- Не знаю, делает ли это мир более зловещим или чуть более осмысленным. - Она покачала головой. - Все эти морские чудовища… разве кто-то и когда-то думал, что они могут быть реальными? - Она встала, собираясь вернуться в носовую часть вертолета. - Это лишь теория. А теперь поспи немного.
Гонт так и поступил. Заснул он легко.
ДЖЕФФРИ ЛЭНДИС
Последний закат
Джеффри Лэндис работал в NASA и Авиакосмическом институте штата Огайо, он специализируется на фотоэлектричестве, то есть на использовании энергии солнечных лучей. Лэндис уже более двадцати лет пишет фантастику и стихи и завоевал две премии "Хьюго" и премию "Небъюла" за свои рассказы. Среди опубликованных работ автора можно назвать роман "Пересечение Марса" ("Mars Crossing", 2000) и сборник "Параметр столкновения" ("Impact Parameter", 2001).
Из всех произведений о катастрофах в этом использована самая простая идея: рассказ повествует о том, что станет делать каждый из нас перед лицом, неотвратимого катаклизма.
Подобно вражескому истребителю из старого фильма о воздушных асах, комета вынырнула из-за Солнца, оставаясь невидимой на фоне его сияния, пока не стало поздно. "Сделать уже ничего нельзя, - подумал Кристофер, - только ждать неизбежного столкновения и вычислять точку удара".
Крис был компьютерщиком в группе астрономов. Они открыли комету, но рассчитать ее орбиту, а потом вычислить время и место столкновения предстояло именно ему. Вычисления он проделал чрезвычайно тщательно, проверив влияние притяжения Луны тремя разными способами, прежде чем обрел уверенность в результате. Комета едва не промахнулась. Окажись Земля всего десятью минутами дальше на орбите, комета промахнулась бы точно.
Но Земле не повезло.
- Вот черт! - сказал Мартин, один из астрономов. Они собрались в комнате для совещаний компьютерного отдела, хотя результаты можно было бы распечатать в любом из рабочих помещений. - Сорок миль? Она упадет всего в сорока милях к востоку от нас? Ты уверен?
Кристофер кивнул:
- Мне очень жаль.
- Хм… Ты тут ни при чем. Какая ирония! Значит, мы окажемся в эпицентре или почти в нем. Огненный шар будет диаметром в сотню миль. Мы его даже не увидим.
- Это не утешение, - заметил Тибор, второй из астрономов, - но если это для тебя имеет значение, то мы его увидим. На расширение огненного шара уйдет около минуты.
- Извините, - пробормотал Мартин. - Я очень хотел увидеть, как вырастут мои дети. Очень. - Он заплакал. Смущенно, но-мужски. - Хотя какая теперь разница, чего я хотел. Извините. Пойду домой. Хочу побыть со своей семьей.
Тибор взглянул на часы:
- Давай звони в газеты, если хочешь.
- Зачем? - отозвался Мартин, уже на полпути к двери. - Не вижу смысла.
Тибор бросил распечатку на пол:
- И то верно. Пожалуй, я тоже поеду домой. - Он взглянул на Кристофера. - Знаешь, а ты везунчик, - сказал он, покачав головой. - Ты не женат. Никогда не думал, что стану кому-нибудь из-за этого завидовать.
- Тоже мне везение, - пробормотал Кристофер, но к тому времени астрономы уже ушли, и он остался один в ярко освещенной комнате.
Полтора часа до конца света. Кристофер знал, что спасаться бессмысленно. Когда конец света падает с небес, на планете нет места достаточно далекого, чтобы туда сбежать. Он вернулся в свой офис и взглянул на разбросанные по столу книги и бумаги. Они уже не важны. Сейчас уже ничего не важно, абсолютно ничего.
Он закрыл дверь.
Кара сидела у себя в офисе двумя этажами ниже, читая рабочий журнал. В компьютерном отделе института она была новичком и проработала здесь лишь год, но нравилась Крису больше всех коллег. Иногда они пили вместе кофе и как-то раз сходили в кино.
Когда он вошел, она оторвалась от чтения:
- Слушай, Крис, куда подевались все астрономы? Только что искала Тибора, но его нет на месте, и машины его на стоянке тоже нет.
- Он сегодня пораньше уехал домой. И Мартин тоже.
- Ясно. Ну ничего. Поймаю его завтра.
И она вернулась к чтению.
Кристоферу хорошо с ней работалось, но иногда у него создавалось впечатление, что он совсем ее не знает. Кара была на четыре года моложе, и временами эта разница превращалась в пропасть. Иногда ему казалось, что она с ним слегка флиртует, но уже через секунду Кара превращалась в деловую женщину, приветливую и профессионально уверенную. Она была умна и чрезвычайно компетентна, ей ничего не приходилось объяснять дважды. Ему нравилось с ней работать.
