Гвардейцы из Бригады Непобедимых! Люди, преданные королю. Но, как оказалось, преданные не безраздельно. Теперь они служили новому королю, к которому тащили беспомощного мальчика!
В отличие от своего брата, младший сын Констанции и Дануба утратил всякую отвагу и присутствие духа. Он даже не сделал попытки выхватить меч и бросить вызов Тай'маквиллоку. Торренс был раздавлен случившимся, и глаза мальчика молили о пощаде. Похоже, он не мог даже идти; гвардейцам приходилось почти волочить его.
Джилсепони вполне понимала его состояние. За короткое время он успел повидать призрак матери, смерть отца и гибель своего единственного брата. Теперь Торренс стоял перед человеком, который мог и, вероятнее всего, намеревался уничтожить его самого.
- Проявите мудрость, - шепнул Эйдриану герцог Калас.
Новый король стоял, молча разглядывая Торренса.
- Принц Мидалис этого не потерпит, - добавил Калас.
- Он вообще ничего не потерпит, - презрительно усмехнувшись, отозвался Эйдриан. - Но что он сможет мне сделать?
- Мервик бросил вам открытый вызов и был убит в поединке, - напомнил герцог. - Однако Торренс не оказывал никакого сопротивления.
- Если ты убьешь его, то дашь Мидалису повод начать ответные действия, - согласился Де'Уннеро.
- Уезжай из Урсала, - велел Торренсу Эйдриан. - Сегодня же. Нет, прямо сейчас. Коня! - крикнул новоявленный король. - Коня Торренсу Пемблбери.
- Отныне ты будешь именоваться именно так, - объявил Эйдриан испуганному мальчишке. - Ты лишаешься права называть себя Торренсом Урсальским, а также лишаешься всех привилегий, которые давал тебе этот титул. Уезжай и ищи свое место в жизни, сохраняя доброе здравие и наше уважение.
На мгновение показалось, что Торренс кинется на Эйдриана. Юный король издевательски улыбался, словно подзадоривая второго сына Дануба на подобный шаг.
Герцог Калас подошел к Торренсу.
- Я обещал вашей матери позаботиться о вас обоих, - сказал он и тут же оглянулся на мертвого Мервика, который больше не нуждался в заботе герцога. - Увы, я не сумел защитить Мервика от него самого. Тебя же я прошу: садись на коня и немедленно беги как можно дальше от Урсала. Забудь об этом городе и выкинь из головы какие-либо мысли о престоле. Он принадлежит теперь Эйдриану, принадлежит на законном основании, согласно воле твоего покойного отца, короля Дануба.
- Король Дануб не имел в виду… - попробовал было возразить мальчик, но Калас приложил палец к губам.
- Что он имел в виду - этого мы уже не узнаем, - объяснил ему герцог. - В свете новой реальности это утратило какой-либо смысл. Умоляю тебя, Торренс, уезжай. Когда все здесь успокоится, мы еще увидимся с тобой.
Калас махнул гвардейцам, и они повели Торренса к ожидавшей его лошади.
Остальные гвардейцы оттесняли собравшихся, очищая путь для восшествия нового короля на трон.
ЭПИЛОГ
- Герцог Калас оказал нам самую действенную помощь. Если бы не он, управиться с толпой было бы куда сложнее, - заметил Де'Уннеро Эйдриану спустя несколько часов, когда в Урсале наконец удалось навести относительный порядок.
Бывший монах не пошел с Эйдрианом в замок, а отправился вместе с аббатом Олином и его свитой в Сент-Хонс, дабы восстановить в законных правах настоятеля Огвэна.
Оказалось, что многим в монастыре возвращение Огвэна пришлось по душе. Это облегчило Олину и Де'Уннеро задачу по выявлению недовольных и сомневающихся братьев. Они оба не делали секрета из своих намерений восстановить прежние порядки в абеликанском ордене и провозгласить Олина отцом-настоятелем, даже если это и грозило расколом церкви. Поскольку Де'Уннеро и Олин говорили откровенно, они не собирались преуменьшать последствия для несогласных. В результате к вечеру более десятка братьев было убито и столько же брошено в подземелье громадного монастыря.
Однако внешне аббатство, как и замок, выглядело оплотом спокойствия и уверенности.
- Кал ас меня ненавидит, - рассеянно бросил Эйдриан в ответ на слова Де'Уннеро.
Юный король закинул ногу, на подлокотник трона.
- Он надеялся, что Мервик меня победит; только по этой причине он не остановил поединок.
- Мне не показалось, что он так уж сильно тебя ненавидит, - заметила Садья.
- Это потому, что он боится меня еще сильнее, чем ненавидит.
- Вот это-то я и нахожу забавнее всего, - признался Де'Уннеро. - Герцог Калас далеко не робкого десятка. Ему не привыкать глядеть смерти в глаза. Почему же вдруг теперь он воздержался от решительных действий?
