- А если ты будешь спать, и придет ночной убийца?
- Клянусь тебе, Лианна, ночной убийца не тронет тебя, пока я жив. А меня убить очень непросто, - стиснув зубы от дикой головной боли, проговорил Талеанис, прижимая ее к себе.
Он уже раз сто проклял тот миг, когда согласился на уговоры девочки "немного научить ее драться на мечах".
- Давай еще попробуем? - полуэльфа подобрала свой меч.
- Нет, малышка, завтра рано вставать. Поужинаем и ляжем спать, а завтра вечером еще потренируемся.
Спустя полчаса Лианна уже спала, завернувшись в плащ. А Талеанис, как и каждый вечер, сидел перед костром, невидяще глядя в огонь, и проклинал себя.
Внезапно он почувствовал, что на поляне есть кто-то еще. Этот кто-то не был настроен враждебно, он просто находился рядом, и смотрел знакомым, пронзительным взглядом, проникающим в душу. Талеанис медленно обернулся.
Прислонившись плечом к дереву, она изучала спящую Лианну. На ее кожаной куртке появилась прореха, над бровью - ссадина, а в глазах - усталость. Сейчас она совсем не походила на богиню.
Мантикора вскочил. Он понимал, что Дианари Лиаласа не питает к нему добрых чувств, и, хоть осознавал, что шансов против нее у него нет, готов был сражаться до последнего вздоха. Не за себя - за Лианну.
Эльфа вздохнула, подошла к костру, села возле огня на корточки, ее взгляд словно бы высматривал что-то в пляске пламени.
- Сядь, Талеанис. Я не причиню вреда ни тебе, ни девочке.
- Что вам нужно, госпожа? - несмотря на ее слова, полуэльф сжал пальцы на рукояти меча.
- Я хочу исправить то, что ты сотворил по незнанию, ослепленный бездумной ненавистью и желанием отомстить. Сядь.
Он отпустил рукоять и, обойдя костер, сел напротив Дианари.
- Зачем вы пришли?
- Поговорить. Ты не поверил Нортахелу, пытаясь убедить себя в том, что тебе всего лишь приснился сон, - она не спрашивала, она утверждала.
- Но…
- Это был не сон. Все так, как он тебе сказал. Только в твоих силах загнать эту тварь, Левиафана, в небытие.
- Вы - богиня, и вы не можете этого сделать?
- Талеанис, если бы я спустилась в этот мир, как богиня, то от него не осталось бы и воспоминания. Сейчас я - простая смертная. Здесь меня убить даже легче, чем этого демона.
- Госпожа, вы…
- Называй меня по имени. Прошу.
- Хорошо. Дианари, почему вы не уничтожили меня сразу же, как только увидели? - напрямую спросил полуэльф.
- А почему ты считаешь, что я должна была тебя уничтожить?
- Я убил многих в том поселении. Многих вашей расы. Тех, кто вам поклоняется, тех, кого вы защищаете.
- Этот мир - не единственный, как ты уже понял, - улыбнулась Дианари. - В других мирах мне молятся не только эльфы, но и те, кто принадлежит к расе полуэльфов.
- Расе? - вскипел Мантикора, неожиданно взбешенный ее корректностью. - Расе? Я, и такие, как я, для вас, Перворожденных - ублюдки, полукровки! Мы - не раса, мы - ошибка природы!
- Нет. Вы - точно такая же раса, как люди, орки, эльфы… Просто гораздо более молодая. В этом мире еще не было полуэльфов, способных стать родоначальниками расы, но теперь они есть. На твою долю выпало много испытаний и тяжкое бремя, Талеанис, но я верю, что ты справишься, - в темных глазах, с нежностью смотревших на Мантикору, была надежда. И любовь. Любовь матери - к детям.
- Кто станет родоначальником расы полуэльфов? Я? Лианна? - с горькой усмешкой спросил Талеанис.
- Абсолютно верно. Ты и она.
- Лианна еще ребенок.
- Ей четырнадцать лет, она только выглядит ребенком. Впрочем, и это скоро пройдет. Через год-два она будет взрослой девушкой, а жизни вам отмерено каждому по несколько веков. Вы успеете родить много детей.
- Наши дочери не смогут в дальнейшем рожать от своих братьев, - проговорил он, не в силах поверить, что все это происходит на самом деле.
- Ваши сыновья не будут единственными полуэльфами в этом мире, - улыбнулась Дианари.
- Но… Если Лианна не захочет становиться племенной кобылой? - грубо, напрямую задал вопрос Мантикора.
Дианари вздрогнула. Ее глаза затуманились, словно богиня проваливалась в пучину воспоминаний.
- У нее не будет выбора. Ты должен оберегать ее. Лианна - одна из двух девушек твоей расы в этом мире. У нее не будет выбора, как не было его у меня.
Талеанис вопросительно посмотрел на Лиаласу. Она вздохнула.
- У меня есть друг. Он не бог, но тоже бессмертен. Когда-то он был простым полуэльфом, ненавидел свою родню по матери, и даже оставил мене на память этот шрам, - она коснулась кончиками пальцев тонкого рубца на шее. - Но мы стали друзьями. Как-то раз я очень долго не появлялась дома. И не видела его. А вернувшись, узнала, что мои родичи, эльфы - самая малочисленная тогда раса моего родного мира - нанесла моему другу-полуэльфу страшное оскорбление.
