Тамлин не прерывал игру. Его золотистые волосы были влажными от пота, он выглядел божественно прекрасным - хоть я и не могла видеть большую часть его лица. Он подарил мне дикую улыбку и я начала танцевать перед ним.
- Я присмотрю за ней, - прошептал Тамлин сквозь музыку, а я сияла, мой танец становился быстрее. - Иди, развлекись.
Люсьен испарился.
Я перекричала музыку:
- Мне не нужен сторож!
Я хотела кружиться, кружиться и кружиться.
- Нет, не нужен, - ответил Тамлин, ни разу не сбившись с игры.
Смычок плясал по струнам, на его сильных и крепких пальцах ни следа тех когтей, что я всё ещё боялась…
- Танцуй, Фейра, - прошептал он.
И я танцевала.
Я освободилась, мир кружился и кружился в вихре, и я не знала ни с кем танцевала, ни как они выглядели, я знала только, что стала музыкой, пламенем и ночью, и нет ничего, что могло бы меня удержать.
Всё это время, Тамлин и его музыканты играли столь жизнерадостную музыку, что я не думала, будто мир способен вместить её. Я была возле него, моего фэйского лорда, моего защитника и воина, моего друга, и я танцевала для него. Он усмехнулся мне и я не прервала танец, когда он поднялся со своего места и встал на колени на траве передо мной, предлагая мне соло своей скрипки.
Музыка только для меня - подарок. Он играл, его пальцы сильно и жестко скользили по струнам скрипки. Моё тело извивалось змеёй, я запрокинула голову к небесам и позволила музыке Тамлина заполнить всю меня.
Кто-то обхватил меня за талию и чьи-то руки увлекли меня обратно в круг танцующих. Я хохотала так сильно и думала, что сгорю, а когда я открыла глаза, я увидела Тамлина, подхватившего меня в вихрь танца.
Всё смешалось в яркие пятна цвета и звука, и только он был единственным в этом вихре, кто связывал меня с разумом, с моим телом, сверкающим и пылающим в каждой клеточке, где он прикасался.
Меня переполнял солнечный свет. Это был так, словно никогда раньше до этого я не знала, что такое лето, как если бы я никогда не знала, кто ждёт своего часа за лесом изо льда и снега. Я не хотела, чтобы это прекращалось - я хотела навсегда остаться на этом холме.
Музыка подошла к концу и я, задыхаясь, взглянула на луну - она уже собиралась прятаться. Пот скатывался со всего моего тела.
Тамлин, так же тяжело дыша, взял меня за руку.
- Время летит быстрее, когда ты опьянён фэйским вином.
- Я не пьяна, - фыркнула я.
Он только усмехнулся и увёл меня от танцующих. Я упёрлась пятками в землю, когда мы приблизились к краю отсветов костра.
- Они снова начинают, - сказала я, указывая на танцоров, вновь собравшихся перед отдохнувшими музыкантами.
Он наклонился ближе, он прошептал и его дыхание ласкало ухо:
- Я хочу показать тебе кое-что получше.
Я прекратила упираться.
Он увёл меня с холма, ориентируясь лишь по лунному свету. Какой бы путь он ни выбирал, он не забывал о моих босых ногах, мои шаги тонули в исключительно мягкой траве. Вскоре даже музыка растворилась, её заменили тихие вздохи деревьев на ночном ветру.
- Вот, - сказал Тамлин, остановившись на краю огромного луга. Пока мы осматривались, его рука задержалась на моём плече.
Уходящий лунный свет плясал в высокой траве, колыхавшейся точно вода.
- Что это? - выдохнула я, но он приложил палец к губам и кивком указал, чтобы я смотрела.
В течение нескольких минут ничего не происходило. Затем, с другой стороны луга, из травы выскользнули десятки мерцающих фигур, словно миражи из лунного сияния. И тогда послышалось пение.
Это был хор, но в нём переплетались и мужские, и женские голоса - две стороны одной медали, они пели друг другу, взывая и отвечая. Я поднесла руку к шее, когда их музыка стала сильнее и громче и они пустились танцевать. Призрачные и эфирные, не более чем стройные вспышки сияния луны, они вальсировали по лугу.
- Что они такое?
- Блуждающие огоньки - духи воздуха и света, - негромко произнёс он. - Они приходят отпраздновать солнцестояние.
- Они прекрасны.
Его губы касались моей шеи, когда его шепот пробежался по коже:
- Потанцуй со мной, Фейра.
- В самом деле? - я обернулась и оказалась в нескольких дюймах от его лица.
Он лениво улыбнулся.
- В самом деле.
