Иванушка вынул его из ножен посмотреть, не осталась ли там вода, не пошла ли ржавчина, хорошо ли наточен, и не заметил, как все еще не примирившийся с фактом, что о существовании камней на небе знает не каждое малое дите, Гена Парадоксов осекся на полуслове и тоже впился глазами в его оружие.
- Это ваш меч? - спросил, наконец, он.
- Да, мой, - удовлетворенный осмотром, кивнул царевич и вложил меч в ножны.
- А… - Гена замолчал, откашлялся, царапая кашлем ставшее вдруг враз сухим горло, и решился: - А ковер ваш… где?
- Ковер? - Иванушка удивился, откуда здесь могут знать про их брошенного Масдая, но быстро решил, что это, наверное, какой-нибудь научный трюк, и не стал уточнять. - Ковер пришлось оставить в укромном месте. Обстоятельства сложились.
- А-а… - протянул хрипло Парадоксов-младший и натужно сглотнул. - Ну, ладно. Мне надо бежать. Работа. Эксперименты.
И, развернувшись, и даже не попрощавшись (в смысле, в - надцатый раз, как его родитель) быстрым шагом скрылся в переулке.
Путники тоже уже было развернулись и хотели идти, как вдруг Иван решился и задал вопрос, который все это время не давал ему покоя:
- Извините, боярин Евгений, но я давно хотел спросить… в смысле, уже второй день…
- Спрашивайте, спрашивайте, ваше высочество, - ободряюще закивал Парадоксов.
- Кхм… Так вот… Эта уткоженщина… Матрена…
- Которая напрашивается в родню к сфинксам и утконосам?
- Да. Так вот, она, случайно, не… ваших… рук… дело?
Хозяин вскинул брови, прикрыл глаза и сказал "Гхм".
- Не ваших?
Парадоксов вздохнул.
- Наших… С сестрой. Когда мы были маленькими, родители часто оставляли нас надолго… в лаборатории… И, чтоб не скучать, нам приходилось искать себе занятия…
- Вивисекторы! - вдохновленный возмущением, тут же изобрел новое обвинение Агафон.
- Так получилось, - виновато потупившись, пожал плечами боярин. - Мне очень перед ней неудобно. И стыдно.
- А вы ее переделайте. Обратно, - озарило вдруг Ивана.
- Нет, - покачал головой Парадоксов. - Не получится.
- Почему?
- Я ей уже предлагал. Не хочет. Так она - особенная. А переделаю - ну, утка. Ну, женщина. Сколько их таких…
- Загадочная женская душа, - с видом знатока покачал головой чародей. - Магия тут бессильна.
- И наука тоже, - признал первый раз поражение ученый.
Не успели путники отойти от деревни на полкилометра, как из придорожных кустов, еще покрытых редкой желто-коричневой листвой, на них неожиданно выскочил боярин Геннадий.
- Что случилось? - подозрительно покосился на него Агафон, готовый, на всякий случай, и к дискуссии, и к потасовке.
- Я… вспомнил, - тяжело переводя дыхание, проговорил он. - Вспомнил. Вам же торопиться надо, я правильно понял?
- Ну, да, - подтвердил несколько настороженно чародей.
- Так я вспомнил, что недалеко отсюда от большой дороги отходит тропинка, ведущая сразу в горы. И конч… то есть, проходит она через пещеры. Они пронизывают эту гору насквозь. Там, конечно, темно и местами сыро, но это сократит ваш путь дня на два, не меньше. Если вы решитесь.
- На два дня? - загорелся Иван. - Где эта тропинка?
- Вон там, шагов через пятьдесят, слева. Идемте, я вам покажу. До самых пещер я вас провожать не стану - график экспериментов у нас очень жесткий, времени нет - но до начала тропинки я доведу. Извольте, - и он махнул рукой, указывая вперед…
- Большое вам спасибо! - радостно тряс его руку Иванушка у едва заметной дорожки, присыпанной к тому же опавшей листвой. - Если бы вы только знали, как нам эти два дня важны! Спасибо! Спасибо!
На то ли смущенном, то ли испуганном лице молодого боярина отразились нерешительность, сомнение, паника…
- А что у вас за… срочное дело?.. - промолвил, чуть заикаясь, он.
- Тс-с-с! - заговорщицки озираясь по сторонам, прошипел Агафон. - Мы идем по следу одной царевны!
- Царевны. Понятно, - лицо Геннадия помертвело, закаменело, взгляд остановился. - Понятно. Значит, я правильно сделал. Счастливого пути.
И, не дожидаясь более ответа, он развернулся и побежал по дороге обратно к деревне.
- Странный он какой-то, - провожая его взглядом, пожал слегка плечами царевич.
- Белые маги, - насмешливо поморщился чародей. - Чего с них взять.
- Белые маги? - непонимающе повторил Иван. - А я думал - белые маги - это вроде… добрых волшебников?.. В отличие от черных?..
Агафон снисходительно похлопал Иванушку по плечу.