Он знал также, что она немного застенчива, но умело это скрывает. Однажды он увидел ее с младшей сестрой, и перемена в ее поведении оказалась поразительной. Она стала одновременно и более взрослой, и более молодой, смеялась и шутила. Наверное, в тот день он в нее и влюбился. Но у него хватило ума не начинать отношения с коллегой - такое слишком часто приводит к катастрофе.
Но за последний год он много раз об этом думал. А сейчас… Да, это можно сделать сейчас. Когда ничто уже не имеет значения.
- Послушай, Кара, - сказал он и подождал, пока она снова на него взглянет. - Выпьем кофе?
Она взглянула на часы:
- Даже не знаю…
- Да брось. Уже пятый час.
Она посмотрела на стопку бумаг перед собой - более скромную, чем горы на его столе, но все же достаточно внушительную.
- Спасибо, но не могу. У меня действительно много работы.
- Ерунда. Если бы сейчас настал конец света, кому была бы нужна эта писанина?
- Ну ладно, - улыбнулась она. - Дай мне пять минут.
Она пришла к нему в офис минут через двадцать. Крис все это время составлял список тех, кому следовало позвонить, но в конечном счете вычеркнул все имена.
Они прошли по Тайер-стрит в кафе, популярное среди старшекурсников, и сели за угловой столик. Весь день шел дождь, но теперь небо наконец-то очистилось, и вечернее солнце поблескивало в лужах. У Криса от волнения свело живот. Он должен был сказать что-то сейчас, но не мог подыскать нужные слова. Ощущение было такое же, как в школьные годы, когда у него пересыхало во рту только от мысли пригласить девушку танцевать. И в самом деле, что он может сказать? Крис внезапно понял, что ни о чем просить ее не будет. Слитком это грубо. Он очень хочет ей понравиться и ощущает себя полным дураком. Наступает конец света, а он и двух слов связать не может. Его уже ничего не изменит.
Кара словно не замечала его молчания. Наверное, думала о чем-то своем. Он даже не знал, есть ли у нее парень. Она никогда не говорила о каких-либо своих приятелях, но с какой стати ей было это делать? Он так много о ней не знал. Так много, и уже никогда не получит возможности узнать.
Кристофер отвернулся, притворившись, что любуется отражением заката в лужах, и с трудом сдержал слезы. Осталось две минуты. Когда он решил, что сможет говорить без дрожи в голосе, он сказал:
- Слушай, а давай возьмем кофе с собой, посидим возле обсерватории, полюбуемся на закат.
Она пожала плечами:
- Хорошо.
Когда они шли по улице, он поддался внезапному порыву и взял ее за руку. Она искоса взглянула на него, но руку не отняла. Ладонь у нее оказалась прохладной, а пальцы в его руке - удивительно маленькими. И он решил, что вполне достаточно просто идти с ней по улице и держать ее за руку в последний вечер мира. Он не этого хотел - ему хотелось прижать ее к себе, прожить с ней всю жизнь, разделить все ее секреты и радости. Но достаточно и держать ее за руку. Ведь это обещание. Обещание того, что случится когда-нибудь, но теперь уже не наступит никогда. И держать ее за руку - вполне достаточно на всю оставшуюся жизнь.
На востоке в небе появилось темно-красное свечение, медленно ползущее вверх и подсвечивающее сзади низкие облака над горизонтом.
- Смотри, - сказал он.
Она обернулась и замерла. В ее глазах ярко блестели отсветы.
- Какая красота! - сказала она. - Никогда не видела такого заката. Что это?
Свечение уже растянулось от горизонта до горизонта, а на востоке стало сине-фиолетовым и ярче солнца.
- Это конец света, - сказал он.
А потом говорить стало нечего.
ПОСЛЕ АРМАГЕДДОНА
УИЛЬЯМ БАРТОН
Моменты инерции
"В следующем произведении мы переходим от пред- к постапокалипсису, повествование проводит нас сквозь катастрофу и дальше, за ее пределы.
Уильям Бартон был инженером, специализировавшимся на военных технологиях, и некоторое время занимался обслуживанием американских ядерных подводных лодок. В настоящее время Бартон является писателем-фрилансером и разработчиком программного обеспечения. В 1970-х годах он опубликовал пару научно-фантастических романов, однако всерьез занялся творчеством в 1990-х. С тех пор Бартон выпустил много сложных, мощных работ: дюжину романов и около пятидесяти рассказов.
О представленном ниже произведении автор говорит так: "Моменты инерции" задумывались как роман, который, по мере развития, оказался некоммерческим. Тогда я разбил его на серию рассказов и повестей и опубликовал в разных изданиях, от "North Carolina Literary Review" до "Asimov’s Science Fiction". В конце концов эта история даже вылилась в статью о том, что делать с романом, который не удается продать, для "Writer’s Digest" - "Не трать, и не будешь нуждаться!" Бартон также считает это произведение настолько апокалиптическим, насколько возможно"!
Стало быть, все кончено. Остается только кричать.
Я сидел вместе со всеми в аудитории Национального Редута, глядя, как все кончается на большом экране, лишенном бытия и заполоненном воспоминаниями.
Господи.