- А это, дорогой мой мальчик, последствия трагической истории Элдарна, - с горечью сказал Гилмор и умолк. Какое-то время он курил, попыхивая трубкой, потом заговорил снова: - Представь себе, что в твоей стране вот уже пять поколений существует диктатура, которая ни в грош не ставит прогресс, образование, научные исследования и открытия. Они ей попросту не нужны. А потому она закрывает университеты, устраивает настоящую охоту на образованных людей и безжалостно их истребляет, тем самым лишая наши города и деревни элементарного медицинского и социального обслуживания. Кроме того, она в течение всего этого времени душит любую попытку оживить хоть что-то из перечисленных выше культурных завоеваний нашего общества. И люди постепенно забывают, как и что было раньше; и всякий прогресс, всякое развитие тонут в болоте застоя.
- Ну, это понятно. Культура в таких условиях, естественно, обречена на застой, - сказал Марк, - но ведь самые способные и находчивые из людей всегда стараются найти способ...
Гилмор не дал ему договорить:
- Самые способные и находчивые у нас до смерти запуганы! И это неудивительно. Немало смельчаков революционеров пытаются устроить, скажем, подпольные типографии в амбарах и на заброшенных верфях, но подавляющее большинство этих героев очень быстро попадают в руки малакасийских шпионов, а потом и на плаху, прежде чем их верные последователи успевают принять вызов и продолжить начатое ими дело. В культуре Элдарна насчитывается семь крупных периодов, более двадцати исторических эпох, что составляет тысячи и тысячи двоелуний, но я не могу даже с достаточной уверенностью сказать тебе, какое двоелуние у нас "сейчас на дворе". При таком правлении, Марк, в культуре не просто наблюдается застой. При таком правлении она умирает!
- И что же, надежды нет?
- Теперь она появилась, друг мой.
Поскольку Гилмор опять заговорил намеками, Марк решил больше ничего у него не выпытывать и переменил тему:
- Значит, ты побывал в Геттисберге?
- Побывал, но, к сожалению, очень недолго, а мне так хотелось остаться и посмотреть, чем обернется дело. - Гилмор посмотрел куда-то вверх сквозь низко нависавшие ветви деревьев и задумчиво проговорил, словно размышляя вслух: - Я был там с одним молодым человеком из штата Мэн, его звали Джед Харкнесс. Его дивизия заняла позицию на дальнем конце длинной поросшей лесом гряды, на холме, который назывался... - Он помолчал. - Нет, не могу вспомнить!
- Литтл-раунд-топ, - помог ему Марк. - Харкнесс был, должно быть, из Двадцатой армии. - Марк был просто счастлив, что можно наконец поговорить о чем-то знакомом. - Надо было тебе остаться там хотя бы до конца этого дня, Гилмор. Ты же пропустил один из поворотных моментов в нашей истории! Та дивизия из штата Мэн не только удержала свой фланг, но и - хотя кое-кто со мной, наверное, не согласится - спасла Соединенные Штаты.
- Да, мне очень жаль, что я пропустил столь важный момент, но меня в то утро срочно вызвали в Элдарн, а вскоре после этого во дворце Сандклиф случилась ужасная трагедия. И я больше никогда не бывал в Америке, но часто думал о Харкнессе и о том, как он пережил тот день. - Гилмор помолчал, потом все же спросил: - А почему это называют Гражданской войной? Мне показалось, что она как раз против граждан и направлена, хотя ведут ее военные.
- Это чисто историческое название, Гилмор, - усмехнулся Марк и, чувствуя очередной отупляющий приступ усталости, потер глаза и смахнул пот со лба. - Ох, до чего же я устал! Никогда прежде я не чувствовал себя настолько вымотанным.
- Ничего, скоро доберемся, и тогда можешь хоть весь оставшийся день проспать. - Гилмор, порывшись в седельной сумке, вытащил оттуда небольшой корешок, показавшийся Марку похожим на корень имбиря. Корень был светло-коричневый, довольно странной формы - с множеством корявых отростков. Старик отрезал от него кусочек и протянул Марку. - Вот, пожуй пока. Это придаст тебе сил и немного прояснит мысли. Вам со Стивеном это сейчас особенно необходимо.
