- Как я уже сказал, они могут быть нам полезны. Но не нужно забывать, что хозяева положения - мы. Об этом ни в коем случае нельзя забывать. Мы принесли им цивилизацию. Мы защитили их деревни от сентайских захватчиков. А теперь они навязывают нам эту гнусную сделку? И зачем? Они должны были бы быть нам благодарны за то, что мы их впустили. Ибо если бы мы не распахнули ворота, сентаи бы их перебили.
- Когда Император должен дать ответ? - спросил кто-то.
- Сегодня вечером. До полуночи.
По рядам сенаторов пробежал шепот неодобрения.
Десять тысяч девственниц, отданных на растерзание варварам. Подобной жестокости нет оправдания. Но большинство присутствующих знали, как лжив этот вещавший с трибуны человек с выщипанными бровями и напудренным лицом, как он жаждал власти. И выражая свое негодование поведением варваров и свою преданность Империи, на самом деле они чувствовали, что попали в ловушку. Как все быстро произошло!
- Что вы предлагаете? - спросил кто-то на верхних трибунах.
Адамант повернулся к Раджаку.
Генерал глядел прямо перед собой. На его обезображенном лице не отражалось никаких эмоций.
- Наш лучший генерал - Раджак Хассн, - начал Адамант. - Это очень храбрый человек. Человек простой и прямой, который сможет привести нас к победе. Я предлагаю провозгласить его Императором.
В тот же миг воздух огласился возмущенными криками.
Хоть сенаторы и не слишком жаловали Полония, капля уважения к нему у них еще осталась. Он принадлежал к императорскому роду; власть его была законна. Что же до этого человека, которого им сейчас представили, он, безусловно, был выдающимся военачальником. Но кроме его ратных дел, никто о нем ничего не знал. Трудно представить менее подходящего человека для управления целой Империей.
- Короче говоря, - крикнул кто-то, перекрывая гул толпы, - вы предлагаете устроить государственный переворот.
Адамант замахал руками, чтобы его услышали.
- Нет, нет, но ведь время не ждет.
- Давайте объявим Императором принца Ориона! - воскликнул кто-то. - Он все-таки наследник.
- Принц Орион еще ребенок, - ответил сенатор. - Мы не можем…
- А вы-то сами, Адамант - какая вам выгода от всего этого? Или вы думаете…
- Он прав! Тысячу раз прав!
- Вы сошли с ума?
- Я немедленно требую, чтобы вы…
- Тишина! - крикнул председатель собрания. - Я требую тишины!
Но никто уже не слушал его. Предложение сенатора Адаманта вызвало в рядах сенаторов настоящее смятение. Люди делились на группки и, толкаясь, спускались по ступенькам. Кто-то уже дрался. Приверженцы Полония колотили сторонников Раджака. Некоторые скандировали имя принца. Председатель продолжал кричать, но услышать его было невозможно.
Не обращая внимания на сумятицу, генерал Раджак Хассн в свою очередь подошел к трибуне и взял в руку палицу, висевшую у него на поясе. Он начал раскручивать ее у себя над головой. Те, кто увидел это, замолчали и перестали препираться с товарищами. Потом умолкли их соседи, и через мгновение над ареной повеяло холодом. Раджак Хассн спустился с помоста, подошел к одному из сенаторов и с силой пихнул его назад. Ошалевшего сенатора подхватили его друзья. Наступила мертвая тишина. Генерал обернулся к Адаманту и издал несколько сдавленных звуков. Тишина была полнейшей. Сенатор снова взял слово.
- Раджак Хассн просит вас объединиться и не тратить силы на бессмысленные стычки. Он не говорит, что он лучшая кандидатура на императорский престол. Он говорит только, что время не ждет и что Полоний ведет город к гибели. Он утверждает, что мы должны разыскать его сегодня же вечером. Он говорит, что мы должны убедить его отречься от престола и провозгласить нового Императора. Мы - сенат, решение в наших руках.
Раджак Хассн медленно вернул палицу к себе на пояс.
- Сегодня же вечером? Разыскать его? - повторил кто-то.
- Но каким образом? Мы не можем свергнуть Единственного…
- Да, но послушайте.
- Бессмыслица.
- Переговоры. Это не в наших традициях, - подхватил какой-то старец.
