На улице меня ожидали украшенная цветами открытая карета, запряженная четвёркой белых лошадей с плюмажами на головах, и почётный эскорт конных рыцарей в серебряных доспехах. За водителя был всё тот же Озаботтэс, одетый во что-то пенно-пышное - менеджер по невестам напоминал крупную зефирину. Таукитянин с поклоном подал мне руку, я уселась, и карета покатилась по зелёной аллее.
Ехали мы недолго - вскоре впереди показалась белая ротонда, окружённая зеленью деревьев. Невест-менеджер затормозил у мраморной лестницы, и я вышла из кареты, не совсем понимая, что же мне делать дальше.
- Поднимайтесь, леди Активиа, - проговорил Озаботтэс, показывая на лестницу, - вас там уже ждут.
Придерживая свое роскошное платье, я бодро одолела подъём - ступенек и было-то с десяток, не больше, - и возле входа в ротонду увидела своего жениха: Шумву-шах смотрел на меня с восхищением. Король был весь в белом - наверно, у светлых эххов для женихов цвета ночи не приветствуются, - на голове у него была надета небольшая и очень изящная серебряная корона, усыпанная драгоценными камнями. Он взял меня под руку, и мы с ним чинно-благородно вошли внутрь этой типа большой беломраморной беседки.
Внутри ротонды было светло, как под открытым небом, - то ли её крыша пропускала свет, то ли снова какие-то магические фокусы. И там я увидела четверых магов - тех самых, которые ловили дракона (так мне показалось). Одетые в снежно-белые хламиды, они стояли полукольцом, и лица их были торжественны. Мы с Шумву-шахом прошли в центр ротонды, остановились напротив этих дедушек с посохами, и…
Дальнейшее я помню неотчётливо. Меня подхватил белый вихрь, снежная метель, но не холодная, а тёплая и ласковая. Я слышала слова, произносимые на незнакомом языке, - в звуках этой речи дышала сама Вечность. Потоки света несли меня, как пёрышко, и мне было невыразимо легко и приятно: хотелось одновременно и смеяться, и плакать. Где-то далеко-далеко, на самом краю Вселенной, тонко звенели серебряные колокольчики, и пели то ли неведомые птицы, то ли ангелы. Я не понимала, что со мной творится, но мне хотелось, чтобы это длилось и длилось - без конца. Счастье, насколько мне известно, - штука очень неопределённая, но в эти растянувшиеся мгновения я была по-настоящему счастлива, и все, что составляло смысл моей жизни, вдруг показалось мне ничего не стоящими мелочами. Я была одновременно и всем, и ничем - в общем, не могу я рассказать о своих ощущениях: у меня попросту не хватает слов…
Король держал меня за руку; я услышала "Согласен ли ты, повелитель Полуденной стороны, взять в жёны Алину-Активию, девушку с Третьей планеты системы Жёлтой звезды, занесённую в наш мир волею Великой Случайности, и пройти с ней долгий жизненный путь?" и короткое "да", сказанное Шумву-шахом. Потом я услышала обращённое ко мне "Согласна ли ты, Алина-Активиа, девушка с Третьей планеты системой Жёлтой звезды, несущая в себе тень дочери князя Эрма Отданона, взять в мужья повелителя Полуденной стороны Эххленда, его величество короля Шумву-шаха, и пройти с ним долгий жизненный путь?" и как бы со стороны - своё собственное "да".
И ударил поток солнечного света. Король поднял мою фату и поцеловал меня - его губы были упругими, сильными и ласковыми, и пахли тонким ароматом неведомых цветов. А затем его величество вообще снял с меня фату. Я сначала даже не поняла, зачем он это сделал - что за обычай такой? - но тут заметила в руках одного из магов корону: точь-в-точь такую же, как у Шумву-шаха, только поменьше. Маг - белая тень, бесшумно скользящая по мраморным плитам, - приблизился ко мне и возложил на меня корону.
- Приветствую тебя, королева Активиа! - провозгласил он.
- Алава… - пробормотала я.
- Что? - недоумённо спросил мой свежеиспечённый муж.
- Не Активиа, - пояснила я. - Дочь горского князя - только частица меня, но и Алина - это не вся я. И поэтому я хочу взять себе новое имя, составленное из обоих моих прежних имён: Алава. Ваши законы это допускают?
- Допускают, - ответил за Шумву-шаха один из магов (король только молча кивнул). - Пусть будет так!
И все четверо магов звучно произнесли нараспев:
- Приветствуем тебя, королева Алава!
"Значит, ещё одного шоу не будет, - подумала я с некоторым разочарованием, - меня обвенчали и заодно короновали. Могли бы вообще-то и разделить эти две церемонии - что у них тут, каждый день появляются новые королевы?".
* * *
К моменту нашего возвращения из местного как бы загса, во дворец уже начали подтягиваться гости. В банкетный зал их пока не пускали, и они тусовались в коридорах и прочих помещениях дворца, ожидая прибытия новобрачных, то есть меня и Шумву-шаха. Мы с его величеством вернулись во дворец той же дорогой и на том же транспорте, на котором я прибыла на церемонию венчания: на цветочной карете с Озаботтэсом за рулём. Вернувшись, мы поднялись по лестничной ковровой дорожке на второй этаж и оказались в огромном зале для пиров, где уже был сервирован свадебный банкет персон этак на пятьсот.
