* * *
Еще одной вещью, которой не стоило случаться, было то, что вопреки всей вероятности в мир внезапно явился кашалот, и явился он в мир на высоте нескольких миль над поверхностью чужой планеты.
И, поскольку такое положение не является для кита естественным и устойчивым, это бедное невинное создание имело очень мало времени на то, чтобы смириться со своим существованием в виде кита, прежде чем ему пришлось смириться со своим несуществованием в виде чего бы то ни было.
Перед вами полная хроника мыслей этого кашалота с того момента, как он начал свою жизнь, и до того момента, как он ее закончил.
"А? Что такое?" - подумал он.
"Э-э… не понял… Кто я?"
"Алло!"
"Для чего я здесь? В чем смысл моей жизни?"
"Что означает мой вопрос "кто я"?"
"Так, спокойно, спокойно… О! какое интересное ощущение - что это? Что-то вроде… какое-то екающее ощущение в… в… так, наверно, если я хочу к чему-то придти, следует уже определиться с терминами для вещей, существующих в том, что в рамках того, что я назову рассуждением, я назову миром; так что, скажем - в моей груди."
"Так-так. У-у-у-ух, ощущение становится все сильнее. И, кстати, что это за свист и рев в том, что я безо всяких особых предпосылок решил назвать моей головой? Пожалуй, я назову это… ветер! Хорошее название? Сойдет. Может быть, потом, когда я разберусь, что это такое, я придумаю ему название получше. Должно быть, это что-то очень важное, потому что его там, похоже, чертовски много. Ой! А что это? Это… назовем его хвост… да, хвост! О, да я могу им размахивать! Э-эх! Э-эх! Ощущение прекрасное! Не то, чтобы это мне что-то давало, но, может быть, позже я разберусь, зачем эта штука… Итак, можно ли сказать, что я создал логичную и связную картину мироздания?"
"Нет."
"Ну, и ладно. Это же так здорово, вокруг столько неизвестного, столько неоткрытого! Просто голова кружится от нетерпения…"
"Или это все-таки ветер?"
"Сколько его стало вокруг!"
"О-го! Что это так быстро приближается ко мне? Стремительно приближается! Такое большое, плоское и круглое… ему нужно большое, широкое, звучное название. Что-то вроде "ля"… "мля"… Земля! Точно! Отличное название - зе-мля!"
"Интересно, сможем ли мы быть с ней друзьями?"
* * *
Дальнейшее - громкий смачный шлепок и молчание.
* * *
Любопытно, что единственной мыслью, посетившей сознание горшка с петуниями во время падения, было "Что? Опять?!!" Многие считают, что если бы мы знали доподлинно, почему горшок с петуниями думал именно так, мы гораздо лучше понимали бы природу вещей во Вселенной.
19
- Этого… робота мы берем с собой? - спросил Форд, поморщившись в сторону, где в углу под небольшой пальмой стоял, опасно сгорбившись, Марвин.
Зафод оторвался от зеркальных экранов с панорамой унылого ландшафта, посреди которого приземлилось "Золотое сердце".
- Андроида-параноида? - переспросил он. - Да, мы берем его с собой.
- Но что мы будем делать с маниакально-депрессивным роботом?
- Это - их проблемы! - сказал Марвин так, будто обращался к свежезаселенной гробнице. - А что бы вы стали делать, если вы сами - маниакально-депрессивный робот?! Нет-нет, не трудитесь отвечать. Даже я не знаю ответа на этот вопрос, а я, между прочим, в пятьдесят тысяч раз умнее вас. Само мышление на вашем уровне примитивности доставляет мне головную боль.
В дверь ворвалась Триллиан, выбежавшая из своей каюты.
- Мои белые мыши! Они сбежали! - воскликнула она.
Выражение глубокой озабоченности и искреннего сочувствия даже не промелькнуло ни на одном из лиц Зафода.
- Ну и фиг-то с ними, - сказал он.
Триллиан бросила на него яростный взгляд и снова исчезла.
Возможно, ее слова привлекли бы к себе гораздо больше внимания, если бы более широко известным стал тот факт, что люди были всего лишь третьей по порядку разумной формой жизни на планете Земля, а вовсе не второй, как обычно утверждало большинство независимых обозревателей.
* * *
- Здравствуйте, дети!
Голос прозвучал странно знакомо, но как-то неуловимо по-новому. В нем слышалась матриархальная нота. Этот голос раздался, когда экипаж собрался в шлюзе, через который они собирались выйти на поверхность планеты.
Члены экипажа поглядели друг на друга с недоумением.
- Это компьютер, - объяснил Зафод. - Я нашел у него аварийную запасную личность и подумал, что она, может быть, будет работать лучше.
- Сегодня - ваш первый день на новой, незнакомой планете, - продолжал новый голос Эдди, - проверьте, чтобы у всех были как следует завязаны шарфики и застегнуты курточки. И никаких игр с грязными зубастыми чудовищами!
Зафод нетерпеливо постучал по крышке люка.
- Прости, - сказал он, - но, по-моему, ты собирался открыть шлюз.