- Отдавать наших дочерей кровожадным варварам, - ответил Адамант, - тоже не в наших традициях.
Старик с досадой умолк.
Раджак Хассн сделал знак своему помощнику и двинулся к выходу. Люди поворачивались, чтобы посмотреть, как он уходит. По лицам сенаторов Адамант понял, что его поддерживают не все. Кое-кто явно хотел бы следовать за ними, но их было очень мало. Над собранием все еще тяготели традиции. "Очень скоро, - удовлетворенно подумал он, - все это разлетится на куски".
* * *
Призрак.
"Что такое призрак?" - спрашивал себя Лайшам.
Обыкновенное воспоминание, которое смешивается с настоящим и оттого кажется тебе реальным.
Он видел свой силуэт. Он явственно видел, как его призрак пересекает площадь и смотрит на него. Руки у него были отрублены. На щеках запеклась кровь.
Пораженный в самое сердце, он долго, не слезая с лошади, провожал его взглядом. Все было как тогда. Как больно возвращаться на двадцать пять лет назад! Прошедшая, далекая жизнь, которая была у него раньше . Теперь он вспомнил, как ему ее недоставало, вспомнил о чудовищной пустоте, которая с тех пор осталась в его сердце. Память - это чудовище, которое только и хочет съесть тебя живьем. Он увидел свои полные грусти большие глаза и больше ни о чем не думал. Салим, конечно, даже не обернулся. Но Окоон замедлил ход и встретился в Лайшамом взглядом. Некоторое время воины молча скакали рядом. Найан вытер лицо рукавом и стал смотреть перед собой.
После этого они вернулись во дворец.
Золоченые шпили дворцовых башен возвышались над крышами города. Дождь кончился, и на куполах обители Императора играли лучи робкого солнца, осыпавшие лужи топазами. Когда они оказались на улице Трех Копий, на которой отдельные торговцы уже вновь начинали осторожно раскладывать товары, к ним подъехала небольшая группа всадников. Среди них был Наэвен, вождь ишвенов, который на вид был очень взволнован.
- Мы повсюду вас искали, - сказал он, натягивая поводья.
- Что случилось? - спросил Лайшам.
- Амон, - ответил тот, поворачиваясь к дворцу.
- И что? Говори!
- Мы точно не знаем, что произошло. Думаю, он ранил одного из их генералов. Потом он скрылся. Император отправил своих людей в погоню за ним.
Не теряя ни секунды, Лайшам направил коня к дворцу.
Остальные последовали за ним.
На Большой Эспланаде он спешился и взлетел вверх по лестнице. Путь ему преградила стража. Вождь варваров вздохнул.
- Где Император? - спросил он, не поднимая забрала.
Стражники переглянулись.
Из Зала Побед вышел маленький сухонький человек, одетый в белую тогу, с кинжалом на поясе, который раздвинул солдат и схватил Лайшама за руку.
- Ваш друг совершил ужасную ошибку, - сказал он просто.
Это был сенатор Эпидон - согбенный, но все такой же подвижный.
- Что произошло?
- По мнению всех свидетелей, а они весьма многочисленны, ваш друг сошел с ума, - прошептал старик, оглядываясь. - Он отрубил руки генералу Леониду.
- Что он сделал?
- Варвар, - коротко отозвался тот. - Мы отправили за ним несколько патрулей. О, мы его разыщем, не волнуйтесь. Но это сильно осложняет наши дальнейшие отношения.
Лайшам вошел в зал. Его друзья шли за ним по пятам.
- Где Полоний?
- Его величество удалился в свои апартаменты, - сообщил пожилой сенатор. - В данный момент он не желает никого видеть.
- Я иду к нему, - сказал варвар, широкими шагами двигаясь вперед.
Эпидон засеменил за ним.
- Боюсь, в настоящий момент это не самая лучшая идея, - стал объяснять он, помогая себе жестами. - Вы бы лучше побеспокоились насчет вашего лейтенанта. Ему придется ответить за свои поступки по всей строгости за…
Лайшам резко развернулся и положил ему руку на плечо.
- Моли своего бога, чтобы с ним ничего не случилось, - сказал он.
Оставшись один, сенатор нервно рассмеялся.