Для нас с королём был накрыт отдельный стол, стоявший на небольшом возвышении; для приглашённых предназначались столы, расставленные по залу в кажущемся беспорядке - я не сомневалась, что на самом деле все гости рассядутся в строгом соответствии с их позицией в таблице местных рейтингов, о которой я пока имела смутное представление. В центре зала, перед столиком новобрачных, имелся как бы танцпол - всё как у людей. Мы с моим молодым (трёхсотлетним, если не ошибаюсь) мужем заняли свои места в президиуме (я села слева от его величества), по бокам расположился почётный караул (четверо рыцарей, сопровождавших меня в ротонду), а за моим левым плечом пристроился неизменный Озаботтэс. Шумву-шах окинул взглядом зал, накрытые столы и многочисленных халдеев, замерших по углам по стойке "смирно", и кивнул охране у главных дверей - мол, запускайте приглашённых. И тяжёлые двустворчатые двери, сплошь покрытые причудливой резьбой, распахнулись.
Зал наполнился многоцветьем одежд - право на белый цвет на свадебном пиру имели только молодожёны. Гости подходили к нам, останавливались в нескольких шагах от нашего стола и произносили краткие поздравительно-приветственные речи, содержание которых сводилось к пожеланиям любви, счастья и прочего в том же духе. В углу, на специальном столе и возле него, росла и росла куча подарков: сундучки, шкатулочки, свёртки. Мне очень хотелось порыться в этой куче и посмотреть, что там за мульки такие мне подарили, однако статус королевы обязывал любопытную меня сидеть смирно. Гости шли вереницей, а суфлёр Озаботтэс по ходу пьесы громким шёпотом пояснял мне, кто из них есть ху, и стоит ли мне выказывать очередному поздравителю особое внимание или можно ограничиться вежливым благодарственным кивком и стандартной улыбкой. У меня от этой пёстрой ленты уже начала чуток кружиться голова, когда по залу пронёсся шуршащий шёпот. Толпа расступилась, и я увидела приближавшуюся ко мне странную пару.
Мужчина… Наверно, так выглядел бы каменный утёс, если бы каким-то чудом ожил и обрёл способность ходить на двух ногах. Лицо у него было суровым, с резкими чертами, глубоко посаженными чёрными глазами и волевым подбородком; его левую щёку пересекал старый шрам - настоящий воин, без микроскопа видно. А вот женщина… Было в ней что-то непонятное: она чем-то - то ли гибкостью движений, то ли выражением глаз, - напоминала змею, но змею не опасную, а как бы прирученную, домашнюю. И в руках у женщины было что-то вроде подноса, прикрытого золотистой тканью.
- Кто это? - спросила я таукитянина, не поворачивая головы.
- Князь д'Анакор Отданон, - пояснил Озаботтэс свистящим шёпотом. - Родной брат князя Эрма - ваш дядя, ваше величество.
Опа-на! Так вот каковы мои родственники, значит. Да, если все они похожи на этого парня, то они и верно крутые ребята…
- А это моя типа тётя, да? - уточнила заинтересованная я.
- О, это отдельная и очень интересная история! Я вам расскажу, - зашептал менеджер по невестам и осёкся: мои как бы родственники были уже рядом.
Князь д'Анакор остановился передо мной, и мне стало как-то не очень уютно под его тяжёлым испытующим взглядом. Я беспокойно заёрзала, и тут лицо князя озарилось скупой, но доброй улыбкой.
- Ты внешне мало похожа на Активию, - голос у этого Отданона походил на рокот далёкого камнепада, - хотя, - он замолчал, пристально глядя мне в лицо, - есть, есть в тебе что-то от моей племянницы. Я рад, что хотя бы тень Активии снова будет жить в этом мире - она была отчаянной девчонкой. И поэтому вместе с пожеланиями счастья и любви прими от меня этот подарок.
И с этими словами мой дядя самых честных правил повернулся к своей спутнице и снял золотое покрывало с того, что она держала.
Отпад… На плоском серебряном блюде лежал огромный кристалл горного хрусталя, ощетинившийся многочисленными как бы отростками. Кристалл переливался искрами света, таящимися в его глубине, - завораживает, блин.
- В каждой семье Отданонов есть такой кристалл, - пояснил д'Анакор, - символ чести и чистоты помыслов. Сегодня родилась твоя семья, племянница, и пока этот кристалл цел, ей ничто не угрожает. Храни его, Активиа.
- Возьмите хрусталь, королева Алава, - услышала я негромкий голос Шумву-шаха, - все прочие дары могут подождать - кроме этого, поднесённого вашим родственником.
"Только бы не уронить" - промелькнуло у меня в голове, пока я вылезала из-за стола. Однако всё обошлось: я приняла дар, поблагодарила князя, а затем вездесущий Озаботтэс разместил поднос с кристаллом среди прочих подарков. Я вздохнула с облегчением.