****
Пасмасский ребенок в Чернолесье сродни табуну дико вопящих ишаков в степи - слышно отовсюду и видно всем. Его шаги для слуха рядового обитателя лесной чащобы был слышим примерно так же, как громыхание молота о наковальню для слуха простого олюдя.
Раздосадованный и сильно уставший людомар, сморенный многодневным бодрствованием и тревогами, которые вселил в его душу омкан-хуут, не сразу заметил, что малышка преследует его.
Его оглушил ее вскрик, когда перед охотников, словно бы из-под земли вырос иисеп. Огромное пузо, забитое съеденым эвром делало и без того неприветливый вид животного ужасающим.
Писк из-за спины заставил людомара вздрогнуть и обернуться. Не будь он уже девятые сутки на ногах, они никогда бы не допустил такого промаха. Не заметить пасмаса позади себя для охотника то же самое, что самому забраться в пасть омкана.
Иисеп выглядел очень ленивым. Он хорошо выспался за то время, пока отсутствовал его хозяин.
Людомар посмотрел ему в глаза и приказал подобрать ребенка.
Понимание между людомарами и иисепами веками совершенствовалось, и достигло уровня тончайшей интуитивной связи.
- А-а-а! - закричал ребенок, когда громадное для него чудовище стало приближаться.
Не зная, что делать, девочка с удивительной для нее быстротой метнулась вперед и затерялась у ног людомара. Не успел он опомниться, как ребенок с несвойственной его годам проворностью взобрался на высокого охотника и повис на поясе.
Людомар осторожно снял девочку с пояса. Она была настолько маленькой, что умещалась у него на ладони.
Их глаза встретились: ясные светлые испуганно-наивные глаза ребенка и взгляд лесного хищника, хоть и с олюдским лицом.
Говорят, что многих олюдей завораживает взгляд людомаров. Глаза охотников радужны и этим самым необычайно красивы в понимании не лесников.
Ребенок, несмотря на свой испуг, также завороженно уставился на него и даже приоткрыл свой крошечный ротик.
Отставив руку подальше - людомар не переносил естественный запах пасмасов - он критически ее оглядел. По всему выходило, что нужно возвращаться домой. Однако сразу же за этой мыслью всплыл образ омкан-хуута. Людомар невольно сжал губы и глухо зарычал.
- Не бойся иисепа. Он мой друг. И твой тоже… - проговорил охотник и посадил девочку на холку зверя.
Он думал, что она начнет кричать, но ребенок на удивление быстро поверил его словам, удобно устроился в гладкой шерсти иисепа, превратившись во вторую холку и тут же уснул.
Впервые за много дней все вроде бы разрешилось хорошо. И хотя даже сопение девочки было громким для Чернолесья, но путь к людомару Светлому лежал не в сам лес, а на его окраину.
Оранжевые кущи, где проживал Светлый, сплошь состояли из зарослей йордона - пучкообразного безлистного дерева, привлекавшего стариков-людомаров тем, что его ветви были очень густы, прочны и прямы, что облегчало труд строительства донадов. Свои донады они по старинной традиции оставляли молодым охотникам.
Людомар прошел еще пару километров и остановился. Дальше идти не было сил. Он остановился, постоял в раздумье и резко свернул в сторону. Найти листья фриира не представляло большого труда. Сжевав несколько веток с этими листьями, людомар почувствовал, как силы стали прибывать.
Еще двое суток он безостановочно бежал в сторону Оранжевых кущ.
****
Издали он заметил заросли йордона, к которым стремился все это время. Со стороны они напоминали проплешины на голове старика и сверкали своей желтизной на сочном фоне зелено-синей растительности Чернолесья.
Редколесье, по которому шли людомар и его спутники, кишмя кишело всякой живностью.
Почти у самых Оранжевых кущ людомар услышал слабое:
- Кхи-кхи!
Он остановился и обернулся на звук.
Девочка лежала на холке иисепа и изможденным взглядом смотрела на охотника.
Людомар фыркнул: он совсем забыл про наличие ребенка. Испуганная бедняжка не ела и не пила два дня, но, в конце концов, голод и жажда победили страх и она решилась напомнить о своем существовании.
Жаль, что под рукой не было ниуса. С помощью его мелких дротиков с паралитическим ядом на конце людомар бы без труда добыл птицу или мелкого зверя. Теперь же, здесь в Редколесье да еще при свете солнца будет очень трудно добыть еды.
От необходимости покормить малышку сознание людомара вмиг прояснилось. Самое простое, найти ей питья. Это было не сложно. Сок йордана сладок и очень питателен, хотя охотник не знал, пригоден ли он для пасмасов. Но попробовать стоило.
Первым делом людомар тщательно обнюхал ребенка, пытаясь дотянуться до запахов из ее кишок: что она ела последний раз. От нее пахло прокисшим молоком и забродившим хлебом. Этого в редколесье никогда не найти.
Подумав еще некоторое время, людомар принялся действок жуков и иных насекомых, которые девочка брезгливо отвергла. Охотник с удовольствием съел их сам. И лишь к вечеру повезло добыть нескольких ящериц, вылезших погреться на солнце.
Завидев эту добычу, девочка заулыбалась, ловко скатилась со спины иисепа и вытащила из-за пазухи рочиропс. Он был замызган и очень грязен. К тому же зелен, что говорило о его нижайшем качестве.
- Пфу! - показала она, что плюет на него. - Пфу! - и протянула охотнику. Тот плюнул на кристалл.
Тихое шипение со временем превратилось с пышущий жар.
Девочка снова взобралась на людомара, без спроса вытащила с его бока кривой нож-клык и поделила ящериц на мелкие кусочки. Каждый из них она принялась зажаривать и тут же есть. Куски, причитавшиеся людомару и иисепу, она аккуратно раскладывала в стороны от себя.
Иисеп с интересом втягивал запах жаренного мяса, но по взгляду охотника понял, что ему нельзя подходить к девочке, ибо одного взмаха языка было достаточно, чтобы слизать не только кусочки мяса, но и самого ребенка.
- Людомар, ты ли так зовешься?! - раздался голос позади охотника.
Тот резко обернулся.
- А-а, это ты, Сын Прыгуна, - Светлый, появившийся в нескольких десятках шагов от троицы, быстро подходил к очагу.
Девочка подняла голову, быстро окинула взором лица людомара и иисепа, заметила спокойствие на них, и не нашла причин самой беспокоиться.
- Ты в Редколесье, не забывай это. Чернолесье сокроет тебя и твои следы. Даже мой старый нос учуял запах жаренного.
Светлый мало чем отличался от людомара. Может быть был немного выше него. Людомары все на одно лицо. Почти.
- Что произошло? Почему ты здесь? - спросил Светлый. - Ты оглох?
- Нет, людомар… Я не оглох. Я устал. С последнего дождя я не сомкнул глаз.
Светлый остановился, оправил пепельного цвета волосы - лишь настолько иссиня-черная шевелюра людомаров могла выцветать к старости - и внимательно посмотрел на охотника.
- Я знаю с чем ты пришел. Иди за мной.
Приказав иисепу приглядывать за малышкой, охотник направился вслед за старцем.