- Не стоит, право! - решительно отказался я. - Мне вот только такой известности еще не хватало! И так происшествие в цветочном павильоне три дня в газетах полоскали…
- Не любите славу? - тоном искусителя поинтересовался инспектор.
- Нет, - искренне сказал я.
- Так она вся нам достанется, не обидно?
- Ни капли, - усмехнулся я. - Это ведь была просто случайность!
- Примите благодарность от меня лично! - Таусенд поднялся и церемонно протянул мне руку. Я пожал ее и не сразу понял, отчего лицо инспектора приняло столь странное выражение. Потом догадался: я так и не сумел вымыть всю краску из-под ногтей. Интересно, что он обо мне подумал? - Гхм… Ну, доброй ночи!
- Доброй ночи, инспектор, - попрощался я и повернулся к Ларримеру. - Ну-с, что вы на это скажете?
- Я скажу лишь одно, сэр… - строго ответил дворецкий. - Реклама - зло!
Глава 3
Турисаз
Немного о гадалках, подложном женихе и полтергейсте
Шип непомерно остер -
Ранит и воинов, и беззащитных.
Горе тому, кто коснется его!
Англо-саксонская хроника
Повязав галстук, я отступил на шаг назад и придирчивым взглядом окинул свое отражение в большом зеркале. Оттуда на меня смотрел безупречно одетый рослый широкоплечий джентльмен. Ну что мне стоило уродиться, скажем, кривоногим или даже горбатым? Тогда юные леди не уделяли бы мне столько внимания, а я мог бы спокойно заниматься своими делами - моим малюткам все равно, как я выгляжу! Впрочем, боюсь, и в этом случае я изнывал бы от навязчивого внимания: в нашем городке не так много перспективных женихов, а далеко не все семейства могут позволить себе отправить дочерей в столицу на ярмарку невест.
Я на всякий случай проверил, все ли в порядке с глазами. Да, совершенно одинаковые, светло-голубые, не придерешься. Хм… может быть, я тогда свалял дурака? Может, стоило лишиться чего-нибудь еще? Хотя… смотрите выше. Даже однорукий отставной полковник Стивенсон пользуется бешеным успехом, хотя у него еще и ревматизм, и он непрерывно жует табак, отчего пышные усы его совсем пожелтели.
А я… ну что - я? В общем-то ничего особенного. Черты лица наводят на мысли о лошади (породистой, разумеется) - это у нас семейное, я удался в отца, а не в круглолицую красавицу-матушку. Рост тоже отцовский, а всем прочим я обязан суровому воспитанию. Я уже упоминал, что не слишком любил занятия спортом, приличествующие джентльмену, но моего мнения никто не спрашивал. Нет, мне нравится наблюдать за крылатыми парусниками, и я ничего не имею против морской прогулки, но только если с парусом управляется кто-нибудь другой. Лошадей я предпочитаю любить на расстоянии, как и родственников. Не нахожу ничего интересного в верховой езде: ну что за удовольствие часами трястись на спине четвероногого, которое вдобавок может лягнуть или укусить? (Кстати, никто никогда не верил мне, что два страшенных шрама на плече я заполучил не от какого-нибудь леопарда или даже тигра, а всего лишь от зловредного жеребца.) А уж охота - вот увольте!
Конечно, все эти умения мне пригодились в жизни, хотя я предпочел бы этого избежать… Единственное, что меня устраивало, - это занятия греблей. Вернее, мне нравилось выгрести на середину реки, осушить весла, лечь на дно лодки и плыть, куда река несет, разглядывая облака. Правда, пару раз я чуть не угодил таким манером под пароход… Обратно же, если не находилось какого-нибудь сердобольного капитана парового катерка, согласного взять меня на буксир, приходилось выгребать против течения - отсюда и прочие достоинства моего сложения. Бедный портной, вечно он мучается из-за ширины моих плеч - нужно же, чтобы костюм сидел как должно!
- Ларример! - окликнул я. - Оцените.
- Вы выглядите идеально, сэр, - сказал дворецкий, оглядев меня с ног до головы.
- Это-то меня и беспокоит… - вздохнул я и отправился туда, где бывать не любил еще больше, чем у тетушки Мейбл, а именно - на прием к лорду Блумберри, владельцу большей части окрестных земель.
Увы, отказаться от приглашения не было никакой возможности, меня бы просто не поняли. Я и так слишком часто сказываюсь больным или велю Ларримеру говорить, что я в отъезде, лишь бы не присутствовать на каком-нибудь очередном торжестве, приглашения на которые текут рекой. Но одно дело - благотворительный бал в ратуше, и совсем другое - прием у лорда. Хочешь не хочешь, а приличия обязывают… Да и тетушка сживет меня со свету, если не увидит там!
