- Вы не представляете себе, насколько могущественны еретики, о которых идет речь, и это может привести к очень печальному исходу, - заявил Де'Уннеро, прежде чем Калас успел открыть рот.
Герцог снова приподнялся и с угрожающим видом наклонился над столом, возмущенно глядя на бывшего епископа, но Констанция схватила его за руку.
- Говорите, - подбодрил король Де'Уннеро.
Поймав взгляд Де'Уннеро, Маркворт попытался дать ему понять, что это очень скользкая тема. В конце концов, речь идет не о чем-нибудь, а об угрозе жизни короля и, может быть, существованию самой монархии!
- Их целая банда, и руководит ею очень опасный воин по имени Полуночник. Как раз сейчас он пробирается в Барбакан, с одной целью - призвать монстров снова подняться против нас. Этого можно было избежать - я держал в своих руках и его, и остальных заговорщиков, собираясь доставить их в Палмарис для открытого разбирательства, которое позволило бы показать измученным жителям Палмариса, что эти люди собой представляют.
- Измученным, - насмешливо повторил герцог Калас, пытаясь подчеркнуть иронию ситуации, когда бывший тиран рассуждает подобным образом о жителях Палмариса. - Очень точное слово.
Однако в данный момент многозначительные придирки Каласа короля не интересовали; он чувствовал, что Де'Уннеро очень серьезный противник.
- Вы заявили, что держали их в руках, - сказал он. - И тем не менее они от вас ускользнули?
- Да, Полуночнику и другим заговорщикам удалось сбежать на север, но этому способствовали действия королевских солдат.
- Если хоть один из моих солдат оказался не на высоте…
- Оказался не на высоте? - повторил Де'Уннеро. Король, не привыкший к тому, чтобы его перебивали, прищурился и возмущенно посмотрел на него. Маркворт, со своей стороны, тоже попытался взглядом напомнить Де'Уннеро, чтобы тот был крайне осторожен. - Нельзя сказать, что командир отряда и его солдаты оказались не на высоте, мой король. В самый решающий момент, когда изменников можно было схватить, военные выступили против короны.
Это заявление заставило короля вскинуть голову. Герцог Калас, напротив, стал весь внимание; то, что до сих пор казалось просто болтовней малозначительного человека, внезапно приобрело огромный вес.
- Так оно и было, - продолжал Де'Уннеро, посверкивая взглядом на герцога. - Далеко на севере Тимберленда я поймал Полуночника в ловушку, но офицер королевской армии и его солдаты не поддержали меня. Да, они оказали помощь изменникам, выступили против меня, своего законного начальника, епископа Палмариса, назначенного королем и отцом-настоятелем.
- Вы больше не епископ, - не удержался герцог Калас.
- В то время для капитана Килрони и его солдат я был епископом, - возразил Де'Уннеро, не желая уступать. - И тем не менее капитан королевской армии пошел против меня. Благодаря его поддержке самый опасный преступник королевства остался на свободе.
- Именно заговорщики, поддерживающие с ним связь, держат в страхе весь Палмарис, - вступил в разговор Маркворт, одобрительно кивнув Де'Уннеро.
В самом деле, усилиями бывшего епископа встреча явно оборачивалась в пользу отца-настоятеля. Не жалея красок, он, в свою очередь, принялся расписывать, какая опасная ситуация складывается в Палмарисе: реально существующее бехренское подполье; женщина по имени Джилл, подруга Полуночника, пытавшаяся убить его, Маркворта, и другие последователи Эвелина Десбриса по-прежнему на свободе.
Король сидел и внимательно слушал, нетерпеливо отмахиваясь от герцога каждый раз, когда тот пытался открыть рот.
Возвращаясь в карете в бывший дом Крампа, король, Калас и Констанция молчали. Все они прекрасно понимали, что сегодня Маркворт одержал победу. Сообщение Де'Уннеро о том, что королевский офицер помог людям, среди которых была женщина, пытавшаяся убить отца-настоятеля, дало неоспоримое преимущество Маркворту. Ну, что теперь было обсуждать?
Аббат Джеховит ловил каждое слово похвалы, которыми Маркворт осыпал Де'Уннеро.
- Ты проявил себя лучше некуда, и притом с совершенно неожиданной стороны. - Отец-настоятель даже похлопал бывшего епископа по плечу.
- Этого недостаточно, чтобы я снова стал епископом Палмариса? - спросил Де'Уннеро, устремив на Фрэнсиса угрожающий взгляд.
- Нет, - быстро ответил Маркворт. - Сейчас для исполнения обязанностей епископа вовсе не нужен человек, обладающий твоими талантами. Все, что от него требуется, - это умиротворять народ и особо дерзких торговцев. Не слишком увлекательная, даже, я бы сказал, скучная работа. - Услышав эти слова, Де'Уннеро улыбнулся, а Фрэнсис вздрогнул. - Нет, мой друг, мой помощник. У нас обширные планы, простирающиеся далеко за пределы этого города.
Аббат Джеховит не сомневался, что эта уверенность имеет под собой веские основания. Ему стало не по себе - во время беседы его удивительным образом игнорировали, и он чувствовал себя незваным гостем на чужом празднике.
