Чета Отданонов села за стол для почётных гостей, вместе с королевскими магами, чисто белые хламиды которых по требованиям ритуала стали голубовато-розовыми. Поток поздравителей пошёл на убыль, гости рассаживались, и я, воспользовавшись передышкой, напомнила Озаботтэсу о его обещании рассказать мне о моей как бы тёте.
- Её зовут Нивея-Хея-Кея, - сообщил словоохотливый таукитянин, - и она уроженка Полуночной стороны.
Я опешила.
- Чего-чего? Ты хочешь сказать, что она вамкирдычка, да?
- Чёрная нимфа. Эти существа заманивают мужчин и убивают их, получая при этом неземное наслаждение.
- А как же князь д'Анакор? Или эта змея его убьёт в ближайшем будущем? - я даже пренебрегла этикетом и повернулась к Озаботтэсу. - Вот это номер - надо спасать дядю!
- Не убьёт, - лицо таукитянина расплылось в улыбке блина на сковородке. - Князь взял её в бою, как пленницу, а потом… Он полюбил её - по-настоящему, - и Нивея-Хея-Кея ответила ему взаимностью. И тогда случилось чудо: чёрная нимфа переродилась и стала его женой. Настоящая любовь творит чудеса, ваше величество, - да, да!
Ага, настоящая… Покажите мне такую любовь - в нашем мире её точно нет. Хотя - здесь, в Эххленде, всё возможно. Настоящая любовь, значит… Ну-ну… Блажен, кто верует…
И тут я увидела Хрума. Маркиз был одет точно так же, как в тот раз, когда мы с ним познакомились во дворце ликатесской властительницы. И сама Окостенелла была тут как тут - они шли по проходу между столами, направляясь к местам для почётных гостей. "Вот уж кого-кого, а эту кошку я совсем не рада видеть на своей свадьбе! - подумала я. - Неужели она тоже будет меня поздравлять, и мне придётся улыбаться ей в ответ?". Однако до этого не дошло - магесса бросила на меня один-единственный короткий взгляд (выражения её глаз я не разобрала) и села среди магов (с таким видом, словно заняла место в очереди к зубному врачу). А де Ликатес вышел вперёд, и в руках у него появилась лютня.
- Поздравляю вас, леди Активиа, - сказал он, глядя на меня своими удивительными серыми глазами, - и желаю вам счастья. Я рад, что я сделал всё от меня зависящее для того, чтобы вы стали той, кем вы стали. И я дарю вам старинную балладу о любви.
Зал затих и замер. А Хрум тронул струны и запел.
Боги рвали глину на две части
И швыряли в стороны, не метясь
Встретятся две части - ваше счастье,
Остальные так и будут жить, не встретясь…
И с тех пор, во все века и лета,
Ищут люди половинку, веря тайно,
Крик: "Ну где же ты?" не будет без ответа,
Будет встреча, не заказана, случайна…
Наблюдают иронично боги
За хитросплетениями судеб…
Как морочат смертных их тревоги,
Как порою суетливы люди!
Голос у него был удивительный - не то чтобы очень сильный, но берущий за душу. И его слушали, затаив дыхание. Я видела, как смотрели на него женщины, и мне вдруг почему-то вспомнился Водопад Слёз. Вот интересно, если бы я тогда не устроила рыцарю половую истерику, а сказала бы: "Хрум, не хочу я ехать ни к какому королю, будь он хоть трижды эльфийский, - я его знать не знаю, и знать не желаю! Возьми меня в свой замок, Хрум, - я буду тебе хорошей женой, потому что мне кажется, что я в тебя влюбилась… И не потому, что ты красавец писаный - с лица не воду пить, как у нас говорят. Ты настоящий мужчина, Хрум: отважный, сильный, честный и… добрый. Я люблю тебя, Хрум…".
Но случается, хотя не часто это:
Свет ударит вспышкою слепящей,
Тьма истает под напором света,
И прозреет в темноту глядящий…
Это значит, две отдельных половинки
Вдруг сомкнулись плотно, без зазора,
В капли солнца превратились льдинки
И сложились радужным узором
И признают изумлённо боги,
Что бывает, что случается такое
Пусть удача выпадет немногим,
Но судьба найдёт своих героев…
Нет, бурных аплодисментов, переходящих в овацию, не было - свадьба всё-таки, а не концерт авторской песни. Но я была уверена, что очень многие эххийки, сидевшие в этом зале, дорого бы дали за то, чтобы им подарили такую балладу о любви. А де Ликатес опустил лютню, поклонился растроганной мне и бросил очень короткий взгляд на… Окостенеллу. Я следила за выражением лица рыцаря, перехватила его взгляд, и весь мой сентиментальный настрой мигом улетучился.
