- Уже ничего, - сварливо ответил Оге, не заметивший обоюдного смущения. - А вообще, меня тут хотят морить голодом.
- Вот как? И по какому поводу?
- Это все Ив, - обвиняющим тоном заявил неугомонный. - Он говорит, что нам больше нельзя разводить костер.
- О боги! - вздохнула Ванда.
Уловив обреченные нотки в ее голосе, Грэм живо вспомнил собственные проблемы почти два года назад, когда ему пришлось путешествовать в обществе Илис и Роджера, которые пререкались друг с другом точно так же.
- Ив прав, - добавила Ванда. - Огонь слишком заметен. Придется тебе потерпеть, дружок.
- О! Если ты еще раз назовешь меня так же ласково, я согласен потерпеть не несколько дней, а целую неделю!
Ив фыркнул. Ванда возвела глаза к небу. Грэм молчал и с огромным удовольствием наблюдал за ними.
- Оге, я зашью тебе рот, - пообещала Ванда.
С громким хлопком Оге зажал себе рот обеими руками и сдавленно и невнятно сказал:
- Не надо.
- Надо, - возразил Ив. - Хотя бы для того, чтобы не перебивал. И не шутил.
- Без шуток с тоски помрешь, - все также сквозь зажимающие рот руки сообщил Оге. - Ладно, я умолкаю.
- Давно пора, - заключила Ванда. - Ну что, все согласны забыть на несколько дней про костры?
Все молчали. Молчание - знак согласия… но у Грэма имелись и другие соображения.
- В лагере - раненая девушка, - тихонько напомнил он.
Он поймал свирепый взгляд Ива и кивнул на шатер, где лежала Корделия. Надменному медейцу вмешательство подозрительного бродяги во внутренние дела компании было, вероятно, как нож в сердце.
- Да, об этом мы не подумали, - огорченно сказала Ванда. - Что же делать?
Грэм подумал немного.
- Есть здесь недалеко какие-нибудь селения? Медейские, я имею в виду?
Ив и Ванда переглянулись, и девушка утвердительно кивнула.
- В нескольких лигах отсюда находится большая деревня. Мы не подъезжали близко и не видели ее, но я точно знаю, что есть. Только ведь наверняка в ней касотцы…
- Не факт, - покачал головой Грэм. - Может быть, и нет.
- Да здесь касотцев тьма тьмущая! - воскликнул Оге. - Ты что, думаешь, они могут просто так пройти мимо деревни?
- Зачем гадать? Предлагаю завтра пойти и посмотреть, - сказал Грэм. - Тогда мы будем знать наверняка.
Ив одарил его таким подозрительным взглядом, что Грэм подумал невольно: да у парня паранойя! Он постоянно ожидает подвоха. Впрочем, это самая правильная позиция в их положении.
- Я сам проверю, если вы не хотите светиться, - предложил Грэм. - К тому же у вас на лбу написано, что вы медейцы, а я… я не занимаю чью-либо сторону.
- Вот именно, - буркнул Ив. - И кто тебе помешает рассказать про нас касотцам?
- Ив! - одернула его Ванда и пронизывающе посмотрела на Грэма. - Не занимаешь чью-либо сторону? Как это? Ведь сейчас ты с нами?
- Вы же не солдаты, - пожал плечами Грэм. - Вы просто попали в затруднительную ситуацию.
- А если бы мы были касотцы? Ты и тогда вызвался бы помочь?
- Может быть. Смотря что за люди вы оказались бы.
Все трое уставились на него так, словно он взялся утверждать, что земля - квадратная, а Борон - бог милосердный и добрый. Ему даже стало смешно, но он усилием воли сдержал улыбку, выползающую на лицо. Он посмотрел на небо, на котором уже загорались первые звезды.
- Позиция безразличия - самая страшная позиция! - с пафосом сообщил Оге.
- А чего ты хочешь? Наи уже несколько веков соблюдает нейтралитет и не влезает ни в чьи войны.
