Пока она одевалась, я следил за танцем теней на стене. Из разных окон светили два фонаря. Два источника света делали Катину тень четырехрукой. Но ведь Катя - одна, только тени - две. Не это ли пыталась объяснить мне Лиен тогда, на острове, только другими словами? И ведь прямо об этом толковал Ксената… И Катя говорила… Или не об этом? Они говорили: "Один источник света, общая тень". Я чувствовал, где-то здесь скрыт ответ на нашу задачу. Может быть, для того, чтобы на нашей стене, в нашем мире появилась "тень" Ксенаты или Лиен, надо добавить "источник света"? Чем бы он мог оказаться… Или, если мы не можем добавить источник, надо самим встать так, чтобы появилась двойная тень? Как говорил Надир Камали, если гора не идет к Магомету - Магомет пойдет к горе. Понять бы только, где эта гора…
- Я готова, - щелкнула каблуками Катя.
Она взяла меня под руку, и мы спустились в теплую августовскую ночь.
Волшебство земных ночей неизменно из века в век, но только пожив в космосе, на других мирах, начинаешь отмечать, как мягко рассеивают свет фонари, как нежно обдувает щеки легкий ветерок, как он приносит запахи цветов, хвои, чего-то неопределяемого, но живого, скрытого в темноте. Темноте, наступающей не внезапно, рывком, как на экваторе безатмосферных планетоидов, а вкрадчивой, манящей, втягивающей взгляд в себя. "И также заманчиво убегает загар под короткую юбку", - задумался я, скосив глаза на Катю. Сейчас, правда, на ней сарафан "в пол", но я-то знаю…
- Чего смеешься? - рассеянный тон указывал, что она думает о чем-то отвлеченном.
- Сравнивал тебя с тьмой.
- В чем сравнение? - на Катином лице мелькнула улыбка.
- Безусловно в твою пользу, непобедимая.
- Не увиливай, я спросила "в чем", а не кто победил, - и она назидательно показала мне указательный палец. В свете фонаря блеснул ободок браслета. Я слегка удивился, обычно Катя украшений не носит, с чего бы надевать на эту прогулку…
- В притягательности, - я обнял ее и поцеловал в мочку уха. - А что за браслет?
Она тихонечко засмеялась и тряхнула головой.
Цикады выводили трели, спрятавшись от нас во мраке. То здесь, то там над темной полосой леса проскальзывали стрелы суборбитальных катеров, так похожие на метеоры.
- Посмотри-ка, мы идем нога в ногу, как курсанты твоей летной школы.
Ярко освещенный фонарями пластобетон поблескивал вкраплениями ортоклаза и слюды. По задумке строителей, он имитировал асфальт, применявшийся когда-то для мощения дорог. Сейчас так просто все имитировать…
- Катя, я спросил о браслете…
- Я слышу. Слышу, - по ее лицу вновь пробежала улыбка, на этот раз как будто немного смущенная. - Это старый браслет. Очень. Прабабкин. Семейный такой.
Она редко упоминала семью, не знаю, почему, а я не имею привычки проламываться сквозь стены, иногда отступаю даже перед кажущимися. Можно сказать, до сих пор ничего о Катиной жизни не знаю… Ну, кроме того, что кто-то из ее предков был русским. Не очень-то большая редкость, честно говоря.
- Она не стала обновляться, а ведь уже можно было, - Катя глянула на меня искоса, вскользь. - Считала, все должно быть естественно. Естественная смерть… - она передернула голыми плечами, словно от холода. - Как смерть может быть естественной?!
- Натуралистка?
- Да нет. Старый человек. Старые взгляды. Она жила больше в прошлом. Может быть, даже верила в жизнь после смерти. Что встретится где-то там с мужем… Она любила его. А я даже не видела. Только на стереографии, знаешь, те еще, из первых.
Некоторое время мы шли молча. Звенели цикады, по небу все так же чиркали огненные стрелы, цокали Катины каблучки. Постепенно шаги как-то сами собой замедлились, и мы остановились посреди аллеи, замерли в точке, равноудаленной от соседних фонарей, в нескольких шагах от первобытного мрака, прячущегося в тенях и за блестящими листьями придорожных кустов. Теплый ночной ветерок едва касался волос. Мы смотрели друг другу в глаза, не отрываясь. Тени, отброшенные нашими телами, падали на пластобетон по обе стороны от нас, крест-накрест. Как прицел: старинный прицел, с черного звездного неба направленный прямо в голову. И если поднять взгляд и осмелиться посмотреть наверх, кто знает, может быть, там, на невидимой и почти бесконечно отдаленной стороне, чей-то рот криво ухмыльнется, и палец привычным движением нажмет на гашетку.
Что за глупости лезут в голову…
- А… Понятно… - я попытался вспомнить, о чем шла речь. Ее лицо было так близко к моему, глаза блестели. Мы стояли, обнявшись. Катя чуть прищурилась, словно оценивая что-то.
- О чем ты сейчас думал?
- О… Браслете, - не моргнув глазом, соврал я. - О твоем браслете. Твоей бабушки…
- Прабабки.
- Да, прабабки. Я раньше не видел его у тебя.
- Я не носила.
- Почему? Он красивый.
- Да. Он… Особенный. Я никогда его не носила.
- Ого.
- Да, Пол. Не смейся.
