Крупная капля угодила Эйли по голой коленке, и она, быстро сообразив, что сейчас начнется, решила было выбираться с крыши, но, пройдя пару шагов, поняла, что скорее скатится, чем доберется до спасительного карниза - золоченая эмаль внезапно превратилась в сплошной поток текущей воды. Эйли ничего не оставалось, как вернуться к спасительной химере и замереть, вцепившись в надежный камень, жалея о том, что на ней нет шерстяного белья. Сверкнула молния. Эйли сообразила, что ее башенка сейчас главенствует над всем этим крылом дворца, и мрачно подумала, как будет весело, если молния попадет в одну из ее химер-хранительниц.
Дождь то делал вид, что вот-вот прекратится, то, с очередным резким порывом ветра, припускал с прежней силой. Эйли стала замерзать, хотя дождь в общем-то был теплым.
Спустя примерно час, когда наконец звезды сменили на небесах черно-серые тучи, Эйли все еще сидела у ног химеры, периодически пробуя, насколько безопасной стала крыша. Мокрая эмаль была скользкой, как будто ее салом намазали. В какую-то минуту она решила, что эмаль уже достаточно просохла, и двинулась было в путь, хотя ноги то и дело разъезжались, попав в скопившуюся в неровности крыши лужицу. Камень стены сейчас был надежнее крыши; мешало лишь то, что во двор опять высыпали гуляющие. Эйли присмотрела затемненное местечко, где можно было спуститься во двор и незамеченной пробраться наконец-то к себе.
Осторожно спускаясь, она достигла широкого карниза, покрытого все той же проклятой эмалью, к тому же такого неровного, что ступить на более или менее сухую поверхность не представлялось возможным; стена же здесь была, напротив, гладкой во весь ее рост - зацепиться не за что,
Эйли не удержалась от досадливого восклицания - слава Богам, его не слышала фрейлина-наставница! - когда шлепнулась на спину, едва успев удержаться за загнутый край; позолоченная жесть на глазах стала отдираться от каменного карниза, сопровождая к тому же процесс жутким скрежетом.
- Еще одно движение - и я стреляю, - услышала она под собой спокойный строгий голос.
Она скосила глаза вниз, где находился не замеченный ею раньше узкий балкон.
На балконе стоял человек и целился в нее из аркебузета. Ситуацию можно было бы счесть забавной, но Эйли было не до смеха.
Что было делать? Подумав, Эйли честно предупредила:
- Между прочим, я падаю, - и отпустила руки, пытаясь в последнее мгновение сгруппироваться, потому что падать пришлось из очень неудобной позиции в не менее неудобное место.
Человек на балконе вовремя успел отбросить в сторону аркебузет, чтобы поймать Эйли на руки,
Оба упали.
Затем он поднялся, протянул Эйли руку и помог ей подняться.
Только когда они прошли в комнату, он разглядел, кто свалился к нему на балкон.
- Та-ак, - проговорил он, с веселым изумлением рассматривая свою добычу. - Что бы это значило?
- Эта золотая эмаль от дождя жутко скользкая, - сообщила Эйли, смиренно посмотрев на него из-под опущенных ресниц, так что госпожа фрейлина-наставница сейчас могла бы ею гордиться. - Вышла вот прогуляться и из-за этого дождя никак не могу вернуться к себе.
.., Хозяин комнаты смотрел на Эйли с лукавой улыбкой. На вид ему было около двадцати; одет он был в простой темно-серый костюм и напоминал скорее студента из небогатых, чем придворного, тем более вельможу. Обстановка комнаты лишь подтверждала это впечатление: простая, без излишеств и особенных изысков мебель, на столе - несколько книг, открытый письменный прибор и прочие письменные принадлежности.
- Всю грозу пришлось просидеть на крыше, - закончила Эйли, не вдаваясь в подробности.
Молодой человек внимательно разглядывал свою гостью и вдруг сказал:
- Кажется, я знаю, кто ты.
Эйли вздохнула.
- Ты, - продолжил он, - княжна Сухейль Делено, дочь Сагитты, княгини Таласа, моя сестра.
Эйли кивнула.
Потом до нее дошло, и она вскинула голову:
- Сестра?
- Да. Я - князь Шератан Сабик, сын Альхены.
- Не верю, - невольно вырвалось у Эйли. Это прозвучало искренне, но несколько невежливо, и она попробовала объяснить: - Тут князья знаешь какие? Смотрят на тебя как на а букашку и расфуфыренные, как рыба-клоун…
- Ну, знаешь, - рассмеялся в ответ самозваный брат, демонстративно оглядев неожиданно свалившуюся на него с крыши родственницу с ног до головы, - ты в этих штанишках тоже на княжну не очень-то похожа.
- Я таласарка, - ответила Эйли, - а это нормальная таласская одежда.
- Может, она и нормальная, но то, что ты в ней промокла насквозь, - это точно, - весело возразил князь Сабик.
Это было верно ровно наполовину: морской шелк не намокает, но тонкие нити, которыми была вышита рубаха, пропитались водой и пахли мокрой шерстью. Поэтому Эйли не стала возражать, когда Сабик открыл дверь в соседнюю комнату и кивнул ей:
- Проходи… Разотрись хорошенько полотенцем и переоденься в сухое, а то простынешь еще… Вон моя домашняя куртка - подойдет? Я сейчас позову кого-нибудь из служанок…
- Не надо, - остановила его Эйли. - Я сама.