Он решительно утянул меня в танец, будто я была легче воздуха. Я едва ли помнила хоть какие-то шаги, разученные в детстве, но он компенсировал это своей звериной грацией, не сбиваясь, всегда предугадывая запинки прежде, чем я их совершала, пока мы танцевали по сияющему духами лугу.
Я была свободной и легкой, словно пух одуванчика, а он был ветром, кружившим меня над миром.
Он улыбался мне, и я обнаружила, что улыбаюсь ему в ответ. Мне не нужно притворяться, здесь и сейчас мне не нужно быть кем-то ещё, кроме себя, кружащей по лугу, где блуждающие огоньки пляшут вокруг нас десятками лун.
Наш танец замедлился и мы остановились, держа друг друга и покачиваясь под песни духов. Он оперся подбородком на мою макушку и погадил волосы, его пальцы задели голую кожу на моей шее.
- Фейра, - прошептал он над моей головой. В его устах моё имя звучало восхитительно. - Фейра, - прошептал он снова - не обращаясь, а просто - как если бы ему нравилось произносить его.
Так же быстро, как и появились, духи исчезли, забрав с собой и музыку. Я моргнула. Звёзды побледнели, а небо казалось серовато-фиолетовым.
Лицо Тамлина было всего в паре дюймов от моего.
- Уже почти рассвет.
Я кивнула, очарованная его видом, запахом и ощущением, что он меня держит. Я потянулась коснуться его маски. Несмотря на разгоряченную кожу под ней, маска оставалась холодной. Моя рука дрогнула и дыхание сбилось, когда я задела его подбородок. Кожа была гладкой - и горячей.
Он облизнул губы, его дыхание было таким же сбивчивым, как и моё. Его пальцы сжались на моей пояснице и я позволила ему притянуть себя ближе - пока наши тела не притронулись и его тепло не окутало и меня.
Мне пришлось запрокинуть голову, чтобы видеть его лицо. Его губы застыли где-то между улыбкой и дрожью.
- Что? - спросила я, положив ему руку на грудь и готовясь оттолкнуть его обратно. Но другая его рука скользнула под мои волосы, устроившись у основания шеи.
- Думаю, я мог бы тебя поцеловать, - сказал он тихо, напряженно.
- Тогда целуй, - я покраснела от собственной дерзости.
Но Тамлин лишь усмехнулся с придыханием и склонился ниже.
Его губы коснулись моих - пробуя, мягкие и тёплые. Он немного отстранился. Он продолжал смотреть на меня, а я смотрела в ответ, когда он поцеловал меня снова, сильнее, но совсем не так, как он целовал мою шею. В этот раз он отстранился немного дальше и снова посмотрел на меня.
- И это всё? - спросила я, и он засмеялся и жарко поцеловал меня.
Мои руки обвились вокруг его шеи, притягивая ближе, сильнее прижимаясь к нему. Его руки скользили по моей спине, играли в волосах, обхватывали меня за талию так, будто ему было недостаточно касаться меня.
Он низко застонал.
- Пойдём, - сказал он, целуя меня в бровь. - Если не пойдём сейчас, то всё пропустим.
- Лучше, чем блуждающие огоньки? - спросила я, а он целовал мои щёки, шею и, наконец, губы.
Я пошла за ним в лес, через всё светлеющий мир. Его рука была твёрдой и крепко держала мою, пока мы проходили низинные туманы и он помогал мне взобраться на влажный от росы холм.
Мы сидели на вершине холма, и я спрятала улыбку, когда Тамлин обнял меня рукой за плечи и притянул ближе. Я опустила голову ему на грудь, а он играл с цветами на венке в моих волосах.
В тишине, мы смотрели вдаль зелёных просторов.
По небу разлился сиренево-голубой, облака наполнились розовым сиянием. И тогда, словно мерцающий диск - слишком богатый и слишком чистый, чтобы описать его, солнце выскользнуло из-за горизонта и раскрасило всё в золото. Это было как наблюдать за рождением мира, и мы были единственными свидетелями.
Тамлин крепче обнял меня и поцеловал в макушку. Я отстранилась, чтобы посмотреть на него.
От восходящего солнца, золото в его глазах мерцало.
- Что?
- Как-то отец сказал мне, что я должна позволить сёстрам представить лучшую жизнь - лучший мир. И я ответила ему, что такого мира не существует, - я в восхищении провела пальцем по его губам и покачала головой. - Я никогда не понимала - потому что я не могла… не могла поверить, что такое возможно, - сглотнув, я опустила руку. - До этого момента.
Его горло дёрнулось. В этот раз его поцелуй был глубже и полнее, неторопливый и пристальный.
Я позволила рассвету пробраться в меня, пусть светает с каждым движением его губ и касанием его языка. В моих закрытых глазах защипали слёзы.
Это был самый счастливый момент в моей жизни.