- Хотелось бы, что так оно и было, - задумчиво добавил Гийом, но голос его заглушили радостные крики камоэнсцев.
- Домой! - было у всех на устах.
С того дня, как они отплыли из Карсолы, прошло ровно семь месяцев. Почти полгода. В суматохе и неразберихи своих странствий, битв и приключений конкистадоры забыли отметить начало нового тысячного года. Года заранее обреченного быть необычным, решающим, благословенным или роковым.
Часть третья
Алькасар
Глава 13
- Боюсь, сеньоры, ночевать мы, кто на дне морском, кто в грязном трюме - невольником, - голос Луиса де Кордова был мрачен, но никто не упрекал его в пессимизме или пораженчестве.
Илия Кобаго почти выполнил свое обещание. Почти. Беда пришла, когда дом был так близок. У самого Жаркого Берега - мыса, что отделяет Благословенные Земли от вновь открытых южных стран, - свирепый тайфун внезапно налетел на эскадру, спешащую домой. Шторм возник так внезапно, что даже Гийом, на чьи способности так надеялись мореходы, и тот лишь в последний момент почуял опасность.
Корабли раскидало в разные стороны. Флагман - Вольный Купец - на котором держал флаг Кобаго потерял эскадру из вида. Целую ночь - шторм, казалось, длился вечно, - моряки боролись за жизнь своей каравеллы. Немногочисленные камоэнсцы - пассажиры - помогали им в меру сил и умений. Гийом почти две оры не пускал воду в пробоину величиной с человека - Купца протаранила соседняя каравелла, ведомая волнами.
И вот уже трое суток корабль, сохранивший лишь одну мачту, тащился вдоль берега в сторону Камоэнса. Быль полный штиль, словно, бог Ветров решил дать себе отдых, после тайфуна. Купец двигался только потому, что Гийом напрягая все силы, направлял в разорванные паруса слабенькие потоки воздуха, находя их на высоте облаков.
Команда и пассажиры опасались, а если честно, то просто смертельно боялись одного - алькасаров. Корсары их не разочаровали. Две галеры, вооруженные сотней весел и двумя мачтами каждая, вышедшие на грабеж камоэнского или остийского побережий, тут же переключились на новую легкую добычу.
Первым их заметил зоркий Илия Кобаго.
- Нам не уйти, - вынес он приговор себе и своей команде, - Готовьтесь к абордажу, сукины дети! Ну, другины, покажем огнепоклонникам, как умеют умирать далатцы!
Из ящиков на палубе мгновенно появились большие тяжелые арбалеты, с винтовым механизмом на конце ложа. Такие монстры требовали двух человек обслуги: стреляющего и взводящего, зато били с чудовищной силой на огромное расстояние. Далацийцы собирались потрепать корсаров еще на подходе. Легкие арбалеты - устройства зарядки "козья ножка", - так же раздавались команде. Для полуголых алькасаров любой болт смертелен.
- Поджарим, сволочей! - свирепо ощерился Кобаго.
Из трюма бережно вынесли две железных трубы, плюющиеся морским огнем, и два засмоленных бочонка с хитроумной смесью. "Огнеплювы" установили на специальных лафетах по одному на каждый борт. Галеры алькасаров встретит жаркий поцелуй. Морской огонь - его состав входят нафта и особо горючие масла - не тухнет даже на воде. Использование его в ближнем бою - почти самоубийство, но экипаж Купца об этом уже не думал, им было нечего терять.
Алчность - вот что побуждает далатцев: исследователей-торговцев-пиратов - уходить в плавания за неведомые моря. Купец сидит низко, до верху груженый золотом и ценными товарами. Далатцы погибнут, но добычу не отдадут. Это вопрос их чести.
Галеры корсаров подходили все ближе, уже слышался ритмичный бой барабанов. Кроме такой музыки гребцов-рабов подбадривали ударами кнута. И камоэнсцы и далатцы знали, что лучше умереть, чем попасть на галеры.
Камоэнсцы, облаченные в доспехи, выстроились на палубе. Их было немного - человек двадцать. В том числе все командование экспедиции: Луис, Марк, Гийом, Пабло, мечтавший об ином возвращении домой. Солдатами вокруг них командовал одноглазый Фредерико Альберти, которого уже никто не осмелился бы назвать молокососом.
- Сеньор Гийом, - белобрысый парень по-прежнему тушевался, обращаясь к магу, - Я хочу сказать… Сказать, что я очень рад, что поплыл с вами. Вы указали мне путь, достойный мужчины. Я…
- А вы достойно шли по нему, Фред, - перебил его маг, - Не нужно благодарностей. В Мендоре я обязательно напишу вашему дядюшке, расскажу, какого героя он воспитал.
- Но мы же умрем? - изумился Альберти.
- Чушь. Верьте мне, - обнадежил его Гийом и отправился на корму.
Галеры подошли уже близко, как раз на расстояние удара.
Вся команда, остановившегося судна, затаив дыхание, следила за приготовлениями мага. Гийом был собран и сосредоточен: губы сжаты, глаза чуть сощурены. Промеж его ладоней, медленно разводимых в стороны, появилось пламя, которое постепенно разрослось до шара с две человеческие головы. Воздух стал горяч, но Гийом не обжигался.
