Когда минут через десять-пятнадцать Миранда вышла из палатки, рагу уже было разогрето, а в котелке со вскипяченной водой заваривался чай. На девушке был тёмно-синий костюм, плотно облегающий её стройную фигуру, и короткие сапожки из мягкой коричневой кожи. Её каштановые волосы были зачёсаны назад и скреплены на затылке простенькой заколкой, а в ушах сверкали маленькие серёжки. Больше ничего из украшений на ней не было, равно как и следов косметики на лице.
Миранда присела на траву перед скатертью и насыпала в свою тарелку немного рагу.
- Остальное твоё, - сказала она. - По утрам я много не ем. А у тебя очень голодный вид.
Ларссон поблагодарил и отказываться не стал, потому что действительно проголодался. И даже не столько проголодался, сколько соскучился по нормальной пище - ведь в течение всех тринадцати дней путешествия ему приходилось довольствоваться сухарями и солониной, которыми успел обзавестись, когда в спешке покидал Истру, а также фруктами и овощами, которые собирал по пути. У него не было времени на то, чтобы охотиться, обрабатывать дичь и готовить себе еду; он торопился на встречу с Мирандой и вынужден был проводить в седле по четырнадцать часов в сутки. После таких интенсивных переходов ему хватало сил только на то, чтобы наспех перекусить, установить защитный купол и сразу завалиться спать.
Некоторое время они ели молча. Ларссон то и дело ловил на себе её взгляд - пристальный, изучающий, оценивающий. Она смотрела на него совсем не как тринадцатилетняя девочка-подросток; это был взгляд взрослой женщины, которая видела перед собой мужчину и взвешивала в уме, стоит ли с ним связываться. За тридцать четыре года своей жизни Ларссон привык к таким взглядам со стороны женщин; однако сейчас перед ним была не женщина, а девочка, и от её чересчур взрослого взгляда ему становилось не по себе…
- Ты давно здесь? - спросил наконец он.
- Уже третий день, - ответила Миранда, отставив в сторону пустую тарелку и наливая себе чаю. - Вообще-то я думала, что приеду позже тебя, а получилось наоборот.
- Я спешил, как только мог, - заверил её Ларссон. - Сомневаюсь, что можно было ехать быстрее.
- Я ни в чём тебя не обвиняю, - успокоила его девушка. - Судя по всему, повелитель выбрал место нашей встречи с таким расчётом, чтобы дать мне пару дней отдыха - я в пути уже довольно долго. Кстати, я чувствую, что перстенёк при тебе. Дай мне его.
Ларссон молча достал из потайного кармана куртки невзрачный перстень с желтовато-зелёным камнем и передал Миранде. Она внимательно осмотрела его со всех сторон, затем положила перед собой на скатерть.
- Отлично. Сейчас допью чай и займусь им.
- Думаешь, он поможет тебе найти Сандру?
- Нет. Как раз наоборот: в данный момент он мешает мне в поисках. На нём есть один характерный отпечаток, который я отчётливо чувствую. А поскольку Сандра долгое время носила перстень, на ней должен был остаться слабый след этого отпечатка. К сожалению, почувствовать его я не могу из-за присутствия более сильного источника. - Она взглянула на перстень. - Сейчас я заблокирую его излучение, чтобы оно не мешало мне, и тогда, возможно, сумею обнаружить местонахождение нашей беглянки.
- Теперь ясно, - кивнул Ларссон. - Значит, Хозяин Велиал не зря пожертвовал моим положением в ордене.
- Он ничего не делает зря, - веско сказала Миранда. - Хотя, надо признать, ты неплохо устроился. У нашего повелителя не так-то много слуг среди офицерского состава. К тому же ты явно был на хорошем счету у Железного Франца, раз он доверил тебе охранять принца и принцессу.
Ларссону странно было услышать это чисто "домашнее" прозвище регента Империи от тринадцатилетней девчонки, чей природный дар был слишком слаб, чтобы она могла принадлежать к инквизиторскому сословию. Впрочем, не исключено, что её отец всё же был инквизитором, а мать - либо простой ведуньей, либо вообще обычной женщиной; такие супружеские пары, хоть и были редкостью, иногда встречались. Тогда становится понятным, почему Миранда так рано пошла служить Нижнему Миру: с малых лет она сильно страдала от чувства собственной неполноценности, её мучила зависть к ребятам из других инквизиторских семей, у которых и отец и мать были одинаково сильными колдунами, возможно даже, некоторые сверстники открыто насмехались над её ущербностью - и это в конце концов привело к тому, что она сбежала от родителей и прибилась к одному из Тёмных Братств, где обрела столь желанное могущество.
- Ты давно в Инквизиции? - после короткой паузы спросила Миранда.
- Фактически с девяти лет, - ответил Ларссон. - Сначала была инквизиторская школа, потом академия, потом служба в кадетском корпусе, после производства в рыцари три года служил на Основе, в двадцать семь стал лейтенантом, к сорока рассчитывал получить нашивки лейтенанта-командора… - Он с трудом подавил горький вздох. - Но, видно, не судьба.
