Впрочем, Вероника до сих пор ни разу не посмотрела на Лёву: ни свысока, ни на равных, ни даже снизу вверх. Она неторопливо пробиралась между лотками, кивала в ответ на приветствия знакомым продавцам, выбирала продукты. "Наверное, - подумал Лёва, когда Вероника надолго застряла перед очередным прилавком, - я выгляжу подозрительно. Хожу тут, ни к чему не прицениваюсь, ничего не покупаю. Ещё примут меня за инспектора, начнут дары подносить, а в это время она как раз возьмёт и уедет. А дары нельзя будет побросать, придётся за них благодарить, и что я буду делать с этими дарами? Всё, что надо, я и сам себе куплю".
В последний раз Лёва был на этом самом рынке в компании Виталика - Наташа попросила помочь ей с продуктами для праздничного деньрожденного стола, вот они и расстарались. Ходить по рынку с Виталиком - это одна сплошная мука. "Ой, что это у вас в бидоне? А как это сделано? Вот прямо так вот? Здорово! А дайте попробовать! Мне, правда, не очень-то надо. Ну заверните чуть-чуть. Вау, какие тут стоят красавицы! Надо посмотреть, что они продают. Конечно, я люблю виноград. С эстетической точки зрения. Сейчас посмотрю немного на виноград и пойду смотреть на ананас. Кто орёл, я - орёл? Сдачи не надо! Дайте всё, что есть, на все деньги! Ну и что я теперь буду делать с этой кинзой? И с этой аджикой? И с этими финиками? А вы всё врете, это у вас не кальмар. Кальмар маленький, сушёный и живёт в пакетике. Скажите, а вот эту капусту вы привезли из Кореи или вырастили здесь? О, сметанка! У нас в списке она есть! Дайте-ка попробовать. Кисло. А у вас? Жирно. А у вас? Сладко. А у вас? Жидко. А у вас? Не могу сказать, но что-то вот не то. А у вас? Нормально. Дайте еще попробовать. О, хорошо. И еще ложечку, эффект закрепить. Откуда сметанка? Из Луги? Хороший город, я там был. Проездом. Вообще-то я перепутал, нам творог нужен, а сметану я просто так люблю. Нет, творог пробовать не буду. Ладно, давайте сюда вашу сметану".
- А скажите, - для отвода глаз решил прицениться Лёва, - почём у вас творог?
- Иди-иди отсюда, пока половником не получил! С ним ещё такой лохматый был, очкастый, помнишь, Нина, ходил тут, у всех сметану жрал? А ну проваливай, а то охранников позовём!
"Видимо, наши приметы известны теперь всем торговцам сметаной, а также творогом, сыром и сливками", - с грустью подумал Лёва и свернул в зеленной ряд. К счастью, Вероника быстро разобралась с последними покупками, внимательно оглядела пакеты, легко подхватила их и решительно направилась к выходу. Терять время было нельзя!
- Давайте я вам помогу. - Лёва возник у неё на пути.
- Что, простите? - удивилась Вероника и посмотрела на Лёву. Сверху вниз. Но, как будто почувствовав силу заклинания: "У меня был роман с баскетболисткой!", взглянула на него как на равного.
- Сумки до машины донести давайте помогу вам, - скороговоркой пояснил Лёва.
- А с чего вы взяли, что я на машине?
- У вас обувь, - нашелся Лёва, - светлая, чистая и не по погоде. В такой удобно на педаль газа нажимать, а если ходить по улицам, то очень скоро она придёт в негодность.
- Вы частный детектив?
- Нет, - помотал головой Лёва.
- Тогда зачем вы преследуете меня от самого Гостиного Двора?
Лёва, который начал преследование гораздо раньше, слегка приободрился - всё-таки не самый распоследний он болван, хотя к тому близок.
- Ну, познакомиться, например, хотел, - ляпнул он.
- Вы выбрали не лучший способ знакомиться с современными женщинами. Если бы я была не в состоянии донести покупки до автомобиля, я бы отказалась от них, - тоном строгой учительницы произнесла Вероника и снова стала смотреть на своего собеседника сверху вниз.
- Современные женщины иногда так похожи на мужчин, что я начинаю думать: не меняемся ли мы местами? Может быть, эволюция ставит перед людьми новые задачи, и для выживания...
- Для выживания вам сейчас достаточно просто освободить проход и не задерживать меня, - кротко сказала Вероника.
- Я слышал, что многие женщины...
- Носят брюки совсем как мужчины! - насмешливо продолжила его собеседница. - А некоторые даже и курят. Впрочем, таких становится всё меньше и меньше.
- Они умирают? - уточнил кровожадный Лёва.
- Бросают, - отрезала Вероника. - А теперь я пойду в эту сторону, а вы - вон в ту, договорились?
- Подождите, вы меня неправильно поняли! - попытался протестовать Лёва.
- Хорошо, - покладисто кивнула Вероника, - тогда в ту сторону пойду я. А вы - в эту. И постарайтесь не слишком торопиться, чтобы нам опять случайно не встретиться. Жизнь велосипедиста на проезжей части, знаете ли, подвергается большой опасности.
- Вы мне угрожаете? - подпрыгнул на месте Лёва. - Вы - мне?
