- Вас не тронут, клянусь Вечным пламенем. Мы, в отличие от вас, подлые северяне, не лжем.
- Клятва принесена правильно, - впервые за все время разговора произнес Гийом.
- Тебе долго служили пленные из нашего народа. Ты знаешь обычаи, - довольно ответил алькасар.
- Забирай его! - скомандовал Илия Кобаго.
- Ты не спросил, согласен ли я? - обернулся к нему маг, - Мне корсар безопасность не обещал. Ты знаешь, что могут означать "извинения".
Но все было уже решено за него. Далатцы выхватили сабли и направили арбалеты на кучку камоэнсцев, что оказались окруженными на палубе. Напряжение достигло максимума, в воздухе запахло смертью.
- Бросайте мечи, сэноры, или перебьем всех! Откупимся магом, неужели хотите умереть?! - закричал Илия Кобаго.
- Подлец, ты предал нас! - Фредерико Альберти, стоявший ближе всех к Илие не выдержал и наполовину обнажил меч.
Кобаго отреагировал мгновенно. Брошенный нож вонзился в лицо Альберти, в его здоровый глаз. Честный парень, вступившийся за своего старшего товарища, умер мгновенно, лезвие вошло по рукоять.
- Не надо глупостей, сэноры! - предупредил Илия схватившихся за мечи камоэнсцев, - Вы хотите домой, или нет?
- Ладно, забирай мага. Не хватало нам еще перебить друг друга из-за него, - "разрешил" Марк де Мена.
- Пабло? - не выдержал Луис де Кордова.
Гальба-младший молчал. Далатцы, сразу же нацелившие на мага арбалеты, махнули ему - дескать, иди к борту.
- Прощайте, сеньоры. В любой случае, мы еще увидимся, - кивнул камоэнсцам маг, - Луис, Кармен Феррейра знает, кому я передаю последний привет.
Гийом шагнул к довольному улыбающемуся алькасару. Поэт кинулся к нему.
- Черт возьми, я вас не оставлю!
- Не глупите, де Кордова, - попытался остановить его Гальба-младший.
- Кто-то должен спасти честь Камоэнса, - с вызовом посмотрел на его Луис и сплюнул на палубу.
Перелезая вслед за алькасаром через борт, маг и поэт слышали мерзкий голос Илии, что притворно вздыхал:
- Бедный парень. Зря он разозлил корсара - подставился под удар. Мы не смогли его спасти. Забудем о плохом, сэноры, я довезу вас до Карсолы, а оттуда до Мендоры два дня пути.
Гийом и Луис, сидя в шлюпке, смотрели на удаляющуюся каравеллу, видели, как за борт выбросили Фредерико Альберти. Тело, облачено в доспех, камнем пошло ко дну.
Невезучий картежник так и не успел порадовать сурового дядю рассказами о подвигах, наградами и званием капитана. Простой и открытый парень - переживший три страшных битвы - погиб от руки предателя. Он - дважды видевший рядом смерть - умер слепым, словно Илия испугался его взгляда.
- Прощай. Фред. Ты был хорошим человеком, - вздохнул Гийом.
Как всегда, в такие моменты у него не находилось слов. Те, что вертелись на языке, были слишком мелки, лучше молчание.
- Сочини ему эпитафию, Луис, - попросил он, - у тебя получится.
Де Кордова, чувствовавший себя разбитым, обесчещенным и невероятно усталым, хотел сложить строчки о герое, о чести и предательстве, но вместо этого произнес следующее: Так же, как моряки море себе выбирает Гавань, чтобы развлечься. Бурное море живых. Так же, как моряки море себе выбирает Гавань, чтобы умереть. Горькое море ушедших.
- Думаю, ему бы понравилось. Фред был скромным и трепетал перед твоими стихами, - после долгой паузы сказал Гийом.
- Что ждет нас? - спросил поэт.
- Не знаю, - ответил маг, - Ведь знаешь, как в песне:
Час моего сердца -
это и час надежды,
И безнадежности час.
* * *
Бейлер-бей Сеяты и родной брат султана Ибрагима оказался приятным в обращении человеком. Хамди был молод - ровесник Луиса - но на лице его явственно чувствовалось печать власти. Гордость и самомнение человека, предки которого ведут происхождение от Дракона - основателя Алькасара.
Султанцы не чинили обид магу и поэту, лишь у каюты Хамди Джайхар остановил их.
- Оружие, - он указал на меч Луиса, - И доспехи тоже сними, здесь они тебе, шах, ни к чему.
Мрачный Луис нарочито медленно освободился от шлема и лат. Видя, с каким проворством подбежавший корсар схватился за отложенный меч, поэт понял, что своего оружия ему уже не видать. Прежде чем его успели остановить, он выкинул за борт половину доспеха.
- Не хорошо, - добродушно усмехнувшись, погрозил ему Джайхар.
Гийома это замешательство чуть успокоило. Луиса назвали "шахом" - это был хороший знак. Шах - высшее именование для неалькасарской знати. Значит они почетные пленники.
- Гийом, - взволнованно прошептал де Кордова, - Половина корсаров не алькасары - северяне!
- Ничего удивительного, - пожал плечами маг, - Для пленника-раба отречься от прошлой веры и отдать себя во власть Вечного Пламени единственный способ получить свободу, кроме баснословного выкупа. Вот и грабят северяне в халатах берега Камоэнса, Остии и Далации. У Джайхара отец, наверняка, из камоэнсцев, потому-то он так хорошо и язык знает.
