Де'Уннеро мгновенно оказался рядом и вскинул руку, все еще имевшую вид тигриной лапы, собираясь прикончить раненого.
Однако король удержал его и, наклонившись, правой рукой обхватил бесчувственного противника. Вновь погрузившись в магию камня души, он исторг из его глубин поток исцеляющей энергии. Увы, бедняга был уже совсем плох, и жизнь прямо на глазах уходила из него.
Эйдриан, недовольно буркнув что-то себе под нос, опустился на колени рядом с ним, а потом, как это уже происходило однажды с герцогом Каласом, его дух пронесся через портал камня души и устремился в погоню за духом умирающего солдата.
Спустя несколько мгновений король открыл глаза и отодвинулся от лежащего на земле человека. Тот, еще несколько минут назад не подававший никаких признаков жизни, внезапно открыл глаза.
Эйдриан с усмешкой взглянул на столпившихся вокруг многочисленных зрителей, которые были не просто потрясены, а охвачены благоговейным ужасом.
Только Маркало Де'Уннеро не разделял это чувство.
- Что ты себе позволяешь? - выкрикнул он.
- Я не сторонник резни, если угодно; предпочитаю этому любые игры, пусть и жесткие, - спокойно ответил Эйдриан.
Монах в оцепенении уставился на него.
- По-твоему, это игра? - спросил он.
- По-моему, это возможность завоевать доверие своего народа, - сказал молодой король, оттолкнув Де'Уннеро, и с удовольствием заметил среди столпившихся вокруг людей Садью.
Подойдя к спасенному им солдату, он сильным рывком заставил его встать.
- Ты понял, кто я? - спросил он дрожащего, вконец ошеломленного человека. - Понял, что я рожден быть вашим повелителем?
- Да… Да… - пролепетал исцеленный, недоуменно моргая; потом он зашелся в рыданиях и, дрожа, снова рухнул наземь.
- Приведите тут все в порядок, уберите мертвецов, а пленников и раненых доставьте в Чейзвинд Мэнор, - распорядился Эйдриан. - И не вздумайте скверно обращаться с ними. Мы узнаем от этих людей много интересного. А они поймут, что король Эйдриан им не враг.
Все потянулись к выходу, а молодой король и Де'Уннеро ненадолго оказались с глазу на глаз.
- Что ты… - снова начал было монах, но вдруг остановился и покачал головой.
Чувствовалось, что он явно выбит из колеи и ошеломлен, почти как тот солдат, которого Эйдриан только что вытащил из мира теней.
Король прекрасно понимал его переживания. Каково это - осознать, что твой бывший ученик теперь на голову выше тебя!
Все так же недоуменно покачивая головой, Маркало Де'Уннеро побрел прочь.
Проводив взглядом уходящего друга, Садья приблизилась к Эйдриану.
- Он только начинает понимать, кто я такой, - сказал молодой король, глядя ей в глаза. - Начинает осознавать, что теперь я далеко обошел его.
На лице женщины смешались любопытство и недоверие.
- И он боится за свое положение. Боится, что я больше не буду нуждаться в нем и даже сочту, что его репутация - а он ее заслужил - может стать препятствием на моем пути.
- О чем ты говоришь?
- Ты меня прекрасно понимаешь. - Взгляд сверкающих голубых глаза Эйдриана, казалось, проникал в самые сокровенные мысли Садьи. - А Маркало Де'Уннеро - нет.
- Он так много сделал для тебя, - напомнила ему маленькая певица. - Нашел тебя в Вайлдерлендсе, открыл перед тобой путь - от Тимберленда до Урсала и дальше в Энтел. Драгоценные камни Пиманиникуита - тоже дело рук Маркало, а ведь именно это богатство больше, чем что-либо другое, способствовало твоему возвышению. Неужели у тебя такая короткая память, король Эйдриан?
- Я ничего не забыл, - ответил он. - Если бы у меня была, как ты говоришь, короткая память, я оставил бы его в Урсале, потому что после смерти короля Дануба пользы от него ни малейшей. Разве тебе не ясно, что меня приняли бы в Палмарисе гораздо лучше, если бы я прибыл сюда без их бывшего епископа, ухитрившегося вызвать к себе всеобщую ненависть? Но нет, я не оставлю своего бывшего наставника. И в благодарность за все сделанное для меня он, как того желает, получит церковь Абеля.
- Звучит так, словно дальше ты собираешься действовать в одиночку.
Кривая усмешка вернулась на уста юноши; собственно, ею все и было сказано.
- Сегодня я открыл мятежникам - тем, кто не был убит в удовлетворение жажды крови, владеющей Де'Уннеро, - правду о короле Эйдриане. Человек, которого я вырвал из лап смерти, будет счастлив назвать меня королем и расскажет об этом товарищам. И сомневаюсь, чтобы кто-нибудь из них осмелился в дальнейшем поднять на меня руку. Более того, они с радостью примут своего спасителя, кем я, собственно, и являюсь.
Он скользнул взглядом по ее телу.
- Хотелось бы мне знать, когда Садья осознает эту истину?
Женщина отвела прядь волос, упавшую ей на глаза, - жест, позволивший Эйдриану понять, как сильно потрясена и взволнована обычно невозмутимая певица. Их взгляды встретились. Она первой отвела свой и повернулась, собираясь уйти.
Король легко коснулся ее плеча. Садья остановилась так резко, словно он, грубо схватив, рванул ее назад, и оглянулась. Кончики его пальцев, едва заметно прикасаясь, пробежали по шее Садьи, по ее нежной щеке.
На мгновение она закрыла глаза, глубоко дыша, но потом вздрогнула, как бы внезапно очнувшись, и на этот раз ушла не оборачиваясь.
Эйдриан знал, что ему удалось разбередить душу певицы. Да, она ушла, но он ни на мгновение не сомневался, что больше всего ей хотелось повернуться и броситься в его объятия.
Поплотнее закутавшись в одеяло, которое она накинула на плечи, как только вернулась в свое тело, Пони пристально смотрела на повелительницу эльфов. Неужели Дасслеронд благодаря магическому изумруду сумела перенести ее сюда из Дундалиса? Уму непостижимо.
- Эйдриан мой сын, - сказала она.
- Да, - ровным, без малейших признаков чувства тоном ответила госпожа Дасслеронд.
- Ты украла его у меня тогда, на поле близ Палмариса.
- Да, я сделала это, - все так же спокойно произнесла повелительница тол'алфар.
У Пони чуть ноги не подкосились. Однако почти сразу же нахлынула волна силы и возникло страстное желание броситься на миниатюрную эльфийку, задушить ее…
- Если бы я этого не сделала, вы оба, и мать, и дитя, погибли бы на том поле, став жертвами Бестесбулзибара. Жертвами того самого демона-дракона, который победил Джилсепони и был изгнан только благодаря вмешательству тол'алфар.
- Это не дает тебе права…
- Того самого демона-Дракона, который еще раньше проник в Эндур'Блоу Иннинес, после того как я вырвала из его когтей группу бегущих от него людей. Он оставил в нашей долине тлетворный след. И только ребенок, который иначе непременно умер бы там же, на поле, мог бы остановить это гниение, грозящее захватить всю нашу долину.
Признавая логику этих рассуждений, Пони никак не могла согласиться с окончательным выводом.
- Это не давало тебе права украсть у меня дитя! - отчаянно вскричала она.
Ответом ей был холодный взгляд Дасслеронд - она ясно давала Пони понять, что ее слова ничего не значили для хозяйки Кер'алфара.
Что абсолютно соответствовало действительности.
- Как ты можешь стоять здесь и смотреть на меня так, будто ничего особенного не произошло? - воскликнула женщина. - Тебе безразлично, как ты обошлась со мной? С Эйдрианом?
- Я спасла жизнь тебе и ему.
- Ты украла моего ребенка! - крикнула Пони, и, казалось, вся ее сила ушла в этот вопль, потому что продолжила она чуть слышным, дрожащим голосом: - Что тебе мешало сообщить мне о том, что произошло? Что мешало отвести меня к нему? Неужели ты не могла, по крайней мере, сказать мне, что он жив и здоров?
Дасслеронд вздрогнула, правда еле заметно; она тут же справилась с собой и ответила ледяным тоном:
- Такова цена спасения твоей жизни.
- Я никогда не согласилась бы на это!
- Это не имеет значения, - сказала хозяйка Кер'алфара. - Я действовала исключительно в интересах своего народа, поскольку речь шла, по сути, о его выживании. Только это меня волнует, а не разбитое сердце человеческой женщины. Тол'алфар не враги тебе, Джилсепони. Вспомни, когда много лет назад гоблины напали на Дундалис, только наше вмешательство спасло тебе жизнь. Вспомни, сколько эльфов погибло в войне с демоном-драконом, а ведь сражались мы не только в собственных интересах, но и во благо людей. Тебе известен секрет би'нелле дасада и многие другие тайны моего народа, и тем не менее мы сохранили тебе жизнь. Это не так уж мало. Уйми гнев, Джилсепони, здесь и сейчас. Пусть на этом наши пути разойдутся.
- Мы никогда и не шли одним путем, - бросила женщина.
- У меня долг перед своим народом, у тебя - перед своим, и это превыше всего. Сейчас долг призывает тебя сражаться с мраком, сгущающимся над твоей страной.
- Ты считаешь, что я должна вступить в борьбу с собственным сыном?
- А разве у нас с тобой есть выбор? - спросила повелительница эльфов. - Ты понятия не имеешь, кто он такой. В обращении с магическими камнями ему нет и не было равных, а в умении владеть мечом он, возможно, превосходит самого Элбрайна! У него есть Оракул - мы думали, что этот дар поможет ему в выборе правильного пути, однако ошиблись. Увы, он даже оттуда умудряется черпать лишь дурное!
- И люди, которыми он себя окружил, тоже дают ему дурные советы, - добавил Белли'мар Джуравиль, и ни Пони, ни хозяйка Кер'алфара не могли не согласиться с ним.
- Опасайся его, - продолжала госпожа Дасслеронд. - Может случиться так, что, когда ты поймешь его истинную суть, будет уже слишком поздно.
- Для тебя, хочешь ты сказать, - попыталась уязвить ее Пони.