- Потому что я пообещал ему, что не просто убью его, - без промедления ответил Эйдриан. - Когда я оживил его после турнира, я показал герцогу, что могу уничтожить его душу или воспользоваться ею так, как сочту нужным. Да, наш любезный герцог понял истинную суть утреннего балагана. Он догадался, что это я вытащил Констанцию из могилы. Вероятно, он даже подозревает, что короля Дануба убил тоже я либо это сделала Констанция по моему указанию.
Но Калас знает также, что я для него - возможность уцелеть и сохранить свое положение, - продолжал новоявленный король. - И что еще важнее - он знает: другой возможности для него не существует.
Де'Уннеро покачал головой.
- А как насчет Торренса? - вдруг спросил певица. - Ты правильно сделал, на глазах у всех проявив к нему милосердие. Но испуганный мальчик может очухаться и оказаться весьма опасным. Он явно попытается найти поддержку у принца Мидалиса.
- Так он отправился на север? - спросил Эйдриан.
- Судя по донесениям, да, - сказала Садья.
- Пошлите людей, пусть отыщут его и схватят, - велел он.
Де'Уннеро усмехнулся и с полным одобрением посмотрел на юного короля.
- А когда его схватят? - не унималась певица.
- Убейте его, - ответил король. - Тихо и без свидетелей. Убейте и закопайте под лестницей, что ведет на самый нижний ярус подземелья.
Слова эти потрясли Садью, но лишь ненадолго. Потом она встала и направилась к выходу из тронного зала. Де'Уннеро последовал за нею.
- Он безжалостен, - сказала женщина. - Готов уничтожить всякого, кто выступит против него.
Де'Уннеро оглянулся на Эйдриана, привольно развалившегося на троне.
- Я понял это с нашей первой встречи с ним, с того, первого сражения, - ответил бывший монах.
- Что понял?
- То, какая прелесть этот наш Эйдриан, - ответил Де'Уннеро. - Он просто великолепен.
- Но не забывай, что он - сын самых заклятых твоих врагов, - напомнила ему Садья.
- Это делает его еще более великолепным, - быстро ответил бывший монах.
Певица направилась передать по назначению последние приказания Эйдриана, а Де'Уннеро предстояло решить еще одно неотложное дело. Вскоре он вернулся в тронный зал вместе с Джилсепони.
Чудовищные события утра не раздавили женщину, и она в достаточной мере сумела восстановить самообладание. Вырвавшись из рук Де'Уннеро, Джилсепони твердым шагом подошла к трону, отстранив слугу, бросившегося доложить о ее появлении.
- Неужели ты настолько глуп, что попался в сети этого человека? - спросила она, осуждающе махнув рукой в сторону Де'Уннеро. - Разве ты не знаешь историю многочисленных трагедий, в которых он повинен? Не понимаешь бед, обрушившихся на всех нас сегодня из-за тебя?
- И ты еще смеешь так со мной разговаривать? - захохотал в ответ ее сын. - Едва успев произвести на свет, ты отказалась от меня, допустив, чтобы я попал в руки эльфов. Настанет время, и я сполна отплачу госпоже Дасслеронд за годы, проведенные в ее жуткой долине! И теперь, после всего, что ты натворила, ты смеешь обвинять меня и осуждать Де'Уннеро?
- Я не знала, - запинаясь ответила Джилсепони, и глубокое чувство вины пригасило ее негодование. - Я даже не подозревала, что ты мог выжить…
- Поскольку даже не пыталась меня искать, как надлежало бы любой матери, - с простой и несокрушимой логикой возразил ей Эйдриан.
- Человек, которого ты называешь своим советником, служил Маркворту, - не сдавалась Джилсепони.
Ей было не побороть вспыхнувшую ярость к Де'Уннеро, и даже рука, указывавшая в его сторону, дрожала от гнева.
- Он носил звание Карающего Брата. Так в церкви называли выпестованных ею безжалостных убийц. Он был в числе тех, кто убил твоего отца!
Ухмылка на лице юного короля, передразнивавшего ее гневные жесты, заставили Джилсепони умолкнуть. Она поняла, что ее слова падают на неблагодатную почву.
- Трон принадлежит мне, - бросил ей сын. - Либо ты признаешь это, либо окажешься занозой, которую мне придется вырвать.
- Трон принадлежал Данубу, - тихо и спокойно возразила женщина. - Теперь он переходит к Мидалису. Мой муж никогда не имел намерений…
Эйдриан вдруг бросил ей в руку магнетит. Юный король откинулся на спинку трона и расстегнул рубашку. На его груди блеснул медальон.
- Ты утверждаешь, что я разрушил королевство. Так восстанови его, мама. Один выброс магической энергии - и я перестану существовать. Путь для принца Мидалиса окажется свободным, и даже герцог Калас не будет возражать против его восхождения на престол.
Джилсепони глядела на сына, и ее глаза суживались все сильнее. Она подняла руку. Улыбка на лице Эйдриана стала еще шире и самоувереннее.
- Всего один удар, и со мной будет покончено. Магнетит пробьет мне сердце, - подзадоривал ее юный король.
Джилсепони подняла руку с камнем. Стоявшие поодаль Де'Уннеро и Садья насторожились, но сочли за лучшее не вмешиваться. Это подсказывало Эйдриану, что они научились ему доверять.