* * *
Едва только экипаж пересек границу леса, по обонянию ударила яркая вспышка аромата магии и я провалилась в глубокий сон. Резко проснувшись, я была в ярости и не понимала, зачем вообще это было нужно, но воздух уже был наполнен резвым цоканьем копыт по каменной брусчатке. Протирая глаза, я выглянула в окно и увидела конусообразные изгороди и ирисы, выстроившиеся вдоль покатой дороги. Прежде я никогда здесь не бывала.
Я разглядывала столько деталей, сколько могла, пока экипаж не остановился перед замком из белого мрамора с изумрудными крышами - почти такой же большой, как поместье Тамлина.
Приближающиеся слуги были мне неизвестны и, подавая руку лакею, поддержавшему меня, пока я выбиралась из экипажа, на лице я сохраняла бесстрастность.
Человек. Он полностью человек - с закруглёнными ушами, румяным лицом и этой одеждой.
Остальные слуги тоже были людьми - они все суетливы, совсем не обладают тем совершенным спокойствием, с которым держатся Высшие Фэ. Неотшлифованные, неуклюжие существа земли и крови.
Слуги глядели на меня, но не приближались - оставались на расстоянии. То есть, я выгляжу настолько величественно? Моё внимание привлекла суматоха движения и цвета, вырвавшаяся из парадных дверей.
Я узнала сестёр прежде, чем они увидели меня. Они подошли, приглаживая свои восхитительные платья, их брови приподнялись при виде позолоченного экипажа.
То чувство, будто у меня в груди что-то раскололось, усилилось. Тамлин говорил, что он позаботился о моей семье, но это…
Нэста заговорила первой, присев в низком реверансе. Элейн последовала её примеру.
- Добро пожаловать в наш дом, - Нэста говорила с лёгким холодком, не отрывая взгляда от земли. - Леди…
Я не выдержала и громко рассмеялась.
- Нэста, - произнесла я и она окаменела. Я засмеялась снова. - Нэста, неужели ты не узнаёшь собственную сестру?
Элейн ахнула.
- Фейра? - она потянулась ко мне, но остановилась. - А как же тогда тётя Рипли? Она… мертва?
Такой была история, я помнила - я будто бы уехала досматривать давно забытую, богатую тетушку. Я медленно кивнула. Нэста оценивала мою одежду и экипаж, вплетенные в её золотисто-каштановые волосы жемчужинки сверкали в лучах солнца.
- Она оставила тебе своё состояние, - без эмоций заявила Нэста. Это был не вопрос.
- Фейра, ты должна всё нам рассказать! - всё ещё ахая, сказала Элейн. - Ох, какой ужас - тебе пришлось справляться с её утратой в одиночестве, бедняжка. Отец будет огорчён, узнав, что не успел с ней проститься.
Такие… такие простые вещи: умирающие родственники, оставленные состояния и последняя дань уважения усопшим. И всё же - всё же… я всё ещё легко справлялась с тяжестью, которую ещё не осознала. Это было единственное, что их сейчас волновало.
- Почему ты притихла? - спросила Нэста, держась на расстоянии.
Я и забыла, какие хитрые у неё глаза, какие холодные. Она создана иначе, из чего-то гораздо более жесткого и сильного, чем кости и кровь. Она отличается от окружающих нас людей так же, как теперь отличаюсь я.
- Я… рада видеть, насколько улучшились ваши дела, - ответила я. - Что произошло?
Кучер - зачарованный под человека, со скрытой маской - начал разгружать мои чемоданы для прислуги. Я не знала, что Тамлин отправил меня вместе с какими-то вещами.
Элейн расплылась в лучезарной улыбке.
- Разве ты не получала наших писем?
Она не помнила - или, возможно, никогда и не знала, что, в любом случае, я не смогу их прочесть. Когда я отрицательно покачала головой, она пожаловалась на бесполезность почты, а затем сказала:
- Ох, ты не поверишь! Примерно спустя неделю, как ты уехала досматривать тётю Рипли, на нашем пороге возник незнакомец и попросил Отца инвестировать деньги! Отец сомневался, предложение было слишком заманчивым, но незнакомец настаивал и Отец согласился. Он дал нам сундук золота только за соглашение! В течение месяца, он удвоил инвестиции незнакомца, и тогда деньги посыпались проливным дождём. И знаешь что? Все те затерянные корабли нашлись в Бхарате вместе с прибылью Отца!
Тамлин - всё это для них сделал Тамлин. Я игнорировала растущее чувство зияющей дыры в груди.
- Фейра, ты выглядишь так же ошарашенно, как и мы тогда, - Элейн подцепила меня под локоть. - Пойдём. Мы покажем тебе дом! У нас нет комнаты, декорированной для тебя, потому что мы думали, что ты будешь с несчастной старенькой тётушкой Рипли ещё несколько месяцев, но у нас есть столько спален, что ты можешь спать каждую ночь в другой комнате, если пожелаешь!
Я оглянулась через плечо на Нэсту, она внимательно наблюдала за мной, не выказывая эмоций на лице. Стало быть, в конце концов, она не вышла замуж за Томаса Мандри.