Это была его спальня. Тут было не так светло - горела всего одна свеча, укрепленная в тарельчатой подставке у изголовья постели.
В нише за кроватью Эйли нашла умывальник; она переставила свечу туда и прежде всего посмотрелась в зеркало.
Да, выглядела она не очень подходяще для встречи со сводным братом, Сыном Императора и князем. Однако и он тоже не показался ей блистающим вельможей. Хотя его как раз оправдывало то, что он никак не ожидал гостей в столь неурочное время. Да и она в гости тоже не собиралась. Но раз уж так вышло…
Она стащила с себя рубаху и повесила ее на спинку стула, сняла с крючка большое полотенце и не столько растерлась, сколько закуталась в приятно теплую после намокшей шерсти ткань; только сейчас до нее дошло, как здорово она продрогла под дождем. Ноги, стоящие на голом каменном полу, зазябли, и она отошла к кровати, где пол был застелен темной мохнатой шкурой какого-то зверя. Прислушалась. Князь Сабик медленно прохаживался по комнате; отчетливо доносилось позвякивание подковок на сапогах. Было неудобно заставлять его Долго ждать, и Эйли торопливо насухо вытерла голову полотенцем и причесалась подвернувшимся гребнем. Куртка, как и следовало ожидать, оказалась велика. Эйли поплотнее завязала поясок, повесила полотенце обратно на крючок и вышла к князю, стараясь выглядеть достойно, насколько это было возможно в ее положении.
Пока ее не было, Сабик, оказывается, не просто прогуливался по комнате: книги со стола были собраны в одну стопку, кресло пододвинуто, а на столе появились ваза с фруктами и деревянный ларец с сухим несладким печеньем; на тумбочке у стены под пузатеньким серебряным чайником горела спиртовка.
- Вот теперь я вижу девушку, а не то привидение, что свалилось мне на балкон, - приветствовал он появление Эйли.
- Да ну, - отмахнулась девочка от незаслуженного комплимента, - знаю я, на что похожа… Я сяду?
- Да-да, конечно. - Сабик пододвинул и без того удобно стоящее кресло.
Эйли забралась в него с ногами и подоткнула полы так кстати длинноватой ей куртки под холодные ступни.
- Сейчас я угощу тебя чаем, - проговорил князь, доставая из шкафчика поднос, на котором стоял чайный сервиз на две персоны.
Эйли хотела возразить, но передумала: было неплохо попить горячего, даже если это будет отвар чабреца - впрочем, сейчас пахло как будто иначе.
- Ты всегда ходишь босиком? - поинтересовался Сабик.
- Только сегодня, - хмуро сказала Эйли. - Пришлось оставить башмаки на крыше - в них было слишком скользко.
- Это поморские башмаки?
- Мы называем себя таласарами, - ответила Эйли. - Да, это таласские башмаки.
- Я думал, что у… таласаров обувь приспособлена к скалолазанью.
- У таласар, - поправила Эйли автоматически. - У кромников - да. У тех, кто и вправду лазает по скалам. А на Отмелях… - Она пожала плечами, как бы говоря: ну зачем на Отмелях такая обувь, и добавила: - К тому же наши скалы не покрыты золотой эмалью.
Князь разлил по чашкам чай.
- Тебе можно пить вино? - спросил он, приподнимая коричневую бутылку с плотно притертой пробкой.
- У нас все пьют вино. Дети тоже. Правда, разбавленное.
- Это бальзам на травах, - объяснил Сабик. - Мне кажется, тебе не помешает. - Он капнул бальзама в чашку Эйли и не забыл про себя.
От сильного порыва ветра дрогнула балконная дверь.
- Снова дождь начался, - заметила Эйли. - Ты забрал с балкона свою игрушку?
- Игрушку?
- Аркебузет, - пояснила Эйли.
- Ах да, - вспомнил Сабик. Он вышел на балкон и вернулся с оружием в руках. - Придется его как следует почистить. Он лежал в луже… Так ты называешь это игрушкой?
Эйли кивнула. Сабик сел в кресло напротив нее, повертел аркебузет в руках и бросил его в угол.
- Почему?
Эйли решила блеснуть своей эрудицией, почерпнутой из уроков в Лицее.
- Ну, во-первых, - начала Эйли самоуверенно, - все эти аркебузы долго заряжаются. Пока ты его заряжаешь, пройдет несколько минут, а лучник всего за одну минуту успеет выпустить в тебя добрую дюжину стрел.
- Ты умеешь стрелять из лука? - спросил князь.
- Я стреляла только из арбалета, - ответила Эйли. - Я плохой стрелок. - Она продолжила: - Во-вторых, пуля пробивает кирасу ничуть не лучше арбалетной стрелы.
- Ты пробовала?
- Нет, но мне рассказывали.
- Кто?
Эйли поведала о Батене с Плато, офицере, которого разжаловали в рядовые, сослали на Край и там сбросили вниз.
- И он летел вверх тормашками вниз все две мили? - улыбнувшись, спросил князь.
- Нет, ярдов десять.