Когда шар пламени вырос, маг с усилием оттолкнул его от себя, от груди, словно мяч из смолы - любимую игрушку турубара. Огненный шар устремился точно к ближайшей галере. Плюхнулся в воду рядом с ней. Издалека донесли насмешливые крики султанцев.
Они перестали смеяться после третьей попытки, когда мачта - в которую угодил шар - вспыхнула как сухое дерево от удара молнии в засушливое лето.
Барабаны затихли, галера остановилась. Далацийцы попробовали обстрелять ее из тяжелых винтовых арбалетов. Судя по упавшим в воду фигуркам в ярких шароварах, пара стрел все же достигла цели.
Алькасары свалили горящую мачту в воду, справившись с пожаром, но атака прекратилась. Корсары спешно отвели суда на безопасное расстояние.
Гийом, выпустивший почти десяток шаров, жадно пил вино из личных запасов Кобаго. Далатцы и камоэнсцы ждали. Им больше ничего не оставалось. Одна из галер сменила курс и отправилась к берегу в Сеяту.
Обреченный экипаж ждал развязки. К вечеру султанцы вернулись. Несчастного Вольного Купца с сотней моряков и солдат, окружила эскадра в десять галер: почти тысяча алькасарских корсаров - грозы побережий. На ночную атаку они не решились. Волшебный фонарь, запущенный Гийомом в небо над галерой препятствовал внезапному нападению.
Утром галеры, кругом обступившие каравеллу, двинулись на веслах под удары барабанов, пеня спокойное море. В том, что бой это будет последним, никто не сомневался.
Гийом готовил для алькасаров сюрприз, те и не догадывались, что мере может расступиться под кораблем, уронить в образовавшуюся щель, а после накрыть с головой. Вот только шутка эта отнимет много сил; после нее он станет опасной, но все же доступной добычей для корсаров, грозящих кривыми саблями.
Галеры остановились у роковой для себя черты. Рабы на них, тужась, сделали гребок в обратную сторону, гася движение.
С самой большой галеры - на которой развевалось знамя султана с красно-черным драконом на желтом фоне - спустили шлюпку. Парламентера миновал морской огонь, Илия Кобаго решил узнать, что же скажут ему султанцы.
Бородатый парламентер ловко вскарабкался по брошенной веревке с узлами, перелез через борт, по-хозяйски огляделся. Чувствовалось, что палуба для него родной дом. Пират представлялся опасным противником, судя по развитым мышцам обнаженной груди и настоящему ятагану на поясе.
При виде его камоэнсцы дружно рассмеялись. Алькасар нахмурился, причина смеха выяснилась почти мгновенно.
- Марк, ты проиграл, отсчитай мне двадцать монет. У него шаровары еще шире, чем у Гийома! - с неуместной радостью сообщил Луис де Кордова.
Корсар тоже рассмеялся. Помимо шелковых алых шаровар и сапожек на нем был расстегнутый черный халат.
- Говори, зачем пришел, и убирайся, не то убьем! - пригрозил Иля Кобаго.
- Эй, неверные! - громко обратился алькасар, - Слушаете все! Я - санджак-бей Джайхар - капитан Злой Эскадры, объявляю вам волю моего повелителя - наместника Сеяты Хамди.
Илия Кобаго сглотнул, камоэнсцы переглянулись. Матросы тесно обступили корсарского посланника. Все понимали, он принес важную весть.
- Мой султан Ибрагима, да хранит его Вечное Пламя, - торжественно начал корсар Джайхар, - давно желал познакомиться с магом Гийомом, служащим владыке Камоэнса. Но тот недостойно отвергал приглашения султана.
- И что это значит?! - спросил Илия Кобаго, зло смотря, на невозмутимого чародея, скрестившего руки на груди.
- Мой царственный повелитель - бейлер-бей Хамди - хороший брат и верный слуга султана желает, чтобы Гийом извинился перед его братом и господином - отправился со мной на галеру, - продолжил корсар, руки его, ранее упертые в боки, медленно сползли к поясу.
Он не зря опасался драки, напряжение росло. Одно неосторожное слово, и десяток сабель обрушиться ему на голову.
Пабло де Гальба рассмеялся.
- Твой Хамди - безмозглый дурак, если думает, что мы отдадим ему на расправу нашего боевого мага. Гийом сожжет все ваши галеры.
- Не храбрись, знатный бей, - презрительно перебил его алькасар, он разбирался в людях, - Мы потеряем один корабль, два три, но перебьем вас всех. Если маг в алькасарских штанах уплывет со мной, Хамди отпустит вас с миром.
- Не обманешь, собака?! - ощерился Илия и схватился за саблю.
- Я говорю от имени Хамди, его Слово нерушимо, - гордо произнес Джайхар, - Султан хочет извинений мага, больше, чем ваших богатств. Вас не тронут. Не веришь - неси факел.
Горящий факел был доставлен - им готовились запалить морской огонь. Алькасар разрезал левую ладонь и окропил огонь кровью.