- Стало быть, ты потомственный инквизитор?
- Вовсе нет. Моя семья правит Гранью Нордкап - сомневаюсь, что ты когда-нибудь слышала о ней.
Девушка покачала головой:
- Ты прав. Это название мне ничего не говорит. А где она находится?
- В архипелаге Энугу. Нордкап - четвёртая по значению тамошняя Грань, сравнительно цивилизованная и густонаселённая. Как и все мои старшие братья, я учился в школе при Энугском командорстве, а после её окончания решил не возвращаться домой - я был седьмым сыном в семье, и на родине мне ничего не светило.
- Понятно. А когда ты поступил на службу к повелителю?
- Довольно давно, в двадцать лет. Но не к Хозяину Велиалу, а к Хозяину Локи.
- Так ты слуга Локи? - В голосе Миранды послышалось то ли разочарование, то ли пренебрежение. Ларссон понял, что сразу пал в её глазах. Слуги Велиала, самого влиятельного из князей Нижнего Мира, с презрением относились к слугам прочих Хозяев и считали их чуть ли не низшими существами. - Странно. Повелитель ничего об этом не говорил. При нашей последней встрече он сказал, что ты служишь ему.
"При встрече?" - про себя изумился Ларссон, а вслух произнёс:
- Сейчас я служу Хозяину Велиалу. В октябре прошлого года, когда я был назначен в свиту принца и принцессы, Хозяин Локи передал меня в подчинение к твоему повелителю.
- В отряде больше нет наших людей?
- Безусловно, есть, но кто - не знаю. Хозяин Велиал предпочитал, чтобы мы действовали независимо друг от друга.
- Мудрое решение, - произнесла Миранда с таким благоговением в голосе, словно ей только что открылись самые сокровенные тайны бытия. Преувеличенный пиетет слуг Велиала по отношению к любым, даже самым незначительным действиям их повелителя неизменно вызывал у Ларссона приступы раздражения. - Стало быть, ты не знаешь, что думают в Инквизиции о твоём исчезновении?
- Кое-что знаю. Я поддерживаю связь с одним нашим братом, который работает в Центральной Канцелярии. Но сейчас там не до моей скромной персоны - все заняты другим, куда более громким исчезновением.
- А именно?
- На следующий день после меня сбежала принцесса Инга.
Брови Миранды поползли вверх.
- Как это "сбежала"?
- Очень просто: с утра она была в замке, а к полудню её не стало. Вместе с ней исчез её дядя, король Лиона Гуннар, а также трое котов-оборотней - две самки и самец Леопольд. Принцесса оставила записку, в которой просила не беспокоиться о ней, не искать её и обещала через месяц-другой дать знать о себе.
Миранда долила в свою чашку ещё немного чаю.
- Расскажи об этом подробнее. Всё, что знаешь.
- Ну, знаю я не очень много. Накануне ночью принцесса почти не спала - если спала вообще. Со второго часа пополуночи до пяти просидела в зáмковой библиотеке - сначала сама, затем в обществе короля Гуннара. Когда она возвращалась в свои покои, у неё был очень расстроенный вид. Наутро, под предлогом плохого самочувствия, принцесса отказалась от участия в запланированной на тот день охоте, отпустила фрейлин развлекаться, а сама уединилась в своей спальне. В последний момент решил остаться с племянницей и Гуннар - очевидно, что это было оговорено между ними заранее. Что же касается кота Леопольда, то он, судя по всему, попал в их компанию по чистой случайности: в то утро он был в плохом настроении, капризничал и в конце концов заявил принцу Владиславу, что не повезёт его на охоту. Принц поехал на коте Базилио, которого взял взаймы у своего оруженосца Шако Ориарса, а принцесса, как засвидетельствовали стоявшие на посту у её покоев охранники, всё утро безуспешно пыталась под тем или иным предлогом избавиться от общества Леопольда. А в начале одиннадцатого к ней пришёл король Гуннар со своей кошкой Беллой. Принцесса Инга предприняла последнюю попытку прогнать кота, но затем сдалась и позволила ему остаться, а стражу попросила не беспокоить её до обеда и никого к ней не впускать. Это был последний раз, когда её видели. Чтобы скрыться, она воспользовалась "колодцем" - в спальне были обнаружен слабый остаточный след.
- И охрана ничего не почувствовала?
- Принцесса установила изолирующие чары. Охранники их, конечно, заметили, но ничего неладного не заподозрили. Она и раньше так делала, когда не хотела, чтобы кто-то, случайно или умышленно, подслушал её разговоры. - Ларссон отодвинул пустую тарелку в сторону и принялся за чай. - Вот и все известные мне факты. Принц Владислав, говорят, в глубокой депрессии. Да и Главный с ума сходит. Несколько месяцев назад бесследно исчезла Сандра, а теперь - принцесса Инга. Получив сообщение о её бегстве, он бросил все дела в столице и сейчас во весь опор несётся на Агрис - почему-то он уверен, что принцесса отправилась туда, к своему отцу.