Но Джилл, увидев подарок, пришла в восторг и бросилась Майку на шею. Когда она его поцеловала, он понял, что подарил именно то, что нужно, и подарок приблизил их друг к другу.
За обедом Майк обнаружил, что от Джилл еще более восхитительно пахнет Джилл, чем обычно. Он удивился, когда Доркас поцеловала его и шепнула на ухо:
- Майк, солнышко, ты подарил мне роскошный пеньюар, но, может быть, когда-нибудь подаришь и духи?
Майк не мог взять в толк, зачем ей духи. Доркас пахнет не так, как Джилл, значит духи ей не подойдут. И к чему Доркас пахнуть, как Джилл? Доркас должна пахнуть, как Доркас…
Выручил Джубал.
- Дайте человеку спокойно поесть! Отстань, Доркас, ты и без духов порядочная кошка.
- Не лезьте не в свое дело, босс!
Странно: от Джилл еще сильнее пахнет Джилл, Доркас хочет, чтобы от нее тоже пахло Джилл, а от нее пахнет ею самой. Джубал говорит, что от Доркас пахнет кошкой… В доме был кот (не домашний, а полузависимый), время от времени он появлялся и снисходительно принимал пожертвования. Они с Майком прекрасно в друг друга вникали. Майк находил плотоядные настроения кота созвучными своим. Он обнаружил, что зовут кота не по-кошачьи (Фридрих Вильгельм Ницше), но никому этого не говорил, потому что кошачьего имени кота произнести не мог, а только ощущал. От кота пахло совсем не так, как от Доркас.
Дарить подарки было приятно и полезно: Майк узнал цену деньгам. Однако он не забывал и о других вещах, которые хотел узнать. Джубал уже дважды откладывал визит к сенатору Буну, ничего не говоря Майку. Тот не заметил: для него "следующее воскресенье" ничего не значило. Но тут пришло письменное приглашение: на Буна давил Епископ Дигби, и Бун решил нажать на Харшоу.
Майк принес письмо Джубалу.
- Майк! Зачем тебе к ним идти? Давай пошлем их к черту!
В ближайшее воскресенье присланный Буном автобус с живым водителем (Джубал не доверял роботам) доставил Майка, Джилл и Харшоу в молельню Архангела Фостера.
Глава 23
Всю дорогу Джубал предостерегал Майка; от чего, Майк не понял. Он старался слушать, но за окном автобуса было столько интересного! В конце концов Майк, глядя в окно, стал запоминать, что говорит Джубал.
- Смотри, мальчик, фостеритам нужны твои деньги и твое имя. Шутка ли, Человек с Марса в лоне фостеритской церкви! Они станут тебя обрабатывать - не поддавайся!
- Прошу прощения?
- Черт возьми, ты не слушаешь?
- Извини, Джубал…
- Ладно, давай по-другому. Религия для многих является убежищем, и можно допустить, что какая-то религия владеет Абсолютной Истиной. Но религиозная вера - обратная сторона самодовольства. Вера, в которой я был воспитан, утверждала, что я, ее приверженец, лучше других. Я "благословен", другие "прокляты"; я в царстве добра, они в царстве греха. И брат Махмуд попадает в царство греха. Деревенские мужики, которые мылись раз в месяц, претендовали на знание Абсолютной Истины. Они сверху вниз смотрели на людей, которые не пели вместе с ними хвастливых гимнов о том, на какой мы короткой ноге с Господом, как он нас любит и какую устроит всем остальным взбучку в Судный День…
- Джубал, - перебила Джилл, - он не вникает!
- Извини… Мои родители хотели, чтобы я стал проповедником. Очевидно, они кое-чего добились.
- Многого.
- Не смейся. Из меня вышел бы неплохой проповедник, не заведи я дурную привычку читать книги. Если бы у меня было чуть больше уверенности в себе и чуть меньше знаний, я стал бы выдающимся евангелистом. И балаган, в который нас пригласили, называл бы молельней Архангела Джубала.
Джилл брезгливо поджала губы:
- Джубал, такие вещи нельзя говорить после завтрака.
- Я не шучу. Образованный человек понимает, когда он лжет; это ограничивает его возможности. А настоящий шаман должен верить в то, что говорит, тогда его возможности безграничны и вера заразительна. Мне не хватило веры в свою непогрешимость, я не дотянул до пророка, оставшись критиком, - Джубал нахмурился. - Фостериты искренни в своей вере, поэтому я их боюсь. Майка можно легко подкупить искренностью.
- Как вы думаете, что они станут делать?
- Сначала обратят в свою веру, потом выманят деньги.
- Я думала, вы устроили все так, что никто не сумеет отнять у Майка деньги.
- Против его воли никто. Даже по своей воле он не откажется от состояния без разрешения правительства. Но если он захочет отдать деньги правительственной церкви - тут ему никто помешать не может.
- Почему?
- Милая моя, над церковью не властен никакой закон. Церкви дозволено все, что не дозволено никому другому. Церковь не платит налогов, ни перед кем не отчитывается, никем не контролируется. Церковь - это все то, что только можно назвать церковью. Когда-то делались попытки разграничить религии и культы, но это оказалось невозможным… Если Майк станет фостеритом, завещает имущество церкви, а сам решит как-нибудь на рассвете взойти на небеса, все будет совершено законно, как церковная служба в воскресенье.
