Они простояли так около десяти минут.
- Завтра рано вставать, пойдем спать, - проговорила Лианна и, развернувшись, направилась к лагерю.
Полуэльфу ничего не оставалось делать, кроме как пойти за ней.
Неделю после этого Мантикора заметно хромал, а верховая езда для него и вовсе превратилась в пытку. Когда заметивший это хозяин каравана поинтересовался, что случилось, Талеанис сказал, что напоролся в лесу на корягу. Ему не поверили, но вопросов более не задавали. Зато Мальстин стал совершенно невыносим. Мало того, что он принялся зло вышучивать полуэльфа по поводу и без, так еще и начал сочувствовать Лианне - мол, не повезло тебе со старшим братом, так и останешься в девках на всю свою долгую жизнь. Более всего Мантикору бесило то, что в словах несносного эльфа скрывался полупрозрачный намек - он явно подозревал, что на самом деле Лианна не является сестрой полуэльфа. Радовало же Талеаниса только одно - пусть Лианна и держалась с ним холодно и отчужденно, но Мальстина она вовсе игнорировала.
Через две недели, когда рана полуэльфа почти полностью зажила, он подошел к девочке.
- Ты совсем забросила тренировки.
- Мне не с кем тренироваться. Мальстин меня не устраивает, а ты не предлагаешь, - с явным намеком ответила она.
Спустя три дня Лианна, не сдержав удар, поставила учителю синяк на скуле.
Внутри Талеанис ликовал. Стена отчуждения, появившаяся между ним и полуэльфой после памятного случая на берегу, дала заметную трещину благодаря тренировке. Естественно, девочка не смогла его простить, но она по крайней мере попыталась понять, а это было гораздо важнее для Мантикоры, чем даже прощение.
И все же, этот день слишком плохо начинался, чтобы так хорошо закончиться.
- Смотри-ка, кто там идет? Не наш ли драгоценный полуэльф с сестрицей? - раздался издевательский голос Мальстина, как только Мантикора и Лианна вступили в круг, освещенный светом костров.
- Заткни пасть, - мрачно посоветовал Талеанис эльфу, проходя мимо. Но тот, судя по всему, уже не раз приложился к объемистому бурдюку, который сидящие у костра наемники передавали по кругу.
- А кто тебе так глаз подсветил? Неужто любимая сестренка?
- Не твое собачье дело.
- Лианна, детка, он, наверно, приставал к тебе? - продолжал глумиться наемник. - Прости его, он же полукровка - порченая кровь.
- Мальстин, заткнись лучше, - посоветовала Лианна, чувствуя, как напрягся Мантикора. - Если ты хотел оскорбить моего брата, то ты оскорбил и меня.
- Женщинам многое прощается, что не прощается мужчинам, - философски заметил эльф. - В том числе - грязная кровь.
- Я тебе последний раз предлагаю заткнуть свою поганую пасть, - очень тихо произнес Талеанис. Его пальцы сомкнулись на рукояти меча.
- Мне всегда было интересно, откуда берутся получеловеки? Признайся, твою матушку поимели солдаты? Или она была настолько уродлива, что ни один эльф на нее даже смотреть не мог, и пришлось довольствоваться человеком, чтобы удовлетворить свою…
Договорить он не успел. Одним прыжком перелетев через костер, Мантикора ударом сапога в лицо швырнул Мальстина на спину и навис над ним, сжимая в руке обнаженный клинок. Надо отдать должное эльфу, трусом он действительно не был, а саблями владел великолепно. Откатившись в сторону, наемник вскочил, выхватывая оружие.
- Держись, тварь, сейчас я с тобой за все поквитаюсь, - прошипел Мальстин сквозь зубы. В красивых эльфийских глазах горела неприкрытая ненависть.
Со звоном столкнулись мечи. Талеанис был гораздо сильнее противника, но эльф двигался быстрее и, в отличие от Мантикоры, опыта подобных схваток ему было не занимать. Удар, другой - по руке полуэльфа заструилась кровь из раны на плече.
И в этот момент перед глазами Талеаниса на мгновение встало лицо Растэна Чертополоха. Учитель смотрел на своего ученика с легким осуждением. " - Используй слабости своего врага. Если не можешь их увидеть - используй его сильные стороны".
Мальстин очень быстр, подумал полуэльф. Он быстр, но я гораздо сильнее.
Наемник танцующим движением сократил расстояние, быстро ударил по ногам, и тут же уколол в бедро, резко шагнул назад, и его легкая сабля взметнулась в обманном движении на уровень горла Мантикоры.
Талеанис, перехватив рукоять своего меча двумя руками, нанес сильный удар, метя в плечо противника, Мальстин поставил блок - и, выругавшись, отскочил. Удар полуэльфа был слишком силен, и лезвие эльфийской сабли глубоко разрезало плечо своего хозяина. Мантикора не стал медлить, и тяжелый бастардный меч обрушился на наемника сверху. На сей раз эльф был умнее - он позволил оружию соскользнуть по его клинку и, отведя руку, оттолкнул меч врага в сторону. На мгновение Талеанис оказался полностью открыт.
Внезапно Мантикора понял - это уже было. Только напротив него был другой эльф. И тот, другой, спустя мгновение рухнул с разрубленной грудью.