- Магия всего одна, царевич. И ни в какие цвета она не окрашена. Это все равно, что воду, которой ты поливаешь огород, называть хорошей, а воду, в которой тебя утопят - плохой. Вода остается одной и той же. Меняются люди. Нам это в школе разъясняли. А этих мухлежников - так называемых ученых, мы, настоящие маги, "белыми магами" называем в насмешку. Потому что они всегда ходят в белых балахонах. А мы - в черных.
- Наверное, это объединяет вас в одну общность, придает оттенок кастовости, таинственности, элитарности?.. Или это стильно? Или древняя традиция профессии? - немедленно стал строить предположения заинтригованный Иванушка. - Почему?
Агафон задумался.
- Ну, может, потому, что мы не любим стирать?
До входа в пещеру - кривой широкой дыры, в полтора человеческих роста - они добрались уже через несколько минут. Поверх него изъеденной очень большой и очень голодной молью портьерой свисал высохший вьюнок, летом, судя по всему, закрывавший его полностью от непосвященных глаз. Теперь же он чернел затхлым провалом, из которого тянуло холодом и сыростью.
Агафон, хоть и был, наконец-то, тепло одет, поежился.
- Иван, ты уверен, что хочешь туда лезть? - болезненно покосившись на пещеру, потом на приятеля, спросил он. - Если принимать во внимание, что мы этого Геннадия вообще первый раз видим, и что если мы там сгинем, что лишние два дня уже играть никакой роли не будут, может, ты передумаешь? Прислушайся к своим ощущениям. Что они тебе говорят?
- Что ты, если бо… опаса… не хочешь, - тактичный Иванушка все же выбрал подходящее слово, позволяющее чародею спасти лицо, - можешь не ходить. А я тороплюсь. И, к тому же, ты просто предубежден против боярина Геннадия потому что он - ваш противник. На меня же он произвел впечатление вполне разумного, искреннего и добродушного человека.
"Кроме нашей последней встречи," - мысленно признал он, но не стал озвучивать свои выводы, чтобы Агафон не лелеял ложной надежды.
Его отговорить не удастся. Ведь речь идет о лишних двух днях - двух днях, которые, может, могут оказаться решающими для жизни Серафимы.
- И у него нет абсолютно никакой причины заманивать нас в ловушку или обманывать нас, - продолжил он вслух.
- Нет, с чего ты взял, что я бо… опаса… не хочу с тобой туда идти? - с не очень искусно деланным возмущением тут же отреагировал маг. - К тому же, если там действительно окажется какой-нибудь неприятный сюрприз, без профессионального волшебника тебе будет просто не обойтись!.. Конечно, над сложными заклинаниями мне еще надо немножко поработать, но простые я могу применять вполне эффективно!
- Н-ну, да. Конечно. Я тоже об этом подумал, - не очень убедительно соврал в ответ царевич, и вопрос был решен. - Вот только…
- Что?
- Там же темно. Надо придумать какое-то освещение, - и Иванушка многозначительно склонил голову в сторону Агафона.
- Легко! - снисходительно хмыкнул тот.
- Что ты предлагаешь?
- Самое простое - факелы. Для этого надо сделать заготовку - на толстую ветку намотать жгут из сухой травы.
- Но они буду гореть от силы десять минут! - разочарованно поднял брови Иван.
- Они будут гореть столько, сколько надо! - самодовольно усмехнулся Агафон и потер руки. - Потому что тут вступаю в дело Я.
Факелы были готовы через двадцать минут, и Иванушка с восхищенным интересом протянул первый чародею и стал ожидать чуда.
- Нет-нет, держи ты, - покачал головой тот. - У меня руки должны быть свободными.
- А… Это…
- Ну, если ты бо… опаса… не хочешь… - пожал плечами маг.
- Я готов, - обреченно выдохнул царевич, приготовившись, на всякий случай, отпрыгнуть, отбежать и быстро спрятаться в случае чего.
- Внимание, - Агафон закрыл глаза, сосредоточился и сделал несколько резких взмахов руками в такт беззвучно зашевелившимся губам.
И не успел Иван и глазом моргнуть, как обнаружил, что держит в руках самое огромное из когда-либо виденных им…
- Мороженое? - не веря своим вновь открывшимся глазам сморщился Агафон. - Это… откуда?
- Может, ты заклинание перепутал? - расточительно упустив шанс сказать горе-чародею все, что о нем думает, участливо предположил Иванушка и занялся осмотром шоколадной брони их неудавшегося факела, раздумывая, не будет ли откушенный кусочек последним в его жизни.
- Я не мог перепутать заклинания! - высокомерно вскинул голову чародей и скрестил руки на груди.
- Совсем? - сквозь набитый шоколадом рот уточнил Иванушка.
- Абсолютно.
И, помолчав, Агафон добавил:
- Ну, если только разве совсем чуть-чуть… Капельку. Но я даже знаю, где. Да. Конечно. Абсолютно точно. Я знаю, где я не так произнес одно слово.
- Одно? - снова уточнил Иванушка.
Тень сомнения, как солнечное затмение, пробежала по лику чародея, но он был непреклонен.
- Одно.
- Ты уверен?
- Держи факел.
- Который еще факел, или который уже мороженое? - невинно уточнил царевич.
Волшебник фыркнул, взял факел, который еще факел и воткнул между двумя камнями.