- Отец, наверно, упадёт в обморок, увидев тебя, - лепетала Элейн, потрепав меня по руке, когда она вела меня к парадному входу. - О, возможно он даже устроит бал в твою честь!
Нэста тихо следовала за нами, держась на пару шагов позади. Я не хотела знать, о чём она думает. Я не была уверена, должна ли я чувствовать злость или облегчение из-за того, что они так хорошо зажили без меня - и, думаю, Нэста размышляла о том же.
Послышался цокот копыт, и экипаж тронулся вниз по дороге - прочь от меня, обратно в мой настоящий дом, обратно к Тамлину. Мне потребовалась вся сила воли, чтобы не броситься вдогонку.
Он сказал, что любит меня, и, когда мы занимались любовью, я чувствовала - это правда, и он отослал меня для моей же безопасности; он освободил меня от Договора, лишь бы я была в безопасности. Потому что, какой бы шторм ни надвигался на Прифиан, он достаточно жестокий, раз даже Высший Лорд не может ему противостоять.
Я должна остаться; это мудро - оставаться здесь. Но я не могла отделаться от ощущения, сгущавшегося, словно мрачные тени в душе, что, уехав, я совершила огромную ошибку, и не важно, что велел Тамлин. "Оставайся с Высшим Лордом" - сказал Суриэль. Его единственный приказ.
Я выбросила эти мысли из головы, когда отец расплакался, увидев меня, и действительно распорядился устроить бал в мою честь. И хотя я знала, что данное однажды матери обещание выполнено - хотя я знала, что полностью от него свободна и что теперь о моей семье всегда позаботятся… та жуткая тень росла и плотно окутывала моё сердце.
Глава 29
Выдумывать истории о времени, проведённом с тётей Рипли, было легче лёгкого: ежедневно я читала ей, она, лёжа в кровати, учила меня манерам, и я ухаживала за ней, пока, две недели назад, она не умерла во сне, оставив мне своё состояние.
И каким огромным было это состояние: в сундуках, отправленных со мной, оказалась не только одежда - несколько из них были до верха набиты золотом и драгоценностями. Не отшлифованными драгоценными камнями, а огромными, необработанными драгоценностями, которыми можно оплатить тысячи усадьб.
Как раз сейчас отец проводил инвентаризацию этих камней; он заперся в кабинете, окна которого выходили в сад, где мы с Элейн сидели в траве. Я подглядывала в окно за отцом, склонившимся над столом, перед ним были небольшие весы, в которых он взвешивал необработанный рубин размером с утиное яйцо. У него снова ясный взгляд, и он двигается с чувством цели, с энергией, какой я в нём не видела со времён разорения. Даже его хромота уменьшилась - чудесным образом ему стало лучше после какого-то тоника и бальзама, которые ему бесплатно дал незнакомый целитель, проезжавший мимо. Только за эту доброту я буду благодарна Тамлину вечность.
Он больше не опускал плечи, исчез унылый и туманный взгляд. Отец легко улыбался, охотно смеялся и души не чаял в Элейн, а она, в свою очередь, обожала его. И только Нэста вела себя тихо и осторожно, наблюдая и односложно отвечая на вопросы Элейн.
- Эти луковицы, - рукой в перчатке Элейн указала на группу пурпурно-белых цветов. - Приехали с тюльпанных полей на континенте. Отец пообещал, что следующей весной возьмёт меня с собой посмотреть на них. Он уверяет, что там полно этих цветов - миля за милей только они и ничего больше.
Она похлопала богатую, тёмную почву. Маленький сад под окном принадлежит ей: каждый цветок и кустарник она выбирала лично и садила своими руками; никому другому она бы просто не позволила заботиться о них. Даже прополкой и поливом она занимается лично.
Хотя она призналась, что прислуга все же помогает переносить ей тяжёлые лейки. Она бы удивилась - возможно до слёз - увидев сады, к которым я привыкла, и вечноцветущие цветы в Весеннем Дворе.
- Ты должна поехать со мной, - продолжала Элейн. - Нэста не поедет, она говорит, что не хочет рисковать переправляясь через море, но ты и я… Ох, мы повеселимся, не так ли?
Я искоса взглянула на неё. Моя сестра сияла и была довольна - красивее, чем я когда-либо видела её, даже в простом муслиновом платье для садоводства. В тени её большой гибкой шляпы виднелся румянец на щеках.
- Думаю… думаю, мне бы очень хотелось увидеть континент, - сказала я.
И я поняла, что это правда. В мире так много мест, которые я не видела, а раньше и подумать не могла о поездках. Я даже не мечтала о путешествиях.
- Я удивлена, что ты так хочешь поехать следующей весной, - заговорила я. - Разве это не разгар сезона? - светский сезон, завершившийся пару недель назад, несомненно, наполненный вечеринками, балами, обедами и сплетнями, сплетнями, сплетнями. Вчера за ужином Элейн всё мне рассказала об этом, вряд ли заметив, с каким трудом я справилась с едой. Большая часть была такой же - мясо, хлеб, овощи, и всё же… в сравнении с едой в Прифиане эта казалась пеплом на языке. - И я удивлена, что у порога в дом нет очереди из ухажеров, просящих твоей руки.