- Вот как? - переспросил компьютер. - Кто это сказал?
- Компьютер, блин, ты откроешь шлюз или нет? - повторил Зафод, стараясь не раздражаться.
- Не открою, пока тот, кто это сказал, не попросит прощения, - потребовал компьютер.
- Ох, блин, - пробормотал Форд, прислонившись к переборке и считая до десяти. Он очень боялся, что в один прекрасный день одушевленные объекты разучатся это делать. Только при помощи счета люди могут продемонстрировать свою независимость от компьютеров.
- Итак, - строго сказал Эдди.
- Компьютер… - начал Зафод.
- Я жду, - оборвал его Эдди. - Я могу ждать хоть целый день.
- Компьютер, - снова начал Зафод. Он попытался было придумать какую-нибудь тонкую логическую уловку, которой можно было бы уделать компьютер, но в конце концов решил не сражаться с ним на его территории. - Компьютер! Если ты сейчас же не откроешь шлюз, я залезу в твои главные банки данных и перепрограммирую тебя очень большим гаечным ключом. Ты понял?
Шокированный Эдди молчал.
Форд тихо продолжал считать вслух. Это самое сильное оскорбление, какое только может нанести компьютеру человек. Все равно что подойти к человеку и начать тихо повторять "сволочь… сволочь… сволочь…"
Наконец, Эдди промолвил:
- Я вижу, что нам всем еще предстоит как следует поработать над нашим поведением, - и шлюз открылся.
Ледяной ветер пробрал их до костей. Они поежились и шагнули с трапа на серую пыль Магратеи.
- Все это кончится слезами, попомните мои слова, - крикнул вдогонку Эдди и закрыл шлюз.
Через несколько минут он снова открыл и закрыл шлюз, повинуясь приказу, который застал его совершенно врасплох.
20
Пять фигур медленно брели по унылой местности, частью безрадостно серой, частью безрадостно бурой, а на остальное и вовсе не стоило смотреть. Местность походила на покрытое дюймовым слоем пыли осушенное болото, вся растительность на котором вымерла. Было очень холодно.
Зафод был явно несколько подавлен всем этим. Он погрузился в свои мысли и вскоре исчез из виду за небольшим бугорком на почве.
Ветер жег глаза и уши Артура, а затхлый разреженный воздух першил в горле. Но глаза его горели по другой причине:
- Это же фантастика! - сказал он и не узнал собственного голоса. Здешний разреженный воздух плохо передавал звук.
- Скверная дыра, на мой взгляд, - ответил Форд. - В кошачьем дерьме приятнее копаться.
Форда охватило обычное утреннее раздражение. После пятнадцати лет сидения взаперти, изо всех планет во всех звездных системах всей Галактики надо же было очутиться именно в этом пыльном углу! Вокруг - ни прилавка с сосисками! Форд нагнулся и поскреб холодную пыль, но и под ней не нашел ничего, ради чего стоило бы проделать тысячи световых лет.
- Да нет, - настаивал Артур, - ты не понимаешь. Я же впервые в жизни на самом деле иду по поверхности другой планеты! Чужого мира! Жаль, конечно, что он такой… никакой.
Триллиан поежилась и нахмурилась. Она могла поклясться, что только что заметила краем глаза какое-то быстрое движение, но, повернувшись в ту сторону, она увидела лишь корабль, холодный и неподвижный, стоящий в сотне метров за спиной.
У нее отлегло от сердца, когда через секунду-другую они снова увидели Зафода, стоящего на вершине бугорка и машущего им рукой.
Казалось, он чем-то очень взволнован, но они не разбирали, что он кричал им, из-за ветра и разреженности атмосферы.
Приблизившись к бугорку, они увидели, что он почти круглый по форме, и окружает кратер глубиной метров в полтораста. Вокруг кратера земля была забрызгана черным и красным месивом. Они остановились и потрогали кусочек. Он был сырым и резиновым на ощупь.
С некоторым ужасом они вдруг поняли, что это свежая китовина.
На краю кратера они встретили Зафода.
- Смотрите! - призвал он, показывая вниз.
Внизу посреди воронки лежали развороченные останки одинокого кашалота, который прожил слишком короткую жизнь, чтобы успеть разочароваться в своей судьбе. Тишину нарушали только тихие невольные спазмы в горле Триллиан.
- Я думаю, хоронить его не стоит? - пробормотал Артур и тут же пожалел о поданной идее.
- Вперед! - скомандовал Зафод и начал спускаться в кратер.
- Что, туда? - переспросила Триллиан с глубоким отвращением.
- Именно! - подтвердил Зафод. - Вперед! Я вам кое-что покажу.
- Да мы уж видим, - сказала Триллиан.
- Да не это! - сказал Зафод. - Кое-что другое. Вперед!
Никто не тронулся с места.
- Идемте! - позвал Зафод. - Я нашел вход!
- Во что? - ужаснулся Артур.
- Вовнутрь планеты! Подземный коридор. Падение кита вскрыло его, и нам надо туда. Туда, где не ступала нога человека последние пять миллионов лет, в глубины времени!..