как раз на нее. И остался.
Мужчина замотал головой, стряхивая наваждение и уткнулся лицом в землю: не хочу ничего видеть, не хочу знать!
Пошли все на хрен!!!…
– Никого, – послышалось глухо издалека.
– Их не двое, их больше. Нужно искать.
– Нужно взять хоть одного и узнать, сколько их.
Радий покосился на Харна. Тот приложил палец к губам: молчи, не шевелись. И вжался в землю и траву, рукой вдавливая мужчину сильнее, прикрывая собой.
Шутов не знал, что думать, но точно знал, что Харн друг, свой, а рядом шныряют враги, которые хотят убить. Они виделись ему темными, с черными пятнами за спинами, которые выказывали челюсти с острыми иглообразными зубами, по которым текла кровавая слюна…
– Не бойся, не бойся, – прокатилось слева направо эхом за спиной. Радий подумал, что это мужчина. Обернулся, желая высказаться и, увидел туманный образ все той же пожилой женщины. Она улыбалась и кивала: не бойся, не бойся, не бойся…