Корень никакого особого вкуса не имел, однако Марк послушно жевал его и вскоре действительно почувствовал себя значительно лучше. Голова опять заработала, сил прибавилось, зрение стало острее. Даже боль в спине - и та заметно ослабела!
- Какое замечательное лекарство! - с энтузиазмом воскликнул он. - Как оно называется?
- Это корень фенны, - сказал Гилмор и протянул ему корешок. - Некоторые его сушат, толкут и добавляют в табак.
Марк удивленно поднял бровь:
- Ага, значит, даже и здесь время от времени раскуривают трубку мира!
Он понюхал корень и вернул его Гилмору.
- Ну, об этом я ничего не знаю, - пожал тот плечами. - Мне просто нравится порой жевать этот корень. Отлично бодрит и прибавляет сил.
- Ты мог бы наладить торговлю этими корешками и получать неплохую прибыль.
- Да, наверное, но материальная выгода меня никогда особенно не привлекала, - сказал Гилмор и тут же сменил тему: - Как твоя лошадь?
- Я ей имя придумал, - гордо заявил Марк.
- Вот как? И какое же? - Гилмору это, похоже, действительно было интересно.
- Злыдень.
* * *
В дом родителей Гарека они поехали не сразу; Гилмор настоял на том, чтобы они разбили лагерь в самом дальнем конце их земельных владений - на тот случай, если малакасийские шпионы уже засланы сюда и могут мгновенно сообщить о прибытии партизан. На обширных полях, которые Стивен с Марком заметили неподалеку, людей действительно было довольно много. Шла уборка урожая; возница объезжал на тележке поле, а сборщики отламывали початки кукурузы с высоких стеблей и бросали их в тележку. Но издали люди в зарослях кукурузы были почти не видны, и Стивен даже улыбнулся, глядя, как сотни початков как бы сами собой летят в повозку, похожие на выпрыгивающих из воды лососей, когда их косяки идут вверх по течению на нерест.
- Вам обоим прежде всего надо выспаться, - сказал им Гарек, спешиваясь и привязывая Ренну к тощему кусту кизила. - Сегодня мы переночуем здесь, а завтра еще до рассвета продолжим путь.
- Он прав, - согласился Стивен. - Ты ложись первым. А я пока покараулю.
- Почему ты?
- Я-то поспал, пока мы торчали в замке, привязанные к стене, а вот ты бодрствуешь уже почти двое суток.
Он посмотрел вслед Гареку, шедшему через поле к дому. Стебли кукурузы смыкались у него над головой, точно деревья, и вскоре он совсем скрылся из виду.
Бринн поспешно бросилась за ним вдогонку.
- Гарек! - крикнула она куда-то в заросли. - Принеси мне, пожалуйста, какие-нибудь шерстяные чулки или рейтузы. И башмаки у своей сестры попроси!
- Ладно, - донеслось из кукурузы.
- Ложитесь-ка вы оба спать, - сказал Марку и Стивену Гилмор. - Ничего с вами здесь не случится. Спите себе, сколько угодно. А на завтра у нас очень большие планы.
Марк не был уверен, что и с коня-то слезть сумеет, не говоря уж о том, чтобы защитить себя или Стивена, если на них нападут, пока они будут спать. Несмотря на преподанные ему Гилмором уроки верховой езды, сейчас он бы скорее предпочел бежать рядом с конем, держась за стремя, но только не садиться опять в седло. Чувствуя, что зад и поясницу у него буквально сводит от боли, Марк сдался.
- Ну и ладно, - сказал он Стивену, - давай тогда действительно ляжем спать. Если бы нас хотели убить, то давно бы уже убили.
- Пожалуй, - согласился Стивен, легко спрыгивая с коня. - И все же я на всякий случай немного покараулю. Хотелось бы успеть разбудить тебя, если снова этот алмор появится.
Марк без лишних слов расстелил себе одеяло под раскидистым деревом, очень похожим на бук, и через несколько секунд уже крепко спал. Стивен уселся под деревом, прислонившись к стволу, и твердо решил бодрствовать. Он сонно наблюдал за тем, как его спутники бродят по лагерю, готовят пищу, собирают топливо для костра, обихаживают лошадей, и спокойный, умиротворяющий ритм этой работы в сочетании с невероятной усталостью вскоре окончательно его убаюкал. Стивен сполз по стволу на землю и растянулся рядом с Марком под зеленым пологом густых ветвей.