- В каком смысле - угрожаю? - удивлённо спросила Вероника. - Просто предупреждаю. Выхлопные газы, аварии, да мало ли что может случиться. На велосипеде такого качества я бы рискнула кататься только в тихом и безлюдном дворе.
- У нас некоторые по складу на нём катаются, - хмыкнул Лёва.
- Очаровательно, - улыбнулась Вероника. - Думаю, вам следует к ним присоединиться. Прямо сейчас. Напоминаю, что вам в ту сторону, мне - в эту. Прощайте.
И ушла. Просто вот взяла и ушла, уверенно шагая, будто и не тащила на себе все эти кабачки, помидоры, баклажаны и прочий турнепс.
Когда Лёва вышел на улицу, снег летел густыми белыми хлопьями. "Сука злобная, заморозит нас всех к чёртовой матери, Снежная королева хренова!" - ругался в темноту Разведчик, откапывая из сугроба велосипед.
Было тревожно и неуютно, будущее казалось беспросветным и тягостным: задание провалено, работа не выполнена. "Да пошли бы вы все! - свирепо подумал Лёва, налегая на педали своего подмёрзшего, но не утратившего подвижности транспортного средства. - Щас тачку на базу закину и пойду прошвырнусь по кабакам!"
После Машиного отъезда Константин Петрович взял моду приходить на работу первым, уходить - последним, да ещё и забирал с собой какие-то документы, чтобы просмотреть их перед сном, не торопясь и прихлёбывая горячий чай с мятой. Он приезжал домой, включал компьютер и иногда просто сидел перед ним, медитируя на скринсейвер в виде плавающего по всему экрану значка евро, а иногда действительно делал что-то полезное, пока силы не оставляли его окончательно. Утром он вскакивал с постели на секунду раньше будильника и мчался в уютный офис Тринадцатой редакции.
Его и раньше-то было не выгнать с рабочего места: дали бы волю, Константин Петрович поселился бы в своём кабинете и покидал его только по острой насущной необходимости. Но после того, как он однажды переночевал на работе - даже не за столом, уткнувшись носом в клавиатуру, а всего лишь на диванчике в приёмной, - дорогие коллеги принялись практиковаться по этому поводу в прикладном остроумии. Действительно смешно шутить удавалось немногим, кажется, только Денис смог не переборщить в этом деле, и то потому, что он на сей счет высказался всего один раз. Остальных же было просто не остановить: никакого уважения к старшему по должности! Константин Петрович, давно свыкшийся с прозвищем Цианид, на слово "трудоголик" почему-то реагировал очень болезненно. Так что в выходные он на работу не казал носа, а вместо этого встречался со старыми знакомыми, которых сумел найти через Интернет, и даже съездил несколько раз на ипподром с сёстрами Гусевыми.
Но как бы он ни пытался заполнить свою жизнь событиями, вопрос, от которого он убегал в работу или в необязательное общение, догонял его снова и снова, долбил клювом в темечко и лишал воли. Вопрос был такой: "Ну, и что делаем дальше?"
Вся жизнь коммерческого директора была распланирована и расписана на много лет вперёд, Машу он тоже занёс в свой жизненный график. Но её неожиданный отъезд разрушил всё. Он даже готов был смириться с тем, что ему дали отставку, и начать искать себе новую Машу, но каждый раз, когда такое решение было принято, она подавала ему какой-нибудь знак - и всё начиналось сначала.
Вот и сегодня - стоило ему на время углубиться в отчёты торгового отдела, как раздался звонок из Парижа. То есть всё произошло примерно так, как и предсказывал Даниил Юрьевич.
Маша и Константин Петрович научились рассказывать друг другу самые большие секреты под видом невиннейших баек, они понимали друг друга с полуслова, так что даже защита была им не нужна. Парижские коллеги расправились с шемобором, прибывшим из Испании. Следом за ним примчались два Бойца, которых едва удалось успокоить и выдворить обратно, не вызывая международного скандала, потому что горячие парни желали собственноручно разделаться с врагом, или с тем, кто посмел первым разделаться с их личным врагом. Совсем как сёстры Гусевы.
- Почему мы так редко созваниваемся? - спросил на прощание Константин Петрович.
- Разве редко? Я очень боюсь надоесть тебе, ты ведь так занят, да?
Константин Петрович невразумительно угукнул - он не стал вдаваться в подробности своей личной бухгалтерии, но отметил в записной книжке, что теперь его очередь звонить, и это можно вписать в ежедневник и не мучиться от неопределённости.
После очередного звонка или письма от Маши Константин Петрович ходил ужинать в кондитерскую, в которой работала её мама, Елена Васильевна Белогорская. Было поразительно, как эта неуживчивая женщина находит общий язык со своим начальником. Впрочем, начальник дал ей возможность заниматься любимым делом, да ещё и платит за это деньги, а не "обманом заманил бедную девушку в Париж, а сам не поехал".
- Явился, подлец? - на весь зал крикнула Елена Васильевна, едва завидев Константина Петровича, аккуратно вешающего пальто на крючок у входа. Посетители окинули "подлеца" любопытными взглядами - и тут же вернулись к своим пирожным и прерванным разговорам.