Бейлер-бей корсаров - низкий толстый Хамди не носил бороды, зато пышные усы свисали до подбородка. Нос длинный с горбинкой, лицо скуластое, волосы собранны под круглым тюрбаном. Алькасары, известные горячим нравом не снимали их и в помещениях. Тюрбан - шапка из множества слоев ткани, набитая пенькой и ватой - не от солнца спасает, а от сабель. Халат бея, местами запятнанный пищей, был расшит квадратным орнаментом - такой же был и на одеждах всех корсаров этой галеры.
Каюта была большой и низкой. Достархан был разложен на полу, рядом подушечки для сидения. Слуг и стражей нет. Хамди не боялся пленников.
Он, как и полагается хозяину, гостей принял радушно, его не смутила их молчаливость.
- Пейте вино, шахи! - он собственноручно обслуживал Гийома и Луиса, щедро плеща благородный напиток в глубокие пиалы.
Шахи молча пили. Беседовать с улыбчивым беем им не хотелось. Пусть даже он и в совершенстве знает камоэнский - обучился у корсаров-ренегатов. Хамди быстро наполнял опустевшие чащи, провозглашая тост за тостом, словно хотел споить гостей-пленников.
- Наши жрецы хотели запретить виноградную слезу, потому что она туманит голову, но брат мой отстоял сей напиток. Выпьем же за моего царственного брата! - поднял он чащу.
Гийом и Луис не притронулись к своим. Хамди звучно рассмеялся.
- Какие гордые шахи, - и выпил один.
Луис опьянел быстро, стал грозить Хамди и всем султанцам. По знаку бейлер-бея двое корсаров - один алькасар, другой северянин - осторожно, но крепко взяли его под руки и увели.
- Ай, ай, ай. Как нехорошо отзывался обо мне ваш друг, Гийом, - Хамди сбросил веселую маску, стал серьезным, - А еще и поэт. Не смотри на меня так удивленно, колдун, Алькасар - просвещенная страна, мы любим книги, я читал его сонеты.
Маг задумчиво потер небритый подбородок четырехпалой ладонью. Грубость бея оставила его равнодушным, не изменила привычный тон. Дерзость в ответ - обрадует хозяина каюты, вежливость же - разозлит.
- Я устал, правоверный Хамди. У меня нет желания играть с вами в загадки, перебрасываться намеками и двусмысленностями. Бастард прежнего султана - Сайлан - ваш сводный брат, верно служил мне, попав в плен. Уверен, что при своей преданности мне, он все же писал домой, находил способ, - одно другому не мешает. Вы знаете, что я люблю прямоту.
Хамди насупился, окинул мага взглядом с ног до головы. Длинноносый алькасар в ярком богатом халате и тюрбане, вдруг напомнил Гийому разряженную крысу. Те же маленькие черные глаза, та же опасность в них. Сможет - укусит.
- Моя воля - ты бы отправился на корм рыбам, Гийом, - бейлер-бей корсаров откинул прочь вежливость, - Но огонь, метаемый тобой, видели все. Смерть не скрыть. Брат же мой - султан - не терпит пренебрежения его волей.
- И чем я вызвал столь жгучую ненависть? - Гийом наклонился вперед и налил себе вина, - Тем, что дрался против вас на стороне Хорхе и весьма успешно?
- Нет, это вызывает лишь уважение, - покачал головой бей, - Причина - мой царственный брат, - Хамди понизил голос до шепота, - Ибрагим метает о покорении мира. Ему мало земель Алькасара. Он ждет Дракона - Мессию, что сокрушить державы севера.
- А вам - бейлер-бею пиратского города - это не нравится? Смешно. Волк прикидывается овцой.
Хамди сжал кулаки.
- Жаль, что ты Ибрагиму нужен невредимым. Я бы отрезал тебе еще пару пальцев за наглость. Дракон - опасная сказка. Султанату не нужна сейчас большая война, кочевники на востоке опять напирают, подвластные народы восстают. Я бы сжег города Камоэнса, забрал богатства и обесчестил жен, но позже и сам, - султанец замолчал, не договорив, но Гийом понял его мысли.
- Вы не страну беспокоитесь. Хамди, а завидуете брату. Настолько, что вам противны все его планы. Однако не бойтесь, Дракона султану вовек не сыскать, - ехидно закончил маг.
- Ибрагим считает, что дракон это ты, колдун.
Гийом не думал, что еще есть вещи способные его удивить, но ошибался.
- Я? - он искренне рассмеялся.
- Да. Ты владеешь огнем и другими стихиями. Ночные Матери, воззвав к духу Сайлана, сказали Ибрагиму: Дракон - это северный колдун.
- Султан будет разочарован, я не собираюсь покорять для него мир.
У мага зачесалась спина, он потер зудящее место. Разочарованно вздохнул - нет, это не крылья ангельские прорезались, а потная рубашка прилипла к телу.
- Думай, как скажешь это Ибрагиму, - расхохотался Хамди, - Брат мой не терпит возражений. Он потратил полказны, разыскивая "драконов", но не один из проходимцев, польстившихся на его золото, не прожил долго. Тебя - самозванца - сварят живьем в кипятке!