Он уничтожил их почти всех. В Молхельме осталось двадцать три эльфа-мужчины, и одна женщина - я. Как я уже говорила, тогда я не была богиней и не знала, что Молхельм - не единственный мир. Что мне оставалось делать? Я должна была спасти мою расу, - Дианари сняла с пояса флягу, отпила, протянула Мантикоре, слушавшему, затаив дыхание. - За двадцать лет, проведенных в родном лесу, я родила пятнадцать детей от четырех разных отцов, и, поверь, на собственной шкуре знаю, что такое быть "племенной кобылой".
Знаешь, как звали того полуэльфа? Возможно, это совпадение, возможно - судьба. Его звали Талеанис, он носил татуировку на левой щеке и прозвище "Мантикора".
Она замолчала. Молчал и потрясенный Талеанис. Он хотел выразить ей свое восхищение, но не мог подобрать слова.
Слишком многое изменилось в его жизни за какой-то месяц. Слишком много потрясений. Естественно, Мантикора не мог не измениться под влиянием произошедшего, но он и сам не замечал, насколько изменился. Сейчас он смотрел на темноволосую эльфу, сидящую возле его костра, и неожиданно четко понимал, что богиня - это не сияющий ореол, не венец из звезд, не абстрактная могущественная сущность. Сидящая у костра женщина с мечом, бывшая в этот миг простой смертной, для Талеаниса именно сейчас стала богиней. Его богиней.
- Не нужно слов, - мягко улыбнулась Дианари. - И восхищения тоже не нужно. Я была виновата в ошибке своих родичей и своего друга, а потому лишь заплатила за эти ошибки.
В этот миг Мантикора принял решение. Он встал, обошел костер и опустился перед Лиаласой на одно колено, протягивая ей свой меч рукоятью вперед.
- Я, Талеанис ан Нортахеле по прозвищу Мантикора, присягаю госпоже моей Дианари Лиаласе, клянусь хранить ей верность и служить ей до последнего моего вздоха. Да услышит Мерцающая Звезда мои слова.
Небо над ними вспыхнуло россыпью пылающих звезд, на миг окутав полуэльфа и богиню сиянием. На челе Дианари блеснул и исчез звездный венец, глаза сверкнули. Она поднялась на ноги, ее пальцы сомкнулись на рукояти протянутого меча.
- Я, Дианари эа Сайнери Лиаласа, принимаю твою клятву, твою верность, твою службу. Клянусь в ответ быть благодарной и справедливой, помогать и ограждать тебя в твоей службе. Я, Мерцающая Звезда, - в этот миг Талеанис вновь увидел перед собой величественную богиню, - свидетельствую взаимной клятве и принимаю ее! - меч рассек ночной воздух и коснулся плеча полуэльфа. - Встань, рыцарь ордена Мерцающей Звезды, и да пребудет с тобой сила!
Мантикора поднялся на ноги. В голове шумело, как после пары кружек доброго эля. Дианари, улыбаясь, надела ему на шею медальон на цепочке.
Медальон представлял собой меч из темно-серебристого металла, обвитый белой молнией и черной розой, в перекрестье которого мерцала синяя семиконечная звезда с зеленым листом неизвестного полуэльфу растения в центре.
- Рыцарь ордена Мерцающей Звезды? - неверяще спросил Талеанис. Он никогда о таком не слышал, но смутно догадывался, что это такое.
- Да, - улыбнулась Дианари. - У этого ордена нет кодекса, устава, магистров, и тому подобного. Все это - в твоем сердце, и ты сам себе магистр и судья. Кроме того, в кулоне рыцаря заключен святой символ богини.
- Это правильно, - пробормотал ошарашенный Мантикора. - А то можно запутаться в количестве цепочек на шее.
Лиаласа расхохоталась.
- Это точно!
- Но что мне теперь делать, Дианари? Если Нортахел говорил правду, то…
- То тебе нужно уничтожить Левиафана. Проблема в том, что сказать это гораздо проще, чем сделать. Левиафан - мой заклятый враг, я сама убивала его трижды, но каждый раз он находил способ вернуться. Как - не знаю. Беда в том, что я практически ничем не могу тебе помочь, в этом мире мои силы очень ограничены, - Лиаласа задумалась. - Точно! Найди Глэнсириенну, ту эльфу, что заточила Левиафана в теле прапрадеда Нортахела. Она наверняка тебе что-нибудь подскажет.
- Но… Ведь демона заточили около десяти тысяч лет назад! Как Глэнсириенна может быть жива?
- Глэнсириенна - серый эльф. В отличие от лесных эльфов, серые действительно бессмертны, - Дианари встала, отряхнула куртку от налипшей хвои. - Я переночую с вами, а утром наши пути разойдутся. Я отправляюсь вслед за Левиафаном, прослежу, чтобы он не натворил слишком много бед, вам же следует идти на северо-восток, к Серебристым горам. Спи, Талеанис, вам предстоит тяжелая дорога.
Мантикора почувствовал, что не в силах бороться с внезапно накатившей сонливостью. Сил хватило лишь на то, чтобы завернуться в плащ и упасть на кучу лапника.
Талеанис проснулся от запаха вкусной еды. Открыв глаза, он увидел, что Дианари сидит на корточках возле костра, помешивая деревянной ложкой что-то, аппетитно булькающее в котелке.