- Это все потому, что у ваших королей в жилах молоко вместо крови, - вполголоса сказал Ив и добавил не без ехидства: - Да и не только у королей…
- Ив! - Ванда покраснела, услышав такое откровенное оскорбление. Грэм же и ухом не повел - и не такое приходилось выслушивать. Он по-прежнему любовался на звезды. - Как тебе не стыдно!
- Ему никогда не стыдно, - влез Оге. - Наш Ив даже слова такого не знает…
- Короче, - резко сказал Ив. - Один он не поедет.
- Хочешь поехать с ним? - спросила Ванда.
- Да.
- А можно я? - с надеждой спросил Оге.
- Нельзя, - сказал Ив. - Он тебя зарежет и зароет, так что мы даже трупа твоего не увидим.
- Не зарежет! Если бы он хотел…
- Хм! - перебил его Грэм. - Оге, тебе и впрямь лучше остаться. Ты, извини, и меч-то держать не умеешь…
- Не в бровь, а в глаз, - заметил Ив. - Только вот что… странник. Ты не распоряжайся тут, ясно?..
- Але! - сказала Ванда. - А меня вы спросить не хотите?
- А у тебя есть возражения?..
- Нет.
- А чего же тогда тебя спрашивать? - хмыкнул Оге.
- У-у-у! Вот вы как, да?.. Ну, тогда… тогда… в наказание отправитесь мыть посуду, понятно? А я отнесу поесть Корделии.
Сердитая Ванда взяла наполненную до краев тарелку и скрылась в шатре.
Оге, улыбаясь от уха до уха, оглядел оставшихся парней.
- Ну? - вопросил он. - Кто будет мыть посуду?
- Наверное, самый болтливый, - задумчиво сказал Ив. - Давай, давай, увалень. Тебе полезно.
- Изверг! Грэм, составь мне компанию, а?
- Хочешь, чтобы тебя зарезали и закопали? - серьезно осведомился Грэм. - Если хочешь - пойдем.
- Злые вы все. Да, хочу. Доволен? Ну, пошли же!
Посуду мыли в неглубокой речке, протекавшей недалеко от маленького лагеря. Дно у нее было песчаное, что пришлось весьма кстати, и с делом покончили быстро. Можно было возвращаться, но Грэм медлил у берега. От воды поднималась прохлада, и становилось совсем холодно, но он не уходил, смотрел в небо. Звезды, холодные и яркие, мерцали на темном июльском небосклоне.
- Ну, чего ты застрял? - нетерпеливо позвал его Оге.
- Подожди немного, - негромко попросил Грэм. Ему пришла в голову мысль искупаться. Раз уж рядом вода… Правда, холодновато, но зато уже темно, и Оге не сможет разглядеть то, что ему не следует видеть, и не начнет задавать вопросы. Грэм невольно потер грудь. Почему-то всегда, когда он вспоминал про клеймо, оно начинало зудеть.
- Ты что делаешь? - осведомился Оге, когда он начал раздеваться.
- Хочу искупаться.
- Рехнулся? Холод собачий.
- Ну и что? Подумаешь… не зима же.
- Больной совсем, - сокрушенно сказал Оге. - Простудишься, лечить никто не будет.
- Не поверишь - ни разу не простужался, - усмехнулся Грэм, заходя в воду. Ледяной холод обжег кожу, но это было даже приятно. Он зашел в воду по грудь, зачерпнул со дна песок и стал растирать им кожу, мгновенно потерявшую чувствительность.
- У тебя все впереди, - пообещал Оге. - Какие твои годы…
- Типун тебе на язык… Мне при моем образе жизни болеть нельзя.
- Почему это?
- Подумай сам, - предложил Грэм и ушел под воду с головой, потом вынырнул и быстро поплыл к берегу.
- А! - сказал Оге, наблюдая, как он выбирается на землю и начинает одеваться.
Грэм покрылся гусиной кожей, да и надевать одежду на мокрое тело было весьма неприятно. Не говоря уже о том, что мокрые волосы противно липли к спине. Зато он наконец-то был опять чистый. Ура.
- А чем же ты все-таки занимаешься? - задумчиво спросил Оге.
- Граблю и убиваю людей.
- Я серьезно!
- Я тоже.
Оге озадаченно умолк.