Но он был стар и мудр, а потому напомнил себе, что лучше держаться подальше от вечно недовольного Каласа и явно нервничающего короля. Джеховит понимал, что сегодня Маркворт одержал победу, в результате которой церковь взяла верх над государством, а позиция епископа как главы Палмариса заметно упрочилась.
Вскоре они расстались, и Джеховит отправился в отведенные ему личные апартаменты, чтобы поразмыслить о своем положении. Он хотел оказаться на стороне победителя, кто бы тот ни был. Прежде он думал, что самое разумное - занимать выжидательную позицию, не навлекая на себя гнев ни отца-настоятеля, ни короля. Сейчас старый аббат склонялся в пользу Маркворта, поскольку со страхом чувствовал, насколько тот могущественен и опасен.
ГЛАВА 33
ВДАЛИ ДРУГ ОТ ДРУГА
Очнувшись, она поняла, что ребенка больше нет. Израненное тело требовало отдыха, но заснуть она не смогла и села на постели, во мраке и тишине трюма "Сауди Хасинты".
Спустя некоторое время в крохотную каюту вошла Колин Килрони, но Пони не узнала ее. Она сидела, покачиваясь и невидящим взором глядя во тьму.
- Хорошо, что ты проснулась, - сказала Колин.
Никакого ответа.
- Ах, ну и мерзавец же этот отец-настоятель! - воскликнула Колин. - Дьявол, сущий дьявол, и я отплачу ему за то, что он сделал с тобой!
По-прежнему никакого ответа.
- И моему кузену тоже, - продолжала Колин, - капитану королевской армии. Такой весь из себя великолепный, напомаженный, а сердце черное, как у нашего проклятого епископа. Ох, и ему я отплачу тоже!
Молчание. Пони даже не глянула в ее сторону, и Колин сдалась, вышла из комнаты.
- Она в очень плохом состоянии, - заявила она, войдя в каюту капитана, где сидели Альюмет и Белстер. - Этот дьявол оставил в ее сердце рану, которая не скоро затянется.
- Я пытался отговорить ее сражаться с ним, - сказал Белстер.
- Она не могла иначе, - возразил капитан.
- Не спорю, - ответил Белстер. - Но какой смысл ввязываться в драку без единого шанса на победу? Он слишком силен, этот Маркворт, как и епископ.
- Это не значит, что не стоило и пытаться, - стоял на своем Альюмет.
- Может, и так, но все равно это было глупо, - сказал Белстер.
Он понимал, что ему не переубедить бехренца, но не собирался отказываться от своей точки зрения.
- Наверное, тебе кажется, что у нее не было серьезных причин идти на такой риск, - заметил Альюмет.
Белстер вздрогнул; темнокожий бехренец попал в самую точку. В самом деле, Белстер допускал, что можно говорить о борьбе с церковью, но только в том случае, если гонениям подвергаются люди, которых он считал равными себе: "медведи", как когда-то называли чистокровных граждан Хонсе-Бира. В первый момент у Белстера мелькнула мысль пропустить мимо ушей замечание капитана, но, поскольку речь шла о Пони, он решил, что пришло время посмотреть правде в глаза.
- Может, ты и прав, - сказал он, неотрывно глядя капитану в лицо. - Я, как и многие другие жители Палмариса, никогда не питал особого расположения к вашим людям, капитан Альюмет.
- Вот порадовалась бы Пони, услышав, как мы ссоримся друг с другом, - сухо заметила Колин.
Ни тот ни другой, однако, не обратили на ее слова ни малейшего внимания и продолжали сверлить друг друга взглядами. Это не было состязание воли; они просто пытались оценить друг друга.
Альюмет первым отвел взгляд и усмехнулся.
- В таком случае, господин О'Комели, имеет смысл показать тебе, каковы мы на самом деле. Тогда, может быть, ты кое-что поймешь.
Белстер улыбнулся и кивнул. Он и в самом деле был не прочь узнать побольше о соседях из южного королевства.
Однако обоим тут же стало ясно, что с этим придется повременить: дверь неожиданно распахнулась, и на пороге возникла бледная, осунувшаяся Пони.
- Я хочу к Элбрайну, - прошептала она.
- Он далеко на севере. - Белстер вскочил и подставил ей руку; казалось, она вот-вот упадет.
Пони покачала головой.
- Я хочу к Элбрайну, - повторила она, как будто расстояние не имело никакого значения. - Прямо сейчас.
Белстер посмотрел на Колин и Альюмета.
- Ты сначала сил наберись, девочка, - решительно заявила Колин. - Наберешься сил, и я сама поеду с тобой на север к твоему возлюбленному.
- Колин… - запротестовал было Белстер, но Альюмет перебил его.
- Я могу отвезти их морем и высадить к северу от города.
- Нет, что за чушь? - взорвался Белстер. - Она чуть живая, а тут такое долгое путешествие, да еще когда зима не закончилась!
- Думаешь, ей безопаснее в Палмарисе? - спросила Колин. - Лучше пусть будет со своим возлюбленным, чем здесь, где этот дьявол Маркворт охотится за ней.