- Да, святой отец, мы незнакомы. Меня зовут Само Хен. Я только что пришел в Вуху из Цицикара, что находится в горах Большой Хинган. Там я был пастухом, пока мою деревню не уничтожила горная лавина. Вот и пришлось мне отправиться на юг, чтобы начать жизнь сначала и поскорее забыть о том, что случилось с моей деревней на севере. Мне хотелось бы остановиться здесь. Надеюсь, я найду утешение в вашем храме.
Кун Лао улыбнулся.
- Двери храма, Само Хен, всегда будут перед тобой открыты. Ты всем нам окажешь честь, если будешь пасти отару Чин Чина.
- Конечно, не даром, - сказал Чин Чин. - За разумную плату, - тут же добавил он, заметив пристальный взгляд Кун Лао.
- Да, я согласен, - с поклоном ответил Само Хен. Однако и при склоненной голове его черные глаза продолжали пристально вглядываться в толпу, пока он не увидел Скорпиона и не скрестил свой взгляд с взглядом воина Белого Лотоса.
Соня тут же заметила странную связь, возникшую между двумя молодыми людьми, и ей стало не по себе.
- Скорпион, ты знаешь этого парня? - спросила она.
- Вроде нет, - ответил он. - Но мне кажется, я его где-то встречал.
- Ему, должно быть, тоже так показалось, - заметил Лю Кан, - очень уж странно он на тебя посмотрел.
Священник попросил односельчан возвращаться к прерванным делам, и они послушно разбрелись кто куда. Скорпион тем временем решил поговорить с черноволосым незнакомцем.
Тот стоял совсем недалеко от храма, но когда Скорпион подошел к тому месту, там его уже не оказалось, причем никто не заметил, в каком направлении удалился пришлый пастух.
- Очень странно, - сказал Лю Кан, подойдя к Скорпиону. - Ты, наверное, решил, что он собирается с тобой поговорить?
- Скорее всего, он узнал Скорпиона, - сказала Соня, присоединившись к озадаченным друзьям, - и не захотел с ним встречаться. - Женщина бросила пристальный взгляд на ниндзя, лицо которого все еще было закрыто маской. У тебя есть враги?
- Только один, - с горестью ответил тот. - Ниндзя, глаза которого полны ненависти. Его могущество заключается в умении совершенно неожиданно появляться и исчезать… и доблесть - в стремлении избегать открытого и честного боя.
Соня невесело улыбнулась и проговорила:
- Сдается мне, жители Вуху только что наняли ниндзя пасти своих овец.
- Не исключено, - ответил Скорпион. - Пожалуй, мне придется здесь на какое-то время задержаться, может, удастся что-нибудь еще о нем разузнать.
Попрощавшись с друзьями, Скорпион направился к кирпичному зданию, где располагались гостиница и деревенское почтовое отделение.
Когда он зашел в дом, Соня повернулась к Лю Кану и сказала:
- А мне казалось, это мы были самыми крутыми.
- Так оно и есть, - ответил Лю Кан. - Там, на острове, ты была очень крута, когда выбивала из стены каменные блоки. А вот от костей, которые в тебя здесь швыряли, уклонялась не особенно ловко.
- Иногда приходится дать выход бушующей во мне ярости, - пояснила она. - Если ее все время держать внутри, можно взорваться.
- И тебе кажется, так ты избавляешься от своего гнева? - спросил Лю Кан. - А если гнев этот - как ядовитая слюна Ящера: чем больше он плюется, тем больше яда скапливается внутри?
Соню это немного обидело.
- Лучше спроси об этом у священника, - ответила она. - Ему виднее, что творится в наших душах. Одно я знаю наверняка: Скорпион спать по ночам не будет, пока не убьет своего Саб-Зиро. Я же надеюсь как следует отдохнуть перед встречей с этим подонком Кэно.
- Должно быть, ты права, - сказал Лю Кан, - но и Рэйден не ошибался: рано или поздно все мы уснем вечным сном. Скорпион, наверное, знает, что делает.
- А кстати, - спросила Соня, - сам-то ты что теперь собираешься делать? Вернешься в Гонконг?
Лю Кан кивнул.
- Мне надо найти добровольцев, которые бы заменили моих погибших друзей. Кроме того, мне хотелось бы навести кое-какие справки об участниках последней Смертельной Битвы. Попробую кого-нибудь из них разыскать и, может, узнаю поподробнее об этом турнире. Рэйден хоть и считает, что мы вышли победителями из этой передряги, но в следующий раз, когда я встречусь с Шен Цуном и его подручными, живыми они от меня не уйдут. А у тебя какие планы? - спросил он. - Ты собираешься остаться и продолжить поиски Кэно?
- Нет, - ответила Соня. - Мне нужно вернуться в Штаты и доложить боссу обо всем; что здесь произошло. Джексон Бриггс очень любит всегда быть в курсе дела, а Кэно у всех нас - как кость в горле. Он на время, конечно, ляжет на дно, но обязательно вернется к своим мерзким делам. И тогда я его достану.