- Я не смеюсь.
- Глаза у тебя хитрые, а рот лживый.
- То есть?
- Пол… - Катя вздохнула, и на ее лице появилось выражение "какой же ты тупой". Оно мне не нравится. - Ты забыл, я часто знаю, о чем ты думаешь. Не всегда точно, но, в общих чертах…
- А чего тогда спрашиваешь?! - я ушел в глухую оборону.
- Говорю же, обычно только в общих чертах знаю, - терпеливо повторила она и посмотрела в упор. - О чем ты думал? Ты боялся, Пол. Испугался чего-то. Мимолетно. Связано с фонарями и небом. Что это было?
Я вздохнул и чуть отстранился.
- Да, ерунда. Прицел. Показалось, что наши тени похожи на крест прицела. Знаешь, были такие на оружии, в прошлом…
- Я знаю об оружии, Пол. Поверь, знаю достаточно много. Это все?
- Нет. Я подумал, если наши тени - прицел, то целятся в нас со звезд. Вот теперь все. Какое это имеет значение?
- Не знаю, Пол. Но имеет. Вспомни…
Выражение Катиного лица стало странным.
Сзади хрустнула ветка.
Прежде, чем я успел спросить, она ухватилась за мои плечи и, используя их как опору, прыгнула ногами вперед. По краю зрения мелькнули ее изумительные коленки, вырвавшись из-под сарафана, раздался глухой звук удара и хруст кустов, ломаемых тяжелым телом.
- Сядь! - прошипела Катя, едва успев ступить на землю, и увлекла меня на корточки. - За мной, быстро! - она лихо перекатилась через плечо и скрылась в траве. Я довольно неловко последовал за ней. Конечно, нас учили трюкам и посложнее, но прошло уже изрядно времени, да и как-то никогда не имел особенной склонности к физическим упражнениям…
Попытался приподняться, но ее рука пригнула меня к земле.
- Тсс… Не высовывайся… Надо понять, сколько их. Чем вооружены. Тихо.
Оглушающе стрекотали цикады. Сразу за сбритой обочиной чуть колыхалась некошеная трава, с неба спокойно смотрели звезды, а буквально в двух шагах, в черных кустах, неподвижно лежал человек. Лежал так спокойно, что не казался живым.
- Похоже, других нет… - Катя словно бы вышла из короткого транса. Она реально пыталась услышать? У нее в голове пеленгатор стука человеческого сердца, что ли? Моя женщина - робот, нда…
Меня передернуло.
- Дурак, - коротко прокомментировала она, вероятно, опять поняв, о чем я думаю. Ага. Робот-телепат, худшая форма жены.
- Кто? - разыграл дурачка я.
- Этот. Один, с ножом, из кустов. Все, встаем.
Она поднялась, как ни в чем ни бывало, отряхнулась, одернула сарафан и поправила лямку на плече. Щелчком выстрелил в воздух левитирующий фонарик. Ничего особенного, детская игрушка, почти невесомый пузырек, балансирующий на месте за счет микродвигателей. Интересно, что еще у нее с собой…
- Дай мне руку, - Катя нащупывала опору, стараясь не оцарапаться ветками кустарника. Рука оказалась холодной и тряслась.
- Катя… - позвал я.
- Н-ни-ч-че-го, пр-ройд-дет… - заикаясь, отстучала зубами моя железная леди. - П-пом-моги м-мне.
Вместе мы вытащили из кустов и уложили на спину напавшего на нее человека. Фонарик, покачиваясь под ветерком, ярко освещал безжизненные черты. Анализатор моргнул синим, констатируя нереанимируемое состояние. Смерть.
- Узнал? - Катя ткнула пальцем в сторону лица убитого.
Я присмотрелся. Где-то видел… Она махнула головой в сторону административного корпуса.
- Из службы Лесного Городка. Здешний. Вчера столкнулись в фойе. И когда прилетели. Сидел за столиком, улыбался. Нам улыбался, помнишь?
Похоже, она уже могла говорить короткими фразами без заминок.
Улыбался? За столиком? Столкнулись в фойе? Ну, был кто-то…
Еще раз бросил взгляд на мертвого. Нет, этого лица не помню. Но Кате можно верить.
- Ладно, - кивнула она мне. - Не помнишь, и ладно. Позже.
Я рассеянно пожал плечами в ответ и уселся на пластобетон у самого края дорожки. Он оказался заметно теплее воздуха. Подогревают, видимо. Чтобы отдыхающим было комфортно. А чтобы им не было скучно, сотрудники устраивают засады в кустах. С ножами. Она говорила, был нож… Мой взгляд метнулся в темноту, но, конечно, безрезультатно.
- Соединить с Бобсоном, экстренный вызов, - Катя отрывисто бросала слова в пустоту. Инспектор возник в воздухе буквально через несколько секунд. Похоже, он никогда не меняет свой безупречно-белый костюм, а ночью использует его вместо пижамы. Похоже, этот костюм из микроботов, поэтому всегда выглядит идеально, не мнется и не пачкается… Хотя, о чем я, инспектор Бобсон сейчас наверняка на другом конце шарика, если, вообще, на Земле, у него вполне может быть и рабочий день в самом разгаре.
- Прекрасно выглядишь, Катя. Привет, Пол. Что стряслось?