- Господи! Я думала, что Майк уже в безопасности.
- Дорогая моя, по эту сторону могилы не ищи безопасности.
- Что же вы будете делать, Джубал?
- Ничего. Злиться.
Майк запомнил их разговор, даже не стараясь в него вникнуть. Предмет разговора, такой понятный на родном языке, на английском становился неуловимым. Даже брат Махмуд не понял Майка, когда услыхал простейшую формулу "Ты есть Бог". Поэтому Майк решил подождать; скоро брат Джилл выучится его языку, тогда он ей все объяснит. Они вникнут друг в друга, и она поймет.
Сенатор Бун ждал их на посадочной площадке.
- Привет, люди! Благослови вас Господь! Рад вас видеть, мистер Смит! И вас, доктор, - он вынул изо рта сигару и посмотрел на Джилл.
- Маленькая леди, я вас, кажется, тоже видел во Дворце?
- Да, сенатор. Меня зовут Джиллиан Бордмэн.
- Так я и думал. Вы верующая?
- Пожалуй, нет, сенатор.
- О, это никогда не поздно. Мы будем рады, если вы посетите службу для новообращенных. Вас проводят. А мы с мистером Смитом и доком пойдем в святилище.
- Сенатор!
- Да, док?
- Если мисс Бордмэн нельзя в святилище, мы тоже туда не пойдем, а отправимся на службу для новообращенных. Мисс Бордмэн - сестра милосердия при мистере Смите.
- Мистер Смит нездоров? - встревоженно спросил Бун.
Джубал пожал плечами.
- Мистер Смит еще не вполне акклиматизировался на нашей планете. Я сопровождаю его в качестве врача и привык работать в паре с сестрой. Можем узнать мнение мистера Смита на этот счет. Майк, тебе нужна Джилл?
- Нужна.
- О’кей, мистер Смит.
Бун снова вынул изо рта сигару, сунул в рот два пальца и засвистел. Прибежал мальчик-подросток, одетый херувимом: лосины, детские сандалии, длинная широкая рубаха, на спине крылышки, как у голубка. У него были золотистые кудри и лучезарная улыбка. "Сфотографировать бы его для рекламы ячменного пива", - подумала Джилл.
Бун приказал:
- Лети в офис и скажи дежурному, что мне нужен еще один значок пилигрима. Пароль - "Марс".
- Марс, - повторил мальчик и взлетел над толпой.
Джилл поняла, почему у него такая широкая рубаха: под ней спрятано устройство для передвижения прыжками.
- Приходится держать значки на строгом учете, - посетовал Бун. - Вы не представляете себе, сколько грешников хотят вкусить Божью Благодать, не искупив своих грехов. Мы тут покрутимся да поглазеем, пока принесут третий значок.
Они протолкались сквозь толпу и вошли в молельню - высокий просторный зал. Бун остановился.
- Заметьте, - сказал он, - торговля присутствует везде, даже в деяниях Господа. Всякий гость, посетил он службу для новообращенных или нет, приходит сюда. Что же он видит? - Бун показал на игровые автоматы. Счастливый шанс. Бар и закусочная находятся в дальнем конце. Редкий грешник дойдет туда, не попытав счастья. Но нельзя сказать, что мы берем у него деньги и ничего не даем взамен. Смотрите.
Бун протолкался к автомату, потеснил игравшую женщину.
- Дочь моя, позволь…
Она оглянулась, досада на ее лице тут же уступила место радости.
- Прошу вас, Епископ…
- Благослови тебя Господь. Видите, - Бун бросил в прорезь четверть доллара, - даже если грешник ничего не выиграет, он получает в награду благословение и небольшой священный текст на память.
Автомат заурчал. Когда он остановился, в окошке высветилось: БОГ ВИДИТ ТЕБЯ.
- А вот и сувенир, - Бун оторвал полоску бумаги, высунувшуюся из автомата. - Сохраните его, милая леди, и почаще думайте над ним.
Джилл сунула бумажку в кошелек, но сначала пробежала ее глазами. "Но брюхо грешника набито грязью. H. O. XXII 17", - значилось там.
- Обратите внимание, - продолжал Бун, - что выигрыш выдается не в виде денег, а в виде жетонов. За баром находится казна, туда и можно делать пожертвования. Обычно грешники сдают туда выигранные жетоны в обмен на благословения и новые поучительные тексты. Очень многие наши прихожане вступили на путь веры именно в казне.
- Я не сомневаюсь, - сказал Джубал.
- Особенно здорово бывает, когда срывают банк. За это полагается не просто благословение, а три Всевидящих Ока. Когда грешник видит три глаза, глядящие прямо в душу, он начинает думать. Некоторые падают в обморок.
Бун положил Майку на ладонь жетон.
- Попробуйте!
Майк колебался. Джубал отобрал у него жетон (не стоит подпускать парня к однорукому грабителю) и сунул его в автомат.
Майк растянул чувство времени и попытался вникнуть, что происходит внутри автомата. Он еще не решался играть.