- Вместе со мной, - сказал Лю Кан. - А пока, как бы ты отнеслась к фазану с жареной картошкой? Расправимся с ним и рванем к ближайшей железнодорожной станции?
Соня положила ему руку на плечо.
- Угощаешь?
- Да.
- Годится, - сказала женщина, и они дружно зашагали к гостинице.
Чин Чин стоял в одиночестве неподалеку от двери в храм и смотрел, как монахи приветствуют вернувшегося домой Кун Лао.
Через некоторое время мальчик увидел, что к нему приближается высокий человек, закутанный в черную накидку с капюшоном, надвинутым на глаза.
- Вы слышали новость? - спросил пастушок у незнакомца, который показался ему нищим бродягой. - Я должен буду стать священником.
- Слышал, - ответил тот приятным, мелодичным голосом. - Мои поздравления.
- Спасибо, - лицо мальчика расплылось в счастливой улыбке. - А как вы считаете, меня научат… - он смолк, так и не закончив вопрос. - Нет. Это же глупо! И думать об этом нечего.
Но ни на чем другом сосредоточиться пастушок не мог.
- Как было бы здорово, - произнес он через какое-то время, - если бы Кун Лао научил меня обращаться его талисманом! Вы только представьте, я мог бы использовать его чары, чтобы помочь стольким нуждающимся в поддержке людям!
Незнакомец спросил:
- Ты и вправду использовал бы его для помощи тем, кому это нужно?
- Да! Конечно, да!
- Тогда, Чин Чин, выучи хорошенько свой первый урок.
Мальчик удивленно взглянул на незнакомца:
- Первый урок? Какой урок, господин?
- Урок, который разъясняет, откуда человек черпает свои силы.
Солнце ярко осветило безупречные очертания губ бродяги, видневшихся под отороченным кожей краем капюшона. Щеки его и подбородок казались неестественно гладкими, как стекло, отражавшее падающие на него лучи света.
- Простите, - смутился Чин Чин, - но я не очень вас понимаю.
Незнакомец еще ближе подошел к подростку.
- Амулет, на который ты возлагаешь такие надежды, не имеет никакой силы, - отчетливо проговорил он.
Весь энтузиазм Чин Чина, казалось, тут же улетучился.
- Что вы хотите этим сказать, господин? Да нет, вы ошибаетесь, в этом талисмане скрыта огромная чудесная сила!
- Нет, - сказал незнакомец, покачав из стороны в сторону крупным указательным пальцем. - Сила амулета равна внутренней силе того, кто им владеет. - Незнакомец сделал еще шаг вперед и коснулся пальцем груди Чин Чина. - Все чары талисмана исходят вот отсюда.
- Из меня? - недоверчиво спросил паренек.
- Этот талисман, Чин Чин, лишь укрепляет веру его обладателя, - пояснил незнакомец.
- Веру во что? В Тьена? В магию?
- В самого себя, - терпеливо продолжал свой урок странный нищий. - Как улыбка ребенка, как восхитительный восход солнца, он помогает тому, кто его носит, подавлять в себе зло, которое во всех нас заложено. Как прохладный дождь, он очищает и освежает дух, выявляет и возвышает благородную силу и доброту, также скрытые в каждом из нас.
Чин Чин никак не мог взять в толк, восхищаться ему или расстраиваться от этих откровений, и стоит ли им вообще верить. Однако что-то в облике незнакомца подсказывало ему, что он не лжет, и в течение краткого мига - а может, и целого часа - мальчик не мог оторваться от его глаз, лучившихся завораживающей силой.
- Вы не обидитесь на меня, если я спрошу вас, откуда вы так много знаете о талисмане Кун Лар? - спросил Чин Чин. - Вы, наверное, тоже священник или паломник в храм Ордена Света?
- Нет, - ответил незнакомец, - ни тот ни другой. Я - исследователь. И ты тоже им станешь.
- Я? - удивленно спросил мальчик. - Нет, господин, вы, должно быть, ошиблись. Я не исследователем должен стать, меня попросили только служить в храме.
- Ты и будешь служить там, - сказал нищий, протянув к мальчику руку. Большим и указательным пальцами он сжимал белую тряпочку, колыхавшуюся на ветру. - Ты можешь прочесть, что здесь написано?
Чин Чин взял лоскут белой ткани, взглянул на аккуратно выписанные с одной ее стороны черные иероглифы и прочел вслух:
- "Он умереть не может, но и не создан жить. Огромен он, но Пан Ку способен все вместить". - Пастух вновь с удивлением посмотрел на незнакомца. - Я ничего не понял. Кто такой Пан Ку?
- Тот, кого я ищу… и ты его будешь искать. Потому что, только поняв, кто такой Пан Ку, можно постичь природу всего сущего. Понять его - значит понять смертных и бессмертных, природу добра и зла, и лишь тогда можно будет в полной мере осмыслить двойственную природу вселенной.
Чин Чин еще раз взглянул на черные иероглифы на белой материи, потом протянул кусочек ткани незнакомцу.
- Он твой, - сказал нищий, подняв руку. - Пусть этот лоскуток всегда будет с тобой, чтобы ты никогда не забывал о бесконечном пути исканий.