Вряд ли кто-нибудь другой смог повторить удар полуэльфа. Для этого надо было несколько лет танцевать с орками "пляску топоров", где все решало даже не умение и ловкость, а сила пальцев. Как и в прошлый раз, рукоять бастарда провернулась в руках Талеаниса, а лезвие рассекло эльфа почти до позвоночника.
Мальстин рухнул на землю, заливая кровью из разрубленной груди все вокруг.
На лице Мантикоры появилось выражение торжества - но лишь на миг. Через секунду он рухнул на колени, выронив меч и схватившись руками за грудь. Ему показалось, что не Мальстину, а ему самому разрубили ребра и внутренние органы и перерубили позвоночник. Перед внутренним взором полуэльфа пронеслась вся его жизнь - детство, родители, бегство из дома, первая любовь, приключения наемника, друзья, предательства, враги… И лишь спустя мгновение Талеанис понял, что это не его жизнь. На несколько секунд он сам умер вместе с поверженным врагом, и успел в предсмертный миг увидеть всю жизнь Мальстина.
Он очнулся, чувствуя, как кто-то трясет его за плечи.
- Талеанис, что с тобой, - едва не плача, спрашивала Лианна. - Что с тобой?
- Все в порядке, - прохрипел Мантикора, с трудом вставая на ноги. Боль прошла, но полуэльф чувствовал себя абсолютно разбитым.
- Что здесь происходит? - раздался голос.
Талеанис тихо выругался. Только начальника охраны каравана сейчас и не хватало…
- Ничего, - зло глядя на господина Герта, проговорил он.
- Я вижу твое "ничего", - хмыкнул тот, кивая на труп эльфа. - Мантикора, я же предупреждал. Хотите выпустить друг другу кишки - пожалуйста, ничего не имею против. Но после того, как вы оба покинете караван. Я жду объяснений.
- Какого Ярлига! - взвился Талеанис. - Почему я должен спокойно сносить этого длинноухого кролика и его приставания к моей сестре!
- Потому что ты работаешь на меня, - спокойно пояснил Герт. - Я не вижу повода убивать кого-то из-за насмешек, а что касается твоей сестры… Она не ребенок и вполне может сама решить, кого отшить, а с кем лечь. Брать ее силой Мальстин не стал бы. Повторяю, я не вижу причины, способной объяснить твой поступок.
Мантикора пожал плечами, и повернулся, намереваясь уйти.
- Ты должен покинуть караван. Получишь половину заработанного.
- Клал я на твои деньги, - грубо рявкнул Талеанис.
- Господин Герт, полуэльф был вправе. Мальстин нанес ему оскорбление, которое смывается только кровью, - раздалось откуда-то из-за спины начальника охраны. Герт и Мантикора тут же обернулись.
Говоривший был из личной охраны хозяина каравана. Это был Оракхан - высокий орк с секирой на поясе, весь покрытый шрамами и татуировками, немногословный и замкнутый тип, которого побаивались практически все. Его слово пользовалось немалым весом, и если двое охранников не могли сами решить свой спор, они шли к Оракхану.
- Ты видел, что здесь произошло? - спросил Герт.
- Да. И я ручаюсь за полуэльфа.
- Что такого сказал Мальстин, что потребовалось его убивать?
- Он оскорбил мать полуэльфа и назвал его "получеловеком".
- По-моему, достаточно за это двинуть в глаз, но не убивать.
- Господин Герт, вы - человек. Вам не понять. Мальстин мог точно с тем же успехом назвать меня "зеленой обезьяной".
Все дружно поежились. Многие помнили, как один человек, только попавший в отряд, спьяну назвал так Оракхана. Орк просто оторвал ему голову голыми руками.
- Оракхан дело говорит, - поддержал кто-то от ближайшего костра.
За первым возгласом поддержки последовал второй, третий, четвертый… Через минуту Герту пришлось согласиться с общим решением - полуэльф не виноват, Мальстин сам доигрался.
- Ладно, как хотите. Только труп уберите. Мантикора, я надеюсь, впредь такое не повторится, - начальник охраны развернулся и ушел.
Талеанис подошел к Оракхану.
- Спасибо, - тихо сказал он на языке зеленокожих.
- За что? Ты воспитанник орков, и понимаешь, что я не мог не вмешаться, - спокойно сказал орк.
- Как ты понял?
- Что тебя воспитывали мои сородичи? Очень просто, - усмехнулся зеленокожий. - Первое - шрамы на руках. Они характерны для следов от "пляски топоров", а тебя нигде не могли ей научить, кроме как у нас. Мои сородичи не стали бы учить никого, кроме воспитанника. Второе - удар, которым ты убил эльфа. Очень сильные пальцы - опять же, "пляска топоров". Третье - в твоей речи нет акцента, словно бы наш язык - родной для тебя, - Оракхан взглянул на вытянувшееся лицо Талеаниса и расхохотался. - И, наконец, четвертое - я лечил тебя после встречи со зверем, давшим тебе имя и татуировку. Вождь племени, воспитывавшего тебя - мой брат.
Мантикора рассмеялся. Все оказалось так просто…
- Вино будешь?
- Спасибо, водицу не пью. Могу предложить настойку.