Одним словом, к особняку лорда (какой там особняк, это был самый настоящий дворец!) я подъезжал с тяжелым сердцем. Теперь нужно было изобразить приличествующее выражение лица, припасть к унизанной кольцами ручке леди Блумберри, раскланяться с лордом и прошествовать в залу. И ни в коем случае не попадаться больше лорду на глаза! Ну или во всяком случае, не оказываться к нему слишком близко… Дело в том, что лорд был страстным любителем скаковых лошадей, а поскольку покойный супруг тетушки Мейбл тоже их обожал, то лорд отчего-то решил, что я разделяю это увлечение. Увы, я скверно разбирался в статях, почти ничего не знал о лошадиных болезнях, тонкостях ухода и тому подобном. Ну разве что мог более-менее точно определить, годится та или иная коняга для долгого утомительного путешествия или падет на третий день… Но, опасаюсь, лорд Блумберри ожидал от меня совсем иного!
Я с огромным удовольствием скоротал бы вечер в чисто мужской компании, пусть даже за картами или среди стариков, бесконечно повторяющих истории своей молодости. Но снова увы! Здесь оказалось превеликое множество знакомых, приходилось обмениваться приветствиями и хотя бы парой фраз. Это бы ничего, но почти все были обременены супругами, а около многих дам наблюдались целые цветники юных леди. Я был неоднократно взвешен, измерен и признан вполне годным к употреблению… Клянусь, даже взгляд голодного волка не сравнится со взором вошедшей в брачный возраст барышни!
- Мистер Кин! - услышал я знакомый голос.
- Инспектор! - обрадовался я. - Миссис Таусенд, вы очаровательно выглядите!
- Вы мне льстите, мистер Кин, - улыбнулась она. - Хм… кажется, я вижу миссис Фландерс… Дорогой, я покину тебя, мне совершенно необходимо кое о чем спросить ее!
- Инспектор, - негромко сказал я, когда миссис Таусенд величественно удалилась. - Я не специалист в этом вопросе, но мне кажется, вам исключительно повезло с супругой.
- Я тоже так считаю, - довольно сказал он и пригладил бачки. - Что, мучаетесь, мистер Кин?
- Невыразимо страдаю, - согласился я. Инспектор знал, как я не люблю приемы. - А что, так заметно?
- Ну, только если вы полицейский, - усмехнулся он. - Так-то у вас лицо вполне дружелюбное, только вот во взгляде - смертная тоска!
- Это еще что, - сказал я. - Это еще не появилась тетушка Мейбл с Сирилом…
- Боже, - вздрогнул Таусенд, по многим причинам не переносивший моего кузена. - И здесь от него не будет покоя…
- Чему вы удивляетесь? Лорд всегда приглашает тетушку, а должен же ее кто-то сопровождать!
- Обычно это вы, - заметил он.
- Да, но она посчитала, что Сирил уже большой мальчик и вполне справится с этой обязанностью.
- Жди беды, - изрек инспектор и покосился на стайку юных леди. (Я только вздохнул: любвеобильность Сирила уступала только его мотовству. А может, и не уступала.) Девушки о чем-то шушукались, и Таусенд профессионально острым слухом уловил тему их беседы. - Опять!
- Что такое?
- Да все это… - Он нахмурился. - Столоверчение, стулокручение… Прямо поветрие какое-то в городе! А вы не знали?
- Впервые слышу, - честно ответил я. - Я ведь не интересуюсь сплетнями.
- А! Ну так вот, в Блумтауне открылся гадательный салон, можете себе представить?
- Что вы говорите…
- То и говорю! Как его там… "Хрустальный шар", что ли? Морочат людям голову, денежки выманивают, а особенно этому дамы подвержены… - Инспектор помолчал. - Хорошо, что моя Джейн - исключительно здравомысляща! И впервые я готов благодарить Господа за эти ее герани… Лучше пусть возится с ними, чем бегает в салон!
- Совершенно с вами согласен, - кивнул я. Мне стало любопытно. - А чем именно они там занимаются, вы не в курсе?
- В курсе, конечно. Обычные шарлатаны. Велят смотреть в этот самый хрустальный шар, вроде бы там что-то видно. Карты раскладывают, ну, как цыгане, только у цыган это ловчее получается. Еще на рунах гадают… и деньги дерут!
- На рунах? - насторожился я. - И… как?
- Говорят, просят выбрать три этих… как их… ну, вы поняли! А по ним толкуют судьбу, - охотно пояснил Таусенд.
- Но это же делается совершенно не так… - пробормотал я, и он приподнял бровь:
- А вы откуда знаете?
- Наслышан, - коротко ответил я и перевел разговор на другую тему. Кажется, успешно, потому что инспектор вдруг хитро спросил:
- Мистер Кин, а вы опять на своем автомобиле?
- Точно так.
- Ну и как же вы поедете обратно в город потемну? - продолжал он допрос. Наше противостояние по поводу того, могу я водить машину или нет, длилось уже давно, и, по-моему, мы оба уже не воспринимали его всерьез.