Если бы Хрум посмотрел так на любимую меня, тогда понятно, но он одарил своим предельно красноречивым взором эту помесь злой кошки со снежной бабой, и где - на моей собственной свадьбе! Жаль всё-таки, что я его тогда не зарезала… Дурак он, этот рыцарь, и больше никто, - неужели он не видит, что ледяная магесса в принципе не может испытывать к кому-то каких-либо тёплых чувств? Любовь… Чушь это всё! Вот я, например, королева Полуденной стороны Эххленда, - да стоит мне захотеть, и такие штампованные красавчики выстроятся вокруг меня рядами и колоннами, виляя хвостами и повизгивая от восторга! И не потому, что я красавица (хотя и не без этого), а потому что я Повелительница и Владычица. И если мне придёт такая блажь (и если муж не будет очень сильно возражать), я организую аттракцион: ночь любви со мной в обмен на жизнь, и недостатка в желающих не будет, я в этом уверена. Кажется, Клеопатра-египтянка устраивала в своё время что-то подобное, и результаты были потрясные. А вы - любовь… Да кто её видел, и что это такое? Ахи-охи, томные вздохи, серенады соло, письма с лепестками роз и коленопреклоненные кавалеры? Не делайте мне смешно - лучше составьте смету, скалькулируйте, сколько стоит вся эта ваша любовь оптом, в розницу и с доставкой на дом заказчику, и выставьте счёт. И мы его оплатим по безналу, если товар того стоит.
А свадьба шла своим чередом - звучали поздравительные тосты, звенели бокалы, и в этот весёлый гомон вплеталась негромкая музыка, лёгкая, как дуновение тёплого ветерка. Я была прекрасна и обаятельна, расточала улыбки и нежилась в волнах всеобщего восхищения. "Горько" нам, правда, не кричали: нет у эххов, похоже, такого обычая, и слава богу, что нет - не люблю я этого.
И был удивительный танец семи девушек, одетых (точнее, раздетых) во что-то типа лёгкой дымки. Они кружились в центре зала, и цвет их туник - у каждой свой - менялся от бледно-фиолетового до бледно-красного. Танцовщицы напоминали живую бледную радугу, упавшую в банкетный зал, и ещё мне казалось, что я вижу ожившие звуки музыки.
- Танец вечной любви, - пояснил неутомимый Озаботтэс, - брачный танец радужных птиц. Эти птицы обитают на глухих озёрах Поперечного леса, и мало кто видел их танец. Но тот, кому это удавалось, был счастлив в любви до конца своих дней.
- Красивая легенда, - пробормотала я.
- Это не легенда, ваше величество, - живо возразил таукитянин, - это сущая правда. В этом мире легенды так тесно переплетены с реальностью, что их невозможно отделить от ткани повседневного бытия. Эххленд - это ведь магический мир, ваше величество.
- Это мой вам подарок, Алава, - произнёс Шумву-шах. - Вам нравится?
- Очень, мой король, - ответила я искренне. Танец действительно был прекрасен, а если он к тому же несёт в себе какую-то полезную для меня магию, так это вообще классно.
А потом танцевали мы с королём - вдвоём, - и весь зал смотрел, как мы танцуем. Мне было как-то стрёмно выходить танцевать - выдать что-нибудь в ритме я, конечно, могу, но вот насчёт местных танцев я была явно не в теме. Но всё оказалось не так сумрачно: то ли сработали те самые "первичные умения эххийки", то ли Шумву-шах подколдовывал, то ли я была способной ученицей, схватывавшей всё на лету. И мы с его величеством исполнили перед публикой что-то типа вальса, и получилось клёво - я сама это почувствовала. Я летела и возвращалась обратно, а сильные и нежные руки короля вели меня уверенно и надёжно. Я посмотрела на мужа и поняла - да, я всё-таки выиграла свой приз. Вот он, король, обнимает меня за талию и глядит на меня с улыбкой, - чего мне ещё желать (во всяком случае, пока)?
А когда мы закончили танец, и гости выразили свой восторг, Шумву-шах и я чинно поклонились публике и удалились, оставив раздухарившуюся тусовку на попечение рыцарей охраны и заботливого Озаботтэса - пусть веселятся хоть до утра.
В спальне король осторожно и бережно - словно упаковку с чего-то очень ценного - снял с меня платье, и я снова подумала, что сожалеть мне не о чём: я добилась того, к чему так стремилась, а дальше - видно будет, как оно пойдёт-поедет-побежит. А потом я вдруг кое о чём вспомнила и, когда скользившие по моей груди пальцы правителя Полуденной стороны коснулись подарка Причесаха, прошептала:
- Шумву, мой король, этот амулет хранил меня на долгом пути к вам, но теперь в его охранных функциях нет никакой нужды. Через этот оберег страж Рощи Порталов видит, где я нахожусь и чем занимаюсь, - мне бы не хотелось, чтобы чьи-то глаза следили за мной в эту ночь.
- Я могу его снять, моя королева.
- Да нет, не надо - красивая штучка, пусть останется на память. А заглушить его вы можете?
Вместо ответа Шумву-шах сжал бабочку в ладонях, в полутьме спальни вспыхнул голубой свет, и когда амулет вновь коснулся моей кожи, я поняла, что "троянского коня" "дяденьки Причесаха" больше нет - теперь у меня на шее висел просто изящный золотой кулон. Вот и славненько…