- Но, мастер Худ, почему вы уверены, что нас не смогут остановить?
Галфридас Худ развернулся лицом к спросившему и смерил его ледяным взглядом.
- Потому что поначалу глупцы примут нас за своих друзей, а потом уже будет поздно. Потому что я знаю кое-что, что облегчит нашу задачу. Главное - пробраться в аббатство, а захватить трон уже не проблема.
"Интересно, - думал Гервард. - О чём это он?" Но мастер Худ ничего больше объяснять не стал, а его люди остались довольны и тем, что услышали.
- А как же милорд Генрих? - спросил вдруг кто-то. - Когда он присоединится к нам, чтобы занять своё законное место?
Вопрос почему-то очень не понравился Худману. Он прищурил глаза и ответил резко:
- Когда придёт время, глупец! - и добавил, обращаясь уже ко всем:
- А теперь - по местам!
Пока лагерь возвращался к прерванным занятиям, Гервард продолжал лежать в кустах, в надежде услышать что-нибудь ещё. Но вскоре понял, что когда мятежники свободно разгуливают по лагерю, его шансы обнаружить себя многократно возрастают. Гервард потихоньку отполз назад, пока снова не оказался под защитой густого кустарника. Поднявшись на ноги, он повернулся и побежал в сторону Гластонбери.
Гервард стрелой пронёсся через рыночную площадь, даже не ответив на приветствие Марджери Карвер. Только во дворе "Короны" он остановился и, задыхаясь, тяжело привалился к стене. Сейчас он немного отдышится и сделает всё, что нужно. Во-первых, спрячет меч. Потом найдёт Гвинет и расскажет ей обо всём, что увидел. Вместе с сестрой они отправятся к шерифу или к отцу Годфри и покажут им, где искать лагерь мятежников.
В кухне матушка стряпала пирог с телятиной.
- Я думала, ты в лесу с Гвинет и близнецами, - сказала она. - Но Гвинет уже полчаса, как вернулась.
- Где она? - выпалил Гервард. - Мне надо с ней поговорить!
Айдони подняла на сына удивлённый взгляд, но спрашивать ничего не стала.
- Она наверху, помогает госпоже ле Февр.
Гервард птицей взлетел на второй этаж и остановился только возле двери Марион ле Февр. Случайно ли, что именно её слуга возглавляет армию мятежников? А вдруг вышивальщица знает, чем занимается Галфридас Худ? Или, может, она не подозревает о преступной деятельности своего слуги? В любом случае, не стоит говорить с Гвинет при Марион.
Постучав в дверь, Гервард распахнул её настежь. И замер, уставившись на новую работу Марион ле Февр. На пяльцах был растянут кусок алого полотна, с вышитыми на нём контурами золотого льва. А у камина Гвинет, склонив голову, подрубала второе алое полотнище. Что же это получается? Ведь золотой лев изображён на гербе короля Ричарда! Гервард похолодел от ужаса. У него на глазах Марион ле Февр и его собственная сестра делали те самые накидки, в которых мятежники рассчитывали проникнуть в Вестминстерское аббатство.
- Гервард, обязательно было так врываться? - раздражённо вскинула голову Гвинет.
- Нам надо поговорить.
- Зачем? Ты что, не видишь, я занята?
- Это важно, Гвинет, - настаивал Гервард, не обращая внимания на раздражённый тон сестры. - Мне надо тебе кое-что рассказать. Срочно.
Гвинет демонстративно занесла над тканью иголку, показывая, как ей не терпится сделать следующий стежок.
- Ну? В чём дело?
- Выйдем, - кивнул на дверь Гервард. Ему стоило больших усилий не сорваться на крик. Ну почему она так себя ведёт?
Гвинет вздохнула и закатила глаза. Но не успела она выпалить какую-нибудь гадость, как Марион ле Февр сказала ласково:
- Лучше выйди с Гервардом, лапочка. Ты же знаешь, он всё равно не отступится.
Гвинет неохотно отложила работу и вышла из комнаты. Гервард закрыл дверь и, схватив сестру за руку, потащил её к лестнице - подальше от ушей Марион ле Февр.
- Господи, Гервард, да что с тобой?
Гвинет вырвала руку и принялась растирать запястье, где остались красные отметины от его пальцев.
- Что это за штуки вы шьёте? - спросил Гервард мрачно.
- Что-о? - рассердилась Гвинет. - Ты выволок меня из комнаты, чтобы спросить, что я шью?
- Нет, конечно, - отмахнулся Гервард. - Слушай.
Он глубоко вздохнул и рассказал сестре обо всём, что увидел в лесу. О лагере мятежников, куда привели Хауэлла с повязкой на глазах, и о том, как он подслушал их план - пробраться в Вестминстерское аббатство в одежде стражи короля Ричарда и посадить на трон Генриха из Труро.
- А главным у них - Галфридас Худ! - закончил он. - Слуга госпожи ле Февр! Он и есть тот Худман, о котором говорил Клем Людель. И шьёте вы накидки, которые мятежники наденут, чтобы их приняли за людей короля!
Реакция Гвинет была для него совершенной неожиданностью. Вместо того, чтобы разделить его ужас, она весело рассмеялась.
- Гервард, какой ты… глупый! - с трудом выговорила она между взрывами хохота. - Это не мятежники! Это ряженые!
