Сейчас, при одном воспоминании о кознях этой красотки, его душили гнев и ненависть, ценой жесткого самоконтроля скрываемые под маской любезности. Больше всего в жизни он хотел бы видеть эту гордячку на коленях, униженной, втоптанной в грязь. Но ссориться с ней пока было опасно и - Пипин скривился: опять эта государственная необходимость - крайне невыгодно. Если за ней, вернее, за ее дядей стояло войско невидимых драконов, как утверждал честнейший Фрейднур, то в дни грозящего нашествия приходится подобных союзников принимать во внимание.
Пипин шел по городу в сопровождении десятка комисов. Возглавлял свиту барон Фрейднур. Кардинал Бассотури пожелал встретиться с майордомом, едва вернулся к себе после аудиенции у кесаря. Фра Гвидо был несказанно раздражен. "Если писать об этом в Рим… Если же соотносить с реалиями… - Парижская резиденция кардинала содрогалась от взрывов его ярости. - Что удумал этот щенок?! Что он о себе возомнил? Да как он смеет?"
Папский легат уже вознамерился было продиктовать гневное воззвание ко всем добрым христианам франкских земель, предать анафеме нерадивого сына матери-Церкви, но вспомнил его холодный давящий взгляд, и червячок сомнения в кардинальском сердце вырос до размеров боа-констриктора. "А ведь мальчишка подобного демарша терпеть не станет, не утрется, не придет вымаливать прощение, смирившись и посыпав голову пеплом. Драконья порода! Чего доброго, кинет в застенки, а то и вовсе…" Фра Гвидо опасался даже представить, что, вероятнее всего, сделает с ним молодой Дагоберт. И войско пойдет за ним. Люди оружия всегда идут за такими…
Что же предпринять? Писать в Рим о немыслимом условии, которое имел наглость выдвинуть кесарь франков? Да об этом страшно даже подумать! Но армия здешних баронов, вторгшись со стороны Альп, может подоспеть к Риму еще быстрее, чем абары, движущиеся с Балкан… - об этом тоже не следовало забывать. "Этот не остановится, - крутилось в его голове. - И никого не станет слушать. Я жестоко ошибся, ожидая увидеть на троне мальчишку, чье воображение легко увлечь славой Рима, подавить устрашающими словами очевидца и купить обещанием высоких наград, возможно, не в этой, но в загробной жизни точно".
Юный правитель оказался вовсе не таков. И, что уж совсем досадно, он и не думал заблуждаться по поводу той роли, которую играла Церковь в заговоре против его отца.
Секретарь тихо, чтобы не нарушать размышлений его высокопреосвященства, подошел к столу. Кардинал поднял на него хмурый взгляд.
- Что-то важное?
- Ничего особенного, монсеньор. Прибыл мессир Пипин Геристальский.
Папский легат отбросил подальше очиненное перо, которое перед тем крутил в пальцах, кивнул:
- Пусть войдет.
"Быть может, Дагоберт изменил решение?" - мелькнула приятная, но совершенно безосновательная мысль.
С Пипином фра Гвидо вел дела уже много лет. И, будь его воля, рад был бы вести их и дальше. Как человек скрупулезный и последовательный, как человек, прекрасно осведомленный о богатствах этой земли и нравах людей, ее населяющих, Пипин был незаменим.
Войдя в зал кардинальской резиденции, посетитель плотно закрыл за собой дверь.
- Что вы намерены предпринять дальше? - прямо с порога жестко спросил он.
- У меня не остается выбора, - фра Гвидо в волнении поднял холеные руки, точно прося Творца небесного вразумить венценосного грешника. - Я должен представить святейшему Папе категорическое требование франкского кесаря.
- Но это же абсурд! - возмутился майордом. - Даже затевать речь о том, чтобы дракон и сын дракона был признан святым! Возмутительная ересь! Нелепо и крамольно!
- Да, это так, - кивнул прелат. - Меня это ужасает не меньше. Но Риму нужны франкские мечи и копья. А Дагоберт, увы, за это требует гарантий, и как можно быстрее.
- Вы это серьезно?
- Куда как серьезно, друг мой.
- Что же вы станете писать, требуя создать комиссию по беатификации, а уж тем более, канонизации? Какие заслуги перед Богом и Церковью назовете? Этот нечестивец даже не считал его святейшество наследником власти святого Петра и отказывался платить десятую часть в пользу Церкви!
- Но все же десятина сполна поступала в казну. - Фра Гвидо вышел из-за стола, молитвенно сложил руки перед собой и склонил голову с благодарностью Всевышнему за попечение о своей Церкви.
- Это была моя заслуга! - возмутился Пипин.
- Мы оба знаем это, друг мой. Но теперь будет его. Как и те монастыри, которые строились в годы его царствования…
- Его царствования, но моего правления! - напомнил майордом Нейстрии.
- Поверьте, мессир, и я, и его святейшество, и вся наша Церковь помним об этом и весьма признательны вам. Но, пока вы не можете справиться с этим драконьим выродком, мы, как ни прискорбно, вынуждены идти у него на поводу. Я потребую немедленного созыва комиссии. Процесс этот не скорый, понадобится урегулировать множество формальностей, найти свидетелей чудес, совершенных покойным кесарем… - Фра Гвидо выразительно поглядел на собеседника, желая убедиться, хорошо ли тот его понимает. - Возможно, такие чудеса и не сыщутся. Кто знает, кто знает… А войско - с храбрым ли Дагобертом, без него ли, - нужно уже сегодня.
- Если мы победим, - задумчиво начал Пипин, - работу комиссии можно будет утопить в бесчисленных оттяжках и уточнениях.
Кардинал промолчал, благостно поднимая очи горе и поглаживая кончиками пальцев теплое золото наперсного креста.
- А если, не дай Бог, враг одолеет нас, то сие и вовсе не будет иметь никакого значения.
- Увы, так и есть, - склонил голову фра Гвидо. - А потому вам следует приложить все силы и убедить кесаря, что мы делаем максимум возможного для выполнения его прихоти, а потому следует поторопиться с оказанием помощи Риму.
Хотя я говорил и говорю, что Риму предпочтительнее иметь правителем франков взрослого умудренного опытом мужчину, чем вздорного мальчишку нечистой крови. - Он вновь поглядел на собеседника темными, почти черными глазами, будто стараясь понять, все ли тот уяснил. - Ступайте, и да поможет вам Бог!
Связь заработала в тот момент, когда Лис проверял посты, выставленные на стенах резиденции и в пределах виллы.
- Господин инструктор! Пипин Геристальский только что покинул особняк легата, - сообщил Бастиан.
- Ты знаешь, о чем они там языки чесали?
- Простите, что?
- Простить все - это как раз основное занятие Всевышнего. Говорили о чем?
- К сожалению, не могу сказать. Беседа состоялась за плотно закрытыми дверями, стража…
- Учу вас, учу - толку ноль. Мне шо, нынче утром стража помешала, когда нужно было в зал попасть? Включайте соображаловку. Ладно, как там наш старина Пип?
- Он вошел в особняк крайне разозленный, а вышел задумчивый. Со мной чуть было не столкнулся, но, кажется, не заметил.
- Оскорбись и воспой это в следующей балладе, - хмыкнул Лис. - Нам-mo с того что толку?
- Я думаю, - не слишком уверенно, но настойчиво продолжал Бастиан, - в этом как раз есть толк. Если в своих действиях майордом рассчитывал на поддержку Рима, то, видимо, ему была обещана весьма значительная помощь. Сейчас и планы заговорщика рухнули, и Рим в большой опасности. Конечно, такое положение вещей вывело майордома из равновесия. Однако после аудиенции у легата он выглядел куда более спокойным, чем до нее. Следовательно, фра Гвидо и Пипин составили какой-то новый план.
- Ценное наблюдение. Знать бы еще, какой, - прокомментировал Лис. - А так - быть может, не исключено, что при удачном стечении обстоятельств, ежели все сложится и ничего не помешает, то, наверное, может быть. Ладно, ничего, молодец, на хлеб с маслом наработал. Но чай будешь пить без сахара.
- Я тут еще хотел сказать, - не давая инструктору прервать связь, вставил Ла Валетт.
- Хороший мальчик, проявляешь активность на уроке, все время тянешь руки в нужное место. Хотел - говори. Когда-нибудь твою голову повесят на доску почета.
- Ох, не надо вешать мою голову. Лучше я и дальше буду ею пользоваться.
- Ладно, шо-то я сегодня не в меру добрый. Вплоть до гробовой доски почета можешь думать спокойно. Я тебя не выдам. Давай, выкладывай, шо за мысль пронеслась по твоим извилинам, взметая пыль.
- Да-да, вот примерно об этом. В смысле, о коннице абаров. Сегодня днем, когда вы переводили рассказ пастуха, меня удивили кое-какие детали.
- Интересно, интересно, поделись наблюдениями, - заторопил Лис. - Я тоже там кое-что не догнал, в смысле не въехал. Сверим показания.
- Этот несчастный говорил, что абары захватили молодых парней и девушек и повели невесть куда, за тридевять земель. Но такая тактика не свойственна кочевым народам. А ведь абаров квалифицируют именно как кочевников. Рабы им не нужны, хозяйства особого нет, а кормить при этом лишние рты - выгоды никакой. Было бы понятно, когда б они угоняли только девушек. Так долгое время делали аравийцы, до принятия Корана. Они закапывали в пустыне собственных новорожденных девочек, а девушек для продолжения рода захватывали у соседних народов.
- Добрые люди, - заметил Сергей. - Стало быть, ты хочешь сказать, что они не кочевники?