- Ларример, у меня глаза одинаковые? - спросил я.
- Да, сэр.
- Тогда я решительно ничего не понимаю… - пробормотал я. - Ладно, ерунда. Я умираю с голоду!
- Сию минуту будет готов завтрак, сэр, - кивнул дворецкий и удалился.
Завтрак и впрямь подали почти мгновенно, я едва успел умыться и переодеться с дороги и на минутку заглянуть к моим любимцам. Вроде бы все было в полном порядке, но я собирался осмотреть их подробнее после трапезы - я и впрямь был голоден как волк.
На этот раз мне удалось-таки мельком увидеть таинственную племянницу Ларримера: она помогала ему с подносами. На рослого сухопарого дворецкого она ничуть не походила: невысокая, пышненькая, с конопушками на курносом носике. Вроде бы миловидная, но я не успел толком рассмотреть - она сразу сбежала.
- Ларример, ваша племянница от меня прячется, что ли? - удивленно спросил я. - Я вроде бы не людоед.
- Она воспитана правильно, сэр, - сказал он строго. - Место кухарки - на кухне. Извините, сэр, мне не следовало впускать ее в столовую, но я спешил подать вам завтрак, вот и…
- Ерунда, - отмахнулся я, принимаясь затрапезу. - Волшебно! У вашей племянницы несомненный талант… Кстати, а наша кухарка что, так и болеет?
- Да, сэр, - скорбно кивнул Ларример. - Говорят, совсем плоха. Сэр, я позволил себе оказать ей некоторое вспомоществование…
- Правильно сделали, - перебил я. - Однако так продолжаться не может. Неизвестно, когда она поднимется на ноги, и поднимется ли вовсе! Что вы скажете, если я предложу вашей племяннице место? Не дело, что она служит у меня, в сущности, задаром.
- Сэр! - воскликнул дворецкий, пораженный, по-моему, до глубины души. - Но вы же всегда отказывались держать постоянную прислугу!
- Ну, мне не попадались хорошие кулинары, - пожал я плечами. - Да и вам не так скучно будет. А то Атенаис вам даже ответить не может!
Ларример насупился: я периодически поддразнивал его, зная, что он любит беседовать со своей золотой рыбкой. Впрочем, я не лучше, я разговариваю с кактусами.
- Так что вы решите? - спросил я. - Если у нее… кстати, как ее зовут?
- Мэри, сэр, - ответил он. - Мэри Фланнер.
- Так вот, если у нее нет рекомендаций, не беда. Ее стряпня - сама по себе прекрасная рекомендация! Или у нее есть что-то другое на примете? Или родители будут против?
Мне показалось, что Ларример на мгновение заколебался, но потом все же сказал:
- Я полагаю, сэр, Мэри счастлива будет служить в вашем доме.
- Ну так пойдите спросите у нее, согласна ли она, и покончим с этим, - вздохнул я. - Жалованье… Ну, сами сообразите.
Каюсь, я не помнил, сколько платил кухарке. Этим всегда занимался Ларример.
- Она согласна, сэр, - сказал вернувшийся дворецкий. - Очень рада, сэр. Сейчас весьма сложно найти постоянное место, да еще безо всяких рекомендаций!
- А, так я был прав! - рассмеялся я. - Ну, прекрасно. От голода мы теперь не умрем… Ларример, почты много накопилось?
- Изрядно, сэр, - сказал он и принес поднос с целой грудой корреспонденции.
С сортировкой я разобрался быстро: рекламу долой, письмо от тетушки - на потом, чтобы не испортить пищеварение… а это что? Хм… странно… Инспектор Таусенд отродясь не писал мне писем! В конверте обнаружилась только короткая записка с просьбой позвонить, как только я вернусь домой.
- Ничего не понимаю, - повторил я в который раз за это утро и отправился к телефону. И только по дороге вспомнил, что показалось мне странным: за целую неделю мне не пришло ни одного приглашения.
Телефон - отличное изобретение, жалко, есть они еще далеко не у всех. (Правда, прекрасно, что его нет у тетушки Мейбл, иначе бы она заговорила меня насмерть.) Прежде Ларример всеми силами противился появлению в доме этого аппарата, но после того, как я купил граммофон, нелюбовь его к техническим новинкам вроде бы пошла на убыль. Этак, глядишь, мы и до электрических звонков доберемся…
- Таусенд слушает! - рявкнула трубка, когда меня соединили с инспектором.
- Это Кин, - сказал я. - Доброе утро, инспектор. Что стряслось?
- А, вы, - не слишком дружелюбно ответил он. - Мистер Кин, я хотел бы нанести вам визит.
- Всегда рад видеть, - несколько растерянно ответил я. - Приезжайте к обеду. У меня теперь изумительная кухарка!
- Нет уж, я лучше прямо сейчас, если не возражаете, - буркнул он и повесил трубку.
Я окончательно перестал что-либо понимать в происходящем.
В ожидании инспектора я сходил в оранжерею, еще раз осмотрел своих крошек (мне показалось, что малышка Мирабель немного погрустнела, нужно будет заняться ею отдельно) и пришел в умиротворенное состояние духа.
Инспектор явился мрачнее тучи, сунул шляпу и пальто Ларримеру и уставился на меня.
- Рад вас видеть, - сказал я, потому что нужно же было что-то сказать.
- Взаимно, - буркнул он. - Куда можно пройти?
- Идемте в кабинет, - пригласил я. - Как насчет капельки бренди?
- Не стоит, - был ответ, и я поразился.
Таусенд угнездился в глубоком кресле и снова уставился на меня.
- Инспектор, что случилось? - не выдержал я. - Меня неделю не было, я возвращаюсь, а вы смотрите на меня, как на… не знаю, на беглого каторжника!
- Ну, если что и случилось, то не за эту неделю, - ответил Таусенд, вздохнул, а я вдруг заметил, что выглядит он очень усталым. - Всплыло кое-что… любопытное.
- И что же это? - поинтересовался я. - Если вы про историю с мисс Флип, то с ее семейством я все уладил, а Сирилу… гхм… Ну, словом, поговорил с ним по душам.
- А? Какая еще мисс Флип? - нахмурился инспектор. - Впрочем, не до девиц… Послушайте, мистер Кин, вас ведь несколько лет не было в Блумтауне, верно? Вы вернулись относительно недавно…
- Ну да, а что в этом такого? - удивился я.
- Меня, знаете ли, крайне интересуют обстоятельства вашего скоропалительного отъезда, - сказал он. - Я тогда служил не здесь и знаю далеко не всё… Впрочем, официальная-то версия мне известна: вы якобы отправились на материк изучать международное право, чем и занимались до тех пор, пока не скончался ваш отец, а тогда вернулись, вступили в права наследования и с тех пор безвылазно живете в Блумтауне. Все верно?
- Абсолютно, - кивнул я. - А что, появились какие-то сомнения?
- Еще какие, мистер Кин, еще какие… - вздохнул Таусенд. - Почему вы ни разу не наведались домой во время этой вашей… учебы?
- В Париже было веселее, - сказал я. - А уж в Амстердаме… Но я регулярно писал домой!
- Да-да, конечно… А почему вы, столько лет потратив на учебу, так и не приступили к практике? - спросил он.
- Понял, что это не мое призвание, - пожал я плечами. - Да и, если честно, на материке я не столько учился, сколько кутил и веселился, благо содержание мне отец выделил щедрое.
- Угу, угу… - Инспектор мерил меня цепким взглядом. - То есть сперва вели себя как ваш кузен, чтоб ему икалось, а потом вдруг ни с того ни с сего решили остепениться? И вместо того, чтобы отправиться путешествовать и проматывать наследство, вы принялись преумножать капитал?
- Ну да. Скажете, такого не бывает?
- Да, может, и бывает… - Таусенд подергал себя за ус. - Слушайте, мистер Кин. История эта мерзкая, но вы мне все равно чем-то симпатичны, только поэтому я и не вызвал вас в управление, и так весь город гудит от слухов…
- Погодите, - оторопел я, - каких еще слухов? Вы хотите сказать… обо мне?!
- О ком же еще…
- Так… - Я встал, решительно достал бутылку коньяку и налил себе и инспектору. - Ничего не понимаю. Что за слухи? Откуда они взялись?
- Откуда взялись, неизвестно, но уж больно все одно к одному сходится, - сказал он, машинально взяв бокал. - Вы же, значит, как учебу закончили, поступили в контору, верно?
- Да, отец устроил по протекции к своему знакомому, - кивнул я.
- Прослужили там полгода и - фьють!
- Как-то так…
- А что стало тому причиной?
- Скука, - честно сказал я. - Надоело разбирать мелкие дрязги - а крупных дел мне никто бы и не доверил тогда. Я думал, в других странах иначе, но увы!.. Так о чем же говорят люди?
- Да о том, что не от скуки вы уехали, - мрачно сказал инспектор, прихлебывая коньяк, - а что это отец ваш постарался убрать вас от греха подальше. Потому как вы были слишком уж подающим надежды юношей!
- А конкретнее? - нахмурился я.
- Да вот… Говорят, уже тогда слушок ходил, что если молодого Кина как следует подмазать, то из дела какие-нибудь важные бумаги пропадут - и развалится дело. А то завещание исчезнет. Или, наоборот, появится. Да и с чеками, говорят, вы очень вольно обращались. Тут лишний нолик, тут закорючка - и вы в шоколаде…
Я чуть не выронил бокал.
- Однако, - только и удалось мне выговорить. - Вот это фантазия!
- Фантазия не фантазия, а теперь поди проверь, - хмыкнул Таусенд. - Конторы той уже нет… В смысле есть, но служат там люди, которые вас знать не знают. Ну и еще…
- Что?!
- Да еще нехороший слушок о вашей невесте ходит, как бишь ее?
- Сибил, - машинально ответил я.
- Вот-вот. Вроде бы умерла она, а отчего? Кто ее вообще видел, эту девушку? Почему вы теперь на других не глядите? Что-то тут неладно, мистер Кин, и не надо мне о несчастной любви говорить, не поверю!
Я потер лоб. Та-ак, кажется, я влип. Ну что ж, рано или поздно это должно было случиться. Попробуем выкрутиться… раз уж я Таусенду "чем-то симпатичен"!
- Знаете, инспектор, - сказал я, усаживаясь напротив. - Давайте-ка я расскажу вам правду, а верить мне или нет - решайте сами.
Таусенд чуть коньяк не разлил.
- Ну, рассказывайте, - осторожно произнес он.