- Кто?
Гервард ушам своим не поверил.
- Там, в лесу, ты видел актёров! На Рождество они придут сюда, в "Корону" и покажут пантомиму! А госпожа ле Февр помогает им с костюмами.
Гервард подумал, что так же должен чувствовать себя человек, который в кромешной тьме сделал шаг вперёд и вдруг ощутил под ногами пустоту. На мгновение он даже подумал, что сестра права. Но потом вспомнил, каким тоном Галфридас Худ разговаривал со своими людьми.
- Это изменники, - твёрдо повторил он. - И я слышал, как мастер Худ отдавал им приказы.
Гвинет вытерла глаза уголком передника. Лицо её покраснело от смеха.
- Они учили роли.
- Да нет же! - разозлился Гервард. - Я там был, а не ты! Мне лучше знать, что я слышал! Зачем ряженым завязывать Хауэллу Смиту глаза?
- Хауэлл всей деревне расскажет, если узнает, где они остановились! Будто ты сам не знаешь, как он хранит секреты! И вообще, - добавила Гвинет, поворачиваясь, чтобы уйти, - мне надо работать.
- Нет, постой!
Как бы Гервард ни злился на сестру, искренний страх за неё перевесил все другие чувства.
- Не возвращайся, а? Вдруг госпожа ле Февр все знает насчёт мятежников? Ведь Галфридас Худ - её слуга.
- Что?!
Гвинет развернулась к нему, сверкая глазами от ярости.
- Ты что, и госпожу ле Февр решил сюда припутать? Даже если бы эти люди были мятежниками - а они ряженые! - она не имеет к ним никакого отношения! Ты же знаешь, какая Марион впечатлительная. И потом, она только и думает, что о своей работе, и о том, как сделать её получше!
Увы, Гвинет говорила правду. То есть, они с сестрой всегда считали, что Марион такая и есть. А на самом деле?
- Я всё-таки не думаю… - начал Гервард.
- Не думаешь, это точно! - перебила Гвинет. - Ты просто идиот! Только потому, что мы уже раскрывали какие-то тайны, ты решил разоблачать всех подряд? Ты… ты как отец Годфри - ищешь мятежников там, где их нет, и никогда не было!
Скрипнула кухонная дверь.
- Эй, что стряслось? - крикнула снизу Айдони. - По-моему, вас уже вся деревня слышит.
- Это все Гервард! - возмущённо выпалила Гвинет. На глаза её навернулись злые слезы. - Он говорит, будто…
- Избавь меня от жалоб! - оборвала её матушка. - Ступай, помоги госпоже ле Февр. А ты, Гервард, иди сюда. У меня для тебя поручение.
С детским восторгом Гвинет показала брату язык и убежала в комнату Марион ле Февр.
- Не говори ей… - взмолился Гервард. Ответом ему был звук захлопнувшейся двери. Гервард в отчаянии уставился на дубовые стенные панели. Что если вышивальщица всё-таки заодно с мятежниками, а его глупая сестра обо всём ей расскажет? Что тогда будет с ними обоими?
- Гервард, я жду! - позвала матушка.
Пришлось повиноваться. Айдони Мэйсон ждала его у кухонной двери.
- Беги к мастеру Брокфилду, - велела она, - и спроси, когда он доставит гусей, которых я заказала к Рождеству. Поторопишься - успеешь вернуться к обеду.
- Но мне ещё нужно… - запротестовал Гервард. Ему и в самом деле нужно было срочно разыскать шерифа и рассказать ему о лагере мятежников. Ему или отцу Годфри.
- Делай, что говорят! - отрезала Айдони. - Мало нам было проблем с этим дурацким поросёнком? А теперь вы вопите на весь дом! Кто захочет жить в одном трактире с такими невоспитанными детьми?
Она развернулась и скрылась в кухне.
Гервард вздохнул и потащился во двор. Но, выйдя на улицу, он ускорил шаг. Надо поскорее выполнить поручение, и сразу бежать к шерифу.
На рыночной площади кипела жизнь. Все спешили закупить мёд, пряности и прочие вкусности к рождественскому столу. Напротив рынка группа одетых в серое пилигримов заходила в ворота аббатства. Звонил к полуденной службе колокол - словом, в деревне царили мир и благодать. Невозможно было поверить, что в лесу неподалёку отсюда мятежники точат мечи против законного короля. Герварду очень хотелось поверить сестре, признать все это рождественской пантомимой, но в глубине души он знал, что не ошибался. И, если бы Гвинет видела то, что видел он, она бы с ним согласилась.
Дорога привела Герварда к переправе. Уже издалека он услышал сердитые голоса и пригнулся, надеясь проскользнуть незамеченным. Наверное, кто-то поспорил с Брайаном из-за платы. Но в следующий момент Гервард узнал второй голос, и сердце у него ушло в пятки. Собеседником Брайана был не кто иной, как Галфридас Худ!
И зачем только он пошёл этой дорогой! Вздохнув, Гервард нырнул в кустарник и подполз поближе к переправе, чтобы лучше слышать.
Брайан стоял на берегу возле своей лодки. Галфридас Худ - в двух шагах от него. Рука Худмана лежала на эфесе